Лучшие рецензии автора | Рейтинг |
Армия Наполеона | +26 |
Как сражался Карфаген | +22 |
Битва двух империй. 1805-1812 | +16 |
Военная история Спарты. Стратегия, тактика, походы и битвы, 550-362 гг. до н. э. | +16 |
Загадка XIV века | +15 |
К этой книге автор шел давно. Сначала Л. В. Ланник перевел и познакомил широкую публику со скандальной книгой Фрица Фишера “Рывок к мировому господству. Политика военных целей кайзеровской Германии в 1914-1918 гг.”, затем свет увидела его специализированная монография: «Победоносные проигравшие. Германская военная элита в 1914-1921 гг.» и конспективный (но ёмкий) обзор: «Русский фронт, 1914-1917 годы». Ретроспективно, читая все эти книги по мере выхода, можно увидеть авторский замысел: как...
Крайне актуальная и жесткая книга!
Переиздание, раннее издавалась в серии «Militaria Antiqua» под названием «Всадники в сверкающей броне» (2008), поэтому уже имеет определенную репутацию. Работа хорошо структурирована и является справочным подспорьем при параллельном чтении исследований бесконечных и судьбоносных войны Римской империи на Востоке. Издание выполнено первоклассно, приятно лежит в руках и стоит на полке, а картографию можно найти в других изданиях, недавно «Ладомир» для очередного (12-го) тома КИДМ «Кризис империи...
Как выглядит высокоразвитая политическая культура? Речь не об административном аппарате управления, данную технологию человеческая цивилизация оттачивать с древнейших городов-государств Междуречья, а об социальной группе вовлеченной в управление государства. Недавно (весной 2022) главный редактор Ладомира Ю. А. Михайлов чутко подметил, современные политики не составляют мемуаров и если и пытаются, то украдко и озираясь (несколько утрирую, но по-смыслу так). Перенося свой личный опыт, он...
Еще несколько страниц второго тома, откуда есть пошла западная цивилизация.
Мной уже был ранее сделан большой обзор фундаментальной работы "Кембриджской школы" - "Момент Макиавелли. Политическая мысль Флоренции и атлантическая республиканская традиция" (Джона Покока). Расстраиваемый двухтомник относиться к этой же школе, написан сухо и четко, и потребует кропотливой работы от читателя. Если первые части, посвященные взаимосвязи итальянской политической мысли с политической истории городов-государств, вполне доступен и интересен, то части...
Серия «Библиотека Флавиана» интересна, но идет ни шатко ни валко, давно не предоставляя читателем каких-либо новинок. При этом отдельные книги прекрасные образчики историографии, и к ним относиться работа Тесс Раджак. Она выдержала уже несколько изданий на русском, и имеет репутацию. Поэтому и кратко: знаменитый античный историк Иосиф Флавий и его труды – «Иудейская война» и «Иудейские древности», требуют мудрого проводника для путешествия, и в лице Тесс Раджак, читатель его и обрел. И...
Поражает работоспособность Юлия Берковича Циркина, за короткое время увидели свет: «В тени трона. Соратники римских императоров» (2018, сборник биографий «серых кардиналов») и двухтомная «Политическая история Римской империи» (2018-19). Каждая из указанных книг достойна внимания и обсуждения. В 2020-м воспоследовала еще одна «римская» работа – «Царский Рим в Тирренской Италии».
В «Кембриджской истории древнего мира» том VII.2 (далее КИДМ) очень осторожно и многословно делались любые выводы и...
В «Кембриджской истории древнего мира» том VII.2 (далее КИДМ) очень осторожно и многословно делались любые выводы и обобщения, будто легенда о основании («имела определенную идеологическую направленность», «<…> миф об основании Рима - это миф о городе, а не о племени или народе») или всех моральных противоречиях генезиса «римской» общины из шайки парий во главе братоубийцы. И если даже авторы КИДМ позволяют высказать такую сентенцию: «<…> следует признать, что пути оформления римской исторической традиции о царском периоде до сих пор остаются неизвестными», то может ли русская антиковедение, предложить что-то более четкое? Как оказалось может.
Сразу предупреждаю, не смотря на то что книга прекрасно написана и при всей своей научности, доступна для широких масс, она все-таки требовательна к читателю. Минимум с вышеуказанным томом КИДМ читатель должен будет ознакомиться. Юлий Беркович Циркин очень четко высказывает свои мысли. Уже введение, проговаривается проблемы ранней истории Рима и его историографии: «…проблема достоверности традиции до сих пор является предметом ожесточенных и непримиримых споров». Если авторы КИДМ строят фразу используя частицы «не», размывая интерпретации, то Юлий Беркович Циркин прямо выводит зону конфликта: столкновение устоявшей за более чем столетия тенденция отрицания достоверности и тенденции признания достоверности традиции, подкрепленной успехами археологии. Юлий Беркович Циркин выступает за «среднюю» линию. Далее в работе уделено внимание тем культурам Тирренской Италии, которые прослеживаются археологически и в рамках сохранившихся традиций, помещая тем самым древнюю римскую историю в региональный контекст. Этруски, латины, сабеллы, греки, границы их влияния, зоны диффузии и следы их контактов – это первые две главы. Затем следует глава о мифологии двух главных акторов – этрусков и латинов, после чего подводиться промежуточный итог через динамику образования полисной системы, союзов и фракций («Результатом этого развития стало включение Тирренской Италии в общую социально-политическую систему Средиземноморья»). И только начиная с пятой главы и стартует «римская история». Поэтапно автор разбирает традицию на составные части и взвешивая факты, детально реконструирует этапы царского периода, согласуя их к данными новейших археологических изысканий. Автор делиться своими выводами, четко аргументируя каждое слово, и вполне естественно не совсем можно согласиться, естественно, автор подталкивает читателя читать специализированную литературу. Это книга призывает к работе, методичной и вдумчивой.
Первоклассное исследование на острие научного познания. Без карт и иллюстраций. На хорошем офсете. Тираж - 400 экз.
Безальтернативная замена недоступных пока для русскоязычного читателя книг Майкла Брурса (Michael Broers. Europe Under Napoleon и Europe After Napoleon: Revolution, Reaction, and Romanticism, 1814-1848). Естественно Кареев Н. И. был политически ангажированным историком, но чтение его работ дает толчок к дальнейшим поискам.
