Шарль Бодлер: Цветы зла

Творчество великого французского поэта и критика, классика мировой литературы Шарля Бодлера (1821-1867) уже принадлежит вечности. А при жизни этот странный, не желающий вписываться в мир буржуазного успеха и скучной добродетели, поэт, казалось, только и делал, что нарушал правила, причем так и настолько, что не по праву входит в когорту "проклятых поэтов". Когда увидел свет самый известный его поэтический сборник "Цветы зла", это так шокировало публику, что добропорядочные сограждане потребовали наказать обидчика общественных нравов, и цензоры оштрафовали Бодлера, при этом вынудив поэта изъять из сборника наиболее "непристойные" стихотворения… А для поэтов всего мира начался новый отсчет стихов и ритмов.
"С Бодлером французская поэзия вышла наконец за пределы нации. Она понудила мир читать себя; она предстала в качестве поэзии современности; она вызывает подражания, она оплодотворяет многочисленные умы,- писал Поль Валерии.- В "Цветах зла" нет ни исторических поэм, ни легенд; нет...

Творчество великого французского поэта и критика, классика мировой литературы Шарля Бодлера (1821-1867) уже принадлежит вечности. А при жизни этот странный, не желающий вписываться в мир буржуазного успеха и скучной добродетели, поэт, казалось, только и делал, что нарушал правила, причем так и настолько, что не по праву входит в когорту "проклятых поэтов". Когда увидел свет самый известный его поэтический сборник "Цветы зла", это так шокировало публику, что добропорядочные сограждане потребовали наказать обидчика общественных нравов, и цензоры оштрафовали Бодлера, при этом вынудив поэта изъять из сборника наиболее "непристойные" стихотворения… А для поэтов всего мира начался новый отсчет стихов и ритмов.
"С Бодлером французская поэзия вышла наконец за пределы нации. Она понудила мир читать себя; она предстала в качестве поэзии современности; она вызывает подражания, она оплодотворяет многочисленные умы,- писал Поль Валерии.- В "Цветах зла" нет ни исторических поэм, ни легенд; нет ничего, что отдавало бы дань повествовательности. В них не найдешь философских тирад. Нет в них места и политике. Описания редки и всегда знаменательны. Но все в них - прельщение, музыка, могущественная и отвлеченная сущность... Пышность, образ и сладострастие".