В издательстве «Фантом Пресс» вышел сборник рассказов Эммы Клайн «Папуля». О книге рассказывает Сергей Морозов.

Папуля

494 ₽ 988

Сборник рассказов автора знаменитого романа «Девочки» исследующий темные уголки человеческого опыта. Герои разрывают стенки безопасного кокона, в котором они пребывали прежде, и открывают себя заново. Это истории о доминировании в мирных семьях, о том, насколько далеки друг от друга истинное и ложное «я», о провокации ради любви, о бездействии, обо всех тем странных импульсах, что порой вспышками взрывают медленное течение обычной жизни.

Посмотреть

В то время, как все принялись писать о женщинах, Эмма Клайн решила понаблюдать за тем, что происходит с мужчинами.

Мягкую версию такого рода исследования, овеянную высокой романтикой мужской дружбы, мы видели недавно в романе Ричарда Руссо «Шансы есть...».

В «Папуле» о прежней Эмме Клайн, знакомой по «Девочкам», напоминает только один рассказ — «Марион». Там все то же летнее томление духа, стремление потерять себя, раствориться в смерти оттого, что в тебе слишком много любви.

Тем не менее, «Папуля» — логичное продолжение дебютного романа Клайн: перенос акцентов, расширение темы культа мужчины, долгое время превалировавшего в обществе и культуре, для которого секта лишь частный случай.

Есть и еще одна особенность. Пока все увлеклись темой травмы, и в литературе воцарился вселенский плач и бесконечное смакование утрат, неудачники из рассказов Клайн продолжают жить, карабкаться дальше и даже находить какие-то плюсы в своем нынешнем униженном положении. Быть «утопленником» по жизни, рисковать, не рискуя, не заплывая на глубину, — не всегда плохо. В этом нет ничего героического, но не стоит забывать: место обитания героев — кладбище.

Со стороны, изображенная в рассказах расколотая и незадавшаяся жизнь выглядит жалко — сплошные черепки. Но если задуматься: разве жизнь большинства не состоит из несбывшихся надежд, несостоявшейся карьеры, не вполне сложившейся семьи?

Несовершенство мира, заурядность судьбы — факт, нечто неизбежное. Мало кто в состоянии управлять своей жизнью. Власть над ней — просто иллюзия. Жизнь полна неожиданностей и совсем не так красива, как в фильмах.

Фильмы, а теперь просто киноиндустрия, — это последнее пристанище старого культа богов, героев и пап.

«Дети, когда были маленькие, любили такие фильмы… Фильмы, где отец как бог — когда он входит в комнату, дети его облепляют, виснут на шее, осыпают поцелуями, визжат: „Ах, папочка!“ — и в обморок чуть не падают».

Но все мы, условные дети, выросли, девочки — тем более. А тот образ папочки, тот образ реальности, который ему соответствовал, та вера в него — ушли в небытие.

«Разве не хочется верить, что в жизни есть стройный сюжет, четкие законы, что годы не уходят впустую, как вода в песок? Темная ночь души, все потеряно — и вот победа, счастливый поворот, перелом к лучшему, воссоединение после разлуки, слезы. Триумф героя. Темный экран, титры».

Таков был мужской вариант реальности — сильный, ясный, внятный, логичный. Идеал. Но существовал ли он когда-нибудь в реальности? Кто-нибудь смог до него дорасти, дотянуться?

Клайн исследует в своих рассказах несоответствие между мифом о мужчине и реальным положением дел. Она обнажает громадный зазор, существующий между действительностью и навязанным культурой образом.

Сказка о сильном мужчине, о человеке, у которого все под контролем, слишком уж далека от того, с чем мы сталкиваемся каждый день. Немощный, растерянный, больной человек, жертва, теленок в волчьей шкуре, то тоскующий по былому выдуманному величию, то тяготящийся им и втайне радующийся избавлению от него, в основном, безвреден. И от такого реального мужчины — ничего, кроме разочарования. Хоть бы один настоящий волк попался!

Память о «настоящем мужчине» сохранилась лишь в старых фильмах, романтической полицейской хронике с маньяками и судебных триллерах о семейном насилии и непристойном поведении.

У мужчины в текущих условиях не остается ничего, кроме чисто биологической функции — быть папой. А за этим — никакого культурного контекста патриархальной власти, сильного отца. Но именно в этой своей чистой роли отца герои-мужчины зачастую и оказываются несостоятельны.

Рассказы, собранные в «Папуле», — своего рода реанимация классической американской новеллистики. Несмотря на кажущуюся простоту и невзрачность сюжета (семейное Рождество, жизнь на ферме, неприятности на разных фронтах — с работой, сыном или любовницей), Клайн создает многослойные сложные тексты, которые не просто передают какую-то одну мысль, эмоцию или рассказывают о событии, а воспроизводят сложную систему отношений между людьми.

Основное событие у Клайн почти во всех рассказах находится либо на заднем плане, либо за рамками самого рассказа (то есть, откровенно опускается). Оно почти всегда остается до конца не проясненным. Мы так и не узнаем, что сделал Роуэн в рассказе «Северо-восточный региональный». Нам неизвестны детали скандала с Кайлой («Няня»). Нам не до конца понятно, с чем связаны неприятности Бена («Мэнло-парк»), или что свело вместе Джонатана и Джулию («Мэкки-нож»). И все это, так или иначе, подчеркивает, что читателя ориентируют на другое.

Клайн интересует не просто отдельное происшествие, а явление. Поэтому все 10 рассказов сборника образуют собой некую единую мозаику под названием «Когда ушел папа».

Но случившееся затрагивает не только мужчин. В растерянности пребывают и женщины. Поэтому в их псевдосуществовании в сети под мужскими никами, как в рассказе «Прием-прием!», есть тоже нечто символичное. Жизнь в логике, которую можно описать, прибегнув к старой формуле: «мое сердце принадлежит папочке», уже невозможна. «Папуля» представляет собой тонкое, изощренное высказывание о кризисе мужского начала. Миф потерял свою актуальность. И никто не может понять — хорошо это или плохо. Рухнул ли мир после этого? И как всем дальше быть — и мужчинам, и женщинам?

В оформлении материала использовано фото @bozinabooks