Смолов А. В. верно подметил, что историография вопроса (советская и пост-советская) носит дипломатичный и «позитивистский» характер, следуя целям «нормализации отношений» и сглаживания любых острых вопросов. И это застарелая проблема.
Книга представляет собой сборник статей (и документов), подводящих к наиболее удачной третьей главе, как раз и рассматривающая ход и перепетии переговоров в Тарту в 1920 г. Именно в ней и далее подытоживая, автор актуализировал проблему: «Финляндия шла на...
Книга представляет собой сборник статей (и документов), подводящих к наиболее удачной третьей главе, как раз и рассматривающая ход и перепетии переговоров в Тарту в 1920 г. Именно в ней и далее подытоживая, автор актуализировал проблему: «Финляндия шла на конференцию, преследуя цель создания Великой Финляндии за счет исконно русских земель в области Печенги с выходом к Северному Ледовитому океану и присоединение Восточной Карелии. При этом финское руководство вполне осознанно считало, что их партнер по переговорам, обескровленный войнами и экономической блокадой, нуждается в мире в большей степени, чем их страна. Поэтому, исходя из ситуации, они хотели извлечь максимум выгод для себя». В итоге, финская дипломатия достигла полной и безоговорочной победы, утвердив в юридической форме, и финскую трактовку предшествовавших событий в виде «финско-советской войны», и захват имперской собственности и статус захваченных территорий. Показательно как советское руководство, постфактум оправдала все уступки. Договор не решал проблему безопасности Петрограда. И за некомпетентность граничащую с предательство пришлось заплатить сотнями тысяч солдатских и гражданских жизней.
Прежде всего, следует сказать: данное издание составлено из четырех глав, изъятых из пятого тома знаменитой “Histoire de France illustre?e depuis les origines jusqu'a la Re?volution” (выходившей под общей редакцией Эрнеста Лависса). И хотя прошло более ста лет, исследование Анри Лемонье остается актуальным, иначе почему ссылки на него встречаются до сих пор. Отмечу, что главы посвященные Итальянским войнам, сами французы сводят в отдельную книгу (Henry Lemonnier “Charles VIII, Louis XII,...
В чем особенность Анри Лемонье? Во-первых, войны Габсбургов и Валуа были неизбежным результатом борьбы за господство, и истоки уходят в седую древность. Ретроспективу предлагают и сейчас, но не в столь категоричной форме.
Во-вторых, Анри Лемонье пристрастен. Им раздаются жесткие, с претензией на психологизм, оценки, а «кондотьерство» чуть бы не ругательное слово.
В-третьих, военная составляющая исследования, выполнена схематично, автор не вдается в подробности военной организаций, и не детализирует сражения.
И все же, это пока единственное доступное на русском исследование о важном для Европы конфликте, не умничая, как это произошло в советское время (желающие могут открыть первый том «Истории Италии» и оценить изыски соответствующей статьи Катушкина Л. Г.).
Книга по интересное теме, но автор склонен не критически воспроизводить за испанскими мемуаристами недостоверные сведения и оценки. Почему-то автору не известны исследования Вячеслава Мосунова, где мифы франкистской пропаганды получили давно заслуженную оценку (статья о Красноборской операции).
Отслеживая публикации Айрапетова О. Р. на Регнуме, уже была понятна направленность будущей книги. В рамках дискурса юбилейного года, когда целый ряд автор представили свои взаимоисключающие интерпретации, Айрапетов О. Р. пристрастен ровно в той степени, как пристрастны его политические оппоненты. Огромное число сюжетов, которые должны были рассмотрены, перегрузили текст, местами сделал его сумбурным. При этом Айрапетову О. Р. удалось донести ощущение стремительного потока, неумолимого и...
Оппоненты же чрезмерно уделяли внимание морально-этическим оценкам, делая политически мотивированные выводы, где эмоции довлели над фактами.
К изданию есть одна претензия - очень мелкий шрифт, тяжело длительное время работать с книгой. Сама она издана на "хорошо".
Тиберий и его режим. Удивительно, как менялось представление о нем. Тацит обвинял Тиберия в множественных смертях посредством обвинений в государственной измене (в интерпретации Гримма Э. Д. «юридических убийствах»), но сейчас его скорее винят в бездействии (sic!): «отсутствие [Тиберия] в Риме полностью развязало руки доносчикам, которые при помощи обвинений в измене сводили счеты с личными соперниками или просто обогащались» (КИДМ, X). Как Князький И. О. решил эту проблему?
«Все процессы, где...
«Все процессы, где так или иначе звучали зловещие слова «оскорбления величия», с 15 по 22 гг. за редким исключением трагического финала не имели. Более того, Тиберий всемерно старался число таких обвинений уменьшить и не проявлял ни малейшей жестокости». И далее есть прямая оценка: «Тиберий - блестящий полководец, не очень-то привыкший к хитросплетениям римской политики, стал императором в силу необходимости, но не в результате внутренней потребности реализовать себя в качестве властителя». Нельзя согласиться с последним выводом, Тиберий политик по рождению, скрытность, двоемыслие и лицемерие, ему не чужды. Именно со своеобразия характера Тиберия, и начинает LVII книгу Кассий Дион Коккейан.
Князький И. О. составил спорную биографию, но вполне достойную в рамках ЖЗЛ. Главное вырабатывать свое мнение, а не принимать на веру - чужое.
Эпоха Хэйан и "Гэндзи моногатари" Мурасаки Сикибу для меня стали синонимами. И Айван Моррис предлагает неспешное путешествие в то легендарное время. Открывая стильно изданную книгу, (чего только стоит шероховатый форзац, как оплётка рукояти древнего клинка), ожидаешь не менее изящного содержания, и автор полностью оправдал надежды. Экскурсы в политику в разных на то проявлениях, устройство общества, религия и мистика, все ради одной цели, дать исчерпывающие пояснения для понимания...
Давным-давно, пробираясь через витиеватость знаменитой Нихон гайси (История сёгуната в Японии), борьба Ходзё и Годайго, Годайго против Такаудзи, крайне заинтриговала и заинтересовала. Но тогда, за неимением ничего достойного, пришлось ознакомиться с не менее известным (особенно среди студентов) трудом сэра Джорджа Бэйли Сэнсома "История Японии 1334-1615", и Сэнгоку Дзидай затмил на время всё. И вот теперь вышла небольшая по объему книжечка от уважаемого автора. Теперь многое из...
