Лучшие рецензии автора | Рейтинг |
Выпечка по ГОСТу | +59 |
Ван Гог | +51 |
У меня есть тайный остров | +29 |
Дракон Мартин | +24 |
Плов. Кулинарное исследование | +22 |
Прекрасно написанная книга: лёгкий язык, увлекательное повествование, мягкий, не сваливающийся в пошлость юмор. Формат удобный, в мягкой обложке.
Единственное, что раздражает - материал обложки. Теоретически наверное она должна была быть "велюровой и приятной на ощупь", а по факту кажется липковатой и как будто вечно испачканной. Не знаю, как называется этот тип бумаги (а обложка из плотной бумаги), или это виновата краска, но держать в руках такую книгу не очень приятно :( А...
Единственное, что раздражает - материал обложки. Теоретически наверное она должна была быть "велюровой и приятной на ощупь", а по факту кажется липковатой и как будто вечно испачканной. Не знаю, как называется этот тип бумаги (а обложка из плотной бумаги), или это виновата краска, но держать в руках такую книгу не очень приятно :( А учитывая, что обложка мягкая, обернуть её во что-то также представляется проблематичным.
Этот путеводитель, воистину "русская рулетка". Кому-то везёт и попадается нормальный, в котором форма и содержание соответствуют друг другу. Мне же достался с заявленной обложкой, но внутри путеводитель по Северной Италии то ли на норвежском, то ли ещё на каком из скандинавских языков. А я так надеялась, почитав отзывы, что мне выпадет бинго. Ан нет - зеро. Да ещё пришлось долго уверять даму в пункте выдачи, что мне этого не надо. "Но это то, что вы заказывали!" - пыталась...
Резюмирую. Если любите азартные игры - заказывайте. И может быть вам повезёт.
Уважаемый Лабиринт, а почему бы не провести ревизию и не изъять бракованный тираж?
По содержанию никаких претензий нет - человек пишет о том, что хорошо знает и это чувствуется. Много практической информации, столь важных "мелочей", о которых иные кулинары, раскрфвая секреты "забывают". А ведь мелочи-то и есть самое важное.
А оформление расстроило - неудобно! Сесть и прочитать, прежде чем готовить... Но книгу с ноутовской раскладкой очень неудобно держать!
И "мешочек специй в подарок" вызвал недоумение : большой холщовый мешок, на дне которого...
А оформление расстроило - неудобно! Сесть и прочитать, прежде чем готовить... Но книгу с ноутовской раскладкой очень неудобно держать!
И "мешочек специй в подарок" вызвал недоумение : большой холщовый мешок, на дне которого болтаются два жалких пакетика. Не ради специй книга заказывалась. Но зачем же позориться и дарить такой "плевочек"?
Прежде чем купить эту книгу, долго сомневалась. Боялась, что под обложкой ждет занудноватый микст из эпистолярии и истории болезни. Хорошо, что решилась: книга гораздо лучше, интереснее и глубже, чем видится по аннотации.
До недавнего времени мои познания о Винсенте Ван Гоге исчерпывались знаниями его картин и биографическим минимумом (бедность, непризнанность, брат Тео, сумасшествие, отрезанное ухо). Как оказалось, я знала не просто мало, а чудовищно мало.
Например того, что к живописи...
До недавнего времени мои познания о Винсенте Ван Гоге исчерпывались знаниями его картин и биографическим минимумом (бедность, непризнанность, брат Тео, сумасшествие, отрезанное ухо). Как оказалось, я знала не просто мало, а чудовищно мало.
Например того, что к живописи Винсент Ван Гог пришел поздно, успев побывать вполне успешным арт-дилером (благодаря истовой влюбленности в живопись, он умел находить прекрасное практически в любой, даже далекой от совершенства картине и убедительно рассказать об этом потенциальному покупателю). Затем безуспешно попытался пойти по стопам отца-пастора. Затем жил и работал проповедником среди шахтеров в Боринаже (где сам спускался в шахты, познал что значит подлинная бедность и беспросветность, и начал по-настоящему рисовать).
Его первые шаги - это беспрерывный поиск себя, соединенный с самообучением. От рисунка к акварели, от акварели к маслу и снова возвращение к рисунку, и снова цвет. Разработка штриха, поиск "грубости" в линии, чтобы передать "резкость, масштаб и силу человеческих фигур". Рисуя, Ван Гог использует столярный карандаш, горный мел... все что угодно кроме "бездушных" высококачественных карандашей - намеком, порывистым штрихом он стремился не только создать рисунок, но и оставить простор для зрительского воображения. Зная такие истоки, по-иному смотришь на картины более позднего и более известного периода творчества художника.
