Рецензии на книгу «И это все о нем» Виль Липатов

Я люблю советские книги. Про трудовых людей, про их стремление сделать мир лучше, светлее, дружнее. В этих книгах есть смысл. После них только оглядываться на сегодняшнюю бытийность страшно, когда каждый за себя и волк.

Ну, ладно не будем о моем любимом больном) Лучше о книге. Она интересна тем, что как раз указывает на преступление, которое сложно осудить. Когда все сделано руками других, голосами других, поступками других людей, хоть все и подогревалось кем-то одним, но без доказательств, просто там слово, там дело. Там не обратили внимание, там не досмотрели, тут проигнорировали, а этот человек просто в нужную минуту отвернулся. Здесь нет вопроса, что же делать, когда такое происходит. Тут больше рассказ про то, как такое попустительство происходит. Как один факт влияет на другой и вот мы имеем, точнее не имеем открытого, честного, чувствующего и стремящегося парня, который мог бы много хорошего сделать, но успел сделать только одно большое дело, то что заметили, но это была его жизнь, вся такая, просто другие дела были не столь масштабны, но столь же направлены на помощь жизни, когда люди стремятся обогатить не себя, а всю страну, ведь если она богата, то и каждый человек в ней будет богат, а не кто-то один за счет рабочих спин, умов, рук других.

Тут книга о рабочей, простой деревне. Любование этими людьми, руками, спинами и умами. Любование тем, как то к чему стремились наконец-то осуществляется:

"Черт возьми, что происходило в Сосновке и ее окрестностях! Только за год, подсчитал в уме Прохоров, шесть сельчан побывали в заграничных туристских поездках, девятнадцатилетний Генка Попов свободно говорил на английском, начальник лесопункта изобретал трактор, парторг Голубинь, имея уже одно высшее образование, заочно учился на историческом факультете педагогического института, тракторист и секретарь райкома сошлись на Селинджере.
Когда Прохорову было столько же лет, сколько сейчас Кириллу Бойченко, председатель их колхоза имел четырехклассное образование, секретарь райкома ВЛКСМ ходил в драном полупальто и спрашивал Прохорова: «Я с тобой уже поздоровкался?», заграница казалась далекой, как луна, слово «синекура» никто не знал, из американских писателей был известен только Теодор Драйзер; в районном центре бегало всего два легковых автомобиля марки М-1 — первого секретаря райкома и начальника райотдела КГБ… Подумать только, что это было немного больше двадцати лет тому назад!"

Вот ради того, чтобы люди так жили и были революции, ради того, чтобы они все это умели и знали - защищали родину голыми руками и могли худые, измученные поднять на гору пушку, когда ее сытые и довольные в том же числе сдвинуть не смогли на обратном пути. Эта книга радости. Ода, если хотите природе, Сибири, труду человеческому, жизни.

И от того удивительно, что ты читаешь книгу, где уже есть смерть одного из тех про кого эта ода. Ты не понимаешь как же так, как это случилось и из абзаца в абзац автор тебе рассказывать как. Вот говорит он, если ты, честный человек, где-то умолчал, где-то не доглядел, где-то повелся на сплетню, вот что будет. Ты потеряешь того, кто стоит с тобой в одном строю. Смотри, береги, думай, действуй и люби! Люби то ради чего ты все это делаешь. Лелей свою страну, свой народ, смотри в эти озера, реки синие, в эти леса и поля. Это ведь все твое, родное, Ты хозяин.

Ну, как мы всем этим распорядились, мы с вами знаем. Теперь хорошо, если сквер хотя бы наш) А книга, конечна, удивительная, как большинство советских книг о трудящихся людях.

зы. Не смогла пройти мимо этой цитаты:

"— Вы отсталый тип! — упоенно закричал Сухов. — Дважды два уже давно не четыре!
Он вскочил, зарычал:
— Новосибирские математики, развивая теорию Эйнштейна, выяснили, что близ Земли дважды два не четыре, а на три миллиардных больше… В районе Марса эта величина изменяется еще на одну сотую своей величины… В межгалактическом пространстве десятичная система исчисления вообще, по-видимому, неприменима…"

Если вы видели видео о том, какие мы все разные и как имеем право считать, что 2+2=22, то вы поймете почему эта цитата меня привлекла. Но тут у человека хотя бы действительно научная причина есть говорить что 2+2 не четыре)

Понравилось качество книг этой серии.
Но главное - в серии публикуются произведения, ставшие хитами в СССР.
Понравился фильм, который давно не повторяют.
Запала песня из него:
"Сережка ольховая легкая, словно пуховая
Но сдунешь её - все окажется в мире не так
И видимо жизнь не такая уж вещь пустяковая
Когда в ней ни что не похоже на просто пустяк."