Интереснейшая книга, к тому же ярко написанная. Автор представляет Тридцатилетию войну, как традиционный конфликт: «причины конфликта формировались традиционной средой, нормативами и правовыми представлениями, восходившими еще к Средневековью», и далее: «целью конфликтов становилось восстановление ущемленной «чести» и «репутации», поиск компромисса, позволявшего восстановить попранный статус и соответственно репутацию всех замешанных в конфликте «чинов», и как бы подытоживая: «война не должна...
Далее, касаясь «военной революции», автор выдвигает неожиданный тезис: «им [творцам военной реформы в Нидерландах] было важно опереться не на что принципиально новое, а на традицию, только еще давнюю, чем доблесть и мощь испанских терций и дворянского ополчения. Такую традицию сыскали в античности, а боевых порядках римских легионов и в античной модели восприятия воина и патриота».
И из таких очень лаконичных тезисов, которые просто усвоить и принять, и соткана эта вне всяких сомнений, замечательная книга!
На фоне громадных залежей книг о Римской Британии на английском, работа Широковой Н. С. чуть ли не единственная на русском, тем и ценна. Дается только ранний период, пласт событий и сюжетов II-IV вв. все еще ждет русских исследователей.
Очередное революционное исследование, и Мехамадиев Е. А. так декларирует его принципы: «рассмотреть византийскую армию как совокупность региональных армий, каждая их которых обладала своими внутренними специфическими особенностями». И далее: «главная цель – определить, как создавались отдельные византийские региональные армии, как складывались их административные структуры, командный состав, различные бюрократические службы».
Исходя из этого, можно понять, что данная книга является...
Исходя из этого, можно понять, что данная книга является специализированным исследованием, и без соответствующих знаний об политической и военной истории Византии (о чем автор если и будет, то вскользь или считая, что читателю той или иной сюжет априоре известен), данная книга будет скорее малопонятна. О возникновении фемной системы и императорской тагмы, можно узнать из наиболее доступной. но очень спорной монографии Банникова А. В., Морозова М. А. Византийская армия IV-XII вв. Работа Мехамадиев Е. А. даст множество деталей и интерпретаций, более полно объясняя происходившие процессы.
Кассий Дион Коккейан, оставил противоречивый набор отзывов об императоре Адриане: исключительно милосердный, но молва приписывала ему политические убийства; приятный и обаятельный, но его "отличало неуемное честолюбие, в силу которого он ревностно предавался всевозможным занятиям, в том числе и самым малопочтенным (sic!): так, он увлекался ваянием и живописью и говорил, что ни в делах войны и мира, ни в делах, относящихся к обязанностям императора или частного человека, нет ничего, в чем...
И как с таким материалом работать современному историку?
Сложно сравнивать биографию Адриана от Князький И. О. и например - Энтони Бирли, что выходила в серии ROMAN IMPERIAL BIOGRAPHIES. Не сопоставима численность античников, нет уверенных в своем будущем у издательств, сколько-нибудь осознающих важность Антиковедения. И главное – сейчас время ремесленников.
Очередной шедевр от изд. Крига. О кровавой истории рассказать без спойлеров сложно, но все же: так получилось, что достоянием потомков стали описания мятежа Лопе де Агирре. Для мятежного XIX в., когда в буре наполеоновских войн рушились империи, а на арену стали выходит "генералы свободы" - Хосе де Сан-Мартин и Симон Боливар, то под воздействием веяний романтизма, оценка событий 1560-61 кардинально изменилась, и убийца стал героем.
Читатель сам может оказаться посреди сельвы, один...
Читатель сам может оказаться посреди сельвы, один на один с первобытным страхом (чудовища, они ведь совсем рядом). и сделать свои выводы.
"Последний век Республики был эпохой перемен, но ни в коем случае не упадка".
Очередной том IX том КИДМ замкнул историю Рима от основания до 69 г. Казалось бы, сколько раз перечитывались античные источники, сколько историков бралось за их интерпретацию, но притягательность сюжетов не исчезает. Прекрасный образчик западного Антиковедения.
Так получилось, что с книгой ознакомился в момент, когда на столе оказалось новейшее научное исследование Циркин Ю. Б. "История Рима. Царский Рим в Тирренской Италии" (РГПУ им. А И. Герцена несказанно порадовало!) и впечатление от труда Бондаренко М. Е. получились очень противоречивыми.
Филолог-классик победил историка-античника. Возможно, я под впечатлением концепции Циркин Ю. Б. - (условно) "ранний Рим в контексте региональной истории". Но без собственного осмысления,...
Филолог-классик победил историка-античника. Возможно, я под впечатлением концепции Циркин Ю. Б. - (условно) "ранний Рим в контексте региональной истории". Но без собственного осмысления, невозможно выйти за рамки рутинного воспроизведения чужих мыслей. При этом, для вхождения в римскую историю, вполне и пойдет.
На Западе считается, что "история битв" себя изжила, но в нашей историографии, наполненной публицистическими мифами и легендами, существует множество лакун. Рассматриваемая работа Нелипович С. Г. строго говоря является добротным специализированным исследованием, до революции 1917-го выходившим под шапкой "военно-исторической комиссии", поэтому обладает всеми минусами и плюсами: множество имен, дат, топонимов, номеров частей и пр., что и создает сложность восприятия материала.
Среди множества книжечек выходящих в серии "Parvus Libellus", сложно не обжечься, но на сей раз ожидания не были обмануты.
Автор честно указал, что данная монография (а это именно научное издание!), является переработанным и сокращенным и дополненным вариантом кандидатской диссертации. Поэтому, данная книга успешно дополняет знаменитую работу Яна Ле Боэка "Римская армия эпохи Ранней Империи" (РОССПЭН, 2001, могли бы и переиздать!) и Махлаюк А. В., Негин А. Е. "Римские...
Автор честно указал, что данная монография (а это именно научное издание!), является переработанным и сокращенным и дополненным вариантом кандидатской диссертации. Поэтому, данная книга успешно дополняет знаменитую работу Яна Ле Боэка "Римская армия эпохи Ранней Империи" (РОССПЭН, 2001, могли бы и переиздать!) и Махлаюк А. В., Негин А. Е. "Римские легионы".