А знание перипетий его личной жизни, его взаимоотношений с родными, близкими или теми, кого он считал близкими добавляет объемности. При всем том надо отметить, что автор книги Давид Азио ведет повествование тактично и очень отстраненно (от самого себя, от своего писательского Я), не поддаваясь искусу впасть в беллетристику. «Биографу надлежит со смирением расставлять некоторые вешки на пути в незнаемое, но без мифотворчества» - эти слова, написанные в самом начале книги, вполне можно было бы посчитать творческим кредо автора.
Со страниц книги встает образ мятущегося, страстно увлекающегося, но столь же бесповоротно рвущего с тем, что посчитал «не своим» молодого человека. Сначала истово ищущего себя, затем столь же истово идущего по пути, который, наконец, для себя обрел…
«Подобные трудности и мучения, сопровождавшие его первые шаги в искусстве, побуждают задуматься: а была ли живопись настоящим его призванием? Вопрос может показаться странным, но он закономерен. Строго говоря, Винсент был наделен скорее литературным талантом. Это может подтвердить всякий, кто хорошо знаком с его перепиской эпохи его становления как художника. Констатируя неуклюжесть его первых графических опытов, некоторые исследователи … считают возможным говорить о случае, единственном во всей истории искусства»...
И не удивительно. Ведь по мнению Ван Гога в искусстве главное - сила духа, воли человека, а не врожденный дар. Его собственный путь тому подтверждение.
Рассказывая биографию художника, автор не может обойти контекст, и потому читатель узнает и об изобретении красок в тюбиках – революционное новшество, позволившее художникам выйти на пленэр и тем самым, повлиявшее на дальнейшее развитие живописи. И о законе дополнительных цветов, и об импрессионизме, и так далее… Контекст намечается несколькими штрихами, краткими, но емкими.
В целом можно сказать, что книга читается очень легко, захватывая и увлекая как роман.
Что касается оформления, то оно типично для данной серии: качественная бумага, твердый переплет, два блока вклеек с иллюстрациями (черно-белых и цветных).
Чисто теоретически эта книга может быть любопытной абсолютным неофитам от хлебопечения: полистать, посмотреть картинки, вдохновиться пошаговыми рецептами, подумать «ух ты! И я так смогу»… ну и собственно все. Для людей, приобщенных к хлеботворчеству, эта книга вряд ли будет подспорьем.
Книга странная: кажется, что автором-составителем двигало желание не столько продемонстрировать доступность хлебопечения в домашних условиях, сколько «свою ученость показать». В результате получается странный...
Книга странная: кажется, что автором-составителем двигало желание не столько продемонстрировать доступность хлебопечения в домашних условиях, сколько «свою ученость показать». В результате получается странный микст «французского с нижегородским». Автор щеголяет выражениями вроде «ферментативная активность дрожжей» или «контролируемое брожение тестовой заготовки», но при этом не удосуживается объяснить элементарные вещи про это самое брожение и про работу дрожжей в тесте.
Опять же в одном месте читаем: «расстойка – процесс контролируемого брожения тестовой заготовки перед выпечкой», в другом «расстойка – это период интенсивного брожения сформованных тестовых заготовок перед выпечкой». Поясняю: в первом случае текст посвящен собственно брожению теста, во втором – расстойке изделий перед выпечкой. Каша какая-то.
Еще пример. Текст «как проверить качество теста» (скан номер 1). Автор выкладывает 4 картинки, иллюстрирующие то, как надо отщипнуть кусочек теста, растянуть… и так далее. Но ни слова о том. зачем это делается, к какому результату стремиться. Ничего про «глютеновое окошко», про то, что для разных типов теста надо добиваться разной степени прозрачности этого самого окна…
Рецепты опять же в стиле «французского с нижегородским»: часть ингредиентов отмеряется в стаканах и ложках, часть вешается в граммах. Ни слова о том, что вообще-то хлебопечение – штука довольно точная, что главное – это соотношение «мука-дрожжи», а количество воды – это всегда ориентировочная цифра, поскольку разные типы муки (хранящиеся в разных условиях и т.д.) могут брать воду по-разному.
