Книги о знаменитых русских писателях всегда вызывают особый интерес. Каждый исследователь стремится найти что-то новое в судьбе классика, а некоторым из них удается открыть для читателя незаслуженно забытое имя. Среди заметных новинок нынешней зимы — два жизнеописания монографического типа, а также работа, где сплетены страницы биографий московских литераторов, художников, артистов, врачей.

Книги о биографии и творчестве Льва Толстого начали публиковаться еще при жизни писателя. За сто с лишним лет их вышло великое множество, и среди этих работ есть несомненные научные шедевры. Но, как правило, книги эти написаны в рамках какого-либо идейного направления либо отражали отдельные аспекты жизни классика. А некоторые попросту устарели. Читателям давно не хватало современного, полного и вне идеологического жизнеописания Толстого. И вот появилась книга Андрея Зорина «Жизнь Льва Толстого. Опыт прочтения». Ее автор — историк литературы, профессор Оксфордского университета и Московской высшей школы социально-экономических наук. Читателям известны его работы о русской литературе и истории ХVIII и ХIХ веков. Книга о Толстом достаточно компактная, автор стремился вместить громадный и разноплановый материал в сжатый текст, сохранив при этом основные линии судьбы героя. При этом конспективности и сухости в книге нет: многие ее страницы — отличная филологическая проза, которая не оставит равнодушными тех, кто давно любит Толстого или только начинает знакомиться его творчеством и биографией. Первоначально книга вышла на английском языке, а затем автор подготовил русский вариант. Андрей Зорин отмечает в предисловии, что объединил здесь биографию и творчество Толстого вопреки русской академической традиции — ведь «произведения великих писателей и мыслителей не столько „отражают“ жизнь их создателей, сколько составляют ее». Такой подход, по мнению ученого, позволяет яснее разглядеть «последовательность и цельность» жизненного пути писателя.

С юных лет Толстой всеми силами стремился «освободиться от искажающего воздействия общественных условий». Городской цивилизации он тоже не доверял: недаром ему так нравились природа и люди Кавказа. Унаследовав имение Ясная Поляна, стал создавать там уголок рая, утопию, «которая могла бы стать для него бастионом, способным выдержать наступление современности». Все мятежное, дикое и естественное манило его, необузданность казалась ему привлекательнее рационализма. Размышления Толстого о «проблемах пола» были важной частью его взглядов на природу и незыблемость ее законов.

Целеустремленность и честолюбие играли в его жизни важнейшую роль. Начинающий писатель, в середине 1850-х годов он предпочел военной карьере литературную славу. Толстой стремительно увлекался новыми идеями, целиком погружался в работу — и мог охладеть к ним под воздействием своих новых убеждений. Так он оставил замыслы романов об эпохе Петра I и о декабристах, для которых штудировал исторические источники, делал наброски… Но обе эпохи в какой-то момент разочаровали его, и он ушел в другие проекты.

Не довольствуясь ролью писателя, Толстой стремился стать основателем новой религии, учителем добра и правды. Считал, что не только слово литератора, но и обычное человеческое дело способно изменить мир, сделать его правильнее. Вслед за романами и рассказами публиковал философски-этические трактаты, статьи по актуальным проблемам, открытые письма. Вызвался участвовать в переписи населения, ходил по трущобным кварталам Москвы, разрабатывал проект помощи нуждающимся. За несколько дней до смерти, во время побега из дома, диктовал помощнику начало статьи против смертной казни… Андрей Зорин рассказывает о духовном перевороте Толстого начала 1880-х годов, об истории создания его важнейших книг, о людях из окружения писателя, о членах семьи. Многие страницы книги пробуждают желание перечитать сочинения Толстого, глубже погрузиться в его мир, его эпоху.

Герой этой книги, будучи гимназистом и студентом, неоднократно встречал Льва Толстого, гуляющего по Арбату и Пречистенке, но ни разу не решился с ним заговорить. Одна из статей Брюсова конца 1890-х годов была написана под влиянием трактата Толстого «Что такое искусство?». Позже, когда Брюсов заведовал литературным отделом журнала «Русская мысль», он мечтал получить для публикации какой-нибудь новый текст Толстого, тем более что числе авторов издания был один романист, вхожий в дом «яснополянского старца».

Валерий Брюсов. Будь мрамором

1 353 ₽

Вдохновенный поэт и требовательный мастер, мудрый учитель и вечный ученик, мистик и рационалист, империалист и большевик, Брюсов-человек предстает перед читателем во всей своей «стообразной сути». Литературные произведения, мемуары, дневники, письма Брюсова и его современников, друзей и врагов, послужили автору материалом для критического жизнеописания, в котором из мозаики фактов складывается достоверный портрет уникальной творческой личности в контексте эпохи, обильной драматическими событиями.

