Невеста Калиостро

Я в третий раз перечитывала фразу древнекитайско­го мудреца, путаясь в хитросплетении чужой логики, и пыталась не обращать внимания на Юльку, которая, за­варивая чай, по обыкновению, говорила без передыш­ки. Последнюю строчку я прочитала вслух, и Юлька на­сторожилась.

—Что? — переспросила она и даже нахмурилась, на­мекая на титаническую работу мысли.

—«Благородные души, остерегайтесь делать доб­ро», — охотно процитировала я.

—Почему? — еше больше нахмурилась Юлька.

—Потому что «творящий добро не ради славы так или иначе удостоится ее. Сама по себе слава не ищет на­грады, однако со славою непременно придет и награда. Награда сама по себе чужда борения, но в конечном итоге борьбы не избежать». А посему, — вздохнула я, — «остерегайтесь делать добро».

—Что за гадость ты читаешь? — поворчала подру­га. — Пораженческая идеология чужда молодому поко­лению россиян. У нас впереди светлое будущее, которое мы построим своими руками. А здесь что? Ничего не де­лай, и жизнь, считай, удалась? И что плохого в борьбе?

—Не знаю, — вздохнула я. — А чего хорошего?

—Ты меня с ума сведешь, — всплеснула руками Юлька. — Сидит читает какую-то ерунду и на меня тос­ку нагоняет.

— Я пытаюсь отвлечься от твоих сумасшедших идей, — пожала я плечами.

— Что в них такого сумасшедшего? — возмутилась подружка.

— Все. — Я решила быть лаконичной, но, усмехнув­шись, добавила: — Тебе никто не говорил, что врать не­хорошо? — я кивнула на газету, лежавшую на столе. Юлька шмыгнула носом, потом его потерла, покусала ноготь и пленительно мне улыбнулась.

— Это не вранье. Это... рассказ о событиях, которые вполне могли бы иметь место, — после мгновенной за­минки нашлась она.

Я вновь усмехнулась:

— Ага. Только ты написала не художественное произведение, где можно фантазировать на здоровье, а ста­тью, и хоть ваша газета давно зарекомендовала себя как на редкость глупая...

— Не тронь святое, — ахнула Юлька и засмеялась, махнув рукой. — Ну чего ты придираешься? Начало ле­та, люди только о помидорах и думают, сидя на своих дачах. Их сейчас ничем не проймешь, кроме этих поми­доров. А писать о чем-то надо. Я тебя уверяю, моя ста­тейка — самое то для дачного чтения.

Надо сказать, Юлька была самокритична и к своей газете и к личному участию в ней относилась с иронией. Мне это было не всегда понятно, оттого мы с Юлькой часто спорили. Она призывала меня относиться к жизни легко, больше думать о личном счастье, а все остальное, по ее мнению, приложится. В последнее время у нас с личным счастьем было не то чтобы скверно, скорее ни­как. Юлька рассталась со своим парнем-месяц назад, я со своим чуть раньше и после бурных выяснений отно­шений к новому роману не особо стремилась. Юлька свято верила в любовь, которая подстерегает ее за бли­жайшим углом. Вообше-то наши взгляды на жизнь мало похожи, но это не мешает нам дружить много лет. Мы вместе ходили в детский сад, а потом в школу, став одноклассницами, дружба проверена годами, и стычки, которые время от времени происходили между нами, нанести ей урон не смогли.

Сегодняшний спор вышел из-за статьи в газете, ко­торая лежала в настоящий момент на столе. На двена­дцатой странице помещена фотография какого-то при­дурка в плаще с капюшоном, скрывавшим его лицо, в левой руке у него толстенная свеча, в правой меч, кото­рый он держит таким образом, что сразу не поймешь, меч это или крест. Заголовок тоже порадовал: «Что скрывается за тайным обрядом?» Статья на всю страни­цу, внизу подпись «Ю. Оболенская». Вообще-то Юлькина фамилия Пучкова, но печатается она под псевдо­нимом.

Взгляд мой уперся в один из абзацев, и я покачала головой. Подруга это, конечно, заметила.

— Ну что ты, в самом деле? — вздохнула она. — От­несись к этому как к шутке.

— Твой редактор чокнутый, — не удержалась я.