Очень подробно показан процесс «ручного» замеса. На мой взгляд, лучше в домашних условиях месить тесто с помощью мощного, хорошего миксера, но, согласна, не у всех он есть. Но если покупать книгу только ради освоения процедуры ручного замеса… тогда уж лучше взять одну из книг Ришара Бертине.
Хотя все-таки не дерзну назвать книгу абсолютно бесполезной: во вставках-врезках даются «полезные советы», которые при всей своей очевидности все-таки могут пригодиться тем, кто вообще никогда не пек. На сканах примеры таких страниц из рецепта приготовления круассанов.
Покупала "вслепую", прельстившись названием серии - "Иллюстрированная классика". Не сказать, что сильно разочарована, но все же... Думаю потенциальным покупателям будет небезынтересно узнать как оформлено издание (о романе что говорить? - кто знает, тот знает). Посему прилагаю сканы нескольких листов с иллюстрациями и свои небольшие комментарии.
Во-первых, обложка с таким характерным для эпохи цветочным орнаментом, на самом деле - суперобложка. Очень плотная, приятно...
Во-первых, обложка с таким характерным для эпохи цветочным орнаментом, на самом деле - суперобложка. Очень плотная, приятно шершавая (похожа на тканевое тиснение по ощущениям) - но все же суперобложка. А под ней гладкая, никаких тактильных радостей не дарящая обложка.
Во-вторых, цветных иллюстраций всего 12 штук (на шести листах врезок). Правда в тексте довольно часто встречаются картинки силуэты.
Насколько иллюстрации Нирут Путтапипат соответствуют вашему представлению о героинях этого романа - решать вам.
И напоследок: не соглашусь с предыдущим оратором по поводу качества бумаги. Да, она желтоватая, но думаю это не от скупости, а из желания "подделаться под старину". Лично меня больше огорчила обложка, обернувшаяся супером...
Питер Акройд – замечательный биограф. Это не рекламный слоган, а простая констатация факта. Для каждого из своих героев он находит единственно неповторимый, индивидуальный тон и стиль, точнее даже – стилистику.
Так что вполне логично, что завязка книги «Эдгар По. Сгоревшая жизнь» напоминает детективную историю: «Сентябрьским вечером 1849 года Эдгар Аллан По явился к доктору Джону Картеру в Ричмонде, в штате Вирджиния, и попросил лекарство от замучившей его лихорадки. Прихватив с собой на...
Так что вполне логично, что завязка книги «Эдгар По. Сгоревшая жизнь» напоминает детективную историю: «Сентябрьским вечером 1849 года Эдгар Аллан По явился к доктору Джону Картеру в Ричмонде, в штате Вирджиния, и попросил лекарство от замучившей его лихорадки. Прихватив с собой на выходе принадлежавшую доктору трость из ротанга с вкладной шпагой, он отужинал в трактире напротив…»
Описав в первой главе последние несколько дней жизни Эдгара По: горячечное бегство из Балтимора в Филадельфию и обратно… грязный трактир… одежда с чужого плеча… «беспрестанный бред»… и, наконец, смерть в больнице Вашингтонского колледжа – Питер Акройд тем самым «закручивает сюжет» и затем на протяжении последующих десяти глав не то чтобы пытается объяснить «как По дошел до жизни такой», но рассказывает что же это была за жизнь и что же это был за человек. Человек, который «подобно саламандре мог жить в огне и не сгорать. И этот огонь он зажигал сам». Двигавшийся от катастрофы к катастрофе, накликавший на себя беду, шедший тропой постоянных разочарований и неудач, безмерно от этого страдавший и жить без этого не умеющий. Человек, чья смерть по словам Шарля Бодлера «была почти самоубийством, таким самоубийством, которое подготавливается долгое время».
Со страниц книги встает крайне противоречивый образ, и Питер Акройд отнюдь не старается противоречия сгладить, а напротив, всячески их подчеркивает. «И все-таки каков был, если в общих чертах, характер у По? О нем вспоминали как о человеке амбициозном и не от мира сего, ревнивом и сдержанном, по-детски наивном и не чуждом позерству, робком и жалком, самоуверенном и капризном, дерзком и склонном жалеть самого себя. В нем было и все это, и много чего другого…»
Проще всего, прочитав эту биографию, назвать Эдгара По жалким пьяницей, сумасбродом и самовлюбленным эгоистом; или же – мятущейся душой, непонятым гением. И то и другое будет неверно. Истина – где-то посередине.
