Тень власти

Глава I

ПОСЛУШНЫЕ ШАРЫ

— Володька, если хочешь познакомиться с моей де­вушкой, бросай все свои дела, бери Светку и приезжайте ко мне. Я заказал дорожку в боулинге с семнадцати ноль-ноль. Прошу не опаздывать!

— Ух ты! Давно бы так! Смотрю — после того как ты потерял машину, на человека стал похож.

— Опять издеваешься?

— Да нет, просто я уже год не слышал такого слово­ сочетания — “Мишкина девушка“. Ты сам вдумайся, как звучит — песня!

— Ладно, композитор, жду. — Сомов прервал связь.

Прошло чуть меньше месяца после возвращения Ми­хаила из чужого мира, о котором у него остались довольно противоречивые впечатления. А в подтверждение, что его воспоминания — не плод больного воображения,— золотой нагрудный знак победителя кантилимских игр и два компаса, хранившиеся теперь на книжной полке. Пророчества похожего на доктора Айболита ясновидца о потере работы и квартиры, к счастью, не сбылись. Мало того, в отсутствие директора его фирма “пробила“ неплохой заказ, да и по ранее заключенным договорам работа двигалась без срывов. В общем, все получилось как в старой песенке Новеллы Матвеевой: “...пальмы без меня не сохнут, розы без меня не глохнут...“ Это лучше всех доводов Володьки убедило Сомова в том, что у него вполне работоспособный коллектив и директору не стоит вникать в каждую мелочь. Управлять лю­дьми — не значит делать работу за них.

Однако упоминание Коневым Саргонта все эти дни не выходило из головы чемпиона кантилимских игр. Что это — нелепое совпадение или тревожный сигнал, не­вероятным способом посланный из далекого края? От­куда Володьке известно о чародее? О контракте с ним? Тут поневоле начнешь верить в вещие сны.

“Я ведь так и не выполнил свою часть договора, — размышлял Сомов. — А в нем совершенно четко запи­сано, что нарушителя ожидает смерть. И никаких скидок на форс-мажорные обстоятельства. Все-таки нужно было мне сначала вернуться в Кантилим и отдать этот чертов “путеводитель“ владельцу магической таверны. Сейчас бы спал как человек, заплативший налоги, и не общался по ночам с черной кошкой“.

Сны, в которых Мишка разговаривал со своей зна­комой кошечкой, превратившейся в пятнистого льва и одолевшей монстра в Роктании, наводили на грустные мысли. Грациозная киска каждую третью полночь при­ходила к нему “в гости“ и задавала самые нелепые во­просы.

А он послушно отвечал.

Почему из автомобиля валит дым? Что это за белая линия на небе, остающаяся за серебристой точкой? Кто сидит в прямоугольной коробке на стене и разговаривает разными голосами? Какое чародейство заставляет теле­визор показывать живые картинки? И прочее, прочее, прочее...

Сомов не мог объяснить, чем вызваны столь странные сны, но потом решил, что таким образом его сознание пытается освободиться от последствий необычного пу­тешествия. К тому же в самом конце своих почти гол­ливудских приключений он получил два серьезных удара по голове. Первый — в подземелье под кантилимским стадионом, а второй — в Роктании, после которого как раз впервые увидел черную кошку.

“Если ее таким путем вбили в мою башку, то скорого избавления ждать не стоит“,— заключил он и после этого старался больше не придавать особого значения полу­ночным беседам.

Рана, полученная в тоннеле, оказалась более серьез­ной и перед непогодой часто давала о себе знать. В эти дни Сомов невольно вспоминал Марину и, анализируя тогдашнюю ситуацию, пришел к окончательному неуте­шительному для себя выводу: третьего человека там не было. Не мог он в гулком подземелье не услышать чужие шаги, каким бы осторожным ни был нападавший. И по­лучается, что удар нанесла она — жгучая брюнетка грунзонского происхождения. Для этого она и заставила мужа стать на колени. Бить сверху вниз удобнее. Не зря же Шагрид утверждал, что девица работала на его нанима­телей. Правда, оставался один невыясненный вопрос — откуда взялся труп незнакомого рундайца?

