Тэги
В нынешнем году вышло множество интересных книг нехудожественного профиля. Вот лишь некоторые из новинок, которые способны привлечь внимание посетителей ярмарки интеллектуальной литературы non/fiction в Москве. А название одной из них, быть может, даже заставит читателей поразмышлять об эволюции научно-популярного и мемуарно-биографического жанров.
Заметным событием года — и не только для любителей литературы — стала книга Соломона Волкова «Диалоги с Евгением Евтушенко». Известный историк культуры и знаменитейший поэт записали этот цикл бесед в 2012 году в Талсе (Оклахома, США), где Евтушенко работал преподавателем в университете. Ему тогда исполнилось 80 лет. По воспоминаниям журналистки, организатора встречи Анны Нельсон, записи происходили ежедневно, по 6–7 часов подряд, и Евгений Александрович не знал усталости и буквально заряжал энергией окружающих. Он хотел выговориться именно в беседе с Волковым, автором нескольких книг-диалогов о крупнейших деятелях искусства. Собеседники говорили о литературе и политике, о советских шестидесятниках и о современной Америке, о частной жизни поэта и его поездках по всему миру. Евтушенко по ходу бесед читал свои стихи, а в конце последней встречи признался: «я, может быть, на таком уровне откровенности еще ни с кем не говорил».
Примерно треть материала была использована в фильме, вскоре вышедшем на телеэкраны и имевшем большой резонанс. Весной 2017 года Евгения Евтушенко не стало. И вот теперь появилась книга, включившая полный текст диалогов. (Стихию свободного разговора при подготовке издания пришлось несколько упорядочить.) В этих исповедальных беседах соединилось множество сюжетов — семейные корни поэта, начало творческого пути, многолетняя борьба с цензурой, неизбежные для советского литератора компромиссы, опыт работы в кино, встречи с Высоцким, Че Геварой и Никсоном, причины ссоры с Бродским... В разгар беседы Евтушенко обронил: «Ну, у меня вообще-то лет на двадцать для прозы разных сюжетов...» Больше всего он хотел написать роман о Кубе, в которую влюбился с первой поездки туда в начале 60-х.
Современником Евтушенко был и Венедикт Ерофеев, однако как несхожи судьбы и сам образ жизни этих писателей! До сей поры не существовало полной биографии автора поэмы «Москва — Петушки», хотя воспоминаний и исследований опубликовано множество. И вот Олег Лекманов, Михаил Свердлов и Илья Симановский выпустили подробное жизнеописание «непутевого» классика — «Венедикт Ерофеев: посторонний». Авторы обобщили изученные и опубликованные сведения о жизни писателя, а также отыскали множество новых фактов. В частности, уточнена география странствий Ерофеева по стране: как укладчик кабелей связи, он побывал во многих регионах — от Белоруссии от Средней Азии, и даже однажды чуть было не оказался в командировке в Афганистане. Но случались периоды, когда у писателя не было ни работы, ни жилья, ни военного билета, ни даже паспорта. Созданная на одном дыхании в 30 лет поэма «Москва — Петушки» так и осталась вершиной его творчества. Литературное наследие Ерофеева легко умещается в один том.
Профессиональным писателем он стать так и не сумел, да, кажется, и не хотел. Кочевая жизнь затягивала его всякий раз, когда появлялся хоть какой-то шанс наладить стабильный быт. Филологический анализ поэмы «Москва — Петушки», приводимый в книге, — это не только интерпретация культового произведения, но и «ключ» к самой судьбе писателя, во многом похожего на персонажа своего главного произведения.