— Не-а, он умен и циничен, о чем тебе доподлинно известно. — Юлька весело мне подмигнула, а я вновь вздохнула, но уже по другому поводу. Я имела неосто­рожность однажды заглянуть к Юльке на работу, позна­комиться с ее шефом, с тех пор он не оставляет надежды уложить меня в постель. Его идея у меня отклика не на­ходит, а телефон забит эсэмэсками примерно такого со­держания: «У тебя потрясающие глаза» и так далее. Если верить этому типу, во мне потрясает все, даже уши.

— Юля, — голосом мученицы начала я, — твой шеф придурок, ты сама абсолютно безответственное сущест­во, а эта статья — идиотизм чистой воды. Беда в том, что непременно найдется дурак, который во все это пове­рит.

— Ну и на здоровье, — хихикнула Юлька. Собственно, и мне ничто не мешало махнуть на данный шедевр рукой и поскорее забыть о нем, но странное дело — не получалось. По неведомой причине и дурацкая Юлькина статья, и неизвестный тип на фото внушали мне смутное беспокойство, тем более непонятное, что я до­подлинно знала: все в этой статье — выдумка, и натолкнула Юльку на мысль написать все это я сама, затеяв три дня назад разговор о мистических обрядах. Юлька про­явила Повышенный интерес к теме — и вот результат.

Раз в неделю она пишет в рубрику «Непознанное» — об инопланетянах, оборотнях и снежном человеке, так что ее интерес к нашему тогдашнему разговору вполне понятен, и я ничуть не возражала бы, опиши она ка­кой-то ритуал, но на этот раз Юлька пошла дальше. Ес­ли верить ее статье (а верить ей я, конечно, не собира­лась), в нашем городе существует тайное общество, чле­ны которого раз в месяц собираются в укромном месте и совершают некий обряд, далее следовал намек на явную неприличность действа, однако вдаваться в детали Юль­ка не стала, дав понять, что ее источник побоялся рас­крывать все тайны.

— Они что, дьявола там вызывают? — съязвила я, не удержавшись. Статья была перед глазами, и я против во­ли то и дело к ней возвращалась.

— Не надо конкретизировать, — хихикнула Юль­ка. — Пусть каждый вообразит, что ему больше нравится.

— Тебе должно быть стыдно.

— Возможно, но почему-то не стыдно.

— Ты сумасшедшая, — сложив газету, вынесла я вер­дикт. — Помнишь, что сказал Умберто Эко?

— Он постоянно что-то говорит, я за ним не поспе­ваю.

— Первый признак безумца — он непременно при­плетает к делу тамплиеров. Ты бы хоть подумала, какие могут быть тамплиеры в России? Откуда им здесь взять­ся?

— Ой, не скажи. Во-первых, я упомянула о них меж­ду делом и без нажима. Во-вторых, у нас всякой твари по паре, почему бы и тамплиерам не завестись. К при­меру, сбежали из Франции в революцию, ну и осели в России-матушке с каким-нибудь артефактом.

— А во Франции они откуда взялись? — я продолжа­ла язвить, хоть и чувствовала всю бесполезность этого занятия. — Орден прекратил свое существование еше...

— Лизанька, — взмолилась Юлька. — Не надо исто­рических подробностей. Про Филиппа Красивого ты мне в прошлый раз рассказывала, и «Проклятых коро­лей» я читала. Кто-нибудь из рыцарей спасся и артефакт припрятал. Так всегда бывает, в романах уж точно.

— В романах сколько угодно. Но ты пишешь о тай­ном обществе, которое якобы реально существует в на­шем городе.

— Отнесись к этому как к роману, — беспечно за­смеялась подружка.

— А если этой глупой статьей в ФСБ заинтересуют­ся? Тайные общества как раз по их части.

Юлька на мгновение задумалась, но потом рукой махнула:

— Не смеши. Наша газета известна своей «правдиво­стью», будут они на всякую чушь внимание обращать. А обратят... что ж, честно признаюсь, что все выдумала.

Я кивнула и вдруг сказала то, что произносить вовсе не собиралась:

— Знаешь, мне как-то не по себе.

Юлька смотрела на меня в изумлении, потом спро­сила:

— В смысле?

— Сама не пойму, — вздохнула я. — Какое-то... предчувствие.

— Э-э, ты это брось. — Юлька схватила газету и су­нула ее в мусорное ведро. — Вот и все. Забыли.

— А что это за тип в капюшоне? — не унималась я.

— В Интернете фотку нашла. Он-то тебе чем не по­нравился?

— Я от него в восторге... знаешь что, завязала бы ты со всей этой чертовщиной.

— Не могу, мне за нее деньги платят, — хмыкнула Юлька.