“Вряд ли его там припрятали заранее. Скорее, мужик пришел по своей воле, но потом они чего-то между собой не поделили (может, в цене не сошлись?), и женщина его убила... Брр, прямо не дама, а терминатор получается. И я с ней спал? Не может быть...“

Мишка не раз спрашивал себя, какие чувства он ис­пытывал к грунзонке, ведь дама буквально прилипла к нему, не давая возможности от нее избавиться.

“А может, я недостаточно сильно хотел, чтобы она меня покинула? Я же и не с такими проблемами справ­лялся!“ Однако четкого ответа на свой вопрос он так себе ни разу и не дал. Каждый человек имеет некоторые слабости, в которых не признается даже самому себе.

Бесконечные тревожные мысли роились в голове Со­мова, словно пчелы над ульем, не оставляя в покое и не давая возможности заглянуть внутрь, чтобы найти правдоподобные объяснения.

Взять хотя бы его “старого знакомого“. С одной сто­роны, все казалось ясным: “доктор айболит“ постарался чужими руками убрать стремившегося к власти злодея.

Но почему он потом так спешил отправить обратно ору­дие, которым расправился с Вирзалием? Опять же эти сказки по поводу неминуемой гибели Скальнова и Марицкого в случае их возвращения... Кразий явно что-то недоговаривал. Но разве теперь узнаешь?

И хотя три недели после возвращения пролетели в делах и заботах, словно три дня, все случившееся с ним в мире колдунов и магов уже казалось парню далеким и нереальным прошлым — притягивающим к себе и пу­гающим одновременно.

Самым приятным последствием Мишкиного стран­ного путешествия стало знакомство с миловидной девуш­кой, которую по странному стечению обстоятельств звали почти так же, как и его кантилимскую жену. К счастью, этим сходство и ограничивалось. Марина Лаврова оказа­лась человеком с мягким характером и лучистой улыбкой. С ней было приятно поговорить, даже просто посидеть рядом, ощущая обволакивающую нежность. От ее имени веяло морским бризом, и иногда парню казалось, что они находятся где-то на лазурном берегу бескрайнего океана, который лениво перекатывает низкие волны по песку...

После того как Михаил уладил все формальности по поводу угнанной и сгоревшей “Ауди“, он не спешил по­купать новый автомобиль и пока пользовался служебной машиной. Сегодня была суббота, и, чтобы встретить Ма­рину, пришлось вызвать такси.

— До вокзала, пожалуйста.

— Сейчас сделаем, — водитель “девятки“, похоже, пре­бывал в хорошем расположении духа, и его тянуло поболтать.— В Москву никак собрался?

— Да нет, человека надо встретить. Первый раз к нам в город приезжает.

— О, так я вас и обратно могу отвезти. Не возражаешь?

— Договорились.

Мотор машины и язык водителя заработали с оди­наковой скоростью. Таксиста звали Александром, и он явно любил поговорить, а потому практически без пауз выложил свое отношение и к дорогам, и к правительству, и к ядерной программе Ирана. Еще двух минут ему хва­тило, чтобы прокомментировать прогноз погоды на не­делю, аргументированно доказать бесперспективность усилий США на Ближнем Востоке и высказать свое не­гативное отношение к родам в воде. Причем о последней проблеме мужик говорил настолько прочувствованно и со знанием вопроса, что складывалось впечатление — ему самому скоро рожать в пропитанном хлоркой бас­сейне.

Пассажир вполуха слушал бесконечную трескотню Александра, занятый собственными мыслями о предсто­ящей встрече с девушкой. И вдруг Сомову показалось, что он увидел шагавшего справа по тротуару того самого “доктора Айболита“, впоследствии оказавшегося Кразием. Этого никак не могло быть, а потому Мишка удив­ленно проводил мужчину глазами, развернувшись почти на сто восемьдесят градусов. В этот момент оратор ни с того ни с сего резко затормозил. Машина надрывно завизжала и обо что-то гулко стукнулась.

