Богословие и музыка. Три речи о Моцарте

Содержание

Моцарт и богословие. Александр Горелов

Ганс Урс фон Бальтазар

Раскрытие музыкальной идеи. Опыт синтеза музыки
Перевод Марии Кузнецовой. Редактор Александр Горелов

Введение
Развитие
Музыкальная идея
Выступление в защиту Моцарта

Карл Барт

Вольфганг Амадей Моцарт
Перевод Майи Паит. Редактор Рувим Островский

Признание Моцарту
Благодарственное письмо Моцарту
Вольфганг Амадей Моцарт
Свобода Моцарта

Ганс Кюнг

Вольфганг Амадей Моцарт
Перевод Марии Кузнецовой. Редактор Александр Горелов

Вольфганг Амадей Моцарт – следы трансцендентного
Опиум народа? "Коронационная месса" Моцарта в современном ей историческом контексте

Именной указатель

Моцарт и богословие

В нынешнем, 2006, году мир отмечает 250-летие со дня рождения великого австрийского композитора Вольфганга Амадея Моцарта. В честь этого события ЮНЕСКО объявила 2006 год Годом Моцарта.

Понятно, что Моцарт интересует искусствоведов, историков, культурологов. Но могут ли сказать о нем что-то содержательное богословы – не просто в качестве любителей музыки, а именно в качестве богословов? Присутствует ли в личности и творчестве Моцарта нечто значимое для богословия? Оказывается, в значительной мере. Если это и удивительно, то только на первый взгляд. Многие высказывания о Моцарте наводят на мысль, что в его музыке, да и в судьбе ощущается некое дуновение сверхъестественного, просвет ангельского мира или, как писал Герман Гессе в "Степном волке", золотой след трансцендентности... (см. название эссе Г. Кюнга под этой обложкой). Не зря же Пушкин вкладывает в уста Сальери слова о Моцарте:

Как некий херувим,
Он несколько занес нам песен райских...

Тот же эпитет – "райский" – использует и еще один наш соотечественник, священник Павел Флоренский:

...Только в Моцарте, и буквально и иносказательно, т.е. в райском детстве, – защита от бурь. Да, это трудно иногда, но за это надо бороться... Недавно по радио... услышал отрывок концерта из Моцарта. И всякий раз с изумлением узнаю снова эту ясность, золотой, утерянный человечеством рай.

Эти слова о рае, открывающемся в музыке Моцарта, Флоренский писал, находясь в Соловецком лагере! Вряд ли может быть дано более ясное свидетельство тому, что она способна стать серьезным предметом именно для богословского размышления. Что же это за рай? Где он? Каким образом и зачем он дан человеку? Богословы, статьи которых собраны в данной книге, пытаются, каждый по-своему, ответить на эти вопросы.

Предлагаемая вашему вниманию книга содержит размышления о Моцарте трех авторов, весьма значимых для богословия XX века. Это протестант Карл Барт и два католика – Ганс Урс фон Бальтазар и Ганс Кюнг. Все трое – уроженцы Швейцарии, пишущие на немецком языке.

Карл Барт (1886–1968) – один из основоположников так называемого диалектического богословия, или "богословия кризиса", – течения, во многом связанного с философией экзистенциализма и обозначившего целую эпоху в протестантском богословии XX века. Барт подчеркивал бесконечный разрыв между конечным (человеком) и бесконечным (Богом). В противовес идущим от идеалистической философии XIX века попыткам гармонизировать веру и разум, Бога и человека, Церковь и культуру, представители диалектического богословия, по словам самого Барта, подчеркивали "противоположность, противоречие, контраст и диалектику".

Ганс Урс фон Бальтазар (1905–1988) знаменит, прежде всего, своим опытом "богословской эстетики", в которой Бог описывается в терминах красоты Его троичной любви, благодатно излучаемой Им в творении и воплощении и преображающей человека. По мнению Бальтазара, "эстетический" подход представляет более адекватный путь к постижению Бога, чем "слишком человеческие", чересчур рациональные, понятия нравственности, духовности, могущества и т.д. В контексте богословской эстетики находятся и приведенные здесь эссе Бальтазара о музыке.

Наконец, Ганс Кюнг (род. в 1928) был самым молодым из богословов-экспертов на II Ватиканском соборе (1962–1965), заложившем основы больших перемен в жизни Католической церкви. Богословие Кюнга – подлинно экуменическое и в то же время весьма смелое и критичное по отношению как к некоторым считающимся неприкосновенными пунктам католического вероучения, так и к практике Католической церкви, в том числе и современной. За это Кюнг был лишен Ватиканом права считаться католическим богословом и преподавать в этом качестве, но не покинул свою церковь и продолжил исследования. Кюнг придает большое значение диалогу со светской культурой. Эссе о Моцарте – один из плодотворных примеров такого диалога.

Трех богословов, принадлежащих к трем разным поколениям и, по-видимости, столь различных по своим подходам, объединяло не просто личное знакомство, но и глубокое уважение и симпатия друг к другу; объединяла их и общая любовь к музыке Моцарта, доказательством чего являются статьи, собранные под обложкой данной книги. Издатели книги надеются, что она заинтересует русских читателей, неравнодушных как к музыке, так и к путям современного западного богословия и – шире – вообще к поискам высшего смысла человеческого существования.

Александр Горелов
Москва, апрель 2006