Право учить. Работа над ошибками

ПРАВО УЧИТЬ. РАБОТА НАД ОШИБКАМИ.

На каждом из вдохов я делаю выбор:
Проснуться иль снова уснуть.
А вы, соучастники-судьи, могли бы
Найти третий - в сторону путь,

Тропинку в обход заграждений и правил,
Кружную дорогу вовне?
Я пробовал. Сотни попыток оставил
В сумятице прожитых дней,

Набил сотни шишек, запутался в шрамах,
Дожил до сердечных седин,
Пока догадался: из каждого храма
Есть выход наружу. Один.

Во тьму или к свету ведет тебя доля,
Как будет велик твой мирок -
Все в точности станет известно, но только
Когда переступишь порог...

Есть ночи болезненных переживаний,
Есть дни, когда все по плечу.
Я делаю то, что умею и знаю.
И жизни уроки учу.

Голос шелестел глуше волн, и все же плеск каждого слова оказывался до странности отчетливым, почти осязаемым, словно вместе с водяными струями обводы кораблика ласкала и неторопливая речь:
- Смола, она для днища хороша, да борта снизу подладить, иначе травой обрастут, ракушками и прочей дрянью: как килевать шекку придется, так сразу и будет видно, сколько дармовых ездоков на себе возим... А по палубе кто ж смолу льет? В мороз скользит пуще речного льда, жара настанет - задохнуться можно. Так что, поверху только лак погуще идет, и ничего больше. Правда, прежде, чем приниматься его варить, доски еще прошкурить следует, да на совесть: если где заленился, щетину деревянную не снял, в том месте лак долго не удержится, а значит, вся работа насмарку - снимай, да все заново начинай...
Старость уже не просто вплотную подступила к почтенному речнику из рода Наржаков, а заключила в неразрывное кольцо осады и терпеливо ждала верного момента для последней, решающей атаки, но пока что время и боги милостиво дозволяли сухим пальцам с набухшими орехами суставов споро и чутко перебирать плетеные косы снастей. И то верно: пользы на парусе или на руле от старика немного, если не сказать, вовсе никакой, шнуры же и канаты должны быть волосок к волоску, иначе в непогоду хлопот не оберешься, а и того хуже, попутный ветер упустишь. Фут за футом, виток за витком бережно прощупанные волосяные кольца складывались в бухту, но с языка Старого Наржака не переставали литься рассказы о нелегком и крайне замысловатом труде речных корабельщиков, благо имелся слушатель, еще не успевший устать от известных, наверное, на всех притоках Лавуолы историй. И слушатель весьма благодарный, о таком мечтают многие плетельщики слов: не перебивающий рассказчика, почтительно выдерживающий паузы перед тем, как выказать благоговейный интерес к услышанному, и самое главное, не предпринимающий попыток спастись бегством, как самый младший из команды "Соньи", разумеется, тоже Наржак, откликающийся на имя Малой...
Простите, ошибся: слушателей было даже двое. И один из них не имел ни возможности избавиться от монотонного бормотания старика, ни желания приобщаться к премудростям речного судоходства.
"До каких пор?!.."
Я сделал вид, будто не замечаю ноток возмущения, увесисто марширующих в обращенном ко мне вопросе. Вообще сделал вид, что ничего не слышу. Внутри себя.
Вязание узлов, килевание, хождение под парусом и на веслах, а также многие другие тонкости повседневной жизни речников не обладали невыразимым интересом, особенно для того, кто не жалует водные дороги, однако... Цепочки слов, пролетающие на крыльях ветра и мягко касающиеся моего слуха, помогали отвлечься. Или верить, что отвлекаюсь. От досадных раздумий, которые в силу давней привычки одолели меня именно в те минуты, когда разумнее обращать мысли к приятным и умиротворяющим темам.
"Не притворяйся!.."
Что-то желаешь мне сообщить, драгоценная?
"И ты прекрасно знаешь, ЧТО!.."
Можно просить тебя быть чуточку сдержаннее? Иначе я быстро оглохну и буду лишен поистине неописуемого наслаждения внимать твоему богоподобному голосу.
Мантия презрительно хмыкнула, но исполнила просьбу, приглушив негодование.