— Откуда он взялся?!! Не было же никого! — Водитель открыл дверцу и выскочил посмотреть на пострадавшего.

Пассажир также покинул салон.

— Нет, ты видел? — На Александре не было лица.

— Честно говоря, не успел, — с сожалением ответил Михаил.

— Дед. В зеленой рубахе. С нечесаной бородой, — От волнения разговорчивый таксист перешел на короткие предложения,— Возник, словно из-под земли. Только что здесь был. Он же точно попал под мою машину!

— Убежал, наверное. — Сомова больше интересовал другой прохожий, но не возвращаться же обратно, чтобы рассмотреть его внимательнее.

Водитель наклонился и на всякий случай заглянул под “девятку“ — вдруг дед притаился там? Однако по­страдавшего под машиной не оказалось.

— Если бы он убежал, я бы точно увидел. Двадцать лет кручу баранку, такого еще не бывало.— Таксист бес­помощно вращал головой по сторонам.

— Главное, что все живы.— Сомов постарался успо­коить мужчину.— Если не возражаешь, поедем на вокзал.

Мне бы не хотелось опоздать.

— Ладно, садись.

Настроение хозяина “девятки“ резко изменилось, и остаток пути они проехали в абсолютном молчании. Ког­да Сомов выходил из автомобиля, Александр извинился, что не сможет, как обещал, отвезти его обратно. После странного инцидента на дороге водитель все еще пре­бывал в полушоковом состоянии.

— Привет, морячка! — Мишка поцеловал девушку, вручив ей букет из пяти алых роз.

— Ой, спасибо! Это мне? — спросила девушка, словно ее поклонник мог сейчас встречать кого-то еще.

Она вообще отличалась забавной привычкой задавать вопросы, ответ на которые был известен всем, в том числе и ей самой, но делала это с такой обворожительной непосредственностью, что вызывала у окружающих улыбку, а не раздражение.

— Ну что ты, как можно! Это я для себя купил, просто не знал, что они колючие. Так что держи,— улыбаясь одними глазами, совершенно серьезно ответил Сомов. Он забрал у Марины довольно объемную сумку и удив­ленно спросил: — А что у нас в багаже?

— Сюрприз,— сказала она.

— Тогда поехали.— Мишка посмотрел на часы. — У нас на сегодня обширная программа. Сначала отвозим ко мне твой сюрприз, затем небольшое чаепитие, потом прогулка по городу с осмотром достопримечательностей, а в заключение — спортивные соревнования, где мы с тобой выступаем против слаженной команды. В фина­ле — торжественный ужин с чествованием победителей. Хотелось бы, чтобы ими оказались мы.

— Соревнования? А ничего, что я без спортивной фор­ мы?

— Что-нибудь придумаем.

От чаепития гостья отказалась, заменив его экскур­сией по Мишкиной малогабаритной квартире.

— Ух ты, какая красота! — воскликнула гостья, заме­тив золотой значок. — А что это?

Мишка снял с полки награду за кантилимские игры:

— Что-то вроде медали за спортивные достижения.

— Так ты чемпион? — Марина с удовольствием раз­глядывала необычный значок. — Не одолжишь на сегод­няшний вечер?

— Могу даже подарить.

— Нет, ну что ты, как можно? Мне нужно только на сегодня, — улыбнулась девушка. — Медаль должна при­надлежать тому, кто ее заслужил.

Мишка не стал спорить. Чмокнув чемпиона в щеку, Марина спрятала награду в карман своих красных джин­сов, а сама вытащила из сумочки крохотную прозрачную коробочку.

— А это тебе.

— Ты даришь мне свое сердце? — Сомов рассмотрел в упаковке брелок, выполненный в форме сердечка. — Интригующее начало...

— Пока только макет, а дальше все будет зависеть от тебя — Девушка слегка смутилась.

— Тогда пошли прогуляемся. — Он спрятал подарок в карман.

Достопримечательностей в городке за пятьдесят лет его истории оказалось не так много, поэтому со вторым пунктом обширной программы управились быстро.

