Пасхальная тайна. Богословие трех дней

Содержание

Ганс Урс фон Бальтазар: богословие славы и креста

Глава I. Боговоплощение и страсти Христовы

1. Страсти Христовы как цель боговоплощени
2. Свидетельство Писания
3. Свидетельство традиции
4. Кенозис и новый образ Бога
5. Литература

Глава II. Смерть Бога как источник спасения, откровения и богословия

1. Хиатус
2. "Слово о кресте" и его логика
3. Крест и философия
4. Мост через хиатус
5. Опытное приближение к хиатусу
а. Ветхий Завет
б. Новый Завет
6. Крест и богословие

Глава III. Путь ко кресту (Великая Пятница)

1. Жизнь Иисуса как шествие ко кресту
а. Бытие в кенозисе как послушание до крестной смерти
б. Бытие в сознании грядущего часа
в. Жизнь Иисуса как предвосхищение Страстей?
г. Бытие в привлечении
2. Евхаристия
а. Спонтанная жертва перед лицом крестных страданий
б. Хлеб и вино: трапеза и жертва
в. Сообщество
3. Елеонская гора
а. Одиночество
б. Вхождение греха
в. Редукция до уровня послушания
4. Предание
5. Процесс и осуждение
а. Христиане, иудеи, язычники как судьи
б. Позиция церкви
в. Позиция Иисуса
6. Распятие
а. Крест как суд
б. Слова на кресте
в. События на кресте
7. Крест и церковь
а. Открытое сердце
б. Церковь на кресте
в. Сораспятие
8. Крест и Троица

Глава IV. Путь к мертвым (Великая Суббота)

1. Методологические замечания
2. Новый Завет
3. Солидарность в смерти
а. Шеол
б. Шеол как состояние
в. Солидарность
г. Неопределенность состояния шеола
4. Смерть Сына Божьего
а. Опыт второй смерти
б. Опыт греха
в. Тринитарное событие
5. Спасение в бездне
а. "Чистилище"
б. "Разрешение оков"

Глава V. Путь к Отцу (Пасха)

1. Основной богословский тезис
а. Уникальность тезиса
б. Тринитарная форма тезиса
в. Свидетельство Воскресшего о самом себе
2. Об экзегетической ситуации
а. Апория и попытки разрешения
б. Версии экзегезы
3. Образное раскрытие богословских аспектов
а. Необходимость образного представления
б. Событие воскресения
в. Состояние Воскресшего
г. Основание церкви
д. Бытие в Mysterium paschale

Список сокращений

Избранная библиография

I. К теме "Крест и богословие"
II. К теме "Путь к мертвым"
III. К теме "Путь к Отцу"

Ганс Урс фон Бальтазар: богословие славы и креста

Автор предлагаемой вашему вниманию книги — один из крупнейших католических богословов XX в., уже известный и русскому читателю. Родившийся в Люцерне в 1905 году, Ганс Урс фон Бальтазар принадлежал к семье, имевшей корни в дворянстве, с одной стороны, швейцарском, с другой — венгерском. Твердая христианская вера была составной частью воспитания, полученного Бальтазаром в семье; один из примеров такой веры — его двоюродный брат, венгерский епископ Вилмош Апор, который был убит советскими военными в 1945 году за то, что защищал женщин, пытавшихся найти у него прибежище. Бальтазар обучался в гимназии, руководимой монахами-бенедиктинцами, а затем — в лицее, управляемом иезуитами. Защитив дипломную работу о немецком идеализме в 1929 году, Бальтазар неожиданно понял, что Бог призывает его к священническому служению, и вступил в орден иезуитов. Среди учителей Бальтазара были такие крупные мыслители, как Романо Гвардини, Эрих Пшивара и Анри де Любак. Получив рукоположение в священники в 1936 году, Бальтазар работал редактором журнала "Stimmen der Zeit" (название переводится как "Голоса времени"), пока это издание не было закрыто нацистами в 1939 году. В эти же годы он познакомился с другим крупным богословом-иезуитом XX века — Карлом Ранером, с которым в дальнейшем сохранял дружеские отношения, несмотря на серьезную богословскую полемику с ним.

Отказавшись от предложенной ему кафедры в престижнейшем Григорианском университете в Риме, Бальтазар занялся пастырской деятельностью среди студентов-католиков Базельского университета. Там он встретился с двумя людьми, знакомство с которыми во многом определило его дальнейшую жизнь, — со знаменитым протестантским богословом Карлом Бартом (которого, помимо прочего, сближала с Бальтазаром общая любовь к музыке Моцарта) и со студенткой Адриенн фон Шпейр (впоследствии ставшей известным мистиком), под влиянием Бальтазара обратившейся в католичество. Он стал духовником фон Шпейр, в 1945 году вместе с ней основал Общество св. Иоанна и в дальнейшем оставался с ней рядом вплоть до ее смерти в 1967. Деятельность Бальтазара по организации этого Общества, к которой он чувствовал призвание от Бога, вызвала, тем не менее, конфликты с руководством ордена иезуитов, из-за чего в 1950 году Бальтазар был вынужден покинуть его.