"Ты жалкий и подлый льстец... Богоподобный голос! Как же!.. Да я бы предпочла умереть, нежели скрипеть, как эта Пресветлая..."
На полуслове наступило смущенное молчание. Кажется, догадываюсь, почему.
Несомненно, ты намеревалась помянуть Всеблагую Мать... сообразно ее величию?
"М-м-м... Да, разумеется..." - ухватилась за предложенную соломинку спасения Мантия, а я невольно улыбнулся, вспоминая светлокосую девчонку, чей каприз привел меня в Антрею - город в устье красивой и смертельно опасной реки.
Но как она могла знать? Откуда? Пусть кошка, подобранная на поле боя с незадачливым некромантом, уже точила когти о кресла и шкафы Дома Дремлющих, пусть старик адмирал уже готовил проникновение убийцы в неприступный город, пусть Вэлэсса уже встала на путь гибели, но... Я вовсе не обязан был соглашаться! И не обязан был никуда ехать. Даже во исполнение просьбы кузена доставить посылку. Мало ли котов шастает по дворам? Можно было поймать любого и... Но у моих женщин должно быть все только самое лучшее. А Шани - пушистый серый зверь, свободно разгуливающий по закоулкам кораблика - тоже моя и тоже женщина. Просто? Нет: очень просто. Мне подсунули наживку, и я ее заглотил. Радостно. Охотно. Вместе с крючком. А Пресветлая Владычица потянула и подсекла. Стерва. Впрочем, есть ли повод жалеть о путешествии? Есть, и очень серьезный. Именно он, кстати, заставляет меня сидеть в "гнездышке" из тюков, смиренно слушать словоохотливого старика и доводить Мантию до исступления.
Но теперь, кажется, последняя линия обороны пала, и мой любимый противник перейдет в наступление.
"Почему не отвечаешь?.."
Разве? А с кем ты только что перебросилась парой фраз?
"Не считается! Мне нужно совсем другое..."
Наверное, мне тоже.
"Ты меня волнуешь..."
А уж как ты меня...
Но попытка сгладить углы начинающейся беседы не удалась.
"Джерон, сейчас не время для шуток!.."
А для чего время? Может, подскажешь?
Мантия помолчала, словно человек, собирающийся с силами и мыслями перед очередным важным шагом в жизни.
"Уже больше двух суток, почти с часа отплытия, ты прячешься под вуалью..."
Ну да. И тебе известна причина.
Накрываю ладонью бугорок, топорщащийся на груди под рубахой. Подарочек от кузена. Точнее, подарочек ДЛЯ него от незнакомого мне, но щедрого приятеля ректора Академии. Еще бы, отыскать и сберечь в неприкосновенности "кокон мечты" - на такой благородный поступок отважится не каждый. Если бы я знал заранее, за какой вещицей Ксаррон меня отправляет... Отказался бы наотрез. Нелепое могущество последнего пристанища несчастного паука вряд ли существует в действительности, впрочем, отсутствие зримых доказательств никогда не мешало и по сию пору не мешает людям верить. И бережно хранить свою веру. Даритель не поскупился вырастить вокруг "кокона мечты" еще один, из заклинаний, призванных не допустить исполнения недозволенных владельцем желаний, а главная неприятность заключалась в том, что окружить посылку Пустотой я не мог: волшба неминуемо начнет разрушаться. Поэтому пришлось воспользоваться проверенным, хотя и не слишком удобным средством - Вуалью, отделяющим мою тлетворную сущность от окружающего мира. Но не понятно, почему Мантия вдруг начала волноваться? Ведь моим личным "коконом" управляет она и только она.
Я безболезненно могу выдержать еще с неделю или более, не беспокойся.
"Я говорю о другой вуали..." - нетерпеливо пояснила подружка.
О другой? Прости, но...
"Вуаль, которую ты набросил на свое сердце, глупенький: она не принесет тебе добра..."
На сердце? Что ты имеешь в виду?
"Я могу слышать твои мысли, но не все: только обращенные ко мне либо не скрываемые от меня. Если же ты спускаешься туда, где раздумьям не нужны слова, а довольно мимолетных образов... Я теряю тебя..." - или мне кажется, или в ее голосе и впрямь звучит тревожная забота?
Прости. Я думал о таких вещах, которые... Тебе совсем не обязательно их знать. Они не важны. И глупы. Наверное. Как всегда.
