Сезон ведьмовства

ГЛАВА 1

Жаркий день, час пик в центре города — что может быть круче? Загорелся красный. Габриель Блэкстоун остановил свой велосипед на оживленном перекрестке. Одной ногой опираясь на асфальт, а другую держа на педали, он сел вполоборота и огляделся. Со всех сторон его окружали машины; он физически чувствовал повисшее в воздухе ожидание — едва прикрытую агрессию, затаенную в сердцах водителей, которые тихо потели за рулем своих авто. Внешне они казались расслабленными — локти выставлены в открытые окна, головы небрежно откинуты на подголовники... Но Габриеля не проведешь. Когда вспыхнет зеленый, ему придется поторопиться. В этой части лондонского Сити велосипедистов особо не жалуют. Разумеется, это часть игры: лавировать на тесных участках, испытывать судьбу. Тем не менее риск разбиться в лепешку довольно велик. Водитель впереди стоявшего такси наблюдал за велосипедистом в зеркало — Габриель видел его нахмуренные брови и окруженные морщинками глаза. Сзади потихоньку, но настойчиво напирал телевизионный фургончик. Стояла дьявольская жара. Габриель вытер лоб тыльной стороной ладони. В этом году лето наступило рано. Асфальт под ногами плавился от зноя, воздух провонял парафином, но Габриелю город нравился именно таким: липким, неряшливым, с лениво бредущими пешеходами. Человеческие чувства подступали ближе к поверхности: они не кутались в шарфы и теплые пальто, не прятались под шляпами, надвинутыми на лоб для защиты от обжигающе холодного дождя.
Внимание Габриеля привлекло ярко-красное пятно: мимо него, помахивая бахромчатой сумочкой, по тротуару дефилировала девушка в алой блузке и юбке. Пупок она выставила напоказ, на плоском животе виднелась татуировка в виде бабочки. Девица напустила на себя такой демонстративно-безразличный вид, что Габриель не сдержал улыбки. Четыре часа пополудни, он находится на территории «Квадратной мили»... и весь Сити принадлежит ему. Красота!
Светофор мигнул зеленым, машины рванулись вперед. Радостный рев двигателей рикошетил от высоких зданий и уходил в землю, заставляя асфальт вибрировать. Габриель яростно крутил педали. На перекрестке он подрезал зеленый «мерседес», водитель которого что-то орал в трубку мобильника, больше внимания уделяя разговору, нежели ситуации на дороге.
Именно в такие дни Габриель остро ощущал другое — тайное — измерение Сити. В коктейле из автомобильных выхлопов, какофонии шумов и знойной дымки присутствовало нечто более эфемерное. Оставляя позади фасады лондонских банков, страховых и прочих компаний, дрожащие в жарком мареве, Габриель представлял, что движется сквозь незримое, едва осязаемое облако.
За стенами столичных небоскребов тихонько жужжали машины, набитые мечтами. Мечты о деньгах и власти были облечены в комбинации двоичного кода. Информация. Самая ценная валюта в городе, где ежедневный оборот иностранных фондовых бирж составляет 4637 миллиардов долларов. Тексты, документы, научные проекты, хранящиеся в сердце компьютеров,— бесценное собрание данных, которое защищают запертые двери, виртуальные стены-«файерволы» и убийственные пароли.
Однако в мире нет ничего невозможного, верно? Габриель с улыбкой подставил лицо ветру, выгнул спину и круто свернул в узкий переулок, где машин было гораздо меньше. Двери можно выбить, виртуальные стены — одолеть с помощью виртуальных лестниц, магию зашифрованных формул — рассеять. Требуются лишь решительность и умение сосредоточиться, а Габриель, к счастью, наделен и тем и другим.
Сегодня он ехал на разведку. Заказчиком выступила компания «Баббл-бой», производитель игрушек для детей от шести до десяти лет. Цель экспедиции — «Питтипэтс», самый крупный их конкурент. В этом мире, где даже кролики пожирают друг друга, единственный способ добиться перевеса — вызнать все тайны соперника. Некоторое количество сведений о конкурентах можно нацедить, изучая отчеты финансовых аналитиков Сити, а также статьи в газетах и журналах, посвященных коммерции. Этот способ скучен, утомителен, но — следует признать — не лишен пользы.
