Его стихи «прошагали» с каждым из нас через все детство. Он — известнейший автор книг для детей про усатого-полосатого, рассеянного с улицы Бассейной, про пуделя и старушку. Но что еще мы о нем, таком любимом и знакомом с детства, знаем? В «Книжном доме Анастасии Орловой» вышла первая художественная биография Самуила Яковлевича Маршака, написанная Ириной Лукьяновой специально для детей.
Мы поговорили с Ириной Лукьяновой о книге, о том, какими бывают герои и как не сделать из известного писателя, музыканта, художника идеал, но познакомить с живым и уникальным человеком.
Лабиринт Чем лично вам близок Самуил Маршак? В чем вы с ним схожи и в чем кардинально различны?
Ирина Лукьянова Думаю, что нас объединяет интерес и любовь к детской литературе и к поэзии, к Англии, к переводу. Кардинально различны мы во многом другом — скажем, у меня нет такого поэтического дара, как у Маршака, нет такой способности к серьезной, объединяющей редакторской работе.
Л Как родилась идея книги, почему именно такое начало? Были ли другие варианты?
ИЛ Анастасия Орлова спросила меня, не хочу ли я написать что-то для «детской» серии ЖЗЛ. Мне несколько раз предлагали написать для детей про Чуковского, я даже один раз попробовала — и получилось скучно. Так что я предложила Маршака, о котором незадолго до того написала большую биографическую статью для журнала «Русский мир». Начало сразу было именно таким: пожар, первое большое впечатление в жизни ребенка. Не начинать же с того, что он родился у отца и матери. Это скучно.
Л В какой период жизни поэта было труднее всего погружаться?
ИЛ В послевоенные годы с их разгулом антисемитизма. И детям трудно объяснять, что происходило, и время отвратительное.
Л Какое ваше любимое стихотворение Маршака?
ИЛ «Не так»: «Что ни делает дурак, все он делает не так». Часто их повторяю в порядке самокритики. Люблю детские стихи, в том числе переводы («Где ты была сегодня, киска»), «Усатого-полосатого». Очень нравятся его поздние стихи о времени: «И поступь и голос у времени тише...», «Сколько раз пытался я ускорить...» и другие.
Л Что такое для вас героизм? Каким должен быть настоящий герой? Можно ли Самуила Маршака назвать героем?
ИЛ Героизм, наверное, — верность гуманизму и альтруизму в экстремальных обстоятельствах. Мне никогда не приходило в голову рассматривать Маршака с этой точки зрения, — но, пожалуй, он был последовательным гуманистом и альтруистом, да. В том числе и в экстремальных обстоятельствах. Рассказывают, например, что он пришел к Берии отстаивать своих арестованных сотрудниц Тамару Габбе и Александру Любарскую и так разошелся, что Берия его спросил: «Вы понимаете, на кого вы кричите, товарищ Маршак?» Хотя наверняка в его жизни были и такие компромиссы, которых ему самому не хотелось и о которых было тяжело вспоминать.
Л Что самое главное в хорошей художественной биографии для детей? И что важнее: вдохновить читателя, показать замечательную личность в хорошем свете или максимально правдиво рассказать о его жизни?
ИЛ Мне не близка идея изображать героя святым и безупречным. Это исправно делает курс литературы — и люди потом горько разочаровываются, узнав, что классики — вовсе не праведники. И спрашивают, зачем их вообще читать, раз они такие паршивые людишки. Для меня важно показать человека живым, талантливым, интересным — чтобы читателю было интересно с этим героем, чтобы у него было ощущение, что не боги горшки обжигают.
Л Какие важные моменты из биографии Маршака, возможно, не вошли в книгу? И если так, то почему?
ИЛ Во-первых, жизнь длинная, а книга короткая. Во-вторых, очень тяжело рассказывать детям об истории русского ХХ века, не давая огромных исторических справок: а что такое революция, голод, гражданская война, репрессии, антисемитизм. В конце концов, пришлось совсем коротко описать тот самый послевоенный период, о котором я говорила выше, потому что он потребовал бы большого количества пояснений. Изначально я не была уверена, что следует включать в текст историю гибели дочери Маршака Натанели (специально проверяла, можно ли это делать с точки зрения закона о защите детей от вредной информации), но наследники Маршака меня убедили, что это необходимо: именно после смерти дочери Маршак стал серьезно работать для детей.
