Рецензии (отзывы) покупателя Диброва Константин

ТУФТА

В конце восьмидесятых годов прошлого века, когда советское общество наконец начало отряхиваться от всех этих блох и клещей под названием марксизм-ленинизм, исторический материализм, диалектический материализм и прочих кровососущих, огромную популярность получил Л.Н. Гумилев своими печатными изданиями и устными выступлениями. Еще бы. С такой родословной и биографией! Сын расстрелянного большевиками поэта Н. Гумилева и опальной поэтессы Анны Ахматовой, сам отмотавший срок в...

Читать полностью

ТУФТА

В конце восьмидесятых годов прошлого века, когда советское общество наконец начало отряхиваться от всех этих блох и клещей под названием марксизм-ленинизм, исторический материализм, диалектический материализм и прочих кровососущих, огромную популярность получил Л.Н. Гумилев своими печатными изданиями и устными выступлениями. Еще бы. С такой родословной и биографией! Сын расстрелянного большевиками поэта Н. Гумилева и опальной поэтессы Анны Ахматовой, сам отмотавший срок в сталинских лагерях, но ставший доктором исторических наук.
После поистине суконного стиля, которым те, кто называл себя «советскими историками», излагали казавшиеся им раз и навсегда незыблемыми истины, живой бойкий подчас полублатной слог Гумилева не мог не вызывать интереса, иногда переходящего в восторг. Тем более что весьма увлекательна была его теория исторического развития.
У Гумилева все просто. Где-то на Солнце произошла вспышка; излучение достигло Земли, но прошлось только по части ее территории, какой-то полосой, и здесь существа, приписываемые к виду Homo sapiens, получили генетическую встряску. Эту полосу определили изотерма января и ландшафт, т.е. наличие степей, гор, лесов и перелесков. Тут появились люди с особой психической структурой, отличающей их от прочих. Они чрезвычайно активны, деятельны, способны на самопожертвование ради вдруг втемяшившейся им в голову идеи. Это пассионарии. Именно они и вершат все в истории. Пока их не перебьют. (В современном варианте, пока не пересажают). А перебьют их субпассионарии, сиречь скучные обыватели, которые не получили такого толчка и которых удручающее большинство. Есть и те, кого вообще не стоит упоминать, не пассионарии и не субпассионарии. Какие-то просто отходы.
Так и с народами, или, как предпочитал говорить Л.Н. Гумилев, этносами. Есть пассионарные этносы, правящие миром, но срок их существования ограничен то ли семьюстами, то ли восьмьюстами зим. Потом они превращаются в субпассионариев (например, были викинги, а стали мирные тресколовы-норвежцы), а потом вообще в «этносы-старички», которые не способны ни на что, кроме как сидеть в пещерах (например, цейлонские ведды) и петь им самим не понятные песни, в туманной форме повествующие о давно ушедшем героическом прошлом.
Яркая, подчас выходящая за рамки приличий форма изложения этой, с позволения сказать, теории никак не могла скрыть того факта, что она была явным плагиатом. Всякий кто дал себе труд полистать безмерно скучную и безразмерно многословную книгу под названием «Моя борьба» А. Гитлера легко найдет и тут и там четкие параллели.
Чем бы там ни грозил Роскомназдор, когда-то называвшийся намного безобиднее, «Гослит», не считаю, что изложенные в «Майн кампф» идеи нельзя обсуждать. Гумилева печатать можно, а Гитлера почему-то нельзя. А в чем, в принципе, разница?
Печатать надо все, обсуждать все; мы сами разберемся.
А то получается по принципу «Спички детям не игрушка». Но мы-то не дети.
Сверхчеловеки, высшая раса, недочеловеки и т.д. и т.п. Один к одному. Разница только в терминологии. И жуткий антисемитизм. Конечно, академик Юлиан Бромлей много попортил крови Льву Гумилеву, но все же не до такой степени. Описывая зверства, которые совершили руссы, т.е. норманны, напав на Византию в 860 г., Л.Н. Гумилев не преминул подчеркнуть, что такому безобразию их научить мог только один этнос, хазарские евреи. А иначе руссы до того, чтобы вбивать людям в голову гвозди, конечно, не додумались бы.
Историки могут ошибаться, заблуждаться, что-то путать, но они не имеют права фальсифицировать, т.е. нагло подгонять факты под свои теорпостроения. Для Л.Н. Гумилева это было дело обычным. Сто лет туда, сто лет обратно, какая разница. Какая империя развалилась в 843 г? Карла Великого или Священная Римская? Какую нужно, чтобы «теория» сошлась, такую и возьмем.
А чего стоит такое его знаменитое утверждение.