— Миш, — Маринка неуверенно дернула парня за ру­кав, когда они выходили из гардероба боулинга. — Я ни разу не держала в руках такие шарики.

— Не беспокойся, я тебе все покажу.

— Как не беспокоиться?! Мы же проиграем из-за меня.

— А ты просто попроси шарик катиться точно по центру дорожки — и все будет нормально.

— А он меня послушается?

— Если ласково попросишь — обязательно.

Володька со своей подругой их уже ждали.

— Опаздываете, молодые люди, — укоризненно пока­ чал головой Конев. — Целых три минуты ждем.

— Почти вечность,— в тон ему ответил Мишка, по­жимая руку.— Знакомьтесь, моя Марина.

— Очень приятно. Я — Володя, а эту леди зовут Свет­лана.

— Когда же и я дождусь, что ты назовешь меня “своей“ Светланой? — грустно улыбнулась его спутница.

— Сразу после свадьбы,— не задумываясь, ответил Во­вка. — А то скажу — “моя“, а документа на право собст­венности нет. Как быть?

— Какой же ты все-таки зануда! — Света шутя толк­нула Конева кулачком в плечо.

— Прошу уточнить — а какой? — Володька сделал вид, что ему очень больно.

— Любимый, — девушка бережно погладила место “удара“ ладошкой.

— То-то! — усмехнулся парень и, повернувшись к Мишке, добавил: — Видишь, как я с ней строго? Чуть что не по-моему...

— Володька! — перебила его девушка. — Сейчас полу­чишь еще и по шее.

—...сразу получаю по шее,— закончил он свою фра­зу.— Ну что, начнем? Как будем играть? Мальчики про­тив девочек или парами?

Выбрали второй вариант.

Марина действительно первый раз держала в руках шары: не пройдя и половины пути, они сворачивали на обочину дорожки, после чего пирамида из кеглей “ис­пускала вздох облегчения“.

— Я же говорила,— расстроилась девушка.

— Все нормально, — успокаивал ее Сомов после про­игранной партии. — Во-первых, это не самое страшное, что может случиться в жизни, а во-вторых, всему можно научиться. Давай попробуем вместе.

Они попробовали. В результате шарик едва не при­землился Мишке на ногу. Точнее, по всем законам фи­зики он был просто обязан попасть на пальцы учителя, но в самый последний момент все же передумал, грох­нувшись на пол в паре сантиметров от кроссовок.

— Больно? — побледнев, спросила ученица.

— Если бы мне было больно, об этом бы сразу узнали все присутствующие. Даже в соседнем бильярдном зале.

— Я больше не буду, — совсем поникла Марина.

— Чего?

— Давай я буду только смотреть.

— Еще чего! А учиться?

Сомов был несколько озадачен тем, что шарик не попал туда, куда должен был. Не то чтобы его это слиш­ком огорчило, просто Михаил привык, что закон все­мирного тяготения обычно работает и по субботам, и по воскресеньям. Тут же налицо имелось явное нару­шение, и парню хотелось узнать его причину. Не мог же девятикилограммовый груз изменить свою траекто­рию только потому, что этого очень захотелось потен­циальному пострадавшему. Или мог?

“Что ж, это несложно проверить“,— подумал Михаил.

Правда, проводить эксперимент он решил менее ри­скованным способом.

— Марин, вся проблема в том, что ты не просила шарик катиться по центру дорожки.

— А вот и нет! Очень даже просила.

— Вслух? — хитро прищурился “тренер“.

— Чтобы меня тут за дурочку приняли?

— А ты шепотом.

— Да ну тебя! — забавно надула губки заклинатель­ница шаров.

— Ладно. Не хочешь — я сам попрошу.— Мишка вы­брал шарик полегче, поднял его к лицу и прошептал в дырочки: — Прошу тебя двигаться ровно посередине. Держи, он теперь заговоренный.

