Если вас огорчают приготовления к зимним праздникам — а так бывает чаще, чем нам кажется, узнайте, что есть один дундук. Картон Лютый — не главный герой в «Историях о Лисе и Поросенке» Бьёрна Рёрвика, но значительный, даже выдающийся. Кто забрал себе весь йогурт в истории «Акулиска — враг редиски» так, что только Поросенок смог его перехитрить, да и то в костюме французского жаворонка? Кто держит в страхе весь лес, особенно охламонов с их по-детски наивной верой в запреты? История «Дед Надзор» многое расскажет об этом. Словом, это жадный, вредный и… застенчивый ниссе. Да, он тоже ниссе — рождественский дух. Как бы странно это ни звучало.
Предрождественские подарки читателям от Бьёрна Рёрвика с его серией «Другие истории о Лисе и Поросенке» пополнились новинкой: теперь у нас есть не только «Дед Надзор», но и «Свитер на Рождество».
«Зачем дундук намылился отмываться, Лис с Поросенком так и не поняли. Но Картон сам все объяснил: он собирается на важную международную встречу, а в приличном обществе надо выглядеть подобающе».
Оказывается, жадный, вредный и так далее злющий дундук Картон Лютый стесняется идти на Международную новогоднюю встречу юлениссе. Да, он почетный член Международной Ассоциации. Но он думал, что там не придется наряжаться и вот это все. Надевать этот дурацкий рождественский свитер!
Даже те, кто пока незнаком с серией «Другие истории о Лисе и Поросенке», все равно уже догадались: эти двое выкрутятся из любых, самых запутанных, ситуаций. Устроят охоту на огородного хищника — злобную акулиску. Откроют кафе для перелетных птиц, чтобы те могли заморить червячка за блюдом дня — мерзотто-вырви-глаз. Придумают новую болезнь — леопардоз, да тут же и изобретут от нее средство. Или вот: спрей от комаров из всего загадочного, что есть в холодильнике! А будет надо — и вовсе затеют детективное расследование, как это было в истории «Дед Надзор».
Любят, умеют, практикуют.
Изобретательные Лис и Поросенок снова в центре событий, они снова в игре — и это дерзкая, хитроумная, искрометно смешная игра со словами и смыслами.
«— Встреча членов клуба сегодня в шесть, — громко прочитал Лис. — Пункт первый: приветствуем новых членов клуба. Пункт второй: лотерея.
— Ух ты! — радостно закричал Поросенок. — Лотерея! Картон, ты сможешь купить билет и что-нибудь выиграть!
— Да, билет стоит одну шишку, — покивал Картон.
— Еще тут написано, что встреча завершится хороводом вокруг елки, — сказал Лис».
Давно уже мы так не смеялись. Особенно что касается книг для детей. Похоже, смешные книги стали чем-то вроде преступления: то и дело оказывается, что задеты чьи-нибудь чувства, поэтому издатели предпочитают не рисковать. Лис бы на их месте точно что-нибудь придумал!
Но по порядку.
Если говорить о фишках Бьёрна Рёрвика, то эта, конечно, первая и главная: гибкость, изобретательность, нестандратный подход. Это вам не какие-нибудь охламоны, которые жить не могут без правил (мы скоро познакомимся с охламонами, погодите). Умелые, рукастые люди – это не про нас, – признают Лис и Поросенок. И выдумывают на ходу свои правила!
Вторая фишка: самоирония. Драгоценная, как лисумруд, и редкая, как чистейшей воды поросяхонт. Качество, без которого, может, и обходятся, но какой же унылой, тусклой, сложной становится жизнь!
Кстати, это именно отсюда растут ноги вечного «меня никто не понимает».
«— Мы будем играть, будто я плюгавая, а ты на мне скачешь.
Поросенок смотрел на него круглыми глазами.
— С седадлом и сбруей?» (Б. Рёрвик. «Акулиска – враг редиски»)
«Он (Поросенок) был такой непростой, что интересовался только десертами» (Б. Рёрвик. «Кафе „Птичий хвост“»)
«Хворометр работал так: если он начинал трястись, значит, пациент болен. Поскольку сам по себе прибор не трясся, пациент должен был помогать ему». (Б. Рёрвик. «Как поросенок болел леопардозом»)
Почему же нас никто не понимает?
Люди – существа разные. И часто странные. Ну, кажутся такими друг другу. Это потому, что никто друг друга и не понимает. Но если относиться с юмором к другим – так же, как к себе. Если чуть-чуть уменьшить градус серьезности... внезапно окажется, что мы знаем правила игры. Это смешные правила. Но они дают возможность понять других.
Вспомним «Дед Надзор», «Акулиска — враг редиски» и все, что Бьёрн Рёрвик говорит об охламонах.
«Он оказался охламоном. Это такие маленькие пушные зверьки, которые считают, что должны все решать. Охламоны сердитые и вредные и всегда всех контролируют».
Охламоны — не злодеи (как выясняет читатель). Это бедняги! Они – мы узнаем это как раз из новой книги серии – «Дед Надзор» – жить не могут без правил, и горе тому, кто попробует их этого лишить. И именно поэтому они такие... какие? Нервные! Вот, должно быть, самое точное слово для поведения охламонов.
