Волонтерством я начала заниматься случайно. Однажды лежала вместе с сыном в больнице, в офтальмологическом отделении. Сыну было лет пять, и с ним еще можно было оставаться. А по соседству самостоятельно жили подростки — кто с каким диагнозом.

Я присматривалась к ребятам — там было несколько человек с ограниченными двигательными способностями, они заезжали к нам на колясках. И я обратила внимание, как музыка и истории действуют на ребят.

Вернувшись домой, я написала сказку. Интерактивную сказку с музыкой, движениями и песнями, которую можно было бы рассказать группе ребят с особенностями развития. Я старалась, чтобы среди движений не было таких, которые оказались бы не по силам людям с ДЦП (детским церебральным параличом). А потом рассказала об этой сказке своему редактору и другу Анне Годинер. «Где бы ее показать?» — спросила я. Анна связала меня со Светланой Бейлезон, автором книги «Неутомимый наш ковчег». И Светлана сказала, что детских групп она не знает, но есть закрытый интернат, где мою сказку с удовольствием послушают взрослые.

Так я попала в ПНИ (психоневрологический интернат).

Первая встреча меня слегка огорошила. Я не знала, как говорить с такими пациентами, не знала, как к ним обращаться, что можно попросить делать, что — нельзя. Я оказалась в палате отделения «Милосердие», куда пришло довольно много народу — больше десяти человек. Кто-то плохо видит, кто-то плохо слышит, у кого-то ДЦП, у кого-то что-то еще. Мне было непросто во всем разобраться, и для начала я раздала всем колотушки, шуршалки и «мягких» ежиков. Погасили свет, сказка началась. Для жителей интерната это было счастье: что-то новое, необычное, интересное. Для меня — невероятный опыт. Я сталкивалась с особыми людьми и раньше, но творчеством занималась с ними в первый раз. Так я примкнула к стайке волонтеров этого ПНИ. Я рассказываю в книге о Маше, Юле, Насте. Это невероятные люди — успешные в жизни, занимающие высокие посты в серьезных компаниях. Но их силы и сердце были отданы интернату. И — время, много-много времени.

Организовали занятия. Кто-то занимался арт-терапией, кто-то учил ребят читать, кто-то — танцевать. Я стала вести «литературный кружок». Очень долго не могли подобрать программу. Что читать? «Колобка»? Ну что вы, тут взрослые люди, хоть и особые. О. Генри? Непонятно. Поэзию Серебряного века? Еще туманнее. Наконец нашли идеальный формат: сказки народов мира. Вместе с героями индийского эпоса мы путешествовали и сражались с тиграми. С героями японских сказок побеждали драконов. Корейские сказки давали нам пищу для размышлений и споров о мудрости. Сказки о животных веселили.

После занятия мы лепили из пластилина. Помню, один из участников нашего кружка первый раз в жизни (а ему было уже около сорока лет) увидел пластилин. Он потрясенно отломил кусочек, потом еще и еще. Я пыталась объяснить, что сегодня мы лепим крокодила — по какой-то африканской сказке. Но он отмахнулся: погоди ты! Тут отламывается. И режется. На кусочки. И ломается! Настоящее чудо! Я вдруг ощутила его восторг. Поняла, что присутствую при большом личном открытии. Затаила дыхание. А он втер пластилин в бумагу и в полном изумлении рассмеялся. Даже втирается эта штуковина! На следующем занятии я научила его делать черную сковородку с желто-белой яичницей — простой детсадовский фокус, но вы бы видели его глаза! Как?.. Как это возможно?! Раз! — и получилась маленькая сковородка.

Когда же появился «Дневник волонтера»? В интернате я вела дневник постоянно — записывала в него все подробности занятий для нашей группы волонтеров. Так нам было легче понять, кто чем занимается. И поддержать друг друга. А еще — так я могла отследить прогресс. Маленькими шагами мы двигались к большой цели. Но книга из моих записей не складывалась. И не сложилась бы. Если бы не Маша.

Моя Маша училась в третьем классе, когда я занялась волонтерством. И для нее это был странный, удивительный мир, куда мама уходила и откуда возвращалась. Она слушала мои усталые рассказы, и почему-то (не знаю, почему) они ее завораживали. Где-то есть люди, которые не могут видеть, ходить, говорить. И с ними можно чем-то заниматься! Вот мама занимается — читает им сказки. Машка была и остается самым преданным слушателем историй о моих приключениях. И каждый раз она говорила, что мечтает попасть ко мне на занятия. Но в интернат до восемнадцати лет нельзя. Такие правила. В общем, потребовалось разрешение нескольких врачей, один из них встречался со мной специально (я подарила ему свою книгу «Помощница ангела»), и в конце концов разрешение было получено. И вот я с радостной новостью бегу домой. Маша аж запрыгала от счастья. Мы ведь с ней шили книгу для одной девушки, готовили гостинцы для другой, а теперь она увидит всех своими собственными глазами! На входе мне опять пришлось убеждать охрану, что у нас есть разрешение от врача привести девятилетнюю Машу на занятия. Наконец мы пришли. Я внимательно наблюдала за дочкой. Сначала она со всеми перезнакомилась, потом взялась мне помогать. Кому-то подала пластилин, кому-то развернула конфету. Когда мы возвращались домой, я осторожно спросила дочку о впечатлениях. И ее мысли о жителях интерната, которых я называю «ребятами», вдруг разбудили во мне желание срочно записать все, что я услышала.

Машины ощущения как-то преломились во мне, легли на мой собственный опыт, и я услышала в голове голос Ариши — главной героини «Дневника волонтера». Я стала записывать. Мне трудно сказать, почему я изложила эту историю в форме дневника. Так она услышалась, так и записалась. Думаю, что дневник — как свидетельство о реально происходивших событиях — помогает глубже понять многие вопросы, с которыми сталкивается ребенок. Почему люди — другие? Почему они разные? Как помочь тем, кто нуждается в помощи? Сложные вопросы, которые для ребенка вовсе не сложны. Люди разные, потому что так устроено в жизни. А помочь — не трудно. Бери пластилин и лепи с людьми крокодилов. Или бери сок, вставляй трубочку и подноси ко рту тех, кто не может пить сам. Пока мы с дочкой ходили в интернат, она многому меня научила. И я делюсь своими открытиями в этой книге.