Чтобы заинтриговать окончательно - выкладываю первую главу.
Будем надеяться, что следующая на очереди - биография Уильяма Блейка... Выпущенная в 2004 году издательством София книга уже давно "вне зоны доступа".
Великолепный, потрясающий, просто фантастический подарок для тех мальчишек и девчонок, которые уже стали взрослыми, но все еще помнят, с каким удовольствием читали они в детстве захватывающие книги об отважных героях, бороздящих океаны и храбрых путешественниках, открывающих неизведанные земли. Теперь с книгой «Первооткрыватели» они могут вновь окунуться в увлекательный мир путешествий и открытий.
Выпущенная издательством A Dorling Kindersley Book, эта иллюстрированная энциклопедия… нет –...
Выпущенная издательством A Dorling Kindersley Book, эта иллюстрированная энциклопедия… нет – БОГАТО иллюстрированная энциклопедия – в полной мере соответствует высоким стандартам этого прославленного издательства. Высочайший уровень полиграфии, огромное количество иллюстраций (среди которых уникальные фотографии, рисунки старинных карт, всевозможные схемы и таблицы) и содержательный текст, сочетающий в себе научность (все таки, выпущено при содействии Королевского географического общества) и занимательность. Факты, даты, цифры поданы живым, увлекательным языком.
Книга четко структурирована: вся информация о бесстрашных первооткрывателях, исследовавших нашу планету с целями торговыми ли, захватническими ли, исследовательскими ли выстроена в хронологическом порядке – от древних шумеров, египтян, финикийцев… прокладывавших новые торговые маршруты до астронавтов, проложивших дорогу в космос.
Книга делится на большие главы: «Торговля и открытия», «Завоевания и колонизация», «Исчезновение «Белых пятен» на картах» и «Новые открытия», - каждая из которых предваряется вводным текстом. Затем, каждая глава разбивается на подглавы, в каждой помимо общей информации (например, об открытии и исследованиях Нового Света) рассказывается о наиболее известных в данной области первооткрывателях. На каждую из персоналий отводится от одного до трех разворотов. Для примера, в главе «Новый Свет» собраны такие персоналии как Христофор Колумб, Себастьян Кабот, Америго Веспуччи и Педру Альвареш Кабрал. И так же рассказывается о шхуне «Санта-Мария» (с большим количеством фотографий) и о развитии картографии.
Повторюсь – книга потрясающая. Ее можно листать, разглядывая рисунки и фотографии, можно читать от начала до конца, можно открывать наугад или, воспользовавшись именным указателем, найти кого-то конкретного. В любом случае, увлекательные минуты (а может и часы) вам обеспечены.
Если бы не отнюдь не демократическая цена, я бы сказала – бегите и покупайте! Тираж ведь всего 3 000 экземпляров. А так мне остается только радоваться за то, что Лабиринт устроил безумную библионочь, в результате чего я смогла сделать сама себе этот подарок. В общем, говорите всем, что у вас скоро день рождения и кидайте клич среди друзей и родственников. Это действительно ценный подарок!
К сожалению, габариты книги не позволяют целиком засунуть ее в сканер. Так что кое-где изображения немного обрезанные. Хотя общее представление получить все же можно. А лучше все же ручками полистать.
Чосер написал «Кентерберийские рассказы». Это утверждение, пожалуй, то немногое, что можно услышать от среднеобразованного человека, отвечающего на вопрос «Кто такой Чосер?»(при условии, конечно, что респондент не является студентом филологом). Ни о самих «Кентерберийских рассказах», ни о Джеффри Чосере вряд ли вам поведают больше. А ведь англичане называют Джеффри Чосера родоначальником, отцом английской поэзии. Безусловно, узнать побольше об этом человеке от признанного мастера...
