Лучшие рецензии автора | Рейтинг |
Крестный путь Сергея Есенина | +2 |
Как отравили Булгакова. Яд для гения | +2 |
Крестный путь Сергея Есенина | 0 |
Две книги под одним переплётом: о Михаиле Булгакове и о Вольфганге Моцарте
Обе книги изданы практически одновременно и вместе с ранней работой Геннадия Смолина «Моцарт в преддверии вечности» образуют своеобразную трилогию, объединенную лейтмотивом «гений и злодейство».
Гениальностью и сопутствующей ей завистью Геннадий Смолин интересуется уже несколько десятков лет — писатель, как говорится, в теме. И если другие авторы испытывают недостаток в сюжетах, то Смолина сюжеты его книг...
Обе книги изданы практически одновременно и вместе с ранней работой Геннадия Смолина «Моцарт в преддверии вечности» образуют своеобразную трилогию, объединенную лейтмотивом «гений и злодейство».
Гениальностью и сопутствующей ей завистью Геннадий Смолин интересуется уже несколько десятков лет — писатель, как говорится, в теме. И если другие авторы испытывают недостаток в сюжетах, то Смолина сюжеты его книг находят сами. Так было с Моцартом. Так стало и с Булгаковым и Есениным.
«На сюжет о Михаиле Булгакове меня натолкнула случайность, — рассказывает Геннадий Смолин. — В 80-х годах я через одну свою приятельницу познакомился со второй женой Михаила Афанасьевича Любовью Евгеньевной Белозерской. Тогда она была уже глубоко почтенным человеком, ей было за 90 лет, но находилась в твердом уме и здравой памяти. И именно она поведала мне, что ее мужа отравили. Причем, отравили «ритуально». Это был первый толчок к написанию книги. А два года назад я опять же совершенно случайно наткнулся в журнале «Нефрология» на публикацию профессора медицины Леонида Ивановича Дворецкого, который был знаком с последней женой Булгакова Еленой Сергеевной Шиловской — она дала ему рецептуру, он ее изучил и пришел к заключению, что это было не лечение, а настоящее отравление. Проще говоря, писателю с помощью анальгетиков «сделали» хроническую почечную недостаточность, отчего он в течение шести месяцев скончался. У него были дикие боли».
Каковы же мотивы отравления Булгакова? «Обычная зависть людей, его окружавших, его коллег по писательскому ремеслу, — поясняет Геннадий Смолин. — Это своеобразный «коллективный Сальери». Режиссер Всеволод Мейерхольд завидовал Булгакову и писал на него доносы, писатель Владимир Билль-Белоцерковский предлагал Сталину расстрелять Булгакова как «контру», автор «Оптимистической трагедии», драматург Всеволод Вишневский тоже ненавидел Булгакова за талант и успех. Даже сам Алексей Толстой не мог простить Булгакову успеха его пьес во МХАТе. В общем, получился заговор этакого «коллективного Сальери». Об этом я и написал книгу, строго документальную, которая, надеюсь, позволит скорректировать важные вехи в трагической биографии Михаила Булгакова».
Сюжет из трагической биографии другого русского гения, поэта Сергея Есенина, к Геннадию Смолину тоже сам напросился, причем не без мистики. Началось все в далеком 1972 году, в Ленинграде, куда советский инженер Геннадий Смолин был послан в служебную командировку. Только обосновался в гостинице, как из гостиницы его попросили, потому как неожиданно приехала иностранная делегация. Слоняясь по Невскому, писатель случайно встретил приятеля из Академгородка, который, пользуясь своими знакомствами,...
«Есенинский» гостиничный номер оказался шестиместным, — вспоминает Геннадий Смолин. — Постояльцы всю ночь храпели наперебой, не давая мне уснуть. И я до самого утра смотрел на ту самую трубу водяного отопления, на которой, якобы, повесился Сергей Есенин. Смотрел и думал…».
Мысль, как известно, материальна, и через некоторое время есенинский сюжет напомнил писателю о себе — он познакомился с полковником МВД Эдуардом Александровичем Хлысталовым, автором трех авторитетных «криминальных» книг-исследований о русском поэте. Именно он консультировал отца и сына Безруковых, когда они работали над телесериалом о Сергее Есенине. Впрочем, полковник с Петровки, 38 рассказал Геннадию Смолину много больше того, что стало известно Виталию и Сергею Безруковым.
«Ничего случайного не бывает, — считает Геннадий Смолин. — Все карты, как говорится, были у меня на руках. И я решил освежить есенинский сюжет с точки зрения первоисточника. Я пришел к выводу, что Есенину просто не повезло. Его не хотели и не планировали убивать — весь вопрос был в этой злосчастной телеграмме Каменева. И выяснилось также, что врач Александр Гиляровский не принимал участия в освидетельствовании трупа поэта — его просто подставило ОГПУ. Впрочем, многие события, описанные в моей книге, вступают в противоречие даже с общепризнанными версиями биографии Есенина. И если читателю покажется, что эти события не могли иметь места, то это его право. Если же читатель примет мою версию, значит, это мой единомышленник».
