Быть Армани

Для итальянских стилистов конец семидесятых годов был особенно успешным и плодотворным. «Сейчас мне не страшно войти в клетку с тиграми - я готовлю показ моих моделей в самом сердце парижской высокой моды - на Фобур Сент-Оноре и в квартале Сен-Жермен, где нашли пристанище художники и артисты», - заявлял Армани в 1979 году. В тот год объем сделок, заключенных во время модных дефиле прет-а-порте в Милане, впервые превзошел парижский уровень. Мода приобретает в обществе новый статус, ее начинают всерьез изучать социологи. Франческо Альберони приходит к выводу о том, что преимущество итальянских стилистов и итальянских модельеров становится неоспоримым. Освобожденные от психологической зависимости и преклонения перед Францией, итальянские модельеры начинают в этот период длительную эпопею восхождения на Олимп моды, способствуя утверждению во всем мире престижа «Made in Italy».

В кратчайший срок положение Джорджо Армани радикально изменяется. Из рядового сотрудника, а затем разработчика моделей он превращается во всемирную знаменитость, входит в звездную систему. 4 апреля 1978 года Дайана Китон, сыгравшая главную роль в фильме Вуди Аллена «Я и Анна», при вручении «Оскара» в Голливуде поднимается на подиум в пиджаке от Джорджо Армани. Церемонию транслируют все телевизионные каналы мира. Для итальянского модельера это знаменует начало международного успеха. В это же время Паола Руффо Ди Калабрия, итальянская княжна, законодательница моды и светской жизни кругов jet set и будущая королева Бельгии, становится его постоянной заказчицей. За ней последовали кинорежиссер Микеланджело Антониони и Камилла Чедерна, итальянская журналистка, известная строгостью своих суждений: даже интеллектуалы не могут устоять перед совершенно новым, современным имиджем, связанным с моделями Армани. Его знаменитый пиджак, по существу, превращается в символ статуса. Джон Траволта на пике славы после фильмов «Субботняя лихорадка» и «Грейс» отправляется в миланское ателье Армани и выбирает там сорок костюмов, составивших гардероб героя будущего фильма «Американский жиголо» (1980). Агент Траволты Боб Ле Монд, один из первых адептов моды Армани, смог убедить режиссера Пола Шредера в том, что новый итальянский стиль способен оказать мощное воздействие на сам сюжет, который тот собирался снимать в Голливуде. Но Траволта совершит ошибку, отказавшись позже от этой роли и предпочтя съемки в фильме «Городской ковбой».

Роль жиголо была предложена Ричарду Гиру, а главная женская роль досталась Лорен Хьютон. Эта актриса стала не только другом Армани, но и лицом его фирмы. Успех самого фильма превзошел все ожидания, он сделался культовым произведением, а Ричард Гир стал восприниматься как секс-символ восьмидесятых годов. И знаменитая сцена, когда герой, двигаясь в ритме музыки, примеряет пиджаки, рубашки и галстуки, подбирая их с поразительной точностью и совершенством, и этот раскрытый гардероб, наполненный одеждой дотоле невиданной цветовой гармонии, становятся зафиксированным в кинематографе манифестом стиля Армани. Противоречивый характер персонажа не только смягчается, но даже в какой-то степени облагораживается спокойной и последовательной эстетикой, привнесенной в фильм итальянским дизайнером.

Образ героя, его одежда и аксессуары принадлежали совершенно новой, невиданной до Армани манере эстетического выражения. Широкие, но нежесткие плечи, узкие лацканы и подчеркнутая талия, мягкость тканей, их кажущаяся невзыскательность и небрежность, весь тщательно рассчитанный крой как нельзя лучше выражали идею чувственности. «При взгляде на эти вещи казалось, будто ты смотришь на старинный ковер, натуральные краски которого живут, проникают друг в друга и несколько блекнут по сравнению с новыми синтетическими коврами с их искусственными, мертвыми цветами», - сказал Ричард Гир, добавив, что после этого фильма он не признает других стилистов.

Дайана Росс, Донна Саммер, Лорен Бэколл, Моника Витти, Дастин Хоффман, Джек Николсон, Франко Неро - вот далеко не полный список поклонников Армани, который с тех пор все удлиняется и обновляется. Несмотря на это, Армани сознательно отказывается от имиджа модельера для знаменитостей. «Мне нравится создавать одежду для людей, которые работают, а в эту категорию, естественно, входят актеры, которых я воспринимаю как работников сцены, а не как звезд: я не хочу быть диктатором, который во что бы то ни стало навязывает собственный вкус. Я считаю, что мода не должна приводить к какому-то рабскому подчинению. Выбор одежды - это приятное и даже творческое занятие в повседневной жизни любого человека, а сама одежда, мода дают людям чувство уверенности в себе, помогают ощущать себя комфортно в любом окружении, в любой ситуации», - утверждает Армани.

