В сентябре в российских кинотеатрах состоялась премьера фильма «Девятая жизнь Луи Дракса» — экранизация одноименного произведения Лиз Дженсен, яркого образца набирающего популярность жанра young adult. Алина Зальнова, главный редактор LikeBook, побеседовала с писательницей о том, понравился ли ей фильм, о русской классической литературе и о многом другом.

Последнее время мы все чаще сталкиваемся с экранизациями книг — хорошими и не очень. Кинодеятели с удовольствием берутся за подростковые антиутопии, а вот серьезная проза, затрагивающая важные проблемы, пока держится в тени, ее опасаются — она требует особого подхода, подготовки.  Вы ждали экранизацию «Девятой жизни Луи Дракса» целых двенадцать лет.  Не было ли у вас опасений, особых мыслей относительно того, как все должно в итоге выглядеть?

Я не ждала ничего конкретного, но получила по-настоящему удивительную историю, способную на самостоятельный полет. Книга — это книга, у нее своя судьба, свои особенности, и я твердо убеждена, что роман и экранизация имеют право на собственную жизнь. Нет никакой битвы между ними, лишь общая цель — вдохновить читателя на нечто прекрасное.

День, когда мой роман был опубликован, перестал быть только моим и стал общим, и это открыло дорогу сотням тысяч интерпретаций. Когда вы пишете книгу, то приглашаете в нее читателей, режиссеров, сценаристов. Каждый из них участвует в творческом акте, добавляет свои идеи, переосмысливает ваши. И ты доверяешься им, потому что веришь: они в состоянии улучшить историю, вдохнуть в нее жизнь.

 

Мне очень повезло, к работе над проектом приложили руку Макс Мингелла и Александр Ажа.  Я вижу колоссальную работу,которую эти профессионалы проделали, чтобы сделать фильм таким, какой он стал.  У меня нет дурных предчувствий, я полностью полагаюсь на них и верю, что читатели и кинозрители получат огромное удовольствие от сравнения книги и фильма. Лента Ажа даже немного напомнила мне шедевры Альфреда Хичкока.

Я никогда не беспокоилась о том, что актеры плохо сыграют, потому что все они профессионалы мирового класса, и я всецело одобрила их назначение. И я надеюсь, что все, кто познакомятся с нашим творчеством (книгой или фильмом) станут чуть счастливей и никогда не окажутся на краю пропасти — там, где стоял мой любимый Луи Дракс.

Луи выглядит очень живым, будто вы не придумали его, а списали с ребенка, которого хорошо знали. Эта догадка верна, или мальчика Тридцать Три Несчастья никогда не существовало?

Забавно, но у меня не было четкого представления относительно Луи или кого-либо из персонажей, когда я создавала книгу. Это часть магии писательства: большую часть работы читатель выполняет самостоятельно. В своем воображении каждый представляет собственного Луи, Натали, Паскаля или Перре.

Но с чего все началось? Было же что-то, подтолкнувшее к созданию романа…

У книги есть два стартовых пункта. Первый — мои дети. Сыновьям было двенадцать и семь лет, когда я приступила к написанию книги. Они были забавными и эксцентричными, и мне нравилось то, как они говорят. Я хотела сымитировать это. В каком-то смысле я даже пыталась немного побыть ими. Так я придумала ребенка, которого на самом деле не существовало, но который был с нами. Этот невидимый средний брат, сознание которого я заполнила собственными мыслями, и есть Луи.

Вторым источником вдохновения был брат моей матери, которого больше нет с нами. Это очень грустная история, как и многие грустные истории, правдивая.
Когда матери было десять, ее девятнадцатилетний брат пропал в Альпах. Он проводил время с овдовевшей матерью, моей бабушкой, и родственниками. После ссоры с родными он ушел в отель, где остановился, и больше не вернулся. Его искали четыре дня. Затем погода испортилась. Бабушка настоялана том, чтобы продолжить поиски в шторм. Наутро ее нашли мертвой у подножья скалы. Тело дяди — если оно было — так и не было найдено.
С того момента, как я услышала эту историю, она стала меня преследовать, как и мою мать: в некотором смысле она так и не оправилась от потери двух близких людей всего за четыре дня…

Не нужно быть психологом, чтобы заметить, что история Луи Дракса перекликается с тем, что произошло с моей матерью в Швейцарии: край скалы, ссора, тело, двойная загадка. Но странность в том, что я не видела связи, когда писала книгу. Это настигло меня — с колоссальным«черт, ах вот оно что!» — сразу после того, как я дописала последнюю страницу.

В русской литературе ситуация, в которой автор использует личную драму, чтобы написать книгу, встречается не так редко. Есть ли у вас любимый русский писатель или роман?

Первым русским романом, который я прочитала, стала «Анна Каренина» Толстого. Его дала мне мать, когда я была подростком. Она очень любила вашу литературу: работала в русской библиотеке Оксфорда и немного знала язык. Я просто проглотила эту историю. Она до сих пор занимает особенное место в моем сердце.

Хочется верить, что и история маленького мальчика, упавшего со скалы, тронет сердца наших читателей. Вы хотели бы передать что-нибудь своим поклонникам в России и тем, кто пока не познакомился с Луи, но обязательно сделает это после выхода фильма?

Я хочу сказать вот что: наслаждайтесь книгой. Пусть она захватит вас и заставит задуматься. И держитесь подальше от края скалы.