Марина подошла к дорожке и бросила шар так же “прямо“, как и все предыдущие. Однако, послушный заговору, он пошел по весьма своеобразной траектории: докатившись до левого края дорожки, шар начал резко сворачивать и едва не скатился на правую обочину, но выписал еще один зигзаг и угодил прямо в центр по­строения кеглей, сбив девять из десяти.

— Вот это бросок! — воскликнул выступавший следом Конев, — Ты меня когда-нибудь научишь?

— Но-но! — быстро вмешался Сомов. — Мы свои спортивные секреты противнику не выдаем.

“Неужели ЭТО сделал я?! Но как? Может, Шагрид был прав, когда говорил о необычных свойствах тени огня? Если не ошибаюсь, это называется телекинезом“.

Михаил посмотрел на соседнюю дорожку и заставил упасть крайнюю кеглю за секунду до того, как в их строй­ное построение врезался шар.

“Точно! Телекинез“.

В следующей партии успехи Марины стали регуляр­ными, и девушка почувствовала уверенность в своих си­лах. Под конец игры Сомов уже не участвовал в управ­лении ее шариками, поскольку они послушно следовали указанным курсом благодаря ее собственным уговорам. В результате за два часа игры счет по партиям выров­нялся, и весьма довольные собой участники дружно от­правились выполнять заключительный пункт програм­мы — благо аппетит к этому времени у них разгулялся нешуточный.

Мягкий свет, легкая музыка, аромат блюд и непри­нужденная беседа создавали обстановку уютного спо­койствия и внутренней расслабленности. Михаилу по­казалось, что они находятся в отгороженном от мира райском оазисе.

— Хорошо у вас здесь,— словно в подтверждение его мыслей, отозвалась Марина.— Тихо и уютно.

— Тебе понравилось?

— Очень. Но мне не терпится показать тот сюрприз, что остался у тебя дома.

— Сейчас подадут десерт. Покончим с ним — и можно будет отправляться. Правда, если ты не хочешь моро­женого...

— Хочу, — быстро остановила его крамольные мысли сладкоежка.

— Ладно, пойду потороплю официантов. — Сомов поднялся и отошел к стойке бара. Когда он вернулся обратно, на его месте уже сидел крикливо одетый мужчина, а двое других возле столика крепко держали под руки Конева.

— А ты думал, мы тебя не найдем? — вместо привет­ствия спросил незнакомец.

— Если это твои парни держат моего друга, скажи им, чтобы быстро отпустили.— Мишка вспомнил это лицо. Оно принадлежало тому самому бандиту, который пытался вразумить Гогу в Москве.— Конечно, я могу сделать это и сам, но будет больно.

— Ой, какие мы грозные! И как все сразу испугались! Теперь заткнись и мотай себе на ус. Если через день ты не приведешь по указанному мной адресу Гогу, эти дев­чонки и твой дружок...

Михаил не стал ждать окончания фразы.

— Я тебя предупреждал. Ты не внял голосу разума.— Он подошел всего на шаг к бандитам, и они оба с се­кундным интервалом отлетели от Конева в разные стороны.

Сомов сделал для себя еще одно открытие: его теле­кинез не мог воздействовать сразу на два объекта, а Вовка ошарашенным взглядом проводил стремительный полет, особо отметив пятиметровое расстояние до стенок, по которым сейчас сползали его “наручники“, и их скорость. Ни один из упавших даже не порывался подняться после столкновения. Такого фокуса он еще не видел.

— А что ты на это скажешь? — Ехидный голос заста­вил “фокусника“ обернуться. Бандит, который из-за Мишкиной широкой спины не увидел всех деталей не­обычного трюка, держал пистолет Макарова, направив его на Марину.

“Да как ты вообще посмел! — Внутри Мишки все вскипело.— Я из тебя сейчас котлету сделаю!“ Парень сосредоточил свое внимание на крохотном флажке пре­дохранителя. Небольшое усилие воли — и тот поднялся вверх.

— Скажу, что угрожать оружием девушке — большая глупость. Особенно МОЕЙ девушке.

