Лекции о Шекспире

Досадно в течение часа или полутора рассуждать о великих шедеврах. Интереснее говорить о незначительных или недооцененных вещах, так как в них можно найти нечто новое. Даже у Данте есть места, нуждающиеся в пояснениях. Но "Отелло", "Король Лир", "Антоний и Клеопатра" — это произведения, понимание которых не составит никакого труда. Что лучше, читать "Лира" или видеть его на сцене? Великое противоречие. Если, в конце концов, я встану на сторону тех, кто считает, что эта пьеса не подлежит инсценировке... однако отложим это.

Во-первых, о построении "Короля Лира". Пьеса делится только на две части, может быть на три. В первой сцене акта I появляются Глостер, Кент и Эдмунд, в минорном ключе, а затем Лир и три его дочери. За этим следует заговор Эдмунда против своего отца, Глостера (акт I, сцена 2). В третьей сцене первого акта нам единожды на протяжении всей пьесы показывают ссору Лира с Гонерильей и Реганой. Акт III знаменует кульминацию: бурю над вересковой степью, помешательство Лира, ослепление Глостера, прибытие французской армии на помощь. В акте IV наступает затишье, когда мы наблюдаем соперничество Гонерильи и Реганы за обладание Эдмундом, встречу безумного Лира со слепым Глостером — чрезвычайно важный эпизод — и сцену примирения между Корделией и более не страстно безумным, но впавшим в детство Лиром. Погода теперь прекрасная, буря утихла. В акте V происходит битва и действие достигает развязки: самоубийства одной дочери, убийства другой, гибели Корделии, смерти Лира.

"Король Лир" — единственная из шекспировских трагедий, в которой побочный сюжет получил полное развитие; впервые мы наблюдали это в хронике "Генрих IV". В "Генрихе IV" Фальстаф — антитеза принца Генри. Подобным же образом в "Короле Лире" противопоставлены Глостер и Лир. В русле главного сюжета Лир заблуждается в отношении своих дочерей и изгоняет добрую дочь, в побочном сюжете — Глостер ошибается в отношении собственных сыновей и изгоняет доброго сына. Лир несет полную ответственность за свои поступки, Глостер — в меньшей степени, так как он доверяется чужим словам. Один отец сходит с ума, другого отца ослепляют. Один отец встречает добрую дочь и узнает ее, другой — встречает и не узнает своего доброго сына. Две злые дочери уничтожают друг друга, добрый сын убивает злого сына. Лир обретает мертвую дочь и сам умирает от горя, Глостер обретает доброго сына, который ухаживал за ним, и тоже умирает. В главном сюжете к катастрофе приводит безрассудная страсть, добрая и злая. В побочном сюжете причиной краха становится разум, добрый и злой. Жестокость побочного сюжета призвана восполнить его относительную прозаичность. Лир более трагичен, ибо он отец своим чувствам, Глостер — жалок, так как пытается избежать страдания.

Во время создания "Короля Лира" творческие интересы Шекспира развиваются в направлении от личностей к душевным состояниям, тем душевным состояниям, которые позже, в своих пророческих книгах, стремился запечатлеть Блейк. Беатрис и Бенедикт в "Много шума из ничего" и Розалинда в "Как вам это понравится" — одни из самых современных шекспировских характеров. Взгляните на Беатрис или Бенедикта, и вы скажете: да, вот человек, которого я мог бы повстречать, пообедать и побеседовать с ним. В поздних пьесах, с персонажами как Яго или Лир, вы говорите: нет, не думаю, что в действительности мне довелось бы встретиться с таким типом, но это состояние, в котором каждый может оказаться в то или иное время своей жизни. Никто не может быть Яго двадцать четыре часа в сутки. Изображение состояний близко воздействию, оказываемому на нас оперой. Достигается некоторая всеобщность. Нам предстает картина человеческой души и картина нескольких душ в единении. Кое-чем приходится жертвовать, особенно правдоподобием. Лир, в первой сцене, делит свое королевство как именинный пирог. Это не исторический подход, но так, порою, может чувствовать каждый из нас. Шекспир пытается что-то предпринять для развития характеров, например превращая Эдгара в Бедного Тома, но выглядит это несколько искусственно. Отношение Шекспира к персонажам "Короля Лира" такое же, как в опере. Общее для всех великих оперных ролей свойство состоит в том, что каждая из них представляется страстным и умышленным состоянием души, и, словно возмещая отсутствие психологиче- ской глубины, композитор являет нам непосредственное и одновременное отношение этих душевных состояний друг к другу. Ослепительная слава оперы — в ансамбле. Шут, Эдгар и безумный Лир образуют такое коронное трио в "Короле Лире". Ансамбль дает картину человеческой природы, хотя личность при этом приносится в жертву. Встреча Лира с Глостером во время бури нисколько не способствует развитию сюжета. Более того, нам кажется странным, что Лир вообще мог заблудиться. Шекспир хочет свести двух гибнущих персонажей — жертву гордыни и жертву доверчивости. Мотивы выступления французской армии остаются расплывчатыми: очевидно только, что французы должны прибыть ради воссоединения Лира и Корделии, ведь это важнее всего. Малоубедительно и то, что Кенту следует сохранять инкогнито с Корделией, а Эдгару — с Глостером. Это необходимо только для придания большей силы сцене воссоединения Лира с Корделией. Узнавание Кента Лиром снизило бы драматизм встречи. К такому же результату — потере в напряженности — привело бы узнавание на сцене Эдгара Глостером. Когда Кент раскрывается, его имя уже ничего не значит для Лира. Шекспира теперь интересуют душевные состояния. Драматические эпизоды, которые в хрониках получили бы дальнейшее развитие, — соперничество Гонерильи и Реганы за любовь Эдмунда, битва между англичанами и французами, — рассматриваются поверхностно. Они важны только для изображения состояний. Да, чем-то приходится жертвовать. Как ослепление Глостера, так и его самоубийство рискуют показаться смешными. Состояния страсти, как мы вскоре увидим, противопоставлены в пьесе бесстрастной буре.