А любопытного в персонаже по имени Джефри Чосер немало. Царедворец, дипломат, признанный мастер дипломатических переговоров самого деликатного свойства (в этой связи неоднократно пересекавший Ла Манш по разнообразнейшим поводам). Современник Боккаччо и Петрарки – с ними, лично, правда, не встречавшийся, но безусловно знакомый с их текстами. Более того, за отлично выполненное дипломатическое задание Чосер был одарен покровителем Петрарки Барнабо Висконти несколькими итальянскими рукописями. А в те времена это был весьма щедрый подарок. Сам Чосер по его личным словам имел «…шестьдесят/ … книг, как старых, так и новых, / Прекрасные рассказы содержащих» и для тех времен (середина XIV века) – это означало жить не просто в богатстве, но в роскоши. А если добавить к образу Чосера работу на королевской службе в качестве сборщика таможенных пошлин… женитьбу на фрейлине королевы (и по слухам – любовницы одного из влиятельнейших сановников при королевском дворе)… обвинения в изнасиловании (правда, недоказанные)… Вырисовывается занятный образ.
Жалко только, что вырисовывается он с большим трудом. Виной тому, мне думается, не автор, но переводчик. Через перевод Елены Осеневой продираешься как сквозь густой, запутанный лес. Ни с биографией Ньютона (в переводе Алексей Капанидзе), ни с биографией Тернера (переведенной Эвелиной Меленевской) проблем трудоввостприятия текста не возникало. Здесь же к концу фразы зачастую ловишь себя на том, что утерял нить… и возвращаешься к началу. Помимо вязкости, переводу Осеневой свойственна элементарная небрежность: в одном месте она пишет об «изнасиловании некой Сесилии Чампейн», а в другом уже говорит о «претензиях к нему <Чосеру> Сесилии Шампейн».
Но все-таки фигура Чосера столь интересна, что радость познания с лихвой искупает трудности перевода.
Прилагаю сканы нескольких первых страниц – может быть, это покажется кому-то полезным. Всегда лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать…
Мы очень любим книги серии «Настя и Никита». Замечательный вариант, когда нужно что-нибудь взять «в дорогу», чтоб нескучно было посидеть-подождать. Две-три тоненькие книжки и хоть целый час сиди, жди…
Конечно, книги стихов прочитываются быстрее, чем рассказы или сказки, но такая замечательная книга, как «В маленьким замке» Дарьи Герасимовой не даст заскучать. Дивные картинки, трогательные тексты. Можно читать-перечитывать (ненавязчиво заучивая стихи) и разглядывать картинки.
Теперь мой...
Конечно, книги стихов прочитываются быстрее, чем рассказы или сказки, но такая замечательная книга, как «В маленьким замке» Дарьи Герасимовой не даст заскучать. Дивные картинки, трогательные тексты. Можно читать-перечитывать (ненавязчиво заучивая стихи) и разглядывать картинки.
Теперь мой ребенок, засовывая в карман очередной засохший, но «очень нужный листик» вспоминает про «гайки в банке от компота» из стихотворения «Собиратель». А «застукав» маму на кухне, меланхолично констатирует «Мамы любят есть варенье, / В темноте на кухне сидя…»
Я отсканировала наши самые любимые стихотворения. Но думаю, лучше прочитать книгу целиком: может быть, у вас появятся свои «любимчики».
Вторая книга про гарантийных человечков вызвала чувство глубочайшего, жесточайшего разочарования. Тем более обидного, что первая - понравилась. После прочтения первой книги про гарантийных, моя девочка из подручных средств соорудила себе костюм и несколько дней ходила в образе мышонка Васи (маме отводилась роль Буре). По-моему, когда книга уходит "в игру" - это для книги высший комплимент.
"Гарантийные человечки возвращаются" мы даже не смогли дочитать. По обоюдному...
"Гарантийные человечки возвращаются" мы даже не смогли дочитать. По обоюдному согласию остановились на середине.
Искренне не понимаю для кого Успенский писал эту книгу?! Мышиный гитлерюгенд... первый отдел по разработке секретного оружия... "общее дело модернизации"... и т.д., и т.п. А вот еще образчик юмора:
- Значит, готовим армию к выступлению?
- Готовим, великий кормчий.
- Кормчий - это тот, кто на корме сидит, - недовольно сказал Кусатель.
- Кормчий - это тот, кто корм добывает - смело возразил Чапаев.
Ребенку непонятно, маме - тоскливо.
Фразы вроде "жрать давай" или "у тебя глюки" (кстати, последнее мама говорит дочке - нормально, да?) я старалась пропускать. Но в какой-то момент моя синхроредактура свелась к тому, что я просто закрыла книгу и сказала "Я это читать не могу". Девочка не настаивала на продолжении.
Резюме: не надо это книгу читать! Поберегите психику свою и ребенка. Сейчас так много хороших книг, что тратить время на такую халтурную, с позволения сказать, "литературу" просто жалко.