О бедном дундуке Картоне Лютом и других страдальцах
Бьёрн Рёрвик в точности следует законам драматургии по Станиславскому: когда играешь злого, ищи, где он добрый.
В этом секрет обаяния таких, казалось бы, отрицательных персонажей. Охламоны, которые никому в лесу не дают спокойно жить, оказывается, сами страдают. Не так просто пытаться контролировать все и всех! Честно — невозможно. Гиперконтроль — один из самых ужасных симптомов тревоги. И нет, речь на этот раз не о леопардозе, которым заразил весь лес изобретательный Поросенок. Стремление все контролировать растет из страха. И да, так и оказывается. Охламонан просто-напросто не хватает смелости — вот они и становятся жертвой любого проходимца, который готов запретить что угодно для их же блага.
Сам злобный дундук Картон Лютый — мы с ним знакомимся в первой книге — «Акулиска — друг редиски» — пробуждает сострадание, когда Поросенок изящной походкой идет к нему восстанавливать справедливость в костюме французского жаворонка. (Хотя мы понимаем, что присвоение всеобщих запасов дынного йогурта — нехорошо, прямо-таки злоумышление).
И на этот раз — а это наша третья встреча с Картоном — он уже в силах открыто сказать о своей тревоге. Ему просто-напросто страшно оказаться в центре внимания!
Так что третья фишка Бьёрна Рёрвика — сопереживание. Ирония и прикрывает воспитательность историй — и одновременно ослабляет ту самую серьезность, которая не дает нам быть добрыми. Мы же так яростно боремся за победу добра, что… это не мы! Это охламоны!
Как насчет мерзотто-вырви-глаз или отвратного императорского плюнделя?
Фишка четвертая: игра со словами и смыслами.
Гениальный переводчик с норвежского Ольга Дробот не столько даже переводит, сколько (в тандеме с автором) перепридумывает эту игру на языке другой культуры. Головомороченица — как вам? А кладовщик (что-то среднее между таможенником и хранителем кладов) — у которого за плечами семь разных осыпей? Или журжелица — наше все? Привычные слова и слоги обретают новые значения — и кажется, что так всегда и было.
«— Тут сыр с плесенью, — объяснил Лис. — Выдержанный воньер. Не хочешь кусочек?» (Б. Рёрвик. «Битва с комарами»)
Или тонкий намек на разницу значений, но эта разница — такая богатая почва для игры!
— Разодетых? — продолжал допытываться дундук. Он был совершенно сбит с толку. — А я думал, вы раздетые, думал, вы без свитера ходите…
— Нет, конечно, — улыбнулся Юлениссе. — Без свитера ты первый пришел.
И вот наконец-то пора заканчивать с серьезными объяснениями и просто порадоваться новой книге. Такой еще никогда не была атмосфера зимних праздников, но это именно она. Даже не сомневайтесь. Здесь даже рецепт пирога есть! Чувствуете запах? Что-то пекут. И явно вкусное. Более того: праздничное.
Бьёрн Рёрвик не был бы Бьёрном Рёрвиком, если бы и тут не устроил невероятную путаницу — на этот раз детективную. Потому что Дед Надзор — большой любитель тортов и пирогов — какой-то очень, очень подозрительный. Надо открыть его настоящее лицо.
«— Про отвратный императорский плюндель сложено немало легенд, — объяснил охламонов командир. — Своим появлением он обязан императору Хламонию Дырокоробскому, чудовищному сластене. Пристрастие к тортикам сыграло с ним злую шутку. Он так растолстел, что уже не мог вылезти из коробки и таскал императорский дворец на себе. Подданные потешались над Хламонием, да он и сам понимал, что так продолжаться не может. Императорским указом он пообещал награду пекарю, который придумает рецепт особого торта — такого, чтобы на сто дней начисто отбивал охоту есть сладости». (Б. Рёрвик).
Бьёрн Рёрвик не был бы Бьёрном Рёрвиком, если бы между строк абсурдно смешных сказок не стояли большие смыслы:
«Двух крошек-ниссе, сидевших на столе, звали Половинда и Четвертинда, они явились из страны Убывалии, в которой живут, понятно, убывахи.
— Про Убывалию никто не слышал, потому что это совсем крохотная страна, — сказала Половинда.
— И она с каждым годом становится все меньше и меньше, — добавила Четвертинда.
Юлениссе пояснил, что и сами убывахи год от года уменьшаются, поэтому Четвертинда меньше Половинды, хоть и старше ее.
— А это кто? — Лис кивнул на ниссе побольше. — Их младший брат?
— Нет, это Томтен, моя родня из Швеции, — сказал Юлениссе.
Томтен в знак приветствия приподнял свой колпак.
— Бобри день! Ви сви ниссе? — сказал он.
Он всегда старался говорить так, чтобы его шведский язык все понимали». (Б. Рёрвик. «Свитер на рождество»)
Лис и Поросенок, естественно, поддержат бедного дундука в трудную минуту: ведь когда кто-то злющий дундук, скорее, это потому, что чувствует себя одиноким и никому не нужным.
Если вы не были знакомы с героям Бьёран Рёрвика, лучшее, что можно сделать, — забрать себе сразу все эти истории.
Они того стоят. Это признают и дети, и взрослые.
Похожие подборки
Не знаете, что почитать?