С этими словами чемпион кантилимских игр подско­чил вплотную к мужику и одним резким движением по­вернул кисть руки главаря, направив ствол пистолета прямо ему в лицо. Хозяин оружия автоматически про­должал жать на спусковой крючок, не понимая, почему нет выстрела.

— Ты хочешь, чтобы пистолет сработал? — заметив посиневший палец на крючке, невинным голосом спро­сил Сомов. Бандит только сейчас понял, что делает, и едва не выронил оружие.

— Э... Ты на кого руку поднял? Да ты знаешь, кто я? — Он попытался подняться.

— Сиди и не дергайся. — Сомов надавил на мужика так, что стул под ним жалобно заскрипел.— Тебя как зовут?

— Родик, — кривясь от боли, выдавил из себя тот.

— Очень НЕприятно познакомиться. Так вот запом­ни, Родик, две вещи. Первая — Гоги на этом свете бо­льше нет, можешь так и передать своему Виталику. Вто­рая (лично для тебя) — не ищи больше встречи со мной. Не надо. Ты сильно рискуешь ее не пережить. — Парень сделал еще одно мысленное усилие, представив, как пуля освобождается из патрона, медленно продвигается по стволу и вместе с порохом застревает на самом выходе.— Да, кстати: обычно, когда хотят выстрелить, пистолет снимают с предохранителя.

Отобрав оружие, Михаил вытащил обойму и пере­дернул затвор. Патрон, который вылетел из ствола, ока­зался без пули, что, собственно, и хотел проверить об­ладатель необычного дара. Не желая иметь дело с ору­жием, Сомов засунул разряженный пистолет во внут­ренний карман пиджака бандита, а обойму забрал себе.

— Последний бесплатный совет на сегодня. В бли­жайшие три дня тебе не стоит брать в руки огнестрельное оружие. Можешь случайно пораниться— Мишка про­изнес свое предупреждение таким же тоном, каким ему когда-то советовали не пользоваться колесным транс­ портом. Приятно осознавать себя прорицателем.

Родик не прислушался к доброму совету, и через пару минут, когда оставшиеся без десерта гости покидали зал, раздался сначала взрыв, а потом чей-то дикий вопль. У бандита, к его несчастью, имелась дурная привычка не верить людям. И запасная обойма.

— Как тебе удалось раскидать этих гадов? — уже на улице возбужденно обратился к другу Конев.— Ты ведь к ним даже не притронулся.

— Не знаю,— пожал плечами специалист по телеки­незу. — Наверное, они меня слишком сильно разозлили. Ты же знаешь, человек способен на многое, если его хорошенько завести.

— Но это же невероятно!

— Главное, что все живы и никто не пострадал.

— А как же бандит с пистолетом? — не унимался Володька.

— Я его честно предупредил. К тому же в тюрьме должны быть больницы. И там его вылечат. Бесплатно.

— Миш, а кто такой Гога? — Маринка только сейчас немного пришла в себя.

— Один хороший человек, который этим типам слу­чайно перешел дорогу. Я познакомился с ним в тот день, когда мы с тобой впервые увиделись.

— И ЧТО С НИМ?

—Ушел из этого мира.

—Жалко.

“Ушел не значит “умер“,— размышлял по дороге Со­мов. — Но вот как эти ребята сумели на меня выйти? Совершенно непонятно. Я был уверен, что они не успели запомнить человека, помешавшего тогда расправиться со Скальновым. И вдруг — такая встреча. И где? В моем родном городе. Что-то здесь нечисто“.

Конев поехал провожать Светку, а Михаил привез Марину к себе.

— Извини, что так нехорошо получилось в ресторане. Такой вечер испортили!

— Ничего страшного, — улыбнулась девушка. — Глав­ное, что все живы и никто не пострадал,— слово в слово повторила она фразу Мишки.

— И то верно. А теперь я хочу увидеть обещанный сюрприз.

— Будет тебе сюрприз. — Девушка загадочно посмотрела ему прямо в глаза.— Только для этого мне на полчаса нужно изолировать тебя на кухне. Сможешь продержаться?