Кроме того, для него с самого начала совершенно ясно: успех влечет за собой ответственность. Он вынужден признать, что, когда двумя годами раньше они вместе с Галеотти за счет собственных средств создали компанию, у них было мало клиентов, но их жизнь была более динамичной, наполненной, кроме работы, и развлечениями, и общением с друзьями, и поездками, и импровизациями. Когда пришел успех и они стали известными в стратегических для моды столицах - в Лондоне и Нью-Йорке, их жизнь коренным образом изменилась. «Теперь у меня только двадцать дней отпуска в году, как у любого служащего; я работаю по двенадцать часов в сутки, потому что моя профессия не оставляет времени для передышки», - говорит Армани.

Тогда их было всего пятеро - тех, кто стоял у истоков зарождающейся империи: Джорджо рисовал коллекции и занимался имиджем марки, Серджо Галеотти ведал коммерческой частью, Мариза Буллегин была правой рукой Армани, Адриано Джанелли отвечал за интернациональный рынок, и Чезаре Джорджино - за выпуск мужских коллекций. Армани являлся ключевой фигурой предприятия, всей промышленной группы, и работа занимала практически все его время. С тех пор его жизнь обретает едва ли не монотонный ритм: каждый день в девять утра он входит в офис на виа Дурини, свой короткий отпуск всегда проводит в одном и том же месте - в доме на Кала-ди-Леванте в Пантеллерии, всегда в августе, когда на период летних отпусков закрываются все фабрики Италии. Живет он в центре Милана на виа Санта-Чечилия. Он сам обставил эту квартиру; здесь поселились верные спутники Армани и Галеотти - бульдог Джиджи и персидский голубой кот Сан-Валле, фамильярно прозванный Мичио. Домом занимается камердинер. Армани не курит, пьет лишь немного вина за ужином, ест он также немного, хотя, говорят, не может устоять перед знаменитыми итальянскими колбасками и жареным цыпленком, обожает пьячентийские анолини (разновидность домашней лапши). Он не переносит светскую жизнь и отличается невероятной приверженностью к порядку. Гардероб его уже в то время очень ограничен. Армани питает пристрастие к темно-синим брюкам и теннискам «Лакост», которые вскоре он заменит на свои знаменитые темно-синие футболки с коротким или длинным рукавом. Эта своеобразная минималистская форма внесла вклад в создание имиджа строгости, утонченной простоты и логической последовательности - качеств, изначально присущих Армани.

Однажды Армани и Галеотти гостили летом у Беппе Моденезе в местечке Монте-Марчелло. Там до сих пор помнят восхищение и радость, с которыми они переживали счастливые моменты каникул. «Наш дом был полностью декорирован в черно-белой гамме, и Джорджо с энтузиазмом воспринял такое интерьерное решение, - рассказывает Моденезе. - На рыбачьей лодке мы плавали в заливе Ла-Специя. Удивительно красивое и романтичное место. Помню, как он с какой-то наивной искренностью говорил Серджо: „Смотри, я хочу вот это или вон то..." Он был очарован всем». Немного погодя Армани и Галеотти купили виллу в Форте-деи-Марми на тосканском берегу, где родился Серджо. Они будут приезжать сюда на короткие каникулы или уик-энд.

В тот же год появляется линия мужской одежды экономкласса, которая будет называться «Collezioni», а через два года Армани подписывает соглашение со знаменитой фирмой «L'Oreal» о создании духов, носящих его имя.

В 1979 году происходит важнейшее событие - при участии «GFT» основана «Корпорация мужской одежды Джорджо Армани - США», где начинает работать Габриелла Форте. Это ключевая для всей последующей деятельности фирмы фигура. Опытный нью-йоркский менеджер, в новой группе она занимает должность вице-президента и с первых шагов проявляет сильный характер и высочайший профессионализм. Габриелла Форте отвечала за все, что касалось деятельности фирмы Армани в Соединенных Штатах, за печать, за маркетинг и за организацию различных рекламных акций. За твердость и непреклонность ее наградили прозвищем Страхтерьер. В течение пятнадцати лет вместе с сестрой Армани Розанной они возвели настоящий барьер, защищающий Джорджо от посягательств внешнего мира, обеспечив ему все условия для спокойной творческой работы. Это способствовало созданию мифа о загадочном миланском стилисте, окружало его атмосферой магической таинственности, препятствуя проявлению малейшей фамильярности.

Габриелла Форте была руководителем, внушающим страх. До сих пор ходят легенды о слезах, пролитых в коридорах и туалетах слу- жащими и работниками фирмы. Но в то же время именно эта «железная леди» сыграла решающую роль в установлении отношений Армани с миром кино. Сегодня в порядке вещей, что известные стилисты одевают звезд Голливуда, однако на протяжении многих лет, благодаря Габриелле Форте, гардероб знаменитых актеров был практически эксклюзивной монополией Армани.