Тем не менее полагаться только на официальные документы — все равно что гадать на кофейной гуще. По большому счету необходим другой, технически прогрессивный метод. И тут на сцене появляется Габриель. Сегодняшняя вылазка — лишь первый шаг в сложной операции, в результате которой «Баббл-бой» получит полный доступ к секретам своего главного соперника.
К удивлению Габриеля, центральный офис «Питтипэтс» располагался в двух скромных, но очаровательных постройках конца восемнадцатого века с венецианскими окнами и зубчатыми арками. Весьма непритязательно для компании с внушительным мировым охватом. Неброские домики стояли в самом конце узкого переулка, к тому же их загораживала бесстыдно-уродливая бетонная башня, выстроенная в шестидесятые годы. По всей длине зданий тянулось стальное ограждение. Габриель цепью пристегнул велосипед к ограде, выпрямился и мельком поймал свое отражение в толстом зеркальном стекле: армейские ботинки, джинсы, заношенная футболка с надписью «Курьерская служба», кожаный рюкзак, перекинутый через плечо, планшет-блокнот под мышкой. Порядок. Он выглядит так, как нужно.
Система безопасности на парадном входе в офис «Питтипэтс» была обычной: заурядная видеокамера, кнопка звонка и голосовое переговорное устройство. Габриель нажал на кнопку, и дверь почти тотчас открылась.
Внутри все оказалось иначе. На потолке — детекторы движения, дверь, отделяющая крошечную приемную от остальной части строения, оборудована устройством для считывания магнитных карт. В этой комнате камер нет, хотя не исключено, что они установлены где-нибудь в глубине здания. За столом, отделанным вставками из зеленой и золотистой кожи, сидела секретарша. При появлении Габриеля она подняла глаза. Волосы девушки были чопорно скручены на затылке, зато губы сразу заставляли вспомнить репликантов из фильма «Бегущий по лезвию». Блеск был умопомрачительный, рот прямо-таки сверкал. Зрелище впечатляло и одновременно отталкивало. Поцелуешь этот ротик, подумал Габриель, и с твоих губ слезет кожа.
— Чем могу помочь? — сухо осведомилась секретарша, изогнув бровь.
Габриель улыбнулся и снял с плеча рюкзак.
— Доставка бандероли.
Дожидаясь, пока визитер откроет свой рюкзак, девица зажала в пальчиках карандаш и принялась легонько постукивать им по старомодной книге учета посетителей.
— Вот, пожалуйста.— Габриель извлек из сумки небольшой сверток в коричневой бумаге и вместе с планшет-блокнотом положил его на стол перед секретаршей.— Бандероль на имя мистера Пика. Нужно расписаться в получении.
— Пик? — нахмурилась девушка.— У нас такой не работает.
Разумеется, Габриель об этом знал. Он заранее обо всем позаботился и сейчас заговорил с преувеличенной терпеливостью:
— Все правильно, мистер Пик. Видите, тут написано? — Он ткнул пальцем в блокнот.— Мистер Дональд Пик.
— Нет.— Секретарша раздраженно отодвинула планшет.— Здесь какая-то ошибка.
— Это офис компании «Питтипэтс»?
— Да, но...
Габриель всмотрелся в адрес:
— Мистер Дональд Пик, отдел по работе с персоналом.
— А-а...— Лоб девушки разгладился,— наш отдел по работе с персоналом находится в Кройдоне. Вы зашли не в то отделение.
В то, в то, душечка, мысленно усмехнулся Габриель, а вслух произнес:
— Я могу оставить бандероль у вас, чтобы ее передали мистеру Пику?
Секретарша задумалась и озабоченно закусила губку. Как ни странно, помада ничуть не смазалась. Губы остались неестественно блестящими и гладкими. Потрясающе.
— Может, вы хотя бы спросите? — проканючил Габриель.— Ну пожалуйста, голубушка, выручите меня.
Девушка еще мгновение поколебалась, затем открыла ящик стола и извлекла оттуда маленький пластиковый прямоугольник.
