Вышел новый роман Иэна Макьюэна «Закон о детях». Почему это важно — в двух словах: англоязычный мир порождает множество хороших авторов, немало переводится на русский язык, но истинных столпов современной британской литературы можно перечесть по пальцам: Барнс, Макьюэн, Эмис (сын), Исигуро, Байет, Рушди, Мантел. Каждая их книга — веское слово в пользу чтения художественной прозы. Сегодня в центре внимания Макьюэн.
Иэн Макьюэн (1948 г.) — прозаик, сценарист, автор тринадцати романов. В возрасте 28 лет был награжден премией Сомерсета Моэма за дебютный сборник рассказов «Первая любовь. Последние помазания». После публикации первых двух книг получил прозвище Иэн Макабр — за изысканную мрачность. Букеровскую премию ему принес роман «Амстердам» в 1998 г.
Макьюэн отказывается считать себя британским литератором и настаивает на том, что он английский писатель, так как эта литература имеет свою национальную специфику. У Макьюэна есть специальная зеленая тетрадка, в которую он записывает отрывки своих несуществующих романов. Литературный персонаж, который особенно близок писателю, — Левин из «Анны Карениной».
разумное начало не в силах справиться с хаосом
Название романа точно и емко описывает фабулу: речь пойдет о законе, его представителе и ребенке. Главное действующее лицо — судья. Фиона Мей воплощает разумное начало, которое будет подвергнуто деструкции. Макьюэн объясняет, почему выбор пал на судью:
|
|
У нас есть бездна книг, посвященных преступникам и их жертвам, частным детективам и полицейским. Но судьи не изображаются так часто, хотя именно они окончательно определяют судьбы. Мне кажется, они просто созданы для литературных сюжетов. |
Очередное дело Фионы Мей оказывается настолько сложным, что ни профессиональный кодекс, ни жесткие принципы не помогают принять верное решение: его просто нет. Мальчику необходимо переливание крови, однако это противоречит его религии. Родители, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Но ребенок несовершеннолетний, следовательно, судья имеет право пренебречь волей родителей.
Макьюэн рассказывает о предыстории:
|
|
Однажды мой друг Алан Уард (судья) рассказал мне историю о том, как он должен был мгновенно принять решение: мальчику требовалось переливание крови. Он пришел в больницу к этому мальчику и сидел там целый час, разговаривая с ним о футболе /.../ В своем романе я хотел, чтобы между судьей и мальчиком произошло что-то еще более личное и эмоциональное. Поэтому я сделал судью женщиной. Между ними возникает некое притяжение: узнавание потерянного ребенка, присутствует даже что-то немного чувственное, что никогда не упоминается вслух. Я хотел, чтобы параллельная драма с ее браком и давнишние сожаления о бездетности питали это чувство. |
Юлия Раутбот, руководитель группы зарубежной современной литературы
издательства «Эксмо»:
|
|
«Закон о детях» читается очень легко, сюжет его на первый взгляд прост, даже незатейлив. Но не стоит ни обольщаться, ни разочаровываться: роман многоплановый, тут есть над чем поразмышлять. Прежде всего поражает главная героиня, Фиона Мей. Представьте железную леди, которая абсолютно уверена в двух вещах: в том, что принимает правильные решения (Фиона — судья), и в том, что ее брак — величина постоянная. Мы застаем ее в тот день, когда ей пришлось усомниться и в том, и в другом. |
На наших глазах «железная леди» превращается в обычного человека — мятущегося, страдающего, сомневающегося в собственной правоте, в том, что имеет право решать за других, что ее решение не навредит. Мало кто мог бы столь глубоко и талантливо описать это превращение. Макьюэн — смог. Фиона у него раздавлена осознанием того, что, творя добро, совершила зло. Пытаясь спасти, погубила.
И еще нашему читателю очень повезло — «Закон о детях» перевел Виктор Петрович Голышев, один из самых талантливых российских переводчиков. Кстати, именно за перевод Макьюэна (роман «Амстердам»), Виктор Петрович получил в 2001 году Букеровскую премию.
В русском тексте «Закона о детях» бережно сохранены все смысловые пласты, которые заложил автор. Роман «живой» — когда его читаешь, слышишь голоса героев, ловишь себя на том, что искренне переживаешь за них и вместе с ними. А это дорогого стоит и случается довольно редко.
Фрагмент из романаДлинное худое лицо, мертвецки бледное, но красивое, с фиолетовыми полукружьями, плавно переходящими в белизну щек, полные губы, казавшиеся лиловыми в жестком свете. И огромные глаза, тоже ярко-фиолетовые по виду. Высоко на щеке – родинка, выглядевшая искусственно, как нарисованная мушка. Он был хрупкого сложения, из пижамных рукавов высовывались руки-палочки. Он говорил серьезно, с одышкой, и в первые секунды Фиона ничего не поняла. Потом дверь закрылась за ней с пневматическим вздохом, и она расслышала, что он говорит ей, как это странно, он так и знал, что она придет, у него такое чутье на будущее, и в школе на религиозных занятиях они прочли стихотворение, где говорилось, что будущее, настоящее и прошлое – это одно, и в Библии так же сказано. Его учитель химии сказал, что относительность доказала, что время – это иллюзия. И если Бог, поэзия и наука говорят одно и то же, значит, так оно и есть, ей не кажется?
Похожие подборки
Не знаете, что почитать?
