25 апреля «Большая книга» объявила свой длинный список, а председатель Совета экспертов премии Михаил Бутов назвал его «безжалостным». Почему? Потому что там нет ни одной книги, включенной «на всякий случай», без реального шанса на победу. Как метко перефразировала директор издательства «Время» Алла Гладкова, «это практически длинный короткий список». То есть прочесть его хорошо бы полностью. А если не прочесть, то хотя бы изучить.

В списке этого года немало завсегдатаев: Ксения Букша с новым романом «Открывается внутрь», Евгений Водолазкин с уже нашумевшим и поставленным в театре «Брисбеном», Олег Ермаков с потрясающей (и, пожалуй, лучшей у автора) «Голубиной книгой анархиста», Роман Сенчин с «Дождем в Париже», «Дети мои» Гузели Яхиной, новый Пелевин (куда же без него)... Но есть и приятные сюрпризы — например, полифонический «Раунд» Анны Немзер, «Небесный почтальон Федя Булкин» лауреата последнего «Русского Букера» Александры Николаенко и «Поселок на реке Оредеж» Анаит Григорян, который лично мне приглянулся еще в прошлогоднем лонг-листе «Ясной Поляны». Есть здесь и мощный — во всех смыслах — роман Ольгерда Бахаревича «Собаки Европы», написанный изначально на белорусском языке и уже получивший несколько национальных премий. Вообще-то переводы (и тем более книги на других языках) на «Большую книгу» номинировать нельзя, но в положении премии есть специальная оговорка — если книгу перевел с иностранного языка на русский сам автор, то можно. Счастливо двуязычный Бахаревич не просто перевел — он фактически переписал свой роман, и, по собственному признанию автора, на русском «Собаки Европы» получились даже лучше. Уже из-за истории создания стоит обратить внимание на книгу — хотя и содержание у «Собак» выше всяких похвал.

Собаки Европы

Нет в продаже

Причудливый узел из шести историй — здесь вступают в странные алхимические реакции города и языки, люди и сюжеты, стихи и травмы, обрывки цитат и выдуманных воспоминаний. «Собаки Европы» Ольгерда Бахаревича — роман о человеческом и национальном одиночестве, об иллюзиях — о государстве, которому не нужно прошлое и которое уверено, что в его силах отменить будущее, о диктатуре слова, окраине империи и ее европейской тоске.

Посмотреть

Еще очень порадовали «Живые и взрослые» Сергея Кузнецова и «Все, способные дышать дыхание» Линор Горалик. Но не самим попаданием (для Сергея Кузнецова это вовсе не редкость — его романы часто светятся в премиальных списках), а тенденцией, которую оно выражает: и книга Кузнецова, и книга Горалик содержат в себе ярко выраженные фантастические элементы. И не они одни: «Финист — ясный сокол» Андрея Рубанова — это радикально переосмысленное славянское фэнтези, «Опосредованно» Алексея Сальникова можно назвать социальной фантастикой (как, впрочем, и прошлый его роман «Отдел»); детский писатель Эдуард Веркин написал совсем взрослый (18+) постапокалипсис «Остров Сахалин», а «Калечина-малечина» Евгении Некрасовой из «„Похороните меня за плинтусом“ про девочку» в середине книги превращается в фантастическое, сказочное даже непонятно что. Но читать ее очень интересно и приятно — а еще приятней, что экспертный совет премии обратил внимание на книги, использующие фантдопущение для осмысления важных проблем, которые реалистический метод не может объять по чисто техническим причинам.

Всего же в длинный список этого года вошло 41 произведение 44 авторов — то есть некоторые книги были написаны в соавторстве. Таких в списке две — это «Время колоть лед» Чулпан Хаматовой и Катерины Гордеевой и «Венедикт Ерофеев: посторонний» Олега Лекманова, Михаила Свердлова и Ильи Симановского. На обе стоит обратить внимание: первая — редкий для отечественной публицистики пример даже не развернутого интервью, а равноправного диалога двух умных, образованных и интересных женщин, а вторая — первая серьезная биография автора культовой поэмы «Москва — Петушки», где его образ наконец-то отделен от образа хорошо знакомого читателям Венички. Биографий в списке этого года вообще на удивление много; еще одна любопытная — «Ее Лиличество Брик на фоне Люциферова века» Алисы Ганиевой.