Посмотреть

Пересечения и «невстречи» с Толстым — лишь малая часть книги литературоведа и историка Василия Молодякова «Валерий Брюсов. Будь мрамором». Автор много лет изучает биографию и сочинения этого писателя, собирает его автографы. В новой книге ученый подробно излагает жизненный путь своего героя, находившегося в центре российского литературного процесса конца ХIХ — первой четверти ХХ века. Круг его чтения, взаимоотношения с литераторами, издателями, художниками, артистами, история работы над основными книгами, творческая эволюция и особенности мировоззрения — все это и многое другое вошло в ЖЗЛовский том. Написанная по всем академическим правилам, но вовсе не тяжеловесная по слогу, книга показывает многогранную личность Брюсова во всех ее нюансах. Автор не просто характеризует профессионала — он показывает многие действия Брюсова-человека. А попутно указывает на ошибки (и умышленные искажения) мемуаристов, писавших о Брюсове и его окружении.

«В отличие от большинства современников, Валерий Брюсов вошел сначала в литературу и лишь потом в литературную среду. Никто из влиятельных писателей, критиков или редакторов не помогал ему — если не считать антирекламы», констатирует Молодяков. Молодой писатель в середине 1890-х годов сам создавал новое течение, вербовал сторонников, приобретал известность, пусть и с оттенком скандальности. Позже, став мэтром, вершил литературную политику в журналах и книгоиздательствах, созданных на средства богатых меценатов. Писал стихи, прозу, пьесы, статьи, читал и правил чужие рукописи, переводил с нескольких стихов, включая латынь, вел активную переписку с коллегами и деловыми партнерами, публиковал литературоведческие изыскания, выступал с речами и лекциями, откликался на злободневные политические и военные события… Обладал огромной эрудицией в области классического наследия и жадно читал всю текущую литературу — русскую и европейскую. Серьезно интересовался оккультными доктринами. После революции занимал высокие должности в советских культурных учреждениях, вступил в партию большевиков. Кажется, один человек не способен охватить столько разнообразных сфер деятельности. Брюсову это удавалось. Одни видели в этом «купеческий размах» (дед писателя сколотил состояние на торговле пробкой, однако отец оказался никудышным коммерсантом), другие — бешеное честолюбие и притязание на роль литературного вождя. Начав с символизма, эпатировавшего приверженцев традиционной поэзии и прозы, он пришел к ясному и прозрачному письму, заставлявшего вспомнить о Пушкине и Тютчеве. А в послереволюционные годы в его поэзии появились даже элементы авангарда. Некоторые тексты из громадного наследия Брюсова опубликованы только в последние годы, иные стихотворения из прижизненных книг не переиздавались по многу десятилетий.

О Брюсове спорили, ему подражали, его пародировали, обвиняли в холодности и высокомерии, едва ли не в цинизме, приводя в пример его «мраморные» стихи и некоторые неоднозначные поступки. Между тем его лирика, его письма, а также многие свидетельства современников показывают: он глубоко чувствовал, переживал и страдал, но умел сохранять выдержку в сложных жизненных ситуациях. Среди самых драматичных станиц книги — истории «роковых женщин» Брюсова, одна из которых стреляла в бывшего возлюбленного, другая покончила с собой из-за неразделенных чувств. Некоторые эпизоды биографии Брюсова в советское время пребывали «в тени» и попросту замалчивались. В книге Василия Молодякова фигура символистского мэтра рассмотрена во всех ракурсах и без умолчаний, здесь использованы исследования брюсоведов разных поколений, малоизвестные тексты Валерия Яковлевича, забытые мемуары о нем.

Историк литературы Наталья Громова тоже работает с биографическими материалами. Она пишет книги о сплетениях судеб, о событиях и местах, соединивших множество людей разных профессий — с писателями в центре рассказа. Каждая из ее работ состоит из россыпи биографических деталей, выуженных из книг, архивов, личных встреч с литераторами и их родственниками. В основе книг — чудом сохранившиеся дневники, письма, документы, приоткрывающие страницы жизни московской интеллигенции начала — середины ХХ века. Судьбы сплетаются в причудливый узор, отдельные нити вдруг завязываются в тугой узел, где личное и профессиональное почти неразделимо.

Именной указатель

Нет в продаже

В этой книге собраны и захватывающие архивные расследования, и личные воспоминания, и записи разговоров. Наталья Громова выясняет, кто же такая чекистка в очерке Марины Цветаевой «Дом у старого Пимена» и где находился дом Добровых, в котором до ареста жил Даниил Андреев; рассказывает о драматурге Александре Володине, о таинственном итальянском журналисте Малапарте и его знакомстве с Михаилом Булгаковым.

