На русском языке выходит захватывающий триллер британского писателя Криса Уитакера. Роман «Мы начинаем в конце» — шокирующая история о тринадцатилетней девочке Дачесс Рэдли, которая узнает, что ее дальний родственник сидит в тюрьме за убийство. Скоро он выйдет на свободу, и Дачесс пойдет на всё, чтобы защитить от него свою неполную семью.
Роман «Мы начинаем в конце» называют шедевром. Книга вошла в список Топ-20 по версии Amazon, стала бестселлером The New York Times и лауреатом премии Gold Dagger. О головокружительном успехе романа, его создании, писательстве как форме терапии и дальнейших планах мы поговорили с автором книги Крисом Уитакером.
Лабиринт Расскажите немного о своей книге «Мы начинаем в конце». Что вдохновило вас на ее написание?
Крис Уитакер «Мы начинаем в конце» — разворачивающаяся на протяжении года история о тринадцатилетней девочке по имени Дачесс и начальнике полиции маленького городка в Калифорнии, где эти герои живут. Они оба очень одиноки — на них сильно повлияла смерть ребенка, произошедшая давным-давно. Убийца ребенка недавно вышел из тюрьмы. Пытаясь защитить от него свою семью, Дачесс случайно запускает цепь событий, которые имеют трагические последствия для ее близких. Это отчасти история взросления, отчасти роман о тайне. Это книга о семье, первой любви и самопожертвовании. Главное — это история о прощении, как для нас самих, так и для тех, кто причинил нам боль.
Я начал писать роман после перенесенной психологической травмы. Когда мне было девятнадцать, на меня напали и пырнули ножом. У меня было посттравматическое стрессовое расстройство, я переживал достаточно сложное время, даже подумывал о самоубийстве. Тогда я обратился к писательству и персонажу Дачесс как к некоей форме терапии. Вскоре после этого начал работать трейдером и умудрился влезть в миллионные долги. И вновь обратился к писательству, почувствовав, что не в силах справиться с очередной проблемой. Когда я вернул долги, то осознал, что писательство является частью моей жизни, оно дает мне надежду на будущее. Тогда я и задумался о том, чтобы написать книгу. Так что над романом «Мы начинаем в конце» я работал около двадцати лет.
Л Кто такая Дачесс Рэдли? Как появился этот персонаж?
КУ Дачесс — тринадцатилетняя самопровозглашенная преступница, которая находится в центре истории. Она мужественная, героическая, вспыльчивая, с чувством юмора, одержимая защитой своей неполной семьи.
Она потеряна во многих отношениях и так отчаянно нуждается в чем-то осязаемом, за что можно ухватиться, в чем-то определяющем — что поможет ей понять, кто она на самом деле. Поэтому, когда она узнает, что ее дальний родственник является преступником, это дает ей возможность на что-то опереться. Часть семьи, с которой она может быть связана. Способ объяснить и оправдать ее поведение.
Дачесс появилась, потому что я нуждался в ней. Мне нужен был определенный психологический перенос, нужно было поделиться своими проблемами и трудностями. Когда я впервые, много лет назад, начал писать в качестве терапии, я придумал Дачесс.
Я увидел ее так четко. На вид маленькая, в своей большой ковбойской шляпе, с говорящим именем, она кричала словно жертва. Но у нее в руках был пистолет. Дачесс, несомненно, жесткая. Она должна быть невероятно сильной, чтобы переживать каждый день, не сдаваться и сохранять улыбку на лице (хотя улыбка предназначена исключительно для ее младшего брата).
Со временем Дачесс эволюционировала. Для меня она стала кем-то, с кем я периодически встречался на протяжении почти двадцати лет. Она очень потеряна, поскольку не знает ни своего отца, ни своих корней. Мать-наркоманка и начальник местной полиции, который следит за каждым ее шагом. У нее не было детства, но на протяжении романа мы мельком видим ту девочку, которой она могла бы быть и все еще может стать.
Эти отблески того, кем она может стать, — то, что заставляет нас переживать за нее.
Л Действие ваших романов всегда происходит в маленьких городках, ваш дебютный роман даже сравнивали с сериалом «Твин Пикс». Почему вы выбираете для детективных историй такое место действия?
КУ Я рассказываю истории о тех местах, где, по моему мнению, сюжет сработает лучше всего, и так, как я их вижу. Для меня этот роман просто не сработал бы, если бы его действие разворачивалось в другом месте.