"Дракон Мартин" - самая обыкновенная сказка про двух самых обыкновенных драконов, которые живут в самом обыкновенном городе и работают драконами. Один, вместо паровоза таскает вагончики на Пещерной железной дороге, другой лежит у входа на Дорогу привидений, вращает глазами и широко открывает пасть, пугая людей. После того, как их мама столкнулась с вертолетом, они перестали летать и со временем разучились это делать; они давно уже не упражнялись в извергании огня и теперь от их языков...
Надо сказать, что люди на улице обычно не обращают на драконов внимания. Они или вообще их не замечают, поскольку спешат по своим делам. Либо принимают за рекламный трюк и лишь немного удивляются, не заметив ни спереди, ни сзади никакой рекламной таблички.
Вот и брат с сестрой - Шурли и Франци - не сразу поверили, что перед ними самые настоящие драконы. Ведь эти драконы были не трехголовыми, да к тому же были вынуждены работать. А ведь в любой книжке написано, что у драконов обязательно должно быть три головы и куча сокровищ, которые они охраняют. "Что за вздорные книжонки вы читаете!.. Драконы, стерегущие сокровища, - сплошная выдумка! Надо как-то покончить с этими лживыми россказнями про драконов!"
Прошло добрых полчаса, пока Франци и Шурли не согласились поверить, что перед ними два самых настоящих дракона. Так началась дружба двух маленьких детей и двух не очень старых драконов (ведь известно, что 500 лет для дракона - не возраст).
Моя пятилетняя "слушательница" (читателем пока работает мама) очень любит динозавров, а заодно и драконов. Даром что девочка. Посему книга была воспринята с интересом. Впрочем, далеко не все вызывало у ребенка безусловное приятие. Например, вечно брюзжащий, на всё и на всех ругающийся папа Франци и Шурли был встречен моим ребенком с тихим непониманием. В детскую концепцию мира такой папа не вписывается, и мне пришлось заманить ребенка надеждой на то, что папа в конце-концов "исправится". Маме поверили - книгу решили дочитать.
Книга по-немецки (точнее, по-австрийски) обстоятельно и самую малость тяжеловесно написана. Но к стилю автора приспосабливаешься довольно быстро и начинаешь получать удовольствие от истории. Действительно доброй и по-настоящему сказочной.
Талантливый фальсификатор гениального Вермеера дельфтского, сумевший ввести в заблуждение маститых искусствоведов и прожженных торговцев антиквариатом - это казалось столь нереально, столь похоже на выдумку, что прочитав страниц пять, я полезла в интеренет: неужели эти правда? Оказалось, фальсификатор Хан ван Меегерен, в 30-е годы 20-го века написавший несколько картин в стиле Вермеера и Хока такая же реальная фигура, как Герман Геринг, купивший одного из "Вермееров" и Марсель Пруст, любивший и...
Пожалуй единственное "но" к тексту - заголовок: в послесловии автор называет свою книгу "Две жизни Вермеера" и это название, мне кажется, куда точнее передает смысл это запутанной истории, нежели двусмысленное "Двойная жизнь Вермеера". Ибо в книге действительно говорится о двух Вермеерах: жившем в Дельфте XVII века и в Европе XX (ван Меегерен за свою жизнь несколько раз переезжал).
Еще одно "но" - полное отсутствие иллюстраций. Мне кажется, что для этой книги вполне уместны были бы любые, пусть даже не отличающиеся альбомной красотой репродукции. В отсутствии "наглядного материала" многие пассажи автора грозят стать пустым потрясанием воздуха именами и названиями. Лично мне приходилось периодически обращаться к художественным альбомам: вприкуску с картинками книга воспринимается гораздо интереснее и объемнее.
Как же долго я ждала эту книгу. Ждала-ждала и дождалась! Ура!!! Конечно, я очень хорошо знаю ЖЖурнал Ирины Чадеевой и регулярно готовлю по ее рецептам, но все же для меня гораздо приятнее и удобнее общаться с книгой. Особенно с такой замечательной.
В книге собраны все знакомые по Ирининому блогу рецепты и добавлены новые (сканы страниц оглавления прилагаются). Как всегда подробные инструкции и внятные рекомендации по приготовлению. А так же очень красивые и, что в кулинарии гораздо важнее,...