Многие аспекты советского быта затронуты и в исследовании Екатерины Кулиничевой «Кроссовки. Культурная биография спортивной обуви». Казалось бы, тема вполне «приземленная». Но ведь большинство людей практически ничего не знают об этом типе обуви. Какова история появления кроссовок? Что было их прообразом, для каких видов спорта они изначально предназначались? Почему эта обувь вышла за пределы спортивного и физкультурного обихода? И еще один, особенно интересный для российского читателя сюжет: отношение к этому виду обуви в «позднем» Советском Союзе. (Многие помнят ажиотаж вокруг западногерманских кроссовок, выпускавшихся по лицензии в 80-е гг.) Автор книги собрала обширное досье на этот популярный вид обуви. В библиотеках она работала с редкими советскими журналами, каталогами спортивной обуви и спортивных товаров. Разные люди делились с автором воспоминаниями, опытом работы в советской спортивной индустрии, опытом коллекционирования. Кулиничева показывает кроссовки в контексте моды, кино, музыки и различных субкультур. Кроме того, эволюция внешнего облика кроссовок многое может рассказать о развитии дизайна и общем состоянии экономики страны. И наконец, в историю спорта вписаны знаменитые победы, одержанные атлетами, использовавшими инновационные типы кроссовок (съемные шипы на бутсах у футбольной сборной ФРГ на чемпионате мира 1954 года, асимметричные беговые туфли с шипами из металлокерамики у олимпийского чемпиона-1996 Майкла Джонсона и т. д.). Определенный толчок к популярности кроссовок в нашей стране дали и московские Олимпийские игры. Автор рассказывает и о многих других факторах, превративших атрибут спортивного костюма в элемент моды, престижа, в универсальную обувь для жизни.
Советский Союз не только покупал лицензии на обувь, но и кое-что продавал за рубеж. В частности — старые русские иконы. Об этой малоизвестной стороне отечественной внешнеэкономической деятельности — книга историка Елены Осокиной «Небесная голубизна ангельских одежд: Судьба произведений древнерусской живописи, 1920–1930-е годы». Ее презентация, кстати, проходила осенью в Музее древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева. Осокина — автор работ по истории советской индустриализации, в частности о магазинах «Торгсин» как одном из источников ее финансирования. Новая книга исследовательницы — по сути, документальный детектив об экспорте русских икон из музейных фондов СССР. В этот доходный, но тайный и чреватый скандалами бизнес были вовлечены чиновники Наркомфина и Внешторга, искусствоведы, торговые посредники, агенты спецслужб. Сбыт произведений древнерусского искусства на Запад был поставлен с размахом, представители плановой экономики действовали в этом вопросе как заправские коммерсанты и частные антиквары. Большинство икон отправлялись на продажу без научной экспертизы, поэтому за границей могли оказаться шедевры мирового уровня. Автор также опровергает в книге различные легенды: например, о массовом изготовлении в сталинское время поддельных икон «под Древнюю Русь» для последующей продажи иностранным коллекционерам.
Большинство икон из советской России уходило в США. В этой же стране родился и вырос известный композитор Филип Гласс. «Слова без музыки» — так называется книга его мемуаров, вышедшая в русском переводе. Кстати, корни у Гласса — российские. Предки его более века назад жили близ западных границ империи, в «черте оседлости». И с отцовской, и с материнской стороны в семье были музыканты, хотя и совсем незнаменитые. В детстве Филип выучился играть на флейте, позже освоил фортепиано. Он впитывал разные музыкальные влияния и впечатления: джаз, фолк, рок, венскую додекафонию, американский авангард, русский модернизм. Испытал огромное влияние традиционной индийской музыки. Он со студенческих лет много путешествовал. Подолгу жил в Париже (обучался технике игры у выдающегося педагога Нади Буланже), объездил экзотические страны, где вслушивался в непривычные мелодии. Постепенно все это переплавилось в собственную музыку, для которой исследователи так и нашли четкого определения. Минимализм? Поставангард?.. Термины не играют роли, когда речь идет о художнике, само имя которого — культурный бренд.
В книге воспоминаний Гласс рассказывает о том, как шаг за шагом шел к своей музыке. Как подрабатывал грузчиком и таксистом — ведь музыкальным новаторам всегда живется непросто. Как формировался «Ансамбль Филипа Гласса» и проходили премьеры первых опер. Как из маленьких богемных клубов его музыка шагнула на престижные площадки Европы и Америки. Эта музыка, казавшаяся поначалу малопонятной, произвела сенсацию, а ныне она признана современной классикой.
Работы видных представителей естественных наук тоже по традиции занимают высокие строчки в списках бестселлеров жанра нон-фикшн. Так, недавно известный британский ученый-биолог, популяризатор науки, полемист Ричард Докинз выпустил автобиографию «Неутолимая любознательность: Как я стал ученым», куда вплетена и история нескольких поколений его семьи.
Среди предков ученого было немало военных и естествоиспытателей. Так, один из прапрадедов автора, генерал Генри Клинтон, водил в бой британские полки в Войне за независимость США. Дед Докинза, колониальный чиновник, был хранителем лесов в одном из отдаленных районов Бирмы, а отец будущего ученого долго работал в Африке.