Л О ком вы бы ни за что не написали художественную биографию и почему? О ком бы еще хотелось написать?
ИЛ Я часто думаю, о ком бы хотела написать, но никогда не задумывалась, о ком бы не хотела. Пожалуй, не хотела бы заниматься историями маньяков, убийц, диктаторов. Я много лет пишу биографические статьи для взрослых о русских писателях, и заметила, что мне совсем не нравится писать о великих — об авторах первого ряда, исследованных вдоль и поперек, о которых написаны десятки книг. Что нового я о них скажу? Если говорить о художественных биографиях для детей — я бы с удовольствием взялась за книжку о Владимире Одоевском.
Л Какая ваша самая любимая в детстве книга?
ИЛ Я очень любила книгу «Дом под каштанами» Хелены Бехлер (в некоторых переводах ее называют Бехлеровой, не знаю, как правильно). Это история о мальчике Петрусе и девочке Касе, которые летом живут в доме с садом и каждый день встречаются с какими-то чудесами: то разговаривают с ведьмой, то попадают во дворец к прозрачным дождевикам в дождевом королевстве. Она была очень волшебная — и очень попадала в настроение, когда я зимой тосковала по лету, бабушкиному дому и саду.
Л Встретился ли Маршак с Л. Н. Толстым?
ИЛ Насколько мне известно, нет.
Л Современен ли Маршак сейчас? Будут ли его стихи любимы в будущем?
ИЛ Конечно, будут. Не все стихи переживут советское время — но и в вечности останется немало.
Л Важны ли путешествия для писателя и переводчика? Мог ли Маршак также хорошо делать переводы английской поэзии, не увидев Англию воочию? Что может заменить такой опыт сегодня?
ИЛ Путешествия важны для всех: расширение границ твоего мира позволяет тебе понимать и принимать больше, чем привычное с детства. Конечно, опыт общения с другой культурой для переводчика трудно заменить. С другой стороны, у нас есть огромный опыт советской школы поэтического перевода. У нас есть прекрасные переводы, скажем, монгольского и киргизского эпоса, или, к примеру, болгарских поэтов — при этом переводчики могли не только никогда не бывать в стране, но и не знать языка, а работать с подстрочниками. Наконец, мы не сомневаемся в качестве классических переводов «Одиссеи» и «Илиады», сделанных Жуковским и Гнедичем, которые никогда не бывали в Древней Греции. Сегодня, когда мир опять схлопнулся, границы закрылись, а путешествия стали затрудненными, а то и невозможными, — у нас хотя бы есть интернет, виртуальные путешествия, гугл-мэпс, есть огромные массивы литературы — художественной и документальной, видеозаписей, чего угодно. Ищущий да обрящет. Хотя, конечно, живого восприятия — тепла или холода, ветра, сумрака, запахов, идущей в гору или под гору дороги, живого общения с людьми — этого ничто не заменит.
Л Хотели бы вы, чтобы Самуил Маршак прочитал вашу книгу о нем?
ИЛ Мне было бы очень страшно, честно. Хотя я думаю, что, может быть, в лучшем из миров есть такая возможность. И представляю иногда, что вот появляюсь я на том свете, а там Маршак и Чуковский меня поджидают с редакторской правкой:)
Л Кто ваш кумир в литературе? Знаете ли вы кто был кумиром у Маршака?
ИЛ Я не могу сказать, что у меня есть «кумир», мы же все знаем — не сотвори себе кумира. Я иногда думаю, с кем рядом я хотела бы жить на одной улице, если выбирать себе соседей. Я хотела бы жить рядом с Пушкиным, Чеховым и Чуковским, они мне все очень симпатичны — и в их литературном поведении, и по-человечески. Не знаю, как выбирать — кто любимый писатель? Чья стратегия поведения и отношений со властью кажется наиболее последовательной? На кого хочешь быть похожей? На все эти вопросы — разные ответы. Думаю, разные они были бы и у Маршака. Не уверена, что у него был именно «кумир».
Беседовала Татьяна Волошина.
Похожие подборки
Не знаете, что почитать?