"Постоянные набеги кочевников на оседлых земледельцев… это замаскированная форма межэтнического обмена: в набеге кочевник возвращает себе то, что теряет на базаре из-за своего простодушия и отсутствия хитрости".

Зверские убийства, повальное изнасилование, разграбление, сжигание домов и полей, полон и порабощение людей это, оказывается, просто способ компенсировать убыток, который ты понес, когда пару лет назад по собственной глупости продал барана дешевле, чем мог бы.
Так можно очень далеко зайти, и Л. Гумилев готов был пойти далеко в своих писаниях.
Кстати, говорят, что Чингисхан, завоевав Северный Китай, всерьез задумывался над тем, чтобы перебить все 50 миллионов китайцев и превратить эту территорию в степь. Отговорили исключительно экологическим аргументом: противные китайцы за две тысячи лет так испоганили землю своими рисовыми полями, что трава тут толком не вырастет.
Читать книжки Гумилева интересно. Не спорю. Правда, когда вчитаешься, начинаешь понимать, что все это полная туфта. Скрыть

ФОРМА и СОДЕРЖАНИЕ

Уже не первый год по мере возможности слушаю по воскресеньям в 12.10 на «Эхе Москвы» программу, которую ведет автор рецензируемой книги. Слушаю с интересом и не только, да и не столько из-за ее содержания, сколько из-за ведущего. Всегда увлекательно, прекрасный русский язык, приятная манера изложения, привлекательный тембр голоса, и, что более всего подкупает, деликатность. Автор не вещает, не навязывает своей точки зрения, а просто беседует со слушателем, излагая свое...

Читать полностью

ФОРМА и СОДЕРЖАНИЕ

Уже не первый год по мере возможности слушаю по воскресеньям в 12.10 на «Эхе Москвы» программу, которую ведет автор рецензируемой книги. Слушаю с интересом и не только, да и не столько из-за ее содержания, сколько из-за ведущего. Всегда увлекательно, прекрасный русский язык, приятная манера изложения, привлекательный тембр голоса, и, что более всего подкупает, деликатность. Автор не вещает, не навязывает своей точки зрения, а просто беседует со слушателем, излагая свое видение, с которым каждый волен согласиться или не согласиться. (Не совсем понятна, правда, роль соведущего, С. Бунтмана, но, видимо, это специфика жанра).
Посему, когда я услышал, что А.В. Кузнецов на основе радиопередач издал книгу, естественно, заказал ее в «Буквоеде». Получил, открыл, и что-то меня сразу насторожило. Насторожили размер шрифта, интервал между строками и толщина бумаги. Так печатать вполне допустимо, когда речь идет о чем-то величественном, вроде Конституции Российской Федерации, Великой Хартии вольностей или Декларации независимости, а тут…
Четвертьвековой собственный авторский опыт однозначно подсказывает, что с такими параметрами издают книгу, когда, говоря профессиональным арго, хотят ее «раздуть», т.е. показать, что в ней больше материала, чем на самом деле.
Страниц в книге А. В. Кузнецова 288, но если ее напечатать в общепринятом для исторических сочинений формате, окажется чуть более 200. А произведение такой «толщины» заключать в твердый переплет это моветон. Уж поверьте. Я знаю.
Ну, это так. Брюзжание. Суть в ином. В соответствии содержания и формы.