— Нелегкая задача. Но я постараюсь с ней спра­виться.

Марина еще уточнила, где находятся утюг и принадлежности для глажки, после чего направилась в ванну.

— Подглядывать не разрешается,— строго пригрозила, она пальчиком, закрывая дверь временного “изоля­тора“.

Сомов присел на табуретку и, взглянув на кухонный стол, сразу решил, что неплохо бы его прикрыть ска­тертью. Он попытался выйти из заточения. Не тут-то было. Дверь снаружи подпирал стул, и освободиться без грохота не представлялось возможным.

“Ладно, ужинать мы все равно не собираемся, а завтра встану пораньше и чем-нибудь накрою. Что ж я рань­ше-то не подумал?“

Дырка в столешнице, оставленная неизвестным ви­зитером в тот день, когда Сомов впервые увидел Барбоса, сейчас как-то особенно сильно бросалась в глаза. Мишка невольно вспомнил сегодняшний случай в такси.

“А ведь машина и вправду в кого-то врезалась. Если бы пострадавшим действительно оказался дед, вряд ли бы он сумел убежать — удар был довольно ощутимым. С другой стороны, не померещилось же водителю? А тут еще прохожий, как две капли воды похожий на Кразия. Слишком много необъяснимого. Да и случай в ресторане...“

Размышления о странном и необъяснимом вернули парня в октябрьский вечер, когда он несся из Москвы и едва не столкнулся на дороге с лохматым псом. Именно той ночью кто-то побывал в его квартире и насквозь проткнул массивную столешницу обычным с виду но­жом, оставив записку о нарушении правил.

“Знать бы еще, кому адресовалась та записка и какие правила были нарушены.— Михаил привычно взъерошил затылок.— Эх, забыл спросить у ясновидца! Уж он бы мне объяснил“.

Сомов еще раз мысленно перебрал сегодняшние со­бытия, но так и не пришел ни к какому заключению. Помимо вполне объяснимой тревоги, связанной с про­исшествием в ресторане, других ощущений не было. Он постарался отогнать невеселые мысли и прислушался к тому, что происходило за дверью.

Душ перестал шуметь. Маринка уже вышла из ванны и шуршала чем-то в комнате.

— Эй, там, на свободе! Когда узникам ждать амни­стии?

— Пока рано. Передай узникам, пусть потерпят еще минут пять.

Через десять стул все-таки отодвинули от двери.

— Сюрприз готов! — торжественно раздалось из ком­наты.

— Ура! Свобода! — Мишка вышел из кухни и буква­льно застыл на пороге.— Ух ты!!!

Больше он не смог произнести ни слова.

—Тебе правда нравится? — Слегка смущенное выра­жение лица, сияющие глаза и затаенное ожидание сказки делали девушку похожей на Золушку во дворце принца. А что касается ее платья, то тут вообще трудно описать все то изящество, которое излучала обычная с виду одеж­да. Это было не какое-то вечернее платье, которое делает женщину томной и желанной, а иногда — величествен­ной. Нет, ЭТО превращало девушку в неземную фею — легкую, почти воздушную.

— Ты чудо! — шепотом произнес Мишка, словно опа­саясь, что от громкого звука девушка испугается, вспор­хнет и улетит.

— Я очень рада. В магазине мне обещали, что с таким платьем я тебе обязательно понравлюсь, но я не слишком верила. Теперь вижу — не обманули. Сюрприз удался?

— На все сто,— не сводя восхищенного взгляда со своей Золушки, подтвердил Михаил и с удивлением за­ метил, как после его слов ярко заблестели пять голубых огоньков, украшавших декольте платья. Они даже за­тмили сверкающий значок победителя кантилимских игр, который девушка повесила на шею в качестве кулона.

— Тогда обними меня, пожалуйста.

Сомов сделал шаг навстречу своей фее, и вдруг кто-то дико забарабанил во входную дверь.

— Какого черта? — Михаилу показалось, что стучат по его голове,— Погоди пять секунд. Сейчас я кого-то спущу с лестницы и сразу вернусь.