"Позволь мне самой судить об этом... Позволишь?.." - теперь добавилось немножко заискивания.
Хорошо.
"Так о чем ты думал?.."
Об Антрее и ее жителях. Точнее, об одном из них.
"Только не говори, что тот непоседливый блондин нарушил твой душевный покой!.."
Будешь смеяться, но так и есть.
Мантия ощутимо напряглась.
"Не лучший выбор, Джерон, впрочем, если ты настроен решительно... Можно будет устроить..."
Какое однобокое понимание происходящего! Да, Рэйден Ра-Гро с легкостью завоюет любое сердце, но достоинства и недостатки сего замечательного молодого человека пусть оценивает законная супруга. А я... Я буду всего лишь завидовать.
"Зависть? Не вижу ни одного повода для нее..."
И не увидишь. Зато передо мной они, как на ладони. Пойми, Страж Антреи не терял времени даром, с самого детства готовясь стать тем, кем должно! И стал, вопреки и благодаря всем трудностям. Мне же пришлось столько лет...
"Учиться..." - услужливая подсказка.
Да, учиться. Долго-долго-долго. Куча дней псу под хвост. Видимо потому, что я гораздо глупее.
"А может быть, потому что тебе нужно было куда больше знаний..."
Он рос в настоящей семье!
"И ты - тоже... Но вы принадлежите к разным родам, и ваши семьи не могут быть похожи друг на друга..."
Ему помогают и защищают!
"Тебе мало меня?.."
Ему даже не нужно заботиться о поиске жены!
"Хочешь, и тебе подыщем?.."
Он...
Мантия тяжело вздохнула.
"Давай признаемся честно: ты завидуешь лишь тому, что в отличие от тебя юноша легко и быстро принял свою судьбу..."
Потому что ему все вовремя объяснили.
"Потому что его направили и не дали возможности свернуть с пути..."
Пусть так. Но от него не скрывали, куда и как ведет этот путь, а я плутал в темноте.
"Проходя разными дорогами, любовь моя... И ты помнишь шаги по каждой из них, а значит, сможешь различить, в какие стороны идут живые и умершие..."
Что с того?
"И вовремя подав руку, поможешь путнику не оказаться на обочине и не сбиться с пути..."
Не сбиться с пути... Да уж! Пути, который кажется правильным мне, а как насчет чужого мнения? Легко сделать непоправимую ошибку, указывая направление движения. Оглянуться на ручеек уже сделанных шагов и оценить пройденную дорогу несколько проще. Пожалуй, это мне по плечу. Конечно, не во всех случаях, ибо нельзя найти даже двух людей со сходным ритмом сердцебиения, но кое-какой опыт имеется. И наверное, его следует почаще использовать, чтобы не ржавел в ножнах.
Может, ты и права. Но что касается Рэйдена...
"В его памяти ты навсегда останешься суровым воителем, спасающим жизни..."
Я поперхнулся, чем вызвал недоуменный взгляд Наржака, но на словесный поток извне звук, изданный мной, был бессилен хоть как-то повлиять: речник даже не сбился с ритма.
Вот уж чего не хотелось бы!
"Чтобы тебя помнили, как воителя?.."
Чтобы меня помнили всегда. Это словно... обязывает.
Мантия сочувственно выдохнула.
"Разумеется... Но память рода Ра-Гро - не самая худшая кладовая, поверь мне! К тому же, ты имеешь на нее право, сохранив жизнь единственному наследнику..."
Вот-вот. Самый верный рецепт, как остаться запомненным: найдите влиятельную, знатную или хотя бы просто богатую семейку, присмотритесь к ней, войдите в доверие, выждите время, выберите удобный момент, чтобы оказать "неоценимую" помощь любого рода и - готово! Вас будут чтить при жизни и помнить после смерти, не подозревая, что...
А хочешь знать, почему я так поступил?
"Конечно же, из благородных побуждений?.."
Отнюдь. Просто не хотел, чтобы творение моих родичей бесславно и бессмысленно погибло.
Наступившее короткое молчание почему-то показалось мне похожим на торжественную тишину перед фанфарами коронации. Или перед опусканием гроба в могилу.