Бальтазар остался практически в одиночестве. Пастырское служение было прервано — лишь в 1956 году Бальтазар был принят в качестве священника в одну из епархий. Верный своему новому пути, он в 1959 году отказался от предложенной ему кафедры основного богословия в Тюбингенском университете. Бальтазар был, пожалуй, единственным крупным католическим богословом, не приглашенным на II Ватиканский собор в качестве эксперта, — его учитель Анри де Любак назвал исключение Бальтазара из работы собора одновременно унизительным и озадачивающим. В то же время оно позволило Бальтазару отнестись более свободно и критически к обновлению Католической церкви, начатому собором.

Официальное признание швейцарского богослова началось в 1969 году, когда папа Павел VI назначил его членом Международной богословской комиссии. Последнее двадцатилетие жизни Бальтазара было наиболее плодотворным. В конце мая 1988 года папа Иоанн Павел II возвел Бальтазара в достоинство кардинала, но тот скончался за два дня до церемонии вручения кардинальских регалий.

В чем особенность богословского подхода Бальтазара — и одновременно, в чем суть его полемики с Ранером, концепции которого в существенной степени определили парадигму послесоборного католического богословия? Ранер — основной представитель так называемого "антропологического поворота" в католическом богословии. Согласно Ранеру, все положения христианской веры подразумевают определенное видение человека; Бог не открыл человеку никакой истины ни о себе самом, ни о сотворенном Им мире, которая не имела бы отношения к человеку, а потому богословие должно начинаться "снизу", с рассмотрения человеческого существования как оно есть. Эта антропологическая устремленность богословия Ранера отвечала духу времени, находилась в живой связи с популярной в XX веке философией экзистенциализма. Но не слишком ли односторонним выглядит сведение богословия к антропологии, не оказывается ли в этом случае христианская религия чем-то "слишком человеческим"? Бальтазар не хуже Ранера понимал, что ситуация в мире изменилась, многие общественные установления, ранее защищавшие церковь, рухнули и что церковь, чтобы быть понятой, должна изменить способ своей проповеди. Но при этом он не считал, что христианскую веру следует обосновывать исходя из рассмотрения человеческого существования и его проблем. Христианство имеет собственное обоснование в самом себе. И подход Бальтазара стал восстановлением традиционного пути богословия, начинающегося "сверху", от Бога.

Но не оказывается ли при этом Бог помещенным в абсолютно недостижимую трансцендентность? Христианская религия — это религия такого Бога, о котором все же можно говорить, поскольку Бог в христианстве сам открывается людям, причем именно в тот момент, когда не позволяет охватить себя человеческим разумом; открываясь, Он сохраняет свое превосходство. Это откровение единственно в своем роде — оно само непосредственно свидетельствует о своей надежности. Для того чтобы говорить о таком откровении, Бальтазар обращает внимание на так называемые трансценденталии. Так в средневековой метафизике назывались предикаты, в той или иной мере применяемые к любому сущему именно как таковому: сущее носит эти предикаты, именно поскольку оно сущее. Например, классическими трансценденталиями в Средневековье считались verum (истинное) и bonum (благо): все сущее в силу своего бытия причастно высшему Бытию, а значит, высшей Истине и высшему Благу, — следовательно, все существующее в какой-то мере и истинно, и благо. Иногда трансценденталией считалось также pulchrum (прекрасное). Именно прекрасное, по Бальтазару, наиболее подходящая трансценденталия для начала разговора о Боге. Восприятие чего-то как истины и как блага обусловлено бытующими представлениями об истине и благе. Красота же усматривается непосредственно, в акте простого восприятия. Прекрасный образ восхищает человека и в то же время свидетельствует ему о какой-то реальности, отличной от его собственных представлений.

Развивая эту мысль, Бальтазар приходит к выводу, что прекрасный образ выражает Абсолютное бытие, он — в одно и то же время имманентен созерцающему его человеку и трансцендентен, так как гарантирует присутствие того трансцендентного, которое выражает. С богословской точки зрения прекрасное — это слава Божья, а совершенный образ — это Иисус Христос, имеющий одновременно человеческую и Божественную природу, в совершенной мере являющий Бога людям. Иисус Христос сам удостоверяет, что Он достоин доверия; нет никакого другого человеческого критерия — антропологического или какого-то еще, — который гарантировал бы это. Непосредственное восхищение перед красотой той реальности, которую Он являет, заставляет признать ее истинной и благой, любить ее и следовать за ней. Таким образом, именно красота, сияние славы Божьей — в Иисусе Христе — являют Бога как истинного и благого.