Радиопередача, когда автор напрямую воздействует на слушателя, а тот, не имеет возможности отвлечься, поддается магии ораторского искусства, голоса и манер говорящего это одно. А вот печатное издание, это совсем другое. Принципиально иное восприятие. Чтобы устный рассказ, будучи представленным в печатном виде, не превращался в нечто вроде «книги для чтения по истории для учеников младших и средних классов гимназии» требуется особый талант. При всей симпатии к А. В. Кузнецову данная книга это не тот случай.
Сразу оговорюсь, что у меня нет никаких претензий к самому автору. Он просто добросовестно выполнял заказ в рамках проекта с более чем говорящим названием «Дилетант». Данная затея, похоже, является воспроизведением идеи «Энциклопедии или Толкового словаря наук, искусств и ремесел» д'Аламбера и Дидро, написанной людьми, никогда толком не занимавшимися ни наукой, ни искусством, ни тем более ремеслами, а фокусировавшимися на идейном разложении уже давно прогнившего общества. У «Дилетанта» тот же message: люди весьма поверхностно знакомые с историей рассказывают истории людям, вообще не знающим оную. Ну, а чего вы хотите от журнала, инициаторами создания которого являются профессиональные школьные учителя истории А.А. Венедиктов и С.А. Бунтман? Вот уж врагу не пожелаю ни такого образования, ни такого рода занятий!
Повторюсь: содержание определяет форму. Конечно, всякому аспиранту известен тезис: печатный текст облагораживает. Любую ахинею. И все же. То, что хорошо как устное творчество, может не очень приглядно выглядеть, пройдя через печатный станок.
В общем, книжку можно купить – 400 рублей небольшие деньги, — полистать, поставить на верхнюю полку и забыть.
А вот передачу Алексея Кузнецова в ближайшее воскресенье постараюсь не пропустить.
P.S. Кто-то из рецензентов на ЛитРес уже успел отметить: «Как можно было накосячить уже на обложке??? По мотивам программы «Не так», а не «Цена победы». Ко второй передаче автор не имеет никакого отношения, она вообще про вторую мировую войну. К Кузнецову это замечание не имеет отношения, очень достойный и интересный ведущий…».
Совершенно согласен.
И это не мелочь, а очередной пример «дилетантизации», т.е. угрожающе растущего и наглого непрофессионализма во всех областях нашей жизни. Уничтожение института редакторов, которых мы, аспиранты ЛГУ, ненавидели за их мелочные придирки, а потом приносили шоколадки за то, что они уберегли нас от позора, — что написано пером, не вырубишь топором — привело к катастрофе, и, прежде всего, в сфере истории. Когда на т.н. «историческом канале «365 дней» в передаче, посвященной Тиберию Гракху (II в. до н.эр.) демонстрируют в качестве его изображения бюст императора Тиберия (I в. н.эр.), это о многом говорит.
Недавно приобрел книгу Дж. Кеннана «Дипломатия второй Мировой войны». Центрполиграф,. М., 2002 г. (Перевод, конечно, изуродован, как все к чему прикасается фаворит этого издательства Л.А. Игоревский, прославившийся тем, что издал «Записки о галльской войне» Юлия Цезаря в переводе с … английского). В аннотации на второй странице написано: «Книга лауреата Пулитцеровской премии Джорджа Кеннана, посла в СССР с 1954-го по 1963 г.» А на задней стороне обложки читаем: «Джордж Кеннан — видный американский дипломат, посол в СССР с 1952-го по 1963 г.». Даже в Википедию полезть поленились, а то бы ненароком узнали, что Джордж Кеннан был послом США в СССР менее четырех месяцев, с мая по сентябрь 1952 г., когда был объявлен персоной нон грата.
Грустно, вообще-то. Вам не кажется? Скрыть