"И это лучшая новость, которую я слышу за последние дни! Мой мальчик стал рачительным хозяином: можно уходить на покой и ни о чем более не беспокоиться..."
Ты серьезно?
"Вполне..."
Но я полагал, мой ответ...
"Иногда не достает времени на благородство: успеть бы сделать дело..." - туманно пояснили мне. - "И все же, я рада, любовь моя... Вернее, была бы рада, если бы мы не умирали от скуки на утлом корыте! Зачем ты выбрал обратный путь по реке?.."
Затем, что возвращение в компании капитана Паллана уже не прошло бы столь быстро и гладко: как я в известном тебе положении могу обратиться к духам моря? И к речным, кстати, тоже. К тому же любезный господин Советник настоятельно рекомендовал...
"Да, именно, что настоятельно! Тебя это не удивило?.."
Я на мгновение задумался. Удивило? Честно говоря, уже не вспомню, какие чувства посещали меня во время непродолжительной прощальной беседы. Но предложение было заманчивым. Хотя подружка намекает, что и обманчивым - тоже. Странно.
Каллас Ра-Дьен не показался мне...
"Вот-вот! И мне он совсем не показался!.." - довольно подхватила Мантия. - "А вдруг от тебя задумывали избавиться?.."
Если бы у моей подружки были глаза, то на последних словах они наверняка оказались бы зловеще выпучены. Для пущей выразительности.
Избавиться? С какой стати?
"Душа каждого смертного есть сосуд, ни стен, ни дна не имеющий, а разум гибок и увертлив, как змея, но точно так же слеп, вечно преследуя лишь потребные для продолжения жизни цели..." - одарили меня изречением кого-то их древних мудрецов.
Хочешь сказать, dan Советник, как его охотно именуют жители Антрее, решил, что тайны, к которым я случайно приобщился, заслуживают быть навечно похороненными? И желательно, вместе со мной?
"Это было бы разумно..."
Это было бы трудновато, не находишь? Насколько могу судить, и Рэйден, и его окружение уверились либо в том, что я - великий маг, либо сумасшедший убийца, а стало быть, для моего безвременного ухода за Порог потребуется приложение немалых сил. Стоит ли рыбка наживки?
"На твое суждение найдется еще с десяток верных, но приводящих совсем к иным выводам..."
Пока никакой опасности не было.
"Разумеется! И прошло-то всего два дня... Но ты сам лишил себя защиты, и это тревожит меня..."
Можешь успокоиться: если возникнет прямая угроза, я выкину за борт обещание, данное кузену.
"Точно?.."
Мне не верят? Или вынуждают на совершение очередной ошибки?
Да, я хочу исполнить поручение. И сделаю, что смогу. Но думаю, Ксо простит потерю посылки, если мне придется спасать свою жизнь.
"Только никогда не отказывайся от своих слов!.."
Не собираюсь. А в чем, собственно...
"Неважно..."
Мантия отмахнулась от ответа и затихла, снова возвращая мой слух в полное распоряжение прежнего рассказчика. Впрочем, речные истории мигом растеряли прелесть простоты и невинности после страшилок, придуманных подружкой.
Ра-Дьен задумал меня убить? Какая ерунда! Да и как бы он мог осуществить свои намерения? Отдал приказ капитану шекки? Подослал убийцу среди таких же, как я путешественников, воспользовавшихся услугами "Соньи" для возвращения в пределы Западного Шема? Чушь. Бред. Нелепость. Хотя...
Парочка странная, спорить не буду. Две женщины, что уже наводит на размышления, поскольку обычно тяготам дорог подвергают себя особы мужеского пола, оставляя подруг, жен и дочерей в безопасности и уюте домашнего очага. Хорошо, допустим, у путешественниц имеется веская причина для отправления в путь. Но другие обстоятельства настораживают не менее уже упомянутого.
Во-первых, из поклажи всего один дорожный сундук, и тот невеликих размеров. Я имел удовольствие, еще служа семейству иль-Руади, видеть, как любимая супруга Заффани собирается погостить у своих родителей. Предстояло проехать всего лишь полгорода, но караван получился внушительней, чем те, вместе с которыми мне доводилось пересекать пустыню! Даже принимая в расчет разницу в обычаях женщин юга и севера, не верю, будто обтянутый кожей ящичек может вместить все, способное потребоваться в дороге.