Итак, если следовать традиции, то первым побегом будущей методологии "Кембриджской школы", стала «источниковедческое» исследование Питера Ласлетта "Патриарх Филмера" (1949), где автор предпринял попытку выяснить, когда именно и для чего политическая теория была написана и опубликована. Разлет между моментом написания трактата и моментом когда он был введен в широкий обиход, составил полвека, естественно смыслы закладывавшиеся изначально, в новой политической реальности...
Если для военных интеллектуалов, Фукидит и его magnum opus, превратилась в "священный грааль", из которого черпали смыслы и интерпретации противоборства с СССР, то для гражданских интеллектуалов, такой же священной ценностью стал фигура Никколо Макиавелли.
Джон Покок ("Момент Макиавелли", 1975) сразу выставляет проблематику флорентийских интеллектуалов: "действительно ли vivere civile (гражданская жизнь) и его ценности могут быть устойчивы во времени". Имея трехчастное деление - методология, контекст и рецепция, автор задался целью показать преемственность республиканской мысли от Аристотеля до Томаса Джефферсона, прослеживая её извилистый путь.
Кратко: вторжение армии Карл VIII (1494) разрушает патриархальные обычаи и уклад политической жизни установленный Козимо Медичи, и именно сочетание военной слабости перед внешней угрозой и неспособность уладить "внутриполисные" противоречия, привели к кризису мышления среди флорентийских интеллектуалов. Их размышления создали, ставший затем многовековым, дискурс о взаимосвязи процессов упадка Римская империя и упразднения Римской республики. Исследуя "лабораторию" Никколо Макиавелли и других его современников, их размышления о фундаментальных принципах республик, и тех качествах, позволяющих стабильно переносить превратности судьбы, и тем самым реконструируя взаимопроникновение аристотелевской традиции и возникшей терминологии, Джон Покок задался целью "понять политическое поведение в его наименее легитимированном и рациональном виде" и проследить развитие возникшего тогда "политического языка" в трудах интеллектуалов сюартовской и кромвелевской Англии, и наконец революционной Америке.
Если Вас все вышесказанные слова не отпугнули, то Вас ждет сложный, барочный текст, и знакомство с одной из важнейших книг выходивших на русском в 2020-м году.
Голос преподавателя, слышимый при чтении книги, по крайне мере для меня, "путеводная звезда" при погружении в изучаемый материал. Для многих, именно эта книга о Спарте, строго научная и сухая, стала ушатом холодной воды, и продемонстрировала, сколь трудна работа настоящего историка-античника, по крупицам, как криминалист, выискивающий истину. Об отличия от предыдущего издания, приведены стр. 13-14. Книга строго рекомендуется!
Книга, является частью (первой, "Висла в огне") ранее публиковавшейся работы "Кровавый октябрь 1914 года" (изд. Минувшее, 2013). С одной стороны, прекрасная работа, отвечающая современным требованиям, с другой, всего-лишь переиздание, без дополнений и изменений. Блок клееный.
Всем кто в раздумьях приобретать данную книгу или нет. Не брать!!!
Повертев в руках довольно дорогую книжечку, у меня сложилось мнение о Банникове А. В., как о «коммивояжере», а не историке. Имея в активе несколько текстов, он пересобирая их в разные комбинации, выдает за нечто новое. Если сравнивать книги «Как сражался Карфаген» и «Эпоха боевых слонов», то последняя сохраняет определенную ценность. «Новинка», не несет ничего нового. Основой знаний давно стали работы Декстера Хойоса и Дж....
Повертев в руках довольно дорогую книжечку, у меня сложилось мнение о Банникове А. В., как о «коммивояжере», а не историке. Имея в активе несколько текстов, он пересобирая их в разные комбинации, выдает за нечто новое. Если сравнивать книги «Как сражался Карфаген» и «Эпоха боевых слонов», то последняя сохраняет определенную ценность. «Новинка», не несет ничего нового. Основой знаний давно стали работы Декстера Хойоса и Дж. Лейзенби, выверенные и прекрасно аргументированные работы. Тем, кто не желает вдаваться в доскональные подробности, Адриан Голдсуорти написал идеальный для восприятия рядового читателя обзор всех пунических войн одной книгой, легким и ироничным языком. Увы, все это богатство на русский не переведено, но всё же есть и замечательные книги!
По первым отзывам, возникли опасения, дескать под обложкой скрывается воспроизведение глав из ранее вышедшей книги о Иване III, но оказалось и так, и не так. Автор беззастенчиво воспользовался своими наработками, при этом, начал повествование с Василия I Дмитриевича, отца Василия II, тем самым введя для широкой публики, персонажа до этого малоизвестного. Мастерки показав непривлекательного отца, автор, оттенил дальнейшее жизнеописание сына. Первый, острожный и нерешительный, «перестраховщик на...
Очередной том КИДМ произвел сильнейшее впечатление. Столь обстоятельно и доскональной книги по данному временному отрезку до сих пор на русском не было. Дополнения и уточнения сделаны аккуратно и четко.
У Генри Киссинджера есть характерное замечание: «Одним из парадоксов нашего времени меморандумов и ксероксных машин, разрастающейся бюрократии и повсеместного ведения записи состоит в том, что написание истории, по-видимому, стало практически невозможно. Когда какой-то историк имеет дело с предыдущими столетиями, проблема состоит в том, чтобы найти достаточно материала того времени. Когда он пишет о современной дипломатии, проблема для него в том, чтобы не оказаться погребенным обилием...
Вопросы, поднимаемые в монументальной книге Адама Туза, вероятно станут темой исследований истоков очередной мировой войны. Имея авторитет (а предыдущие книги были превосходны, хотя местами небрежны в деталях), автор методично рассматривает политику, дипломатию и экономику последних десятилетий. Естественно, многое сейчас покрыто мраком, но аналитических подход автора позволяет уловить детали закулисных процессов.
Книгу распечатал из заводской упаковки 10 марта 2020.
Кране актуальное исследование.
PS На бумаге сэкономили, "пухлая".
По авторской задумке, перед читателем первый том исследования "рокового" конфликта Александра I и Наполеона, «об этом речь пойдет в следующей книге», пишет в эпилоге О. В. Соколов. Увы, продолжения не последовало.
