Москва Кремль Шостаковичу
Я люблю играть в "Щелкунчике" большой драматический кусок — там есть в музыке такое место — Маша остается одна. Рост елки. Вдруг появляется тревожное тремоло у струнных и одинокий гобойчик. 7 тактов: человечек, размахивающий деревянным мечом. Это — символ человека. Вот это! Не тот, который строил пирамиды, а вот этот! Трепетный и одинокий гобой по-кукольному воюет со всей вселенной. Если вы взглянете в деревянное сердечко Щелкунчика, вы увидите там героизм.
Каждая новая книга о Дмитрии Дмитриевиче Шостаковиче - событие.
Эта уникальная книга посвящена той стороне его жизни, которая до сих пор оставалась совершенно неизвестной.
В книгу вошли уникальные фотографии, факсимиле писем избирателей, документов за подписью депутата Д. Д. Шостаковича.
Композитор, чья слава гремела по всему миру, - для соотечественников он был еще и депутатом, к которому обращались в трудные минуты жизни. Писали не в партийные органы, не правительству - а композитору.
Некоторые и музыки его не слышали, и в фамилии делали ошибки. Достаточно было написать на конверте: "Москва Кремль Шостаковичу" - и письмо доходило.
Последние десять лет жизни Шостаковича - композитора и народного депутата - это годы заката советской эпохи, трагической и абсурдной. С тех пор сменилось несколько поколений "народных избранников".
Но многое ли изменилось с тех времен в диалоге народа и власти?
Депутатская переписка Шостаковича - тысячи писем, им полученных, им прочитанных и им написанных, - это не только документальное свидетельство, исторический памятник советской эпохе, но и штрихи к портрету великого музыканта.
Эта уникальная книга посвящена той стороне его жизни, которая до сих пор оставалась совершенно неизвестной.
В книгу вошли уникальные фотографии, факсимиле писем избирателей, документов за подписью депутата Д. Д. Шостаковича.
Композитор, чья слава гремела по всему миру, - для соотечественников он был еще и депутатом, к которому обращались в трудные минуты жизни. Писали не в партийные органы, не правительству - а композитору.
Некоторые и музыки его не слышали, и в фамилии делали ошибки. Достаточно было написать на конверте: "Москва Кремль Шостаковичу" - и письмо доходило.
Последние десять лет жизни Шостаковича - композитора и народного депутата - это годы заката советской эпохи, трагической и абсурдной. С тех пор сменилось несколько поколений "народных избранников".
Но многое ли изменилось с тех времен в диалоге народа и власти?
Депутатская переписка Шостаковича - тысячи писем, им полученных, им прочитанных и им написанных, - это не только документальное свидетельство, исторический памятник советской эпохе, но и штрихи к портрету великого музыканта.