Сюжет из трагической биографии другого русского гения, поэта Сергея Есенина, к Геннадию Смолину тоже сам напросился, причем не без мистики. Началось все в далеком 1972 году, в Ленинграде, куда советский инженер Геннадий Смолин был послан в служебную командировку. Только обосновался в гостинице, как из гостиницы его попросили, потому как неожиданно приехала иностранная делегация. Слоняясь по Невскому, писатель случайно встретил приятеля из Академгородка, который, пользуясь своими знакомствами,...
«Есенинский» гостиничный номер оказался шестиместным, — вспоминает Геннадий Смолин. — Постояльцы всю ночь храпели наперебой, не давая мне уснуть. И я до самого утра смотрел на ту самую трубу водяного отопления, на которой, якобы, повесился Сергей Есенин. Смотрел и думал…».
Мысль, как известно, материальна, и через некоторое время есенинский сюжет напомнил писателю о себе — он познакомился с полковником МВД Эдуардом Александровичем Хлысталовым, автором трех авторитетных «криминальных» книг-исследований о русском поэте. Именно он консультировал отца и сына Безруковых, когда они работали над телесериалом о Сергее Есенине. Впрочем, полковник с Петровки, 38 рассказал Геннадию Смолину много больше того, что стало известно Виталию и Сергею Безруковым.
«Ничего случайного не бывает, — считает Геннадий Смолин. — Все карты, как говорится, были у меня на руках. И я решил освежить есенинский сюжет с точки зрения первоисточника. Я пришел к выводу, что Есенину просто не повезло. Его не хотели и не планировали убивать — весь вопрос был в этой злосчастной телеграмме Каменева. И выяснилось также, что врач Александр Гиляровский не принимал участия в освидетельствовании трупа поэта — его просто подставило ОГПУ. Впрочем, многие события, описанные в моей книге, вступают в противоречие даже с общепризнанными версиями биографии Есенина. И если читателю покажется, что эти события не могли иметь места, то это его право. Если же читатель примет мою версию, значит, это мой единомышленник».
Гениальностью и сопутствующей ей завистью Геннадий Смолин интересуется уже несколько десятков лет — писатель, как говорится, в теме. И если другие авторы испытывают недостаток в сюжетах, то Смолина сюжеты его книг находят сами. Так было с Моцартом. Так стало и с Булгаковым и Есениным.
«На сюжет о Михаиле Булгакове меня натолкнула случайность, — рассказывает Геннадий Смолин. — В 80-х годах я через одну свою приятельницу познакомился со второй женой Михаила Афанасьевича Любовью Евгеньевной...
«На сюжет о Михаиле Булгакове меня натолкнула случайность, — рассказывает Геннадий Смолин. — В 80-х годах я через одну свою приятельницу познакомился со второй женой Михаила Афанасьевича Любовью Евгеньевной Белозерской. Тогда она была уже глубоко почтенным человеком, ей было за 90 лет, но находилась в твердом уме и здравой памяти. И именно она поведала мне, что ее мужа отравили. Причем, отравили «ритуально». Это был первый толчок к написанию книги. А два года назад я опять же совершенно случайно наткнулся в журнале «Нефрология» на публикацию профессора медицины Леонида Ивановича Дворецкого, который был знаком с последней женой Булгакова Еленой Сергеевной Шиловской — она дала ему рецептуру, он ее изучил и пришел к заключению, что это было не лечение, а настоящее отравление. Проще говоря, писателю с помощью анальгетиков «сделали» хроническую почечную недостаточность, отчего он в течение шести месяцев скончался. У него были дикие боли».
Каковы же мотивы отравления Булгакова? «Обычная зависть людей, его окружавших, его коллег по писательскому ремеслу, — поясняет Геннадий Смолин. — Это своеобразный «коллективный Сальери». Режиссер Всеволод Мейерхольд завидовал Булгакову и писал на него доносы, писатель Владимир Билль-Белоцерковский предлагал Сталину расстрелять Булгакова как «контру», автор «Оптимистической трагедии», драматург Всеволод Вишневский тоже ненавидел Булгакова за талант и успех. Даже сам Алексей Толстой не мог простить Булгакову успеха его пьес во МХАТе. В общем, получился заговор этакого «коллективного Сальери». Об этом я и написал книгу, строго документальную, которая, надеюсь, позволит скорректировать важные вехи в трагической биографии Михаила Булгакова».
Не знаете, что почитать?