Комплексные исследования причин и хода русской кампании в контексте наполеоновских войн, стала сейчас частой темой среди работ западных историков. И только одна (из новейших) доступна русско-язычному читателю – Доминик Ливен «Россия против Наполеона. Борьба за...
Комплексные исследования причин и хода русской кампании в контексте наполеоновских войн, стала сейчас частой темой среди работ западных историков. И только одна (из новейших) доступна русско-язычному читателю – Доминик Ливен «Россия против Наполеона. Борьба за Европу, 1807-14». Среди прочих редакторов, им же подготовлен международный сборник «Russia and the Napoleonic Wars», в коем для англоязычной публики доводилось мнение русских исследователей (О. В. Соколова среди авторов нет). Более того, превосходная работа «The Napoleonic Wars: A Global History» Александра Микаберидзе намного превосходит «комплексное» политико-дипломатическое исследование О. В. Соколова.
Корень проблем в «новаторской концепции»: тщеславие Александра I и его плутовство породило конфликт с могущественным противником. Только, вот, имперская историческая школа к царствованию императора Николая II не являлась уже заповедником, где цензура жестко регламентировала оценки. Замечательный историк ВК Николай Михайлович (!), направляя с письмом рукопись своей работы на рецензию Николаю II, был осведомлен об отрицательном отношении последнего к «Благословенному». И в работе ВК Николая Михайловича много горьких слов и оценок: « <…> русское правительство и особенно Александр находил полезным привлекать к работе всяких авантюристов и сомнительных людей, всего больше из среды французских эмигрантов. <…> эти люди едва ли приносили пользу: они путали, интриговали, и только; иногда же попадались, и из-за них приходилось вовсе нежелательные недоразумения». Досталось и Адаму Чарторыйскому, благо оставившему крайне циничные мемуары. Поэтому, ни О. В. Соколову, ни Н. А. Троцкому, и не тем более Е. Н. Понасенкову, выискивать и доказывать вину Александра I, его жестоко порицали непосредственные венценосные потомки.
Поспешное издание еще одной книги О. В. Соколова выполнено небрежно: блеклая печать, отсутствие иллюстративного материала, кроме плохо читаемых картографических.
В целом, крайне дискуссионная работа.
Случайно обнаружил в каталоге и заказал. Были сомнения, ведь с момента издания прошло 14 лет, но книга пришла в почти в идеале, только без "супер" обложки. Сама книга является "приложением" другой известной работы: Фурсенко А., Нафтали Т. "Безумный риск: Секретная история Кубинского ракетного кризиса 1962 г.". Как автор указывает в предисловие: «Русское издание (РОССПЭН) оказалось далеко не идеальным переводом с английского <…> Выпущенная в США и Англии книга...
«Гранитная» академическая монография. Перед тем как ознакомиться с ней, требуется уже получить основные знания об эпохе, благо есть замечательная трилогия Александра Прасола «Объединение Японии». Й. Ламерс, дает обширные и детальные комментарий к событиям, предлагая свои интерпретации. Вязкий и требовательный к читателю текст.
Врагам Рима не везет. Они стали добычей публицистов-популяризаторов, фабрикующих панегирики и филиппики, представляя эллинистических деспотов, то борцами с «римским империализмом», то «макиавелевскими» чудовищами.
Исследование Мирзоев Е. Б. о Шапуре I не имеет аналогов. Аргументировано и взвешенно, рассказано о властителе и полководце, бросившего вызов Pax Romana: "Серия побед Шапура над римскими армиями и пленение императора Валериана имели огромное значение для судеб Римского мира. В...
Исследование Мирзоев Е. Б. о Шапуре I не имеет аналогов. Аргументировано и взвешенно, рассказано о властителе и полководце, бросившего вызов Pax Romana: "Серия побед Шапура над римскими армиями и пленение императора Валериана имели огромное значение для судеб Римского мира. В 260 г. произошло обвальное обострение кризиса Римской империи, которая в результате битвы при Эдессе была поставлена на грань полного распада".
Рим устоял, став другим. Началась затяжная борьба.
Ценное приобретение!
Открытия археологии позволяют подтвердить и опровергнуть ранее высказанные гипотезы. Зиньковская И. В. обобщает материал, доступный на момент написания. Строго научная исследование, дополняет знаменитую работу Щукина М. Б. "Готский путь (готы Рим и Черняховская культура).
По изданию: качество характерное для T8 Издательские Технологии.
Уже в прошлом году, издательство Corpus облагодетельствовали заплесневелым опусом "Горечь войны", ревизиониста Ниала Фергюсона. Из многих примечательных измышлений, обращусь лишь к одной, назначению виновника из стана соотечественников. Роль злого гения досталась сэру Эдуарду Грею, именно из-за него Британия отказалась от политики "блестящей изоляции" и влезла в дела Континента, раздала обязательства кому ни попадя, именно он лгал, интриговал, запутывал первых людей и...
Итак, по моему вступлению понятно, насколько, даже спустя столько лет, у части соотечественников, бытует стойкая ненависть к герою замечательной книги Тышецкого И. Т.
Листая английскую (предвоенную) прессу, можно увидеть как нарастала борьба за сохранение британского могущества на море. Как власть методично концентрировалась в руках “Комитете имперской обороны”. Как, демонстрация на Трафальгарской площади и митинг 4 января 1912 г., связанный с кризисом на верфи "Thames Ironworks", привлек представителей всех политических сил от лейбористов до рабочей партии. Как, грянула общенациональная забастовка шахтеров, и в прессе замелькали заголовки об “угольном резерве”, запустив цепь событий, повлекшие судьбоносные изменения в Восточной политике, и наконец, введение для новых проектов кораблей, нефтяного отопления котлов...
Мне нравиться высказывание Артура Бальфура об лорде Эдуарде Грее: "странное сочетание старомодного вига и социалиста. Вероятно, что этот гибрид создает идеального либерала".
Творческая удача Тышецкого И. Т.!
Лаконичная, наиболее верная характеристика данной работы Банникова А. В. Минимальный набор знаний, как и в сопоставимых пособиях Routledge. Сомнения вызывают лишь апелляции к Парфенову В. Н. Для студентов эта книга - находка, делать реферат по Ян Ле Боэку (Римская армия эпохи Ранней Империи) или упаси по Мехамадиеву Е. А., задача намного сложнее, хотя и более продуктивная.