Эта тематика развита в основном богословском труде Бальтазара — в его трилогии "Сияние славы", "Божественная драма" и "Божественная логика". Сам Бальтазар так резюмировал свою концепцию: "Бытие является...; в этом оно прекрасно и восхищает нас. В своем явлении оно дает нам себя...: оно благо. И давая нам себя, оно говорит о себе, открывает себя: оно истинно». В центре «богословской эстетики" Бальтазара (в "Сиянии славы") — тема богоявления (теофания), откровения Бога в фигуре Иисуса Христа, с одной стороны, уникальной, с другой — архетипической (в своей уникальности он предстает как полнота всего подлинно человеческого). В центре "богословской драмы" — тема божественной деятельности (теопраксис), любви, открывающейся в уничижении Иисуса Христа, Его крестной смерти. В центре "богословской логики" — тема коммуникации под знаком истины, действия Святого Духа.

Явление Христа есть происходящее в истории нисхождение, уничижение (опустошение, кенозис) вечного Слова Божьего. Иисус Христос — "образ Бога невидимого", "благоугодно было Отцу, чтобы в Нем обитала всякая полнота" (Кол 1:15, 19). Нисхождение Слова достигает своей высшей точки на кресте, составляющем для Бальтазара центр всей христологии. Именно на кресте наиболее ясно открылись абсолютность, сияние славы и любовь Бога. Послушная самоотдача Христа на кресте открывает тайну внутренней жизни Бога, который от вечности отдает себя и опустошает себя. Если Лютер называл свое богословие "богословием креста" в противовес католическому "богословию славы", то Бальтазар показывает глубочайшее единство божественной славы и креста: слава, согласно швейцарскому богослову, и открылась, прежде всего, на кресте.

В отличие от Ранера, Бальтазар не приобрел большого количества последователей; хотя его богословские достижения вызывают уважение, он остается одиноким в этом своем величии. Но ныне его богословие находит все большее признание в Католической церкви. Как знать, не живем ли мы на пороге нового, "бальтазаровского", католичества, которое заместит "ранеровское"? Русский читатель несомненно обнаружит в рассуждении о Боге как красоте, а не только истине и благе, переклички с мыслью В.Соловьева (вспомним к тому же Достоевского и его фразу "мир спасет красота"). А идея эстетического созерцания как наиболее прямого пути к Богу напомнит П.Флоренского, считавшего, что при лицезрении икон человек вступает в такого рода контакт со стоящей за ними божественной реальностью, который сам непосредственно свидетельствует о существовании этой реальности: "Есть Троица Рублева, следовательно, есть Бог".

Предлагаемая вам книга (ее немецкий оригинал — "Theologie der drei Tage" — вышел в 1969 году), как явствует из ее названия, представляет собой богословскую рефлексию над ключевым событием христианской веры — смертью и воскресением Иисуса Христа. Все христианство вытекает из одного источника, и этот источник — тайна смерти и воскресения Иисуса. Это же касается и христиан- ского богослужения. Воспоминание смерти и воскресения Христа церковь совершает каждый раз во время божественной литургии, осуществляя таинство евхаристии; но в особой мере церковь вспоминает их в ежегодно повторяемые три дня — Страстную Пятницу, Святую Субботу и Воскресение Христово (Пасху), в новом католическом богослужебном календаре выделенные в отдельный период богослужебного года — так называемое Пасхальное триденствие (Triduum paschale), стоящее между Великим постом ("священной четыредесятницей") и Пасхальным временем, продолжающимся до Пятидесятницы. Богослужения Пасхального триденствия, начинающиеся вечером Великого Четверга и заканчивающиеся Навечерием Пасхи, не имеют никаких аналогов в другие периоды богослужебного года. Выразительные средства этих богослужений подчеркивают и скорбь по поводу страданий и смерти Иисуса на кресте, и чувство опустошенности, оставленности, заброшенности, и, наконец, величайшую радость воскресения. Конечно, верующие, участвуя в таких богослужениях, не только эмоционально вовлекаются в переживание пасхальных событий, но и размышляют над их смыслом. Эти события принесли, согласно христианскому учению, искупление и спасение миру. Находящаяся перед вами книга — итог размышлений в вере, обобщающий многовековую рефлексию христианских богословов над смыслом пасхальных событий, но в то же время, безусловно, несущий отпечаток собственного религиозного опыта автора. В сочинениях Бальтазара вообще трудно отделить ученое богословие от лично пережитого опыта христианского мистика. Можно сказать, что предлагаемая книга представляет собой размышление о тайне креста и богооставленности Иисуса Христа.

Может быть, наибольшую оригинальность в этом произведении представляет размышление о Святой Субботе, традиционно соответствующей воспоминанию о схождении Христа в ад (в данном случае имеется в виду не область вечных мук, а просто царство мертвых). Ад — не столько место "победы" над дьяволом, сколько место, в котором Христос находится как бессильный среди бессильных, именно там наиболее полный кенозис завершает его спасительную миссию, следствием которой является спасение всех людей, тезис о котором с годами Бальтазар все более подчеркивал в своих произведениях. Основание для надежды на всеобщее спасение — в том, что Христос понес на себе все грехи; таким образом, зло будет превзойдено любовью.

Александр Горелов,
Апрель 2006