Посмотреть

Новая книга Громовой не случайно носит название «Именной указатель». Исследовательница внимательно читает эти разделы, помещаемые в конце книг. В списках имен и фамилий, набранном мелким шрифтом, нередко обнаруживаются ключи к разгадке тайны, давно интересующей литературоведов. Каждая строка в именном указателе — это всегда конкретная личность, о чьей судьбе можно навести подробные справки и написать отдельную статью или даже книгу. И еще это важная информация, позволяющая осмыслить какое-либо событие в контексте времени и лиц, с ним связанных. Поиск документов по одной теме неожиданно высвечивает неизвестные детали из другой области. В этом смысле каждая книга Громовой — почти детективное «расследование» обстоятельств встреч, разлук, возникновения творческих замыслов, создания знаменитых или не известных до поры писательских текстов.

В «Именном указателе» есть мемуарный очерк и о тех, кто профессионально занимается писательскими биографиями. Когда-то Громова работала в редакции многотомного словаря «Русские писатели. 1800 — 1917», для которого писали статьи лучшие ученые, в том числе Лотман и Аверинцев. Сотрудники «Советской энциклопедии» относились к этому делу как к особой, священной миссии.

« — Мы страна Слова, — провозглашали редакторы. — Если мы не опишем это явление в биографиях и судьбах, этого не сделает никто и никогда».

На еженедельных летучках редакторы словаря спорили, порой отчаянно. «Они выкрикивали фамилии своих героев с такой страстью, словно речь шла об их близких родственниках. Их возмущало, что на того или иного литератора было отпущено мало знаков». Статьи о некоторых писателях (например, Гумилеве и Гиппиус) приходилось с трудом «протаскивать» через цензуру. А еще в это издательство в 1970-х «ссылали» специалистов, проштрафившихся на прежнем месте работы.

В 90-е годы Наталья Громова даже написала пьесу на биографическом материале, взятом из литературы и архивов: о режиссере Александре Дьяконове, интересном, но практически забытом ныне мастере. Кстати, о его сестре Елизавете Дьяконовой, погибшей при невыясненных обстоятельствах в 1902 году, недавно выпустил книгу Павел Басинский.

Посмотрите на меня

Нет в продаже

1902 год. Австрия. Тироль… Русская студентка Сорбонны Лиза Дьяконова уходит одна гулять в горы и не возвращается. Только через месяц местный пастух находит ее тело на краю уступа водопада. В дорожном сундучке Дьяконовой обнаружат рукопись, озаглавленную «Дневник русской женщины». Дневник будет опубликован и вызовет шквал откликов. Павел Басинский на материале «Дневника» и архива Дьяконовой построил «невымышленный роман» о судьбе одной из первых русских феминисток, пытавшейся что-то доказать миру…

Посмотреть

Среди героев очерков Громовой — Александр Ревич, один из «тихих» поэтов советского времени, много лет «прятавшийся» в переводы, литературовед Мария Белкина, актриса Наталья Журавлева. Собеседники сохранили и передали исследовательнице крупицы ценных воспоминаний о московской культурной жизни ХХ века.

Здесь снова возникает литературное Приарбатье, знакомое читателям по книге Громовой «Ключ»: дом доктора Филиппа Доброва в Малом Левшинском переулке, где жил Даниил Андреев, бывали Борис Зайцев, Марина Цветаева… Чтобы в точности установить, где стоял снесенный в 60-е годы дом, автор провела целое краеведческое разыскание.

В одной из документальных работ появляются люди из окружения Михаила Булгакова. Тут и итальянский писатель Курцио Малапарте (к слову, недавно вышло первое русское издание его книги «Бал в Кремле»), и драматург Сергей Ермолинский, и вторая жена Булгакова Любовь Белозерская, и молодая актриса Марика Чимишкиан… Исследовательница распутывает сложный узел судеб и опровергает давно бытовавшие заблуждения о некоторых событиях «вокруг» Булгакова.

Бал в Кремле

Нет в продаже

Роман «Бал в Кремле» написан Малапарте под впечатлением от посещения Москвы летом 1929 года, от его встреч с советской элитой и людьми искусства. Герои этой фантасмагории: политики и дипломаты — Луначарский, Флоринский, Карахан, их жены и подруги — балерина Марина Семенова, актриса Луначарская-Розенель, а также Маяковский, Булгаков и сам Курцио Малапарте — экзотический иностранец, свидетель безумного и трагического карнавала.

Посмотреть

Но то, что для одних — культурное достояние, для других — часть личной, семейной истории. Некоторые тайны по воле владельцев документов навсегда остаются тайнами. Далеко не все наследники соглашаются на публикацию дневников и писем своих знаменитых предков. «Я давно уже поняла, что есть странное свойство бумаг и архивов — неведомая сила, которую невозможно преодолеть, сколько бы ты ни бился, чтобы получить хотя бы листочек, а бывает наоборот, когда письма и документы прилетают к тебе сами», резюмирует Наталья Громова. В деле розыска и публикации таких документов нужен не только опыт филолога, но и большой такт.