Признаю, это непростая задача — создавать историю о местах, где никогда не бывал. Я просто чувствовал сердцем, что эта история не могла произойти где-либо еще. Дачесс и Уок, Винсент и Стар, они полностью принадлежат своему окружению. Америка широко раскинулась, это обширный бесконечный пейзаж, где мое воображение не имеет границ. С другой стороны, маленькие города кажутся замкнутыми, почти клаустрофобными из-за того, что все знают о делах друг друга. И это очень хорошо работает для подобного жанра.
Мне нравится идея видимости, когда под ней скрывается что-то совершенно другое. Кейп-Хейвен прекрасен, но он также медленно разрушается, на него претендуют океан и застройщики. Во многом город отражает характер Уока, у которого было идиллическое детство, и он не забывает об этом. Он хотел бы поставить жизнь на паузу в тот момент, когда ему было пятнадцать — последний раз, когда он был по-настоящему счастлив. Увы, жизнь не так устроена. И по мере того, как город постепенно лишается видимости своего очарования, Уок лишается своих идеалов.
Л В своей статье для The Guardian вы признаетесь, что писательство стало для вас формой психотерапии после личных потрясений. Как вы думаете, может ли писательство быть универсальным способом преодоления психологических проблем?
КУ Честно говоря, я не совсем уверен. Я обретаю ясность, записывая мысли на бумаге. Они перетекают из чего-то, что я не могу осознать, во что-то осязаемое. Я чувствую в себе силы взглянуть на проблему с практической точки зрения, когда я вижу ее в виде слов на бумаге. В надежде я продолжаю над ней работать или со временем даже избавляюсь от нее. Думаю, поэтому некоторые из нас любят составлять списки. Иногда лишь по порядку мы можем обрабатывать всё, что от нас ожидают.
Л В статье вы упоминали, что в 19 лет вас обокрали и ранили, после чего вы погрузились в депрессию и начали писать. У меня сложилось впечатление, что ваш путь в мир литературы начался с предсмертной записки. Так ли это? Если да, то как произошел этот невероятный переход от записки к карьере романиста?
КУ Это очень интересный вопрос. Пожалуй, я соглашусь. Для меня писательство было необходимостью, а не выбором. Я дошел до крайней точки, и только писательство вывело меня из того состояния. Я хотел бы сказать, что открыл для себя писательство, это было мое решение, мое призвание и тому подобное. Но, по правде говоря, для меня писательство было способом пережить каждый новый день. В течение стольких лет оно было для меня последней надеждой.
Л Вы всегда любили читать? Назовите своих любимых писателей? Какие авторы повлияли на ваше творчество?
КУ Да, конечно. Я восхищаюсь каждым, кто пишет. Любым, кому удается закончить книгу. Это огромное достижение, и я отдаю им честь. Я читаю книги абсолютно всех жанров. Мне нравится, насколько субъективна эта индустрия — у каждой истории есть свой читатель.
Я вырос на произведениях Денниса Лихейна, Тесс Герритсен, Джона Гришэма. Стивен Кинг — мастер описания характеров персонажей. Я стащил роман «Оно» из библиотеки, когда был ребенком, и напугал себя до смерти. Я люблю творчество Мэгги О’Фаррелл, Джейн Харпер, Кадзуо Исигуро. Кормак Маккарти! Я много раз читал «Дорогу», с каждым разом она все лучше и лучше. «Год беглецов» Санджива Сахоты грандиозен. Недавно я читал своим детям «Книжного вора», это замечательная история.
Мой фаворит — Джон Харт. Именно после прочтения «Последнего ребенка» я нашел интервью с Джоном, где он говорит, что хочет оставить успешную карьеру юриста, чтобы полностью посвятить себя писательству. Я был так вдохновлен, что последовал его примеру.
Л Как вам удалось опубликовать свой первый роман? Вы нашли агента или сразу издателя? Как долго редактировали первоначальную рукопись?
КУ Я нашел несколько агентов, которым, по моему мнению, мог бы понравиться мой роман, и следовал их рекомендациям (обычно нужно предоставить три главы и сопроводительное письмо). У меня не было никакого писательского опыта, я очень плохо учился в школе, поэтому даже ни на что не надеялся. К счастью, агенты откликнулись, получив первые главы. Я встретился с несколькими, прежде чем подписал контракт со своим агентом, который стал мне другом
Мой первый роман много раз редактировали. Текст был в небольшом беспорядке, и мой тогдашний редактор сократил работу. Это удивительный опыт — наблюдать, как твоя история сжимается и одновременно развивается.
Л Расскажите немного о себе и о своей семье. Чем вы любите заниматься в свободное время? Как вы отдыхаете?