Правда, у меня самого всего лишь сумка да сверток, но мне же не нужно каждый день волноваться о соответствии внешности и правил приличия, неуклонно соблюдаемых благородными дамами! А уж одна из путешественниц, вне всякого сомнения, принадлежит к роду, имеющему собственный герб, и оное впечатление создает не только и не столько одежда. Хотя, наряжаться на излете жаркой весны в пошитое искусным портным платье из плотного сукна с длинными рукавами, края которых доходят до кончиков пальцев, а голову и плечи неизменно скрывать под кружевной накидкой, не позволяющей ни солнцу, ни любопытным взглядам коснуться лица... Ей должно быть жарко, однако осанка остается неизменно прямой, только в натянутой струне спины, пожалуй, больше проглядывает усталая необходимость следовать привычке, нежели гордое достоинство.
Вторая женщина выглядит куда как проще и безыскуснее: дородная чернокосая селянка, скорее всего, заботливыми родителями приставленная к дочке, немолодая, зато завидно пышущая здоровьем, громогласная и задирающая нос даже выше, чем ее госпожа. Широкие юбки, кофта с накрахмаленными до хруста воротником и манжетами, а на плечах, наверное, в подражание своей подопечной и повелительнице, цветастая накидка. Если правильно запомнил, имя служанки - Вала. Имя хозяйки не прозвучало ни единого раза, да и не требовалось, потому что все переговоры с командой шекки и капитаном вела селянка. Вернее, все споры, неизменно заканчивающиеся победой женского упрямства над мужским терпением.
И кто из женщин может быть убийцей? Первая или вторая? Молчаливая или не умолкающая? Для меня разницы нет, и по очень простой причине: даже если они обе - подосланные убийцы, выполнить заказ до завершения пути не осмелятся, потому что душегубство ради денег на палубе плывущего корабля почитается речниками одним из тягчайших преступлений. Честная дуэль? Пожалуйста! А исподтишка, под покровом ночи, тайными средствами... Недостойно и презираемо. Так что, вздумай эта парочка покуситься на мою жизнь до сошествия на берег, вся команда шекки становится их кровными врагами. Если еще учесть, что речники - одно большое братство, риск неоправдан. По той же причине я могу не опасаться внезапного нападения со стороны кого-то из команды: бросать неприглядную тень на собственное судно, а вместе с ним и честь семьи не станет никто из корабельщиков. Значит, можно вздохнуть свободно. Пока "Сонья" не добралась до места назначения, мне ничто не угрожает. Будь благословенна река!
- Dana Джерон!
Младший из Наржаков - тот самый Малой, парнишка лет четырнадцати, застрявший в нескладности отрочества - судорожно сглотнул, восстанавливая сбившееся дыхание. Можно подумать, пробежал целую милю, хотя от носа шекки до кормовой надстройки, в тени которой я слушал рассказы Старого, шагов двадцать, не больше. А от борта до борта в самом широком месте - вовсе с десяток. Морские сестрички "Соньи" раза в полтора-два покрупнее и несут на себе две мачты с косыми парусами, речная же шекка довольствуется одним, и сказать по правде, даже с этим холщовым треугольником еле справляется...
Но если расстояние - не причина тревожной паузы в речи Малого, значит, имеется другая. И надеюсь, она все же будет мне сообщена.
- Dana Джерон...
Хотя Наржаки большую часть времени, свободного от хождений по рекам, проводят в Антрее, тамошние манеры исковеркали на свой лад, и всех мужчин называют "dana", а женщин - "danka". Звучит забавно, хотя и неприятно напоминает мне о совсем другом титуле.
- Что стряслось? - спрашиваю, отчаявшись дождаться, пока парнишка соберет силы и слова вместе.
- Там ваша зверица...
"Зверица" - это кошка. Шани. Возможно, теперь пора начинать волноваться и мне.
- Что с ней?
Малой распахнул было рот, как вытащенная из воды рыба, тут же снова захлопнул, махнул рукой и предложил:
- Да вы сами гляньте!
Старик, чей рассказ, разумеется, был бесцеремонно прерван, смерил внука недовольным взглядом и вернулся к перебиранию снастей: видно, заранее счел, что парнишка испугался собственной тени. Я не обладал спокойствием и умудренностью главы семейства речников, поэтому с сожалением покинул належанное убежище и отправился за взволнованным вестником на нос шекки.