— Подождите.
Она повернулась и вставила карточку в считывающее устройство. Красный глазок сканера загорелся зеленым, секретарша открыла дверь. Габриелю удалось разглядеть хорошо освещенный, но совершенно пустой коридор. Ни намека на то, что происходит внутри.
Как только дверь закрылась, Габриель присел на корточки и полностью раскрыл рюкзак. Там находился карманный компьютер — компактный и удобный, его любимый инструмент для подобной работы. Батареи КПК были заряжены, и поскольку видеокамеры в приемной отсутствовали, Габриель мог быстренько сориентироваться на местности.
Экран компьютера мигнул; информация на дисплее вызвала у Габриеля довольную улыбку. Отлично. Пробиться будет несложно. Слава богу, спортивных упражнений не понадобится. При выполнении предыдущего задания у него не осталось иного выбора, кроме как совершить банальный «взлом и проникновение». Чтобы обойти навороченные охранные устройства и попасть в закрытую зону доступа, ему пришлось ползать по натяжным потолкам, пробираться через паутину телефонных проводов, кондиционеры и пожарные спринклеры. На этот раз, образно выражаясь, он снимет всю информацию «с воздуха».
Дверь открылась — вернулась секретарша. Габриель поднялся и спокойно закрыл рюкзак.
— Да,— кивнула девушка.— Можете оставить бандероль здесь, мы сами ее перешлем.
— Видите ли... — Габриель с сожалением покачал головой и закинул сумку за спину,— похоже, мне все-таки придется тащиться в Кройдон. Я только что разговаривал с шефом... — он указал на мобильный телефон, закрепленный на поясе,— и тот сказал, что мистер Пик должен лично расписаться в получении. Извините за беспокойство.
Девушка с досадой вздохнула. Габриель видел, что она уже потеряла к нему интерес. — Будьте любезны, закройте за собой дверь.
На выходе он обернулся. Визит получился коротким. От силы десять минут, и какая удача. Кроме всего прочего, сюда стоило заглянуть уже ради того, чтобы увидеть эти губки. Габриель позабавится, описывая их Исидору.
Оказавшись на улице, он достал мобильный телефон и кнопкой быстрого набора вызвал номер Исидора. Приятель не снимал трубку, но это отнюдь не значило, что его нет дома. Сработал автоответчик, и в следующие несколько минут Габриелю пришлось выслушать новейший вариант уведомительной информации. Будет очень смешно, решил Исидор, если он запишет на автоответчик библейские стихи из тех, что пострашнее — о муках покаяния и вечном проклятье,— а только после этого предложит звонящему оставить сообщение. С трудом сдерживая нетерпение, Габриель дождался гудка.
— Исидор, возьми трубку. Сейчас Щелчок.
— А, Габриель. Здорово, брат. Где зависаешь?
Габриель вздохнул. Исидор обучался в Итоне и Кембридже, но испытывал необъяснимое пристрастие к уличному рэпу и время от времени уснащал свою речь словечками из лексикона обитателей американских черных кварталов, правда переиначенными на свой лад. Поскольку акцент неизбежно выдавал принадлежность Исидора к верхним слоям общества, эффект получался, мягко говоря, неожиданный.
— Я еще в Сити. Представляешь, у них блютус.
Исидор хихикнул.
— Че, правда? Ну, мы ведь крутые парни. Как следует работнули, заслужили передых.
Встречаемся у меня?
— Уже еду.
Габриель закрыл телефон и невольно улыбнулся. С этим заданием они справятся играючи. По данным, которые выдал его КПК, компания «Питти-пэтс» использовала технологию беспроводной связи. Что ж, вполне на уровне. Беспроводная связь предназначена для обеспечения комфортной рабочей среды, когда компьютеры взаимодействуют между собой без жуткого количества перепутанных кабелей. Есть лишь одна маленькая проблема: при использовании этой технологии излучение работающей радиоэлектронной аппаратуры можно легко перехватить, было бы нужное оборудование. И уж конечно, у них с Исидором такое оборудование имеется.
