Литпром.ru

Обращение к читателю

Мы провели детство и пошли в школу на закате славной эпохи Леонида Ильича Брежнева. В эпоху, где джинсы Levi`s и видеомагнитофон практически приравнивались к цене человеческой жизни, а в отдельных союзных республиках намного превышали ее.

Нашими героями были югослав Гойко Митич, лихо игравший индейцев и прочих правильных пацанов, и хохол Олег Блохин, захуяривший ниибацца скоко голов в чемпионате СССР. Мы играли в войну и собирали вкладыши от жвачек за кото­рые могли убить одноклассников. Мы пиздили в универсамах пепси-колу, а если завозили кока-колу, то про это месяц гово­рила вся школа: типа я коки слямзил десять бутылок, до сих пор одна осталась...

Нас принимали в октябрята в Мавзолее или в райисполкоме и заставляли учить наизусть жизнь деда Вовы Ленина, а мы в отместку пели про то, что «когда был Ленин маленький с куд­рявой головой, он тоже бегал в валенках и хуй дрочил ногой».

Годы весело уебывали от нас. Генсеки дохли как мухи, а из уроков политинформации мы узнали, что против СССР и СЭВ Запад готовит заговор и нам, конечно, тяжело, но если что, то мы их всех поимеем, поскольку наш бронепоезд стоит, как говорится... Нам засирали мозги про всякие Фронты освобож­дения имени Фарабундо Марти, которые геройски ебашут контрас... Мы собирали макулатуру и лаве для детей Анголы (ин­тересно, кто эти бабки в итоге спиздошил??). Нас приняли в пионеры. Появились фото КISS «без масок» за двадцать копе­ек и игральные порнокарты по рублю за полколоды (почему не за полную, понятно — дрочить и так хватит). Родители на кухнях пиздели про дефицит и грядущие перемены...

Пришел Горби, а с ним и эти самые долгожданные перемены. Кооперативы, Страна стала ускоряться и перестраиваться. Мы стали оттопыриваться на дискотеке МАИ и поняли вкус травы.

В связи со смягчением статьи 188 по валюте многие из нас стали наживать по фарце на Арбате. Типа того: «Ливайс мало битый, родной, нужен? Гони сто двадцать деревом... Рыжий, позвони армянам, у них самопал остался?»

Мы напивались русским роком, вылезшим из котельных и проповедовавшим отказ от любых ценностей, кроме водки, секса и рок-н-ролла. (Интересно, как у них теперь с ценностями? Или Макар на «Лексусе» это так, хуйня какая-то?) Нача­лась эпоха люберов и прочих гопников, которые слушали Цоя и хуярили нас велоцепями. Этих мы тоже пережили.

Горби вывел войска из Афгана...

Наступали 90-е. Немцы выиграли чемпионат мира по футболу. Потом путч. Потом Мишу послали нахуй. Надвигался пиздец. Мы поступили в институты и стали торчать от жизни на степуху. Нас оглушило кино: Гребень и Цой в «Ассе», «Игле», Негода показала всему Союзу сиськи и пизду в «Маленькой Вере»...

Нам стали внушать, что Павлик Морозов оказался сцукой, а Союз был хуевый. Из нас старательно выбивали прежние идеалы. Мы особо не противились этому...

Но скоро стало совсем херово. Пропали продукты, бухло и курево. Наши стали просирать в хоккей. Потом все появилось, но уже по ценам ниибацца. Мы положили на все и стали ускоряться в танце: «Джамп», «Ред Зон», «Гагарин Пати», потом «ЛСДэнс» и «Эрмитаж»...

Мы проклубили по всей мазе: стрельнулся Кобейн, Гехан чуть не сторчался. А мы просто зажигали...

Закончив институты, мы, почесав репы, решили, что пора наживать. Более старшие подонки, будучи в прошлом комсор гами и парторгами, уже прислонились к нехуевым лаве. Они нажили стока, что если бы сели на свое бабло, то их ноги бы до земли не достали. Мы спросили:

— А типа нам бы вот так...

— Отойдите нахуй от военного эшелона, — был ответ. Мы отошли и стали пиздить то, что осталось.

Наши однокурсницы и одноклассницы пытались выйти замуж за богатых подонков. Но те или уже оказались женаты на своих комсомолках, или их, подонков, отхватили более юные сцуки. Подрастающее поколение девок было смелей, краси­вей, а главное — моложе. Наши сверстницы еще не успели снять трусы, а молодежь уже села на компрессоры... Маза ушла, и одноклассницы вышли замуж за нас.

Мы оказались между. Не старые и не молодые. Не бедные, но и не богатые. Мы не успели отряхнуть пыль Союза, но не успели впитать и этот ебаный ветер перемен. Нас не назовешь патриотами, но, если какая-нибудь америкосная сцука скажет, что они выиграли у нас ВОЙНУ, мы набьем ей (и всем осталь­ным таким же) ебало. Мы аполитичны, так как знаем цену лозунгам партии. Мы ненавидим свою страну и плачем от нос­тальгии в Париже. Мы еще успели прочитать Бунина. Нам на­срать на «политкорректность» и «терпимость», потому как мы ненавидим пидоров и негров. Мы выросли с особой системой ценностей и координат. Не стали патриотами, но и не стали космополитами. Мы возненавидели СОВОК. Только почему-то на Новый год поем «СОЮЗ НЕРУШИМЫЙ».

Мы пережили два кризиса и сотни попадосов. Мы сами не раз кидали. В итоге мы безошибочно стали определять СВОИХ. В кафе, в пробках, в Интернете, в толпе.

Не помню, кто сказал, но мы реально «ОСКОЛКИ РАЗБИТОГО ВДРЕБЕЗГИ».

Поколение циничных романтиков-индивидуалистов.

Мы — как волчонок, выросший в зоопарке и охуевший от внезапно нахлынувшей свободы, когда его выпустили на при роду. Он не знал, что делать с этой свободой, и вернулся в зоо­парк...

В итоге волчонок загрыз своего хозяина и все-таки ушел в лес.

* * *

В ноябре 2002 года в Интернете появился ресурс Litprom.ru. Стартовав в литературно-маргинальной, «падонковской» среде, он довольно быстро обрел свое уникальное лицо и дал возможность общаться и быть услышанным десяткам талант­ливых, неформально мыслящих русскоязычных авторов со все­го мира. Подавляющее большинство этих авторов принадле­жат к тому самому потерянному поколению циничных роман­тиков-индивидуалистов.

В этой книге смогла разместиться лишь небольшая часть из более чем десяти тысяч написанных ими рассказов, и среди них внимательный читатель сможет найти, как понятно, и мои тексты.

И помните о том, что, открыв эту книгу, Вы вступили на территорию контркультуры. Будьте готовы ко всему и не говорите, что мы Вас не предупреждали.

Kisses,
Сергей Минаев