Достоинства и недостатки, как и у второго тома. По-немецки педантично, но и не без предвзятости в отношении к (одиозным) персонажам. Сложно объективно оценить книгу, где рассматривается Французская революция. Сколько было в XIX века замечательных литераторов, публицистов и историков. И голос Ипполита Тэна слышится и сейчас громче и четче многих, да и русская дореволюционная наука смогла не оставаться в стороне (подзабытый Любимов Н. А. "Крушение монархии во франции 1787-1790", 1893...
По качеству издания, блок шитый, шрифт мелкий.
Не все равноценно, местами нарочито предвзято и субъективно, многое получило позднее в иностранной историографии иную интерпретацию, но сопоставимого исследования на русском нет и пока не предвидеться.
Отмечу, как Кареев Н. И. расставляет акценты для Якова I Стюарта, считая последнего совершенно неспособным: «неуклюжий и вульгарный, хотя и не лишенный остроумия, - преданный грубим удовольствиям и трусливый, что вовсе не гармонировало с его смелой болтовнею о характере той власти, какую он имел...
Отмечу, как Кареев Н. И. расставляет акценты для Якова I Стюарта, считая последнего совершенно неспособным: «неуклюжий и вульгарный, хотя и не лишенный остроумия, - преданный грубим удовольствиям и трусливый, что вовсе не гармонировало с его смелой болтовнею о характере той власти, какую он имел в Англии, - обладая основательным богословским образование и вообще начитанностью, которая проявлялась в его разнообразных писаниях, но будучи в то же время педантом, неспособным понимать как следует действительность…». Стюарты в трактовке Кареева Н. И. были чужаками, не способными на уступки в отношении выросших амбиций парламента, «все более и более утверждавшийся в сознании своих прав и своего значения в государстве». Пройдет два десятилетия и, в основательно забытой книге Кузнецова К. А. («Опыты по истории политических идей в Англии XV-XVII в.», 1913) разительно иное: «Ошибка короля Якова заключалась в том, что он преувеличил размеры сходства и, прежде всего, упустил из виду, что английский парламент не есть парламент шотландский. Парламент – «королевский высший суд»: в 16-м и 17-м столетиях на этом понятии базируют свою защиту сторонники парламентских прав и привилегий; его же истолковывают в свою пользу те, кто в предикате «королевский» видят зависимость парламента от главы государства, но для Якова это понятие не играет служебной роли: для него оно полно реального содержания. Юридический базис его парламента ничем не отличается от того собрания вассалов, которое было в подлинном смысле «принадлежностью» короля как верховного лорда. Функции парламента, разумеется, изменились: члены его собираются не столько для того, чтобы сводить личные счеты, сколько в интересах общегосударственных, но до самостоятельного легального базиса, хотя бы в форме магического понятия «короля в парламенте» последнему все еще далеко. А между тем к началу 17-го столетия английские общины доросли до самосознания и неуклонно отстаивали свое место в цепи государственных учреждений». И далее Кузнецов К. А. приводит выдержки из речи Якова в «Звездной палате» (1616), где король иронизирует насчет того разряда мировых судей (собственно аристократов), которые «не в состоянии довольствоваться существующей формой правления, но хотели бы для нации известной свободы; они стремятся быть милосердными лордами и охранителями этой свободы, и в каждом казусе, где затрагивается королевская прерогатива, готовы ее поглотить, подталкиваемые пуританским зудом в сторону демократии. И все ж, беря вещи как они есть, стоит исчезнуть монархии, и у судей будет меньше почета, нежели у людей иного звания». Далеко не простак и пустозвон, этот король-политик, памятливый на обиды и острый на язык, нежели его представлял Кареев Н. И. Интересно, что проработка темы взаимоотношений монархии и парламента получило продолжение в «Английская палата общин при Тюдорах и Стюартах» (1915), но затем случилось, что случилось, и Кузнецов К. А., занялся более безопасными штудиями.
По качеству: как и у первого тома, блок шитый.
Историки уже давно надергали мемуары Октава Левавассёра на цитаты. И по мере развития концепции «человеческого измерения» войны, многое переосмысливалось. У Левавассёра есть чеканные места: «Не количество бойцов делает армию сильной, а её дух. Уверенность в победе ведёт к победе. Меры предосторожности, предпринятые на случай отступления, дают знать солдатам об опасении главнокомандующего и наносит ущерб их отваге и храбрости. Дух войска важнее всяких укреплений. <…> Император хорошо знал...
У Октава Левавассёра много коротких и метких замечаний, бытовых подробностей, и в этом его притягательность. Я не хочу давать громогласных оценок, но определенно это издание выполнено отменно с полиграфической стороны, и приложены все усилия познакомить русскоязычного читателя с замечательным мемуаристом.
Обстоятельное исследование. Напоминает «интеллектуальную историю», в своем раннем изводе: рассматривая не столько политическую историю (предоставляя читателю контекст), а социальную организацию и институты, не упуская из внимания политическую теорию и философию. Хорошее пособие для рефератов и самообразования. Издание имеет шитый блок и несколько отличает размерами от последующих томов.
Триптих завершает обстоятельная биография "дурака из Овари", хитрого лиса Иэясу. Властители эпохи Сэнгоку, вышли из под пера Прасола А. Ф. настолько разными и харизматичными, и нельзя отдать предпочтения ни одному из них. Поразительная история. Как и для второй книги, в новом издании, удалена, повторявшееся в каждой книги, первая часть "Эпоха и люди".
Главным отличием от предыдущего издания, стало изъятие так досаждавшей критиков, первой части "Эпоха и люди", поэтому после короткого введения, сразу начинается основное повествование. Достойное продолжение первой книги.
Подробные и хорошо написанные биографии "варлордов": Ода Нобунаги, Тоетоми Хидэеси и Токугавы Иэясу, давно получили самую высокую оценку от читателей. Поэтому выход нового издание стал закономерным решением. Следуя девизу Литтона Стрейчи: "исключение всего лишнего и ничего существенного", Прасол А. Ф. раскрывает широкую и страшную панораму периода Сэнгоку. Множество интересных подробностей и цитат из источников, позволяют автору поиграть пресловутым...