Было бы верхом самомнения, не являясь профессиональным египтологом, ничего не понимая в египетских иероглифах, демотическом или иератическом письме, писать содержательную рецензию на эту книгу. Ее автор выдвигает свои теории и свое прочтение имен фараонов, хронологию их правления, рассуждает об их родственных связях и деяниях, уверенно противопоставляя свою точку зрения «традиционной». Кто здесь прав, судить не мне, простому читателю-любителю истории. Может, прав он, может, его коллеги. Может,...

Читать полностью

Было бы верхом самомнения, не являясь профессиональным египтологом, ничего не понимая в египетских иероглифах, демотическом или иератическом письме, писать содержательную рецензию на эту книгу. Ее автор выдвигает свои теории и свое прочтение имен фараонов, хронологию их правления, рассуждает об их родственных связях и деяниях, уверенно противопоставляя свою точку зрения «традиционной». Кто здесь прав, судить не мне, простому читателю-любителю истории. Может, прав он, может, его коллеги. Может, точнее список фараонов в Туринском папирусе, может, у Манефона, а может, в тех надписях, которые видел и изучал автор. Тут следует обратить внимание на очень значимые и весьма деликатные сноски переводчика, человека явно обладающего профессиональными знаниями в области истории Древнего Египта и всегда соблюдающего правила научного политеса. Они показывают, что даже в такой, казалось бы, сверхакадемической науке, как египтология могут бушевать нешуточные страсти.
Основная и, по моему скромному дилетантскому мнению, идея книги бесспорна: История Египта началась не с Мена, он же, возможно, Нармер, пять с половиной, а то и шесть тысячелетий назад, а намного раньше, тысячи за две до завоевания Верхним Египтом Нижнего. Из чтения трудов по истории Древнего Египта у меня всегда создавалось впечатление какого-то неожиданного цивилизационного взлета, всплеска, выброса. Да, были какие-то там бадарийцы, еще какие-то культуры, представители которых время от времени спускались в болота, окружающие Нил, и уходили, поскольку там было «слишком сыро». А потом вдруг ни с того ни сего каналы, номы, храмы, пирамиды, фараоны, письменность. Автор убедительно доказывает, что этому цивилизационному скачку предшествовали тысячелетия осознанного тяжкого труда.
Все, конечно, так, но что это меняет? Пусть цивилизация в долине Нила появилась не в IV или V тысячелетии, а в VI или в VII или даже в VIII.
Среди многочисленных глупостей, претендующих на мудрость, в обыденном сознании есть и такая: бессмысленно рассуждать на тему, что было раньше: яйцо или курица. Не требуется особенно разбираться в теории эволюции, достаточно посмотреть канал Animal Planet, чтобы понять всю надуманность такой постановки вопроса. Из яиц происходят не только курицы и прочие пернатые, но и крокодилы, черепахи, утконосы, а первоначально динозавры. Так, что сначала было яйцо, а уж потом все остальное.
Как ни странно, есть люди, которые считают, что жизнь на Земле инопланетного происхождения. То ли занесена метеоритом, то ли разумными существами из других галактик. А там-то она откуда взялась? Из еще какой-то галактики?
То же самое с Древним Египтом. Откуда? И почему? Ответа в книге нет. Оно и понятно. Наука, если это настоящая наука, занимается только двумя вопросами: «Что?» и «Как?» Вопрос «Почему?», а тем более «Зачем?» это уже для схоластиков, богословов и философов.
Но ведь так хочется понять! Ну, почему именно там, а не, скажем, на Днепре, Волге или Нигере?
Книгу, конечно, стоит прочитать, но чтение будет не из простых. Не каждый сможет дотянуть до конца. Я смог, и думаю, что спустя какое-то время надо будет перечитать. По внимательнее. А это говорит, что книга стоящая. Скрыть

Хитрый лис. Настоящий царедворец. Сказал только то, что хотел сказать и ни словечка больше. Ни капли из бочки не просочилось. Обошел все острые и самые интересные углы. Ну, хоть бы что-нибудь толковое о достопамятном близком знакомстве и встречах с Саддамом написал. Нет, ничего конкретного. Даже кипучая обида на Ельцина и та представлена более чем дипломатично. Ни сколько-нибудь любопытного о политическом закулисье, ни сколько-нибудь ярких характеристик персонажей. Все пресно, отшлифовано и...

Читать полностью

Зря выброшенные деньги. Комсомольский работник он и есть комсомольский работник. Пустота и вечная оглядка на «начальство». Хоть того уже и нет. Пришел на первое место в комсомоле, когда эта контора уже окончательно превратилась в пустую высохшую раковину. Знаю не понаслышке, сам побывал в студенческие времена именно при Пастухове мелким комсомольским боссом. Все видел изнутри. Полное убожество.
Автор пишет, что всегда любил читать книги и потому с радостью согласился стать председателем...

Читать полностью

Зря выброшенные деньги. Комсомольский работник он и есть комсомольский работник. Пустота и вечная оглядка на «начальство». Хоть того уже и нет. Пришел на первое место в комсомоле, когда эта контора уже окончательно превратилась в пустую высохшую раковину. Знаю не понаслышке, сам побывал в студенческие времена именно при Пастухове мелким комсомольским боссом. Все видел изнутри. Полное убожество.
Автор пишет, что всегда любил читать книги и потому с радостью согласился стать председателем комитета по печати. Но сам написать эту книжонку не смог, нанял какого-то литературного негра, причем явного бездаря. Ни одного запоминающегося эпизода, ни одной запоминающейся фразы, ни одной запоминающейся характеристики. Родной суконный стиль газеты «Правда» конца семидесятых-начала восьмидесятых годов. А ведь встречался со столькими людьми!
И вот что самое показательное: шрифт. Посмотрите. И это при формате 84х108! Таким шрифтом печатались книжки для детей младшего и среднего возраста. Ну, это понятно, почему. Чтобы глаза дети не портили. А тут тоже понятно: показать присутствие того, что отсутствует. Глаза для этого напрягать – тут уж большое спасибо автору – не требуется. Да, не зря он Госкомиздатом заведовал. Научился.
Книгу куда-нибудь подальше. С глаз долой. Скрыть

Из тех книг, в которых внимательно читаешь первые 3-4 главы, просматриваешь еще пару-тройку, полистываешь еще немного, а потом закрываешь, не добравшись до конца. Больше ее в руки никогда не возьмешь. Все то же самое, много раз перепетое. То, что автор писал и говорил тридцать лет назад. Те же рассуждения о социализме-догматизме и прочей никому не нужной теперь (да и тогда) чепухе. В общем, автор типичный шестидесятник. То были люди, смахивавшие на грешников из «Божественной комедии» Данте. Они...