В книге собраны все знакомые по Ирининому блогу рецепты и добавлены новые (сканы страниц оглавления прилагаются). Как всегда подробные инструкции и внятные рекомендации по приготовлению. А так же очень красивые и, что в кулинарии гораздо важнее, информативные фотографии.
И самое главное, книга очень "атмосферная": в ней множество фотографий не только с рецептами, но и старых фото из семейного архива. Как трогательных черно-белых, так и цветных. Причем все они не только прекрасны сами по себе, но и очень к месту поставлены. Например отсканированные мною телеса на пляже какой-то из здравниц предваряют главу о мороженном. А милая девочка в цигейковой шубе, стоящая с коляской с братиком(сестренкой?)у кулинарии предваряет главу о "кулинарийной" классике: картошке, "Праге" и т.п. По-моему - просто замечательно.
Если и есть замечание к этой книге, то оно в том, что на мой взгляд меловка для кулинарной книги - не самый лучший вариант: отпечатки пальцев будут оставаться однозначно. Но это такая мелочь, на которую лично я легко закрою глаза.
Картины пластилином - очень хорошее упражнение на развитие моторики и художественных способностей ребенка. И для нас эти вполне привычный вид творчества. Но для ребенка пяти лет эта работа оказалась немного сложновата. Для упрощения работы мы решили немного отойти от предложенного алгоритма: например, не вылепливали отдельно голову жирафа (что предлагалось сделать для придания бОльшей рельефности картине).
Работать в предложенной технике (выкладывать картины из маленьких шариков) тоже...
Работать в предложенной технике (выкладывать картины из маленьких шариков) тоже оказалось сложновато, потому что пластилин легко нагревается от рук и маленькие шарики начинают прилипать к рукам, а не к подложке. В результате, мы совместили две техники: выкладывание маленькими шариками пластилина и размазывание. Картина получилась объемной. Ребенок работала с увлечением и удовольствием, хотя мамина помощь периодически все-таки требовалась.
Прекрасное занятие, развивающее и объединяющее
Указанное в издательской аннотации книга написана "блестящим биографом Питером Акройдом" хочется повторить, но удерживает угроза обвинения в плагиате. Но что ж поделать, если это действительно блестящая биография, написанная талантливым писателем о талантливом художнике. Причем (редкий случай) талант одного не затмевает талант другого. Биография - это ведь априори субъективно. А субъективное мнение талантливого человека, на мой взгляд, гораздо интереснее взгляда рядового компилятора....
Акройда читать интересно. В книге слышится его голос, его интонация, но она не заглушает, а наоборот, позволяет ближе и ярче увидеть и услышать художника Тёрнера.
Признаю: я не читала других биографий Тёрнера. И к пейзажной живописи отношусь довольно спокойно. Но после книги Акройда хочется бросить все и лететь смотреть то, о чем только что читал. Столько мелких подробностей, столько "вкусных", запоминающихся деталей, что Тёрнер (вот уж никуда не деться от избитых фраз) предстает перед глазами как живой.
Крайне увлекательное чтение, захватывающее не хуже иного детектива.
Единственный минус издания - чудовищная цветопередача на цветных вклейках с иллюстрациями. Понимаю, что это не художественный альбом, но все же... Багрово-оранжевое небо в картине "Фрегат "Смелый", которое на самом деле - голубое, окрашенное розовыми лучами... (а альбому лондонской национальной галереи я доверяю) это уж извините...
Детские стихи - очень коварный жанр. Тут уж не займешься синхро редактурой: слово неподходящее не выкинешь, коряво написанную фразу не переделаешь. Как написано, так и читаешь. Поэтому я предпочитаю не рисковать и покупать книги "проверенных авторов".
Как это не смешно, но книга "У меня есть тайный остров" привлекла мое внимание обложкой. Ну не может быть плохих стихов под такой нежной картинкой, - подумала я. Да и название серии "pionerские сказки" показалось...
Как это не смешно, но книга "У меня есть тайный остров" привлекла мое внимание обложкой. Ну не может быть плохих стихов под такой нежной картинкой, - подумала я. Да и название серии "pionerские сказки" показалось забавным. И я рискнула. И, как мне кажется, не прогадала.
Стихи в большинстве своем "педагогически корректные": славные, добрые, немного поучительные, да и улыбнуться есть над чем. И к стихам у меня претензий нет: корявостей, нелепостей и спотыкачеств в них особых не наблюдается.