Пьеса вращается вокруг разных значений слова "природа". Лир говорит:

Скажите, дочери: как мы любимы?

Чтобы щедрее доброта открылась

В ответ любви природной.

Акт I, сцена 1.

Лир отправляет Кента в изгнание за то, что тот "волю нашу с мыслью разлучал, / Что не мирится с нашею природой" (I.1). Лир говорит французскому королю о Корделии как о "выродке, кого природа / Сама стыдится" (I.1), а французский король отвечает, что "чудовищной вина ее должна быть, / Природу оскорбить, раз ваше чувство / Исчезло навсегда” (I.1). Кент встречает у замка Глостера Освальда и бранится: "Трусливая каналья, природа от тебя отопрется, портной тебя сделал" (II.2). Корнуол замечает, что Кент "Из тех ... / Кого похвалишь раз за прямоту — / Они грубят и, вопреки природе, / Распустятся" (II.2). Поначалу Лир пытается извинить поведение Корделии, замечая, что:

Когда больны, собой мы не владеем,

И дух в плену у тела.

Акт II, сцена 4.

Регана заявляет Лиру, что он стар: "Природа в вашем возрасте идет / К пределу" (II.4). Лир, умоляя Регану о мягком обращении, говорит, что она лучше Гонерильи понимает "Природы долг, обязанность детей" (II.4). Лир бросает Регане:

Нельзя судить, что нужно.

Жалкий нищий

Сверх нужного имеет что-нибудь.

Когда природу ограничить нужным,

Мы до скотов спустились бы.

Акт II, сцена 4.

Лир, соперничая в ярости с бурей, призывает "валящий гром, / Брюхатый сплюснуть шар земной, разбить / Природы форму, семя разбросать, / Плодящее неблагодарных!” (III.2). Кент, прося Лира войти в хижину, говорит: "Жестокость этой ночи слишком тяжко / Природе выносить" (III.4. — М. Д.). Предав своего отца, Эдмунд говорит Корнуолу: "Тогда сочтут, что природа у меня уступила чувству долга." (III.5. — М. Д.). Лир вопрошает: "Есть ли в природе причины, которые делают сердца черствыми?" (III.6). Альбани говорит:

Гонерилья,

Не стоите вы пыли, что нам ветер

В лицо несет. Мне страшен ваш характер.

Природа, что пренебрегает корнем,

Сама себя в границах уж не сдержит.

Акт IV, сцена 2.

Лекарь надеется, что Лиру поможет "покой, ниспосылаемый природой" (IV.4). Ослепший Глостер, встретив Лира, восклицает: "Погиб образчик естества!" (IV.6), и на это следует ответ Лира: "Что ж, на потеху / Судьбы я сотворен" (IV.6). Придворный возглашает, что у Лира "есть дочь, которая позор загладит, / Что нанесли природе две другие" (IV.6), а Корделия молит богов заживить "разлом глубокий" в "поруганной Природе" Лира (IV.7. — М. Д.). Наконец, в последнем из встречающихся в пьесе упоминаний природы Эдмунд (после того как его душевные качества претерпели некоторые изменения) говорит: "Хочу я сделать доброе, / Хоть это не в моей природе" (V.3. — М. Д.).

Эдмунд произносит первое из двух великолепных обращений к природе:

Природа — мне богиня, и законам

Ее я повинуюсь. Потому ль я

Терпеть мученья должен и позволю

Лишить себя наследства лицемерью,

Что на двенадцать лун поздней явился

На свет, чем брат? Побочный! В чем позор?

Не так же ли сложенье соразмерно,

Ум благороден, подлинны черты,

Как у приплода честного? Зачем же

Клеймят позором? — Грязь! Позор! Побочный!

Но пылкие грабители природы

Дают плоды по качеству добротней,

Чем на постылой заспанной постели

Молодчики, с ленивого просонья

Зачатые.