КУ У меня трое детей, так что все мое свободное время занято ими. Моей дочери пятнадцать месяцев, она родилась во время изоляции — моей жене было очень непросто. Кроме того, мы почти два года живем, можно сказать, на строительной площадке, что затрудняет работу над романом. Как правило, мне нужно спокойствие, чтобы сосредоточиться, но это было невозможно в течение долгого времени.
Л Кто ваш бета-ридер?
КУ Моя жена. Она меня поддерживает и достаточно критична — это все, что мне нужно. Ранние черновики не идут в по сравнению с книгой, которая в итоге окажется на полке, и моя жена это понимает. Когда я дал ей первый черновик книги «Мы начинаем в конце», она расплакалась, дойдя до последних глав. Вообще ее не так-то легко заставить плакать. Поэтому я забеспокоился, что концовку будет довольно трудно читать. И я все еще в это верю.
Л Расскажите о рабочей рутине. Вы уехали в Испанию на несколько месяцев, чтобы написать первый роман. Вам все еще нужно на некоторое время отвлекаться от обычной жизни, чтобы писать?
КУ Мне действительно необходимо сбегать. Я пытаюсь смириться с тем фактом, что именно так я пишу книги, но это может быть непросто для окружающих меня людей. Написание историй, которые я хочу рассказать, — это долгий процесс. Я работаю в течение нескольких часов каждый день и каждую ночь на протяжении года или более, прежде чем история начинает обретать форму. Я пробовал планировать, но что-то в этом меня ограничивает. Поэтому я просто пишу сцены, которые мне хочется написать в этот день, а о порядке буду беспокоиться позже. Теперь писательство для меня — обычная жизнь.
Л Теперь, когда вы стали успешным писателем, что для вас значат ваши романы? Это просто то, в чем вы преуспели, или ваше писательство по-прежнему является терапевтической практикой?
КУ Я все еще чувствую, что нахожусь в начале своего писательского пути. Это так любезно с вашей стороны сказать про мой успех, но я определенно не думаю, что преуспел. Чувствую, каждый раз, когда сажусь за рабочий стол, я чему-то учусь. Обычно это означает, что я что-то не доработал. Не могу представить, что когда-нибудь избавлюсь от этого ощущения.
Все, что мы можем сделать, это написать лучшую книгу, на которую мы способны в данное время. Если бы я взял одну из своих книг и начал читать — а я этого никогда не делаю — я уверен, что захотел бы изменить каждую строчку. Писательство по-прежнему является для меня терапией, и я знаю, что так будет всегда. Я бы продолжил писать, даже если бы никто никогда не прочитал ни слова из написанного мной. И я безмерно благодарен, что мои истории нашли отклик у читателей. Я буду продолжать вкладываться в свои романы. Это все, что я умею делать.
Л Чем бы вы сейчас занимались, если бы не стали успешным писателем?
КУ До недавнего времени я работал в местной библиотеке, и я просто обожаю эту работу. Быть окруженным книгами и читателями, помогать детям открывать в себе любовь к историям — это для меня многое значит. Думаю, я бы все равно писал, пусть и для себя. Я и так делал это много лет, прежде чем попытался написать роман. Так что, отвечая на ваш вопрос, я понятия не имею. Просто знаю, что писательство всегда будет в моей жизни.
Л Вы живете в Англии, но действие ваших романов происходит в Америке. Почему?
КУ Я англичанин. Сюжет моих романов развивается в США, поскольку это упражнение из терапии. Когда-то в библиотеке я взял селф-хелп книгу, которая открыла для меня эту методику. Техника достаточно проста: вы берете травматический инцидент и пишете о нем. Только меняете задействованных персонажей, обстановку, итоговый результат. В книге предлагалось изменить окружение на то место, где вы в последний раз чувствовали себя счастливыми. Мой отец возил нас с братом в Диснейленд во Флориде. Это было мое самое любимое воспоминание из детства. Поэтому каждый раз, когда мне было плохо, я садился и мысленно путешествовал за четыре тысячи миль в США, куда я мог сбежать от своих проблем.
Л Вы бывали в России? Хотели бы приехать сюда? Какие русские писатели, книги или фильмы вам нравятся?
КУ Нет, но был бы очень рад побывать. Думаю, она похожа на самую прекрасную страну. Это жирный намек моему любимому русскому издательству «Эксмо» — пригласите меня к себе!
Россия — родина множества классиков литературы. Я прочитал Толстого сразу после окончания школы и все еще думаю о генерале Кутузове. И о Левине! И, конечно же, «Преступление и наказание» искусно во всех отношениях. Обожаю «Письмовник», это замечательное произведение. Михаил Шишкин — невероятно талантливый писатель.
Похожие подборки
Не знаете, что почитать?
