Уникальную книгу выпустило издательство «КомпасГид»: иллюстрированная подростковая пьеса Франсуа Пласа «Маркиз Кит де ла Бален» — материал, который хоть завтра переноси на сцены школьных и студенческих театров. Ни на что не похожим это издание делает прежде всего сам автор: добродушный, энергичный, полный идей писатель и художник Франсуа Плас. Что же в нем такого особенного? Рассказываем вместе с теми, кто работал с его книгами.

Пьеса-притча из забытого рисунка

История в этой пьесе строится вокруг маленькой, но очень гордой страны Нищебродии, правители которой — пожилые Бальтазар и Мирабель — решают пустить пыль в глаза всем соседям, устроив грандиозную эпопею с поимкой настоящего кита и пиром по этому случаю. Идею им подбросил племянник Сигизмунд, получивший образование за границей: молодой и дерзкий, но пока не слишком разбирающийся в том, как устроен мир, он невольно толкает славную Нищебродию к настоящему фиаско, думая, будто это триумф. По словам Франсуа Пласа, история создания книги началась с одного небольшого рисунка, который он создал еще много лет назад: там была изображена охота на кита, но не в духе «Моби Дика», а фантасмагоричная — с гигантскими удочками и наживкой. Рисунок этот долгое время пылился у месье Пласа в ящике стола, но от случая к случаю он доставал его оттуда — и постепенно придумывал историю странноватых короля и королевы, страдающих манией величия.

Проиллюстрировал «Маркиза Кита», конечно же, сам автор — в своей фирменной манере, отсылающей не то к Брейгелю, не то к «Где Волли?»: сверхдетализированной, дотошной, слегка карикатурной. Его иллюстрации — которые никак не тянет назвать «картинками», только «картинами» — обладают каким-то гипнотическим свойством: в тот мир, что изображен на них, веришь сразу, и мечтаешь оказаться в нем. Даже если это мир наивных Сигизмунда, Бальтазара и Мирабель.

Вот что говорит о книге переводчик, знаменитый детский поэт Михаил Яснов.

Больше всего я люблю работать над переводами поэтических текстов, потому что в них есть нечто, отсутствующее в прозе: интонирование. В тонких интонационных оттенках скрывается много интересного. Пьеска Франсуа Пласа оказалась таким промежуточным звеном между поэзией и прозой: как переводчику, мне любопытнее всего было уловить эти интонационные нюансы в речах Сигизмунда, Бальтазара и Мирабель.

Можно ли назвать эту пьесу детской? Пожалуй, единственное отличие между детской и взрослой литературой заключается в том, что когда ты пишешь или переводишь для детей, ты представляешь совершенно конкретного читателя: сколько ему лет, что он знает и умеет. Ты пытаешься угадать, интересно ли ему то же самое, что и родителям, или он, наоборот, никогда не возьмет книгу в руки по их совету. В этом плане «Маркиз Кит де ла Бален» — литература взрослая, хотя в ней безусловно есть пассажи, которые будут страшно интересны подростку. И я точно знаю 7−8-летних ребят, которые с удовольствием прочтут эту пьесу, потому что найдут в ней много нового для себя, — прочтут и поймут.

«Узник Двенадцати провинций»: магия без оглядки на «Гарри Поттера»

Главный герой этого романа, Гвен, родился в 1900 году, и жизнь его резко изменилась вскоре после четырнадцатого дня рождения. Мы знаем: лето 1914-го стало поворотным для целого поколения, моментом крушения надежд, исчезновения в водах Леты целых социальных слоев. Но Гвен не попал на поля Первой мировой: Франсуа Плас придумал для персонажа куда более удивительную «альтернативно-историческую» реальность и забросил в мир Двенадцати провинций, живущий по иным законам, нежели Европа начала XX века. Мир этот, впрочем, не менее жесток, пусть здесь и нет окопов и колючей проволоки: таверны кишат проходимцами и головорезами, а на жизнь людскую больше всего влияет могущественная Летучая таможня — организация, обирающая всякого, кто на полдюйма приподнимет голову над уровнем нищеты. Гвен, оказавшись в этой параллельной вселенной, оказался на краю гибели, но все же нашел путь, который позволит ему выжить и утвердиться на свете: путь учения. Мальчишка осваивает медицину, как будто заглядывая на несколько десятилетий в будущее — отчего его принимают чуть ли не за колдуна, но каждый раз все же оставляют в живых.

Как отмечал Франсуа Плас в общении с российскими читателями, эту местность можно считать разновидностью загробного мира — а можно и не считать. Да-да, сам автор разрешает любые трактовки, полагая, что неопределенность, невозможность однозначного ответа на все вопросы — высшая ценность его книги. «Я просто хотел привести героя в страну, похожую на Нидерланды или Бретань, но не являющуюся тем или другим на все сто», — скромно замечает месье Плас.

Переводчица «Узника Двенадцати провинций» Нина Хотинская обращает внимание на другую особенность этого текста.

В наше время, уж не знаю, почему так, но родилось доминирующее направление в детской литературе в кильватере Поттерианы. Есть откровенное эпигонство, есть просто влияние, но Гарри Поттер на сегодняшний день царит. А Плас написал свою книгу так, будто Гарри Поттера не было. Вот за это я его и люблю. Потому что «пишет, как он дышит».

«Лу Всехнаверх»: приключения без передышки

И еще одна книга, а точнее серия книг Франсуа Пласа — для самых юных читателей. Идеально она подходит в качестве первого самостоятельного чтения. Дело не только в крупном шрифте и ярких картинках, но и в той редкой увлекательности, которой отличаются тексты французского автора. Похождения Лу Всехнаверх и ее дяди котпитана Бонифация начались со спасения корабля-призрака (пародия на ужастики), продолжилась спасением бесценного попугая (герметичный детектив), раскрытием тайн в тропических водах (отсылка к приключенческим фильмам вроде «Индианы Джонса») и заговоров на карнавале скелетов («философский фарс»). Пятая книга, вышедшая весной 2019 года, — еще один эксперимент с формой, на этот раз особенно милый российскому читателю любого возраста: в Бразилии, где много-много диких обезьян, герои встретятся с миром животных во всей его красе — заставив читателей вспомнить и «Короля льва», и мультфильмы «Обезьянки, вперед!».

Переводчица Ира Филиппова говорит, чем ей нравятся эти книги — а именно полным отсутствием «месседжа» и назидательности.