В том же 1979 году Армани получает в Соединенных Штатах премию Неймана Маркуса, учрежденную в 1938 году Стэнли Маркусом, президентом одноименной сети универмагов. Она предназначалась для поощрения талантов в разных областях - дизайн, реклама, создание моды. Это своего рода «Оскар», обладателями которого были немногие итальянские стилисты: Миссони в 1973-м, Роберта ди Камерино, Эмилио Пуччи и Мирза в пятидесятые годы.

Возвращаясь к Армани, отметим событие, произошедшее сразу вслед за получением премии. Знаменитый универмаг модной одежды «Saks Fifth Avenue» попросил новоиспеченного лауреата организовать шоу в Нью-Йорке - своего рода дефиле. Такие шоу очень нравились американцам и проводились обычно для лучших клиентов магазина в залах универмага. Вот как рассказывает об этом непосредственный свидетель Карло Риветти: «Это был мой первый приезд в Америку, и как мне кажется, для Джорджо тоже. Я помню, что мы летели в экономклассе, так как лишних денег не было. Показ должен был начаться в семь часов вечера, после закрытия универмага, но уже в шесть американцы выстроились в оче- редь. И так как нет ничего более притягивающего, чем очередь, для любопытных, желающих увидеть, что же происходит, то число людей перед магазином оказалось в десять раз больше, чем предполагалось, то есть вместо четырехсот человек собралось несколько тысяч. По существу, это стало началом феномена „Made in Italy". Никто не ожидал такого наплыва людей. Напротив универмага находились пустые офисы, принадлежавшие шаху Ирана, и универмаг „Сакс" в последующие дни провел там дополнительные показы для всех желающих. Все это было осуществлено благодаря невероятным организационным способностям Армани и его энергии».

Армани был первым итальянским дизайнером, вышедшим на мировую арену, «Нью- Йорк-таймс» посвятила ему целую полосу, а американское телевидение сделало специальную передачу о его моде. В интервью журналисту итальянского еженедельника, освещавшего эти события в Нью-Йорке, Армани заявил: «Без лишней скромности хочу сказать, что я приехал сюда, чтобы подсказать американской публике, как одеваться. Это очень подходящий момент, Америка готова к этому. В университетах, на ранчо и на периферии до сих пор предпочитают джинсы, майки и спортивные рубашки. Но достаточно пройтись по центру Нью-Йорка или проехаться по пригородным зонам, чтобы убедиться, что элегантность пришлась по вкусу американцам. Этот вкус в последние годы эволюционирует, и речь идет о том, чтобы его несколько переориенти- ровать».

Отметить свой американский успех Армани и Галеотти решили в знаменитой нью-йоркской дискотеке «Студия 54», завсегдатаями которой были такие знаменитости, как Трумен Капоте, Элизабет Тейлор, Энди Уорхол, Элтон Джон и другие. В этом заведении видели немало эксцентричных эскапад, включая въезд в зал Бьянки Джаггер на белом коне во время празднования ее тридцатилетия. Итак, они сняли дискотеку и полностью переделали ее. Вечер превратился в подлинный триумф. Спектакль, который они поставили, вошел в историю. Все было белым, призрачным и необыкновенным. Смокинги оркестрантов, стены, задрапированные тканями, колонны, мебель и декор - абсолютно белые - подчеркивались или, наоборот, растворялись на белом фоне, создавая интерьер, соответствующий эпохе Великого Гэтсби или Мартина Маргелы, ante litteram - атмосферу чего-то ирреального, парящего в воздухе, роскошного и мечтательного. Ньюйоркцы потеряли голову. Все стремились любым способом раздобыть приглашение на вечер, о котором уже ходили невероятные слухи. Благодаря гениальной режиссуре Армани и Галеотти дискотека превратилась в театр, а танцевальная площадка - в подмостки, на которых выступала труппа «Трокадеро-балет», состоявшая из травести. Программа основывалась на резком контрасте между романтизмом и модерном. В газетах Армани сравнивали даже с королем Франции Людовиком XIV. Оркестр исполнял сначала музыку из «Лебединого озера», а затем из «Щелкунчика» Чайковского, а «балерины», одетые в пачки и кринолины, танцевали под классическую музыку в этом храме диско, вызывая восхищение избранной публики. Этот необыкновенный вечер был расценен как одно из эксклюзивных светских событий того года в Нью-Йорке. Это был не только личный триумф Джорджо Армани, но событие, способствовавшее изменению имиджа самой Италии. Привычные стереотипы были стерты: Италия эмигрантов с картонными чемоданами, небогатая страна, населенная персонажами неореалистических фильмов, на долгие годы запечатлелась в сознании американцев как страна - законодательница моды, страна утонченного вкуса, гламура, торжества красоты и неиссякаемой творческой фантазии.