Читать полностью

Из тех книг, в которых внимательно читаешь первые 3-4 главы, просматриваешь еще пару-тройку, полистываешь еще немного, а потом закрываешь, не добравшись до конца. Больше ее в руки никогда не возьмешь. Все то же самое, много раз перепетое. То, что автор писал и говорил тридцать лет назад. Те же рассуждения о социализме-догматизме и прочей никому не нужной теперь (да и тогда) чепухе. В общем, автор типичный шестидесятник. То были люди, смахивавшие на грешников из «Божественной комедии» Данте. Они хотели идти вперед, совершив с анатомической, а тем более с политической точки зрения немыслимое: свернув себе шею на 180 градусов назад.
В книге нет никаких-то новых, ранее неизвестных фактов, ни, что, наверное, самое главное для мемуаристики, интересных характеристик лиц, с которыми мемуарист встречался на своем жизненном пути. А их было множество! Опять набившие оскомину восхваления интеллектуального могущества главы тайной полиции Андропова, скорбные ламентации по поводу болячек Леонида Ильича, детский восторг от того, что какой-то там Куусинен, начинавший мелким сотрудником шпионско-подрывной конторы под названием Коминтерн, нежданно-негаданно вознесясь к вершинам власти, не был совсем уж неотесанным мужланом в отличие от других своих коллег и т.д. и т.п.
У этого опуса только одно достоинство: очень точное название. «Человек системы».
Место ему где-то там, в углу на самой верхней полке. Пусть пылится. Скрыть

Неплохая книжка. Немало любопытнейших деталей и подробностей, которые знать мог только автор, работавший переводчиком Сталина и Хрущева. Чего стоит одно описание его первой встречи со Сталиным! Сдержанное, но красноречивое отношение к своим начальникам, коллегам и тем, с кем за столь продолжительную и безупречную карьеру приходилось иметь дело. Человек очень проницательный и явно порядочный, несмотря на ту суровую школу, которую ему пришлось пройти. Очень привлекает интеллигентность...

Читать полностью

Хорошо помню автора, когда он какое-то время был не у дел и время от времени выступал на советском телевидении в качестве политического комментатора. Ничего общего с обликом дипломата. Вечно нестриженый, плохо одетый, мрачный, не говорящий, а вещающий, причем в манерах читалось: ну, так и быть, снизойду, растолкую вам, что к чему.
Книга небезынтересная, но все то же. Претенциозность, высокомерие, доходящее до хлестаковщины. «Один раз я даже управлял департаментом. Ну, натурально пошли толки:...

Читать полностью

Написано очень обиженным человеком. Внешне (хорошо помню) автор был более чем импозантен и, явно понимая это, любил покрасоваться. С виду - настоящий мужик, а по сущности типичный советский номенклатурщик, т.е. не очень умный интриган. Весьма успешно действовал в рамках советской системы со всей ее местечковостью. Это хорошо видно, когда он описывает свой карьерный взлет в Кемерово и, особенно, в смутные времена в Москве. Но как только система затрещала, все эти отработанные номенклатурные...

Читать полностью

Написано очень обиженным человеком. Внешне (хорошо помню) автор был более чем импозантен и, явно понимая это, любил покрасоваться. С виду - настоящий мужик, а по сущности типичный советский номенклатурщик, т.е. не очень умный интриган. Весьма успешно действовал в рамках советской системы со всей ее местечковостью. Это хорошо видно, когда он описывает свой карьерный взлет в Кемерово и, особенно, в смутные времена в Москве. Но как только система затрещала, все эти отработанные номенклатурные ходы превратились в то, чем они на самом деле всегда и были: мелкую чиновничью возню. Это даже не борьба «бульдогов под ковром». Там хотя бы требуется быть бульдогом. А тут борьба кровососущих, то бишь, клопов подковерных.
Книга очень неискренняя. О самом главном событии для тех. кто жил тогда, в его бытность министром внутренних дел, – о падении Ельцина с моста – ни словечка. Хорошо помню, как автор на трибуне Верховного совета в 1989 г. что-то мямлил, так ничего и не сказав. Похоже, прикидывал что-то на будущее. А это было в тот период ключевым политическим вопросом. Как и в истории с «недоразумением» в Испании. Может, кто-то еще помнит странное происшествие с самолетом, на котором летел Ельцин? Ну, а по поводу того, почему он, прекрасно понимая, что у него нет ровным счетом никаких шансов, поперся в президенты России да еще взяв в вице-президенты этого, прости господи, Абдулатипова, вообще какая-то словесная требуха. Опять что-ли размышлял о будущих временах?
Про сдачу системы прослушки в американском посольстве, говорить не приходится. Расписался в полной некомпетентности или… Нет, не хочется задумываться о движущих мотивах. Какое значение имеет то, что, как он пишет, «жучки» разрядились? Ведь тут главное технологическая сторона этой гениальной по тем временам системы, а он ее сдал. Зачем? Опять задумался о своем личном будущем?
В общем, как был прорабом, так прорабом и остался, куда б его судьба не заносила, а что такое строительная область и каковы там нравы и обычаи, рассказывать никому не нужно. Со времен строительства пирамиды Хеопса. Уже тогда, как выяснили египтологи, было вранье.
Полистать книгу можно, но не более того.
На дальнюю полку ее.
Пусть остается «в прошедшем времени».
Очень правильное название. Скрыть