А иллюстрации Дианы Лапшиной так просто замечательные: в них как-то очень гармонично сочетание сказочности и реализма. Нет излишней компьютерной прорисованности, но и непонятных детям дизайнерский "художеств" тоже нет. Они словно нарисованные пастелью и чуть-чуть подправленные карандашом.
Ребенок мой (нормальных трехлетний консерватор) сначала даже смотреть на нее не захотела. Но "полистав" в уголке (пока мама не видит) пришла, дала мне в руки и сказала "мама, читай". Мы и читаем по несколько раз на дню
Тем, кто узнавал об Англии по бестселлеру советских времен - книге Всеволода Овчинникова "Корни дуба", читать книгу Джереми Диксона Паксмана будет, наверное, непросто. По крайней мере, по началу. При всех (неизбежных для своего времени) социально-политических отступлениях и акцентах, книга Овчинникова читается гораздо легче, ибо в ней есть элемент занимательности.
"Англия. Портрет народа" - не популярная литература и не путеводитель. Это попытка самоосознания - что значит...
"Англия. Портрет народа" - не популярная литература и не путеводитель. Это попытка самоосознания - что значит быть англичанином. Парксон, говоря о своих соотечественниках, называет их "они" или "англичане". Но такая дистанцированность не должна обманывать - он пишет не для иностранцев, желающих понять что-то об Англии. "Портрет народа" - это книга англичанина об англичанах и для англичан.
Эта книга - не развлекательное "чтиво": она требует активной работы, внимательного вчитывания: отвлечешься на пару строк и уже утерял нить размышлений автора, ибо текст Парксмана очень "плотный", практически без "пустот". И пресловутый английский юмор - суховато ироничный - тоже нужно почувствовать и прочувствовать.
Повторюсь - читать эту книгу - серьезная интеллектуальная работа. Но тех, кто не побоится за нее взяться, ждет и награда - ваше понимание Англии и англичан станет гораздо глубже и многограннее.
Пару слов о печати: она не вызывает восхищения, но и больших нареканий тоже. Вполне ожидаемое исполнение. Бумага офсетная, страницы просвечивают, но не настолько, чтобы мешать читать. Обложка жесткая, листы книги прошиты - так что можно читать книгу долго и вдумчиво, не боясь, что она потреплется или порвется. Каждую главу предваряет небольшая черно-белая картинка-карикатура. В принципе, их могло бы и не быть, но некоторое оживление они вносят.
На мой взгляд, книга Бориса Носика - не лучший способ познакомиться с "милой Францией".
О чем бы ни рассказывал автор, он в девяти случаях из десяти съезжает на повествование о русской эмиграции или русских поэтах-художниках... Это в лучшем случае, а то и в воспоминания о своей бурной молодости или "лихих перестроечных годах". Когда это раз или два - это можно счесть краской, оживляющей повествование. Здесь же это по сути основа сюжета. Информацию о Бретани и Нормандии...
О чем бы ни рассказывал автор, он в девяти случаях из десяти съезжает на повествование о русской эмиграции или русских поэтах-художниках... Это в лучшем случае, а то и в воспоминания о своей бурной молодости или "лихих перестроечных годах". Когда это раз или два - это можно счесть краской, оживляющей повествование. Здесь же это по сути основа сюжета. Информацию о Бретани и Нормандии нужно выуживать между байками про великих князей и знаменитых поэтов. Конечно, глубина познаний и круг знакомств автора с наследниками "великих" поражает воображение, но книга все же покупалась не за этим.
Кроме того, желая придать "живости" своему повествованию, автор не чурается слов вроде "ихнему" или "балдеть"... Лично меня от подобной лексики слегка корежит.
Качество печати тоже оставляет желать много лучшего: бумага офсетная, но довольно плотная - к ней нареканий минимум. А вот картинки... это ужас-ужас. Я понимаю, что печать была дешевая, но и черно-белую печать можно выполнить достойно. А здесь такое ощущение, что в книгу пошли перепечатки с перепечатанных перепечатков. Все мутно, смазано, зернено - в общем, отвратительно.
Тем, кто хочет углубить свои познания в истории (и в том числе - истории культуры) ХХ века, я может быть и дала бы почитать эту книгу. Тем же, кто хочет побольше узнать о северо-западе Франции - однозначно НЕТ.
Не знаете, что почитать?