Габриель отстегнул велосипед от ограждения и снял очки в черной оправе, заменив их на пару светоотражающих «рэй-бэнов ». Жгучая жара понемногу начала спадать, но припекало еще изрядно. Габриель бросил взгляд на часы: половина пятого. До Исидора он доберется минут через двадцать, не раньше.
Исидор жил возле Смитфилдского мясного рынка, и это соседство ему очень нравилось, чего Габриель совершенно не понимал. Окровавленные туши слишком напоминали жутковатые изображения «ада на земле» в духе Фрэнсиса Бэкона. Мясом на Смитфилдском рынке торговали вот уже восемь веков, и почти четыре столетия рыночная площадь служила местом, где ведьм, еретиков и изменников сжигали на кострах или заживо варили в кипятке подобно кускам мяса,-вероятно, еще одна причина, по которой Габриель оставался равнодушен к великолепной архитектуре рынка с его изящными резными сводами, величественными арками и колоннами.
Исидор жил в тесном одноквартирном домике, зажатом между двумя заброшенными строениями; окна в обоих были заколочены. Жилье, однако, имело явное преимущество: полное отсутствие соседей. Музыку Исидор предпочитал включать на всю громкость.
Взбираясь по невысоким ступеням к парадной двери, Габриель слышал, как за окнами с двойным остеклением ухают басы. Хорошо, что у него есть свой ключ — внутри стоит такой грохот, что звонить в дверь бессмысленно. Габриель вставил ключ в замок и приготовился к мощному напору звука.
Дело обстояло еще хуже, чем он предполагал. Пагубным пристрастием Исидора был рэп, но сегодня, кажется, приятель впал в ностальгию. «Блюдомдня» на сей раз он избрал стареньких «Ганз'н'роузез». «Добро пожаловать в джунгли!» — самозабвенно вопил Аксель Роуз. Зажав уши ладонями, Габриель в несколько прыжков одолел лестницу и вбежал в распахнутую дверь; не останавливаясь, подлетел к мебельной стенке и с силой нажал на кнопку питания лазерного проигрывателя. Комнату накрыла внезапная тишина.
Габриель обернулся. Перед ним на вращающемся стуле сидел молодой человек. Его светлые волосы неряшливо спадали на лоб, на лице застыло выражение трагического изумления. Фрэнсис Джеймс Кавендиш, также известный как Исидор, взял свой псевдоним в честь Джека Исидора, странноватого персонажа Филипа Дика из романа «Исповедь недоумка». Вымышленный Исидор считал, что земля плоская, а солнечный свет имеет вес; реальный Исидор запросто мог выдать теорию и почуднее. Сейчас он сложил руки, изображая покорность. На длинных пальцах были заметяы мозоли от постоянного стучания по клавиатуре.
Хай, брат. В чем твоя проблема?
— Не хочу оглохнуть, вот в чем. Черт...
Габриель обвел взглядом комнату. Все свободное пространство, не занятое системными блоками, мониторами, клавиатурами, техническими справочниками, проводами и прочим компьютерным хламом, было завалено коробками из-под пиццы, шоколадными обертками, пустыми алюминиевыми банками и жирными пакетами от жареной картошки.
— Слушай, тут воняет. Ты вполне укладываешься в рамки шаблона. Твоя квартира — типичная берлога хакера. Будь хоть чуть-чуть пооригинальней, а? Исидор изобразил страшную обиду. — Вроде тебя? Разъезжать на « ягуаре » и слушать Шопена? Да-а, оригинальней некуда. Того и гляди, начнешь курить сигары. Только через пять лет ты все еще будешь платить по закладным за свою модную квартирку, а я — наслаждаться солнцем и потягивать май-тай. Габриель знал, что Исидор намеревался через пять лет улететь на Гавайи и провести остаток дней, катаясь на доске по волнам Банзай-бич. План был отменный, за исключением одной детали: Исидор ни разу в жизни не вставал на серферскую доску, да и мысль о том, что он навсегда оторвется от клавиатуры и дисплея ради солнца и моря, представлялась нелепой. Тем не менее Исидор обожал фильм «На гребне волны», а герой в исполнении Патрика Суэйзи был его кумиром.