В своей рецензии на первую книгу воспоминаний, уже было высказано мнение о восстановлении справедливости в отношении памяти Императорской армии, посредством введения новых источников.
Теперь можно будет сопоставить, каким был "внутренний мир" армии, не только по великолепному (и крайне едкому) дневнику генерала Селивачёва В. И.
Интереснейшая подборка материалов по одной военной авантюре. Дает исчерпывающую информацию, не только стратегического планирования, но и тщетных попыток полков и батальонов, исполнить заведомо невыполнимую задачу, стоически выдерживая удары противника. Печальная и трагическая история, и многое еще повториться под Ленинградом, в зиму 1941-42 гг., пока читал, складывалась именно такое жутковатое впечатление.
Когда-то давно, почти два десятилетия назад, Жмодиков А. Л. (автор великолепной книги о тактике русской армии вышедшей сначала на английском, а только потом на русском), отозвался о "новаторстве" Джона Кигана (John Keegan. The Face Of Battle, 1976), дескать, в середине XIX в. был ныне забытый полковник Ардан дю Пик, и его даже на русский переводили. Французский историк сгинул под Мецем в роковом 1870-м., а спустя сто лет, преподаватель Стенхерста – Джон Киган дерзко бросивший вызов...
В 2008-м состоялась первая публикация исследования Земцова В. Н. Высокая стоимость и малотиражность, сделало её доступной лишь для немногих избранных. Через десять лет, последовало «демократичное» переиздание. К этому моменту у её автора, сложилась устоявшаяся репутация высококлассного специалиста, без всяких рекламных слоганов и эпитетов.
Для автора не стояла цель доказать жизнеспособность «новомодных» концепций - «человеческого измерения» или «мест памяти». Земцов В. Н. исходил из более широких идей: комплексно рассмотреть столкновения двух разных цивилизаций и их базовых ценностей и проследить, как образовывалась и закреплялась коллективная память о конкретном событии. Считая, что именно пройдя через Русский поход, европейские народы, включенные в ряды Великой Армии, начали обретать чувство собственной идентичности и сформировался "водораздел" для дальнейшего существования и укоренения ассоциативных цепочек противопоставлений. Ставя перед собой поиск «подлинной истории», автор поэтапно разобрал всевозможные аспекты функционирования Великой армии. Наконец, реконструировал действия Великой армии в Бородинском сражении, посредством привлечения широкого комплекса источников и их критического сопоставления. Такой подход, позволил «почувствовать дыхание “случайности”»: «Живые люди, обреченные на борьбу, страдание, торжество или смерть, сами творили историю. Исход битвы зависел как от соотношения материальных и духовных сил борющихся армий, так и от целого моря случайно совпавших обстоятельств, а еще больше – от ежечасного и ежеминутного поведения конкретных людей – от главнокомандующего Наполеона до сержанта Бертрана».
Если сравнивать две книги вышедшие в одной серии, то работа О. В. Соколов – это обстоятельный и бойкий на язык образчик из XX века, где есть только элементы «человеческого измерения» войны. Работа Земцова В. Н. – представитель XXI века – сложное по структуре исследование, с детальной, общей и частной историографией, объемом и качеством привлекаемого материала. Поэтому, оставив на совести издателей прискорбный парадокс: Соколов О. В. "Армия Наполеона" – «научное», а Земцов В. Н. "Великая армия Наполеона в Бородинском сражении" – лишь «научно-популярное издание». Не первый раз, в данной серии выходят строго научные исследования, «замаскированные» под нечто иное.
У этой книги на обложке искаженное название, как «точный» вариант – «Далекое зерцало: бедственный XIV век», смысл именно в оптической эффекте и губительности пандемии Черной смерти. Автор, известная писательница, её исторические книги становились бестселлерами, но в отличие от «академических» историков, она имела широчайший круг интересов. Существует множество рецензий и откликов на предыдущее издание 2013 г., поэтому, затрону прежде всего тему авторского замысла.
Барбара Такман начинает эссе...
Барбара Такман начинает эссе «Биография, как призма истории» (Biography as a Prism of History) следующими словами: «Поскольку я применяла биографию в своей работе, не столь ради частного сюжета, сколь, средства демонстрации эпохи… Я не считаю себя биографом, биография – это просто форма…, чтобы герметизировать историю». Далее, автор делает ряд важных замечаний: как призма истории, биография, привлекает и удерживает читательский интерес к более широкой теме. Она полезна, охватывая всеобщее в частном. Этот фокус, позволяет автору сузить поле действия до выполнимых размеров: при слишком широком охвате, центральная тема блуждает, становиться размытой и теряет форму. Заметьте, «призма» инструмент к историческому познанию.
Расставив акценты в отношении жанра биографии, Барбара Такман перешла непосредственно к примерам. Обратив внимание на Ангерран де Куси еще в своих ранних исследованиях XIV века, так как он предлагал все больше и больше граней необходимой призмы: «С момента, как его мать погибла от Черной смерти до удивительно знаковой смерти, совпавшей с крахом рыцарства под конец столетия, была словно создана для историка». Ангерран де Куси подавлял крестьянское восстание, названое Жакерией; женился на старшей дочери английского короля, приобретя двойной вассалитет. Участвовал в трех кампаниях в Италии (Милан, Флоренция и Генуя), и как кондотьер, потерпел единственное поражение в Швейцарии. Стал свидетелем суда над Джоном Уиклифом, и был у смертного одра Черного Принца. За свое красноречие и тактичность избран для переговоров с мятежными парижанами и о перемирии с англичанами. Был покровителем и другом Фруассара и владел старейшим сохранившимся экземпляром хроники. Прошел через скандальный развод дочери. Командовал экспедицией в Тунис. Основал монастырь в Суассоне. И наконец, Ангерран де Куси, «самый опытный и искусный из всех рыцарей Франции» стал (одним из) лидером последнего крестового похода. (Замечу, Барбара Такман, дает более детальное перечисление дипломатических свершений и куртуазных деяний своего героя). Исходя из вышеперечисленного, она резюмирует: «…он снабжает нас всеми темами – браком и разводом, религией, восстанием, литературой, Италией, Англией, войной, политикой, а так же замечательным кругом самых интересных людей своего времени, от папы до крестьянина».
