Самый короткий день

Начертить более-менее сносную карту культурного пространства наших дней кажется невероятным. Его границы теряются в дальних туманах, а стороны света непрерывно меняются местами, совершая немыслимые кульбиты. Любые попытки даже поверхностной классификации происходящего в непредсказуемом, полном перверсий постпостмодернистском бытии, не то, чтобы обречены на провал, но чреваты ошибками и потому имеют перспективы (и то спорные) только на уровне исключительно научном, там, где все разбирается на мельчайшие составляющие и осмысливается при помощи постоянно усложняющихся семантических приемов.

Творческая фигура Игоря Давлетшина в этом разрезе чрезвычайно интересна уже потому, что он однозначно принадлежит к тому роду авторов, которые, по Фуко, находятся в "транс-дискурсивной позиции", выступают не только создателями собственных произведений, в том числе (и в первую очередь) текстов, но и инспирируют с той или иной степенью осознанности действия возникновение произведений других авторов, зачиная тем самым некие отличные от уже действующих типы дискурсивности. Если дальше придерживаться терминологии французского культуролога, то Давлетшин-автор представляется настоящим "istraurateur" - "установителем", который не только создает своим творчеством возможности новых креативных образований в рамках заданной дискурсивной парадигмы, но и открывает просторы для появления творений других, находящихся порой в принципиально иной позиции, зачастую отличных концептуально, хотя и остающихся в непосредственной близости от исходного типа дискурса. Московский критик Илья Кукулин не без причины включал творчество Давлетшина в сферу некой "кемеровско-новокузнецкой" литературной школы. Его влияние на "прогрессивную прослойку" в региональной литературной среде действительно остается чрезвычайно мощным, несмотря на то, что поэтическое наследие Игоря не слишком велико.

Представить Игоря вне контекста искусства и просто, и невозможно. Он мог стать замечательным инженером (два года учился в металлургическом институте), археологом (окончил исторический факультет и археологией интересовался всерьез), искусствоведом (был научным сотрудником музея изобразительных искусств) или преподавателем (успешно читал в Кемеровском университете курс "Стратегии и тенденции визуальной культуры ХХ века"), однако в любом социальном проявлении он оставался бы поэтом (если читать слово "поэт" как синоним словосочетания "творец искусства"). Огромный творческий заряд работал в Игоре всю жизнь, чем бы он ни занимался - от писания стихов до изготовления рекламных роликов. Кстати, сам Игорь по этому поводу успел высказаться в одном из интервью следующим образом: "Мне хотелось бы верить, что я вполне адекватен происходящим культурным процессам. Осознание себя не поэтом, а человеком, включенным в область искусства (английское art, наверное, даже более удачно) как такового, позволяет мне с одними и теми же принципами, установками и, что самое главное, с тем же удовольствием заниматься и текстами, и видео, и коллажами, и диджеингом. Самое интересное происходит на пересечении разных жанров, стратегий и стилей".

Никогда не отторгая непонятного, с готовностью воспринимая все новое, Игорь постоянно порождал множество оригинальных идей. Награжденный редким личностным обаянием и своего рода "коммуникативной гениальностью", он не оставлял почти ничего из своих задумок, стараясь реализоваться как можно более полно в самых разных ипостасях. Еще будучи студентом Игорь редактировал полосу в университетской газете и рукописные литературные сборники, участвовал в создании телевидения Кемеровского университета; позже стал одним из инициаторов проекта "Siberia Nova Kultura", в рамках которого с 1999 года в Кемерове проводятся уникальные культурологические симпозиумы; был автором телеверсии проекта "Темная сторона Луны", знакомившего зрителей с самыми новыми музыкальными веяниями; снимал документальные и арт-фильмы, его видеоработы несколько раз получали дипломы международных арт-фестивалей "Экзотика".