Главное достоинство этой книги в том, что ее написал настоящий ученый и, что еще важнее, врач-клиницист с гигантским опытом постановки диагноза. От врача ничего не скроешь, и ничто не скроется. Те диагнозы, который ставил автор, годами продлевавший жизнь «живым трупам», правившим нами, это однозначной приговор системе неограниченного срока правления. И касается это не только благополучно почившего в бозе СССР.
К власти приходит решительный, подчас яркий, деятельный человек и начинает...

Читать полностью

Главное достоинство этой книги в том, что ее написал настоящий ученый и, что еще важнее, врач-клиницист с гигантским опытом постановки диагноза. От врача ничего не скроешь, и ничто не скроется. Те диагнозы, который ставил автор, годами продлевавший жизнь «живым трупам», правившим нами, это однозначной приговор системе неограниченного срока правления. И касается это не только благополучно почившего в бозе СССР.
К власти приходит решительный, подчас яркий, деятельный человек и начинает работать. Есть успехи и провалы, достижения и ошибки, можно спорить, правильно ли сделано то или это, но жизнь кипит, и все понятно: такова избранная линия. И вдруг в какой-то момент все меняется. Поведение становится неадекватным, поступки – алогичными, решения – странными, действия явно ошибочными, даже вредными и для страны и для самого правителя. Все гадают «почему?». Строятся всякого рода теории, от конспирологических до идиотических.
А ларчик просто открывается: пришла старость, а с ней старческий эгоизм, вера в собственную непогрешимость и, что главное, в свою незаменимость, развивается тщеславие, порождающее толпу подхалимов и льстецов. Человек живет в своем, параллельном мире, все дальше уходя от мира реального. При этом сам себе человек в деградации признаться не может и находит способ показать, что он все такой же. Отсюда Завидово со стрельбой по кабанам, как у Брежнева или теннис после инфаркта, как у Ельцина (В истории встречались и более экзотические случаи, вроде полетов со стерхами, поглаживанием уссурийских тигров, поднятием древнегреческих амфор и т.д.). Изредка пробуждается та воля, которая когда-то вынесла человека на Олимп, но это уже агония. Можно что угодно говорить про Леонида Ильича, но 7 ноября 1982 г. он, прошедший всю войну от звонка до звонка и доказавший свою личную храбрость на Малой земле, действительно совершил подвиг, достойный руководителя страны. Уже умирая, все же выстоял четыре часа на трибуне Мавзолее в отвратительную погоду, пока шел парад и демонстрация. Через три дня его не стало.
И неважно, сколько человеку лет. Одни и в восемьдесят сохраняют ясность ума и понимание реальности. Таких, конечно, немного, и они умеют вовремя уйти, как это сделал де Голль. К другим старость может нагрянуть намного раньше. Не зря ведь в нашей стране женщины уходят на пенсию в 55, а мужчины в 60. Во многих обществах в древности существовал обычай, согласно которому сын был обязан избавиться от родителей, достигших определенного возраста, вне зависимости от их физического и интеллектуального состояния. Задушить (эскимосы), вывезти в лес на съедение волкам (славяне), отнести в горы (об этом был когда-то, по-моему, фильм Куросавы). И это считалось вполне логичным.
Слава богу, от такого мы ушли, но это не значит, что данный принцип – долой, пардон, старперов – вообще не применим в современном мире. Книга Е.И. Чазова убедительно указывает на ту сферу, где он благодеяние. Это высшая власть. Здесь никаких исключений из правила – не более десяти лет – недопустимо. Пользование властью слишком разрушительно сказывается на пациенте, сиречь, обладателе властью. И совершенно не обязательно, чтобы у пациента появилось что-то из букета старческих болячек, вроде атеросклероза сосудов головного мозга, отказа почек или еще что-то подобное. Просто пришла старость.
Все это очень точно диагностировано в рассматриваемой книге.
Написана хорошим русским языком. Сдержанный «докторский» юмор, Во второй части кое-где прорывается обида на предательство высших и ближних, но только слегка и в той форме, которая лишь подтверждает истинную интеллигентность автора и то, что он по праву академик.
Очень стоит прочитать. А спустя какое-то время перечитать. Поставлю-ка я ее на ближнюю полку. Скрыть

ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ.
ВОСПОМИНАНИЯ

Великолепная книга! Давно не получал такого удовольствия от чтения мемуаров. Читал не отрываясь, откладывая ее только тогда, когда уже не мог держать: руки тряслись от смеха. Некоторые пассажи читал домочадцам, и мы все вместе хохотали. Следует отметить, что до прочтения этой замечательной книги мое отношение к великому князю Александру Михайловичу было крайне отрицательным, поскольку сформировалось под влиянием воспоминаний С.Ю....

Читать полностью

ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ.
ВОСПОМИНАНИЯ

Великолепная книга! Давно не получал такого удовольствия от чтения мемуаров. Читал не отрываясь, откладывая ее только тогда, когда уже не мог держать: руки тряслись от смеха. Некоторые пассажи читал домочадцам, и мы все вместе хохотали. Следует отметить, что до прочтения этой замечательной книги мое отношение к великому князю Александру Михайловичу было крайне отрицательным, поскольку сформировалось под влиянием воспоминаний С.Ю. Витте, где тот неоднократно называл князя «прожженным интриганом». Возможно, в этом Витте был прав, но уж кому-кому, а не Сергею Юльевичу бросаться подобными обвинениями. Чья бы корова мычала, как говорится.
Кстати, они, А.М. и С.Ю., очень близки в оценке событий и людей. Характеристики великого князя столь же точны, лапидарны, всегда ироничны, а подчас столь же язвительны, как и у Витте, но лишены хамства и самовосхваления, столь свойственных последнему. Может, именно поэтому они друг друга не жаловали.
Автор, безусловно, обладает острым умом, наблюдательностью, знанием людей и потрясающим чувством юмора. Великолепен стиль повествования; на первый взгляд простой, но в то же время требующий нередко вернуться и снова перечитать фразу. Тут, конечно, огромная заслуга переводчиков. Правда, мой сорокалетний опыт переводческой работы однозначно свидетельствует, что из плохого оригинала невозможно сделать хороший текст
Александр Михайлович явно отличается от всех этих зашореных ничтожеств-Романовых и «побитых молью бюрократов» (его выражение) именно тем, что, выбрал карьеру моряка и повидал мир.
Немало в книге и оригинальных идей, революционных тогда и даже не потерявших значения сегодня. Так, посмотрев на Америку своими глазами, автор категорически выступал против исконного русского низкопоклонства перед Европой.
«Европа! Европа! Это вечное стремление идти в ногу с Европой задерживало наше национальное развитие Бог знает на сколько лет»
По его мнению, не Европой надо любоваться, а брать в пример США, которые по всем параметрам такие же, как у России.
«Трудности, стоявшие перед американским правительством, были не меньше наших, но наш актив был больше. … Почему мы не могли следовать американскому примеру? Нам решительно было никакого дела до Европы, и у нас не было никакого основания подражать европейским нациями, которые были вынуждены прибегать к соответствующим методам управления в силу своей бедности».
Кстати, тут опять нельзя не сопоставить Александра Михайловича и Сергея Юльевича. Тот тоже был в Америке, где совершил великий подвиг, заключив Портсмутский мир после русско-японской войны. Но что он вынес из пребывания в США? То, что там отвратительная и очень дорогая еда; студенты не стыдятся подрабатывать в свободное время «халдеями»; не допускают политических дискуссий на кампусе; молодые люди и девушки свободно гуляют по паркам и лесам допоздна, и никто не смеет подозревать их в чем-то предосудительном. Вот и все, что увидел в этой стране этот без спору крупнейший государственный деятель России конца ХIХ – начала ХХ века. Действительно, зашоренность, она же вечная провинциальность России.
Великий князь очень откровенен, подчас даже чересчур, сообщая слишком уж интимные подробности. Но об одном исключительно важном событии – его бегстве из Крыма, когда он бросил жену, семерых детей, тещу (императрицу Марию Федоровну) – он пишет скупо, сбивчиво и смутно. Жалкие размышления о том, не выброситься ли за борт корабля, жалкие и неуклюжие оправдания предательства своей собственной семьи. Читать противно. Можно, конечно, вспомнить библейское: пусть первым бросит камень тот…, но предательство оно есть предательство, даже если жена тебе давно опостылела, теща достала, а детям ты «не можешь помочь деньгами и не можешь ничему научить».
Книга из тех, которые следует спустя какое-то время перечитать. Поставлю-ка я ее на ближнюю полку.
Люди ведь интереснее своих биографий. Скрыть