С детства Ричард зачитывался книгами по биологии. Но полевая работа и непосредственное изучение природы его не слишком привлекали. «Я задавался вопросами, которые взрослые назвали бы философскими. В чем смысл жизни? Откуда мы взялись? С чего все началось?»
За ответами Ричард отправился в Оксфорд; после окончания биологического факультета преподавал в США и Англии, участвовал в антивоенном движении в 60-е годы. Круг его профессиональных интересов был весьма разнообразным — биохимия, этология, эволюция диалектов, программирование. Некоторые научные догадки ему подсказало поведение сверчков и падальных мух. Его главным научным кумиром всегда оставался Дарвин.
В начале 70-х, «в состоянии творческой горячки», Докинз написал свою первую большую работу — книгу «Эгоистичный ген», вызвавшую бум и изданную затем во многих странах. Затем последовали новые изыскания и книги, в которых он последовательно отстаивает строго научный (ничего сверхъестественного!) метод познания мира.
Еще одна книга крупного ученого-биолога вызвала в нынешнем году интерес читателей. Эту научно-популярную работу можно назвать в своем роде образцом жанра. Доктор биологических наук, профессор, глава (с 1971 по 2014 год) созданной им кафедры биологической эволюции биофака МГУ Алексей Северцов известен многими работами для специалистов и широкой аудитории. В своей новой книге «Эволюция. Есть ли вершина?» ученый доходчиво рассказывает, по каким законам идет эволюция и обращает внимание на то, сколь опасно для человека называть себя венцом творения. Любопытно, что эта работа вышла в канун двойного юбилея: в 2019 году исполнится 160 лет со времени первой публикации знаменитой книги Чарльза Дарвина «Происхождение видов...» и 210 лет со дня выхода классического труда по эволюции — «Философии зоологии» Жана Батиста Ламарка.
Как глобальное потепление влияет на маршруты миграций перелетных птиц? Как регулировать промысел рыбы, не подрывая ее воспроизводства? Почему лесные лисицы и волки крупнее степных? Почему вымер окунь в озере Балхаш? Из-за чего высохло Аральское море?.. Это лишь часть локальных вопросов, на которые дает ответы Алексей Северцов в своей книге. Но на многие, куда более масштабные вопросы, поставленные в наше время перед человечеством, ответы пока не найдены. Так, развитие цивилизации неизбежно ведет к разрушению природных экосистем. Демографический взрыв чреват перенаселением и бесконтрольным накоплением мутаций... В целом, отмечает ученый, «человек разумный» зачастую ведет себя по отношению к окружающему природному миру весьма неразумно.
Процессы в природном мире, как правило, развиваются медленно. А вот компьютерные технологии эволюционируют стремительно, порождая множество проблем у пользователей современной техники. «Мы чувствуем, что меняемся под влиянием интернета, и многим от этого не по себе», — пишет в своей книге «Цифровая паранойя» Ян Кальбитцер. Он практикующий врач-психиатр, глава Центра интернета и психического здоровья в Берлине; также изучал философию, вел исследования в Оксфордском и Копенгагенском университетах. Три года назад он погрузился в новую, весьма актуальную и не освоенную наукой тему — интернет и его роль в жизни человека.
Как медик и нейрохимик, Кальбитцер на протяжении нескольких лет исследовал различные клинические случаи, возникшие под воздействием виртуальной реальности. Случаев таких ныне — все больше. Для одних настоящей проблемой становится зависимость от электронной почты и ленты новостей, других доводит до депрессии увлечение социальными сетями, у третьих развивается нервное расстройство оттого, что якобы «в Сети за нами следят спецслужбы и корпорации». Чтение книги Кальбитцера — не терапия от недугов «цифрового» происхождения. Это профессиональный рассказ о том, как подобные состояния могут возникать и как им можно успешно противостоять. Ведь в тревогах, отмечает Ян Кальбитцер, по сути, нет ничего дурного: они помогают человеку защитить себя и подготовиться к сложным ситуациям. Проблемы возникают, когда тревоги выходят из-под контроля, овладевают нами, отвлекая от важных дел. «Я хотел бы противопоставить цифровой паранойе — иррациональному отношению к интернету — продуманное обращение с ним», подчеркивает ученый. Ведь сон разума особенно опасен в компьютерный век.
Похожие подборки
Не знаете, что почитать?