Определив причины и рамки своей работы, Барбара Такман сделала еще одно не менее важное замечание: «К несчастью, в последнее время биографией овладела школа, отвергающая частное в пользу комплексного. Я думаю, что это развитие является частью духа анти-совершенства нашего времени, который настаивает на равенстве всего и, таким образом, сводится к теории, что все факты имеют одинаковую ценность и что биограф или историк не должен допустить проявления своих взглядов. На это я могу только сказать, что если он не может опираться на собственное мнение, он не должен быть в профессии. Портретист не достигает сходства, придавая пуговицам на рукавах и шнуркам одинаковое значение для рта и глаз». По мнению Барбары Такман, современные биографии (эссе написано в 1978), тонут в мелочных деталях и частностях и беззастенчиво выискиваются личные тайны. И поэтому (резюмируя): «…в той мере, в какой биография используется для освещения истории, вуайеризму нет места». Эта напасть коснулась и наших книг серии ЖЗЛ.
Таким образом, у автора имелась и четкая концепция, и этические принципы. Историография, увы, не могла тогда предложить что-то, сколь-нибудь близкое величайшему (и многотомному, начиная с 1990-го, вышло на данный момент четыре увесистых «кирпича») труду по истории «Столетней войны» Джонатана Сампшона, на голову превосходящий все выходившее раннее (военное противостояние не самая сильные страницы книги Барбары Такман). При всех недостатках, свойственной её работе, она интуитивно ухватила верную мысль об важности переломного для средневековья XIV века. Эту книги нельзя рекомендовать в качестве первой для знакомства с эпохой, так же, как и новейший образчик интеллектуальной истории от Криса Уикхема («Средневековая Европа. От падения Рима до Реформации», вышла недавно в АНФ), хотя лучшего у нас пока нет. Книга Барбары Такман – это тот самый «цельнотканый гобелен» и «моль», в отличие от многих других работ почтенного возраста, её не съела.
Исследование Носова К. С. наиболее «академичное» из доступных на русском языке. Сильной стороной книги является описание типов гладиаторов, их снаряжения и тактики боя. Иллюстративный материал представлен обстоятельно (мозаики, рельефы, фигурки), подкрепляя плотный и информативный текст, но подпорчен качеством печати. Часть ставших темно-серых иллюстраций (изначально полноцветных), пришлось продублировать на вклейке (мелованная бумага).
Замечательная рецензия spl, достаточный повод обратить внимание на многотомные мемуары Муравьева Н. Н. Умный, цепкий к деталям и резкий на оценку, офицер штаба ("квартермейстерской части"), сохранил в памяти и донес до потомков, множеством мелких деталей для бытописания кампаний 1812-1814 гг.
Ия Леонидовна была глубоким серьезным ученым, легендарным преподавателем и прекрасным человеком. Её книги давно стали настольными для студентов. При смутных очертаниях ранней Римской истории, ей удалось найти выверенные слова, четко отмерив рамки известного. Отмечу, издательство АРГАМАК-МЕДИА выпустило в сентябре 2019 г. переиздание еще одной известной работы Маяк И. Л. – «Взаимоотношения Рима и италийцев в III–II вв. до н.э. (до гракханского движения)». Их отличительная черта - при небольшом...
Интереснейшее собрание материалов о ведении торговых дел в средневековье. Жизненные примеры взаимоотношений (контрабанда, коррупция, рэкет), высвечивают тени полностью забытых дельцов и власть имущих. Актуальная, хорошо подготовленная и изданная книга!
История готов сейчас представлена тремя обстоятельными исследованиями -
Щукина М. Б. "Готский путь. Готы, Рим и Черняховская культура", Хервига Вольфрама "Готы. От истоков до середины VI века" и Зиньковской И. В. "Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья". Каждая из названых книг по-своему отвечает на дискуссионные вопросы, но создают твердое основание для знаний о предмете.
Особняком стоит специализированная работа по...
Щукина М. Б. "Готский путь. Готы, Рим и Черняховская культура", Хервига Вольфрама "Готы. От истоков до середины VI века" и Зиньковской И. В. "Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья". Каждая из названых книг по-своему отвечает на дискуссионные вопросы, но создают твердое основание для знаний о предмете.
Особняком стоит специализированная работа по военному делу Нефедкина А. К. Автор в предисловии, указал - первоначально предполагался цикл статей, которые разрослись в большее. Причем часть посвященная "истории битв", должна быть написана соавтором, но в итоге, ему пришлось действовать в одиночку. Поэтому, при выбранной автором стройной структуре, чувствуется неоднородность и конспективность. Для понимание нюансов, требуется прежде почитать указанные выше политико-культурологические работы.
Три работы вошедшие в данный сборник, выдержали испытанием времени. С 60-х годов XX в. неоспоримо многое изменилось. Помпеи (и не только) преподнесла россыпь новых знаний, и к чести наших археологов, они оказались причастны к этим открытиями. Стали другими методики, и кардинально - сюжеты "истории повседневности". Только, смакование вульгарной стороны Древнего Рима, стало чрезмерно навязчивым. Сергеенко М. Е., тактично умалчивает эти аспекты, студенты как-то сами находят...
Полиграфия превосходна, "Наука" расстаралась. На отдельном листке, приложена карта Рима.
Притягательность Пунических войн, как объемного сюжета мировой истории, отразилась еще в советский период, в работах историка И. Ш. Шифмана (Кораблева) и романах А. И. Немировского. Поэтому, этим проторенным путем, решил воспользоваться специалист по средневековому Уэльсу (sic!). Некоторые критики, злословили, дескать докатились в XXI в. до трудов Шарля Роллена в переводе Тредиаковского (знаменитых в первой половине XVIII в.), где вместо современной методологии и историографии, произвольный...
Первое слово вынесенное в названии - «логика», сразу расставляет акцент. Какой может быть «логос» у насилия? Феноменальный труд Статиса Каливас, масштабное обобщающее исследование. Нелегко сразу выделить из прочитанного, наиболее яркие моменты в нескольких словах. Автор утверждает и доказывает, что нарративы большинства гражданских войн имеют тенденцию локализовать насилие в терминах эмоций макроуровня – идеологии и культуры. При этом «безумия» (нерегулярные модели насилия) имеют свою логику:...
Не знаете, что почитать?