ПЕТР АВЕН. ВРЕМЯ БЕРЕЗОВСКОГО

Самое интересное в книге не жизнеописание этой, с моей личной точки зрения, омерзительной, даже внешне противной, (стоит только посмотреть на фото на супере) личности, а то, что понимаешь о и в тех, кто говорит в ней о ней. Когда я писал свою собственную книжку по истории Ленинграда тридцатых годов, пришлось прочитать сотни страниц стенограмм партийных собраний, заседаний парткомов, пленумов райкома, заседаний бюро районных партийных конференций 1937 г....

Читать полностью

ПЕТР АВЕН. Время Березовского

Самое интересное в книге не жизнеописание этой, с моей личной точки зрения, омерзительной, даже внешне противной, (стоит только посмотреть на фото на супере) личности, а то, что понимаешь о и в тех, кто говорит в ней о ней. Когда я писал свою собственную книжку по истории Ленинграда тридцатых годов, пришлось прочитать сотни страниц стенограмм партийных собраний, заседаний парткомов, пленумов райкома, заседаний бюро районных партийных конференций 1937 г. Это познавательное, но тягостное чтение дало возможность набить руку в «восстановлении» человеческой сущности ораторов. Все они были как на ладони. Даже те, кто молчал. В абсолютном большинстве их устами говорила подлость, страх и зависть. Очень-очень редко честность, отчаянность и верность. В одном единственном случае любовь.
Неправда, что слово изреченное есть ложь. Слово изреченное и есть самая что ни на есть правда. О том, кто это слово изрек.
В этой книге я увидел то же самое. Эти тоже как на ладони. При всех их экивоках и мелких хитростях и дешевом вранье. Общее впечатление таково: довольно жалкие людищки. Все без исключения, начиная с автора. Какие-то все «бори», «паши», «миши», «вали», «леши» и т.д. и т.п. Противно все это читать, хотя после стенограмм тридцать седьмого ничего нового.
И в этом главное достоинство книги.
Совершенно правильно было выбрано название произведения. Не "Березовский", а именно "Время Березовского". А.А. Венедиктов зря громил автора: "Того не опросили, этого не спросили, об этом ничего не сказано" и т.д. и т.п. Ну, А.А. Венедиктову это в какой-то мере простительно. Он же не историк, а из «педиков», как мы «универсанты» (выпускники ЛГУ имени Жданова) когда-то называли выпускников Педагогического института им. Герцена. Тем более, что начинал он школьным учителем истории. Понятное дело, ему нужна страничка школьного учебника, где все разобрано по полочкам, все взвешено со всех сторон и объяснено. В общем, мене, текел, фарес. Вот тогда можно идти с книжкой в класс, все растолковывать ученикам, и в подтверждение своей эрудированности добавлять пикантные подробности. Это дилетантство или дилетантизм. Не знаю, что хуже. Но ведь зря же основанный А.А. Венедиктовым журнал так и называется "Дилетант". И сколько там безграмотной чепухи печатается!
Давайте предположим, что условному В.А. Жуковскому спустя годы удалось провести "интервью" с теми, кто так или иначе был связан с убийством Павла I. С Зубовыми, Ящвилем, Татариновым и прочими. А вот с организатором цареубийства не вышло. Сидит граф Пален в своем замке где-то то ли Курляндии, то ли Эстляндии, пьет горькую и ни с кем не общается. Или наоборот, болтает коснеющим языком без конца о том, как он уничтожил тирана. А.А. Аракчеев, который мог бы спасти императора, но не успел, условного Жуковского на дух не переносит и посылает на три буквы. А английский посол лорд Уитворт, оплативший «мероприятие», «временно недоступен». А Гагариной-Лопухиной вообще все по барабану. И так далее.
Так печатать собранный материал или нет? Конечно, печатать. Какие могут быть вопросы.
Почитать стоит, но вряд ли дотянешь до конца. Устаешь от человеческой мелкотравчатости. Скрыть

Лучшие рецензии автора	Рейтинг
Время Березовского	+23
Суд идёт. О судебных процессах прошлого. От античности до новейшей истории	+11
История фараонов. Правящие династии раннего, Древнего и Среднего царства Египта. 3000-1800 до н.э.	+7
Встречи на перекрестках	+7
Здоровье и власть. Воспоминания кремлевского врача	+7

Акции сегодня

Рецензии и отзывы покупателя