Неподалеку от носового трюмного люка напряженной пепельной статуэткой застыла Шани, не сводя внимательных глаз с серо-черного комка перьев, время от времени тяжело вздрагивающего. Я как раз успел увидеть последнюю судорогу во всей красе, после чего существо, еще несколько вдохов назад бывшее вольной птицей, окончательно затихло и утратило признаки жизни.
- Граха, - пояснил Малой, выглянув из-за моего плеча. - Речная ворона. Когти у нее больно острые, я и думал: вдруг зверицу вашу заденет...
- Птица напала на Шани? С чего бы?
Пусть это и ворона, но совсем крохотная, меньше, чем моя кошка.
- Да нет, - мотнул головой парнишка. - Ее никто из наших и не видел, когда она между тюками пробиралась, а зверица заметила, да как прыгнет... Прижала, та забарахталась, ну я к вам и побежал.
Дальнейшего объяснения не последовало: видимо, все полагалось предельно ясным. Хотя ума не приложу, чем бы я мог помочь. Размозжить вороне голову? Если они клубком катались по палубе с Шани, у меня было куда больше шансов задеть собственную питомицу. К тому же, лезть под когти кошке, на которую напал охотничий азарт - опасное дело. Конечно, "лунное серебро" меня защитит, но незачем лишний раз открывать случайным свидетелям сокровенные секреты.
И все же, что-то меня смущает во всей этой истории...
Понял! Я не слышал звуков борьбы. И никто не слышал, поскольку ни капитан, ни рулевой, ни двоюродные братья, занимавшиеся парусом, не покинули своих мест. А ор должен был стоять знатный. Если я хоть что-то понимаю в звериных драках... Впрочем, не помешает уточнить:
- Послушай, а граха эта... Она громко кричит?
Малой удивленно расширил глаза:
- Громко и так жутко, что уши заткнуть хочется!
- И сейчас кричала?
Парнишка осекся, пораженный внезапным осознанием неправильности происходящего.
- Н-нет, вроде бы...
- Так нет или да?
- Тихо было, dana. Совсем тихо.
Безголосая птица? Наверное, и так бывает, но намеки Мантии на опасность не прошли бесследно, заставив меня насторожиться от первого же попавшегося под руку пустяка.
Я присел на корточки рядом с убитой птицей и, убедившись, что последние искры жизни угасли, осторожно раздвинул длинный тонкий клюв пошире. Так и есть, что-то застряло в горле. Маленькая палочка или веточка... Нет, косточка. Желто-серая, почти прозрачная, запачканная темно-вишневой кровью, несколько капель которой пролилось на палубу еще до начала изучения содержимого птичьего горла.
Похоже, ворона обгладывала какой-то труп, захватила слишком большой кусок и не смогла ни пропихнуть внутрь, ни выплюнуть. А перелететь через реку с одного захода не рискнула, потому и присела передохнуть на палубу шекки, где мигом попалась на глаза и в лапы Шани, чьи охотничьи инстинкты только усилились надвигающимся материнством. Да, наверное, так все и случилось.
Я поднял обмякшую тушку, брезгливо сжав пальцами тощий птичий хвост, и швырнул за борт, подальше в речные струи.
- Радость моя, что ж ты безобразничаешь?
Кошка недоуменно подняла голову и посмотрела на меня, явственно не соглашаясь с осуждением своего поступка.
- Вон, парня напугала чуть ли не до смерти... Больше так не поступай, хорошо? Тебе еще детей надо выносить, родить и выкормить, а ты словно забыла... Нет, радость моя пушистая, ты теперь остепенилась и не должна вести себя неосмотрительно.
Шани фыркнула, выражая пренебрежение к наставлениям, но сразу же выгнувшейся спиной ткнулась мне под левую коленку. Я взял кошку на руки, тут же начиная привычно почесывать довольно заурчавшее пушистое горло.
- И все же, больше так не делай, хорошо? Кто знает, чем все могло закончиться?
Дымчато-зеленые глаза округлились, снова блаженно сощурились, но мне почудился в них лукавый вопрос: "А ты уверен, что все уже закончилось?"