Одиночество — это когда ты просишь в супермаркете "Консум" разрезать пополам упаковку фарша, потому что полкило — это слишком много.
Продавец вздыхает, закатывает глаза и оглядывается по сторонам, не обслужит ли этого покупателя кто-нибудь другой.
Пие хочется крикнуть: "Да я не жадная, я просто одинокая!"
"Ах ты жадная свинья, — думает продавец, с ненавистью откладывая в сторону часть фарша, — сто пятьдесят грамм тебе достаточно? Или еще отложить?"
В двадцать лет можно хотя бы притвориться, будто ты ценишь свою свободу и независимость. Дескать, не хочешь связывать себя лишними обязательствами. И тебе, скорее всего, поверят. Когда же тебе за тридцать, то близок час, когда люди на улице станут водить вокруг тебя хороводы, припевая: "Какой позор, какой позор, никто ее не выбрал!" (Древняя народная традиция.)
Все о чем мечтает Пия — более или менее симпатичный молодой человек, с которым можно поболтать о жизни, который умеет рассмешить и который при этом не оказался бы геем.
Неужели она требует слишком многого?
Одиночество в тридцать лет — это когда ты становишься все более одинокой с каждым днем, потому что у всех вокруг дети, карьера, "слушай, ужасно хочу повидаться, но все некогда, сама понимаешь: дети, работа…" Когда Пия возвращается из фитнес-центра, дома ее ждет автоответчик. Если красная лампочка мигает, значит, кто-то звонил. Лампа-лампочка, гори, кто же, кто же мне звонил? Осознаешь свое одиночество, когда снимаешь с почтового ящика записку "Просьба не класть рекламу", которую еще недавно с такой гордостью туда прикреплял.
Потому что, кроме рекламы, другой корреспонденции ждать не приходится.
Недавно Пия разорилась и купила себе дорогой мобильный телефон, чтобы всегда быть на связи. В настройках можно было выбрать массу разных языков: русский, сербохорватский, итальянский… Не то, чтобы ей постоянно кто-то звонил. Но все-таки.
В новом телефоне можно хранить номера ста двадцати пяти друзей. И это внушает надежду. Идея понятна: ведь в теории, у нее могло бы быть сто двадцать пять друзей. Всякое может быть. Пия могла бы действительно оказаться везунчиком, и это не вина компании Nokia, что телефон попал не в те руки.
Где водятся одинокие люди? Поройтесь в картотеке абонементов видеопроката — там вы найдете их имена в алфавитном порядке.
Скоро девять вечера. Звонить друзьям и предлагать куда-нибудь выбраться уже поздно: парочки давно уселись ужинать, те, кто собирались идти в кино, наверное, идут навстречу друг другу, - выпить пива никого не позовешь. Но супермаркет "Консум" еще работает, можно успеть закупиться сырными чипсами и орешками.
Вечер выдался серый и промозглый, но сырные чипсы содержат 31% умиротворяющего сытного жира, а через несколько часов пора будет ложиться спать.
На выходе из "Консума" Пия сталкивается с одним знакомым и не успевает спрятать сырные чипсы. Он видит пакет в ее руках и, конечно, все тут же про нее понимает. И не может сдержать эдакой характерной ухмылки. "Ну да, ну да, очередной вечер перед телевизором…"
Упиваясь своим превосходством, он сообщает ей, что едет на ужин к своей наверняка толстой и жирной сестре и показывает бутылку вина, которую они собираются распить.
Пие не остается ничего, кроме как сказать: "Ну, что ж, удачи тебе!"
Знакомый отвечает: "Тебе того же!" — и снова эдак характерно ухмыляется. А Пия внезапно ухмыляется в ответ — а что, ведь тоже выход? Знакомый, наконец, сваливает, а Пия бежит домой дворами, пряча у груди чипсы и орешки.
Войдя в дом, она первым делом мчится к автоответчику — проверить, не звонил ли кто-нибудь за те пятнадцать минут, что ее не было. Да, это смешно, она прекрасно знает.
И вот, Пия замирает перед маленькой красной лампочкой, которая горит, не мигая, потому что никто не звонил. Автоответчик замкнут и безмолвен, словно мидия, но Пия давно заметила: если долго, не отрываясь, смотреть на лампочку, то она, в конце концов, начнет мигать.