Интересна и книга.

Роман «И это все о нем» посвящен комсомольцам 70-х годов. В центре повествования- Евгений Столетов и его товарищи - комсомольцы, вступившие в непримиримую борьбу с мастером Гасиловым, для которого главное - собственное благополучие. Сюжет романа построен на расследовании обстоятельств гибели Евгения Столетова. Очень интересное произведение. Книга в твёрдом переплёте, хорошее качество печати.

Очень люблю наш сериал с Игорем Костолевским в главной роли,поэтому не могла не купить эту книгу. Совсем не разочарована!Очень понравилась полнота с которой автор описывает как главных так и второстепенных персонажей. Само издание довольно среднее-качество бумаги плоховато,да и иллюстраций нет(

Проиллюстрирую предыдущий отзыв непосредственно страницами из книги.

"И это все о нём!" - вот как, по мнению оперативного работника Прохорова, приехавшего из районного города на изучение обстоятельств загадочной гибели комсомольца Евгения Столетова, должен заканчиваться рассказ сельского инспектора Пиллипенко. Именно так - как в сказках «Тысячи и одной ночи» - и никак иначе!
Ведь, "дело нельзя начинать с фразы: «Двадцать второго числа мая месяца на полотне железной дороги…» Хорошую кашу можно сварить только тогда, когда начнешь так: «Жил-был в Сосновке двадцатилетний парень Женька Столетов. Глаза у него были голубые, нос курносый, любил он пельмени с уксусом…» И как только вы дойдете до слов: «И это все о нем!», я скажу, что произошло поздним вечером двадцать второго мая…".

Прохоров предстает как отличный и опытный знаток человеческих характеров и линий поведения, порясающий созерцатель и, одновременно, манипулятор.
Эта постоянная созерцательность придает произведению, которое, по сути своей, является детективом, пусть и не самых запутанным, очень своеобразный, на мой взгляд, просто восхитительно умиротворяющий (в нашем современном безумном мире) колорит. Ведя свое расследование, Прохоров обращает внимание на множество деталей - какой дует ветер, как меняется цвет и шорохи деревьев и растений, замечает посторонние звуки, как шумит вода - и как много аллегорий приходит ему на ум! Очень понравились описания ведения допросов и расспросов - о чем Прохоров думает, как обращает внимание на мелочи (во что одет опрашиваемый, как сел, как сложил руки, как ощупывает вещи и др.) и использует свои наблюдения, как здорово запутывает и усыпляет бдительность, умея задать самый важный вопрос совершенно неожиданно.
Почти все события мы видим его глазами или если не глазами, но теми образами, которые, как полагает главный герой, так необходимы для полного погружения в обстоятельства и события.
В связи с этим все "показания" и воспоминания опрашиваемых в книге начинаются и сопровождаются такого рода фразами: "…мороз действительно был такой, что птицы замерзали на лету, и по ночам в сосновских домах слышалось, как трещит обский лед", "…двадцать шестого декабря, вдруг так потеплело, что, казалось, готов был хлынуть из низких скомканных туч проливной дождь. Низко над землей летали сырые вороны и сороки, не кричали, а скрежетали; тракторы начинали понемногу вязнуть в месиве из хвои и подтаявшего снега."
При этом сам главный герой, как здорово мыслящий, подмечающий, манипулирующий предстает отнюдь не эдаким монументом-идеалом - он сам имеет комплексы, не может определиться с личной жизнью, боится тесных взаимоотношений с любимой женщиной.

Едиственное, что мне не понравилось - это конец. По тексту книга вопринимается просто как освещение событий той советской эпохи, когда людьми двигали коммунистические идеи (как и любая книга, имебщая привяку к конкретной эпохе).
И произведение - как зеркало своей эпохи, мы сейчас вопронимаем в историческом контексте и с пониманием только тогда, когда кроме освещения исторических реалий в них нет агитационно-пропогандистской направленности, которая сейчас выглядит немного нелепо.
А в конце уже после выяснения обстоятельств гибели Столетова Прохоров вдруг начинает заниматься чтением всем и каждому моралите в духе советской пропаганды - о том как же должен жыть правильно советский человек, жить и бороться с врагами общества - это, конечно, выглядит одиозно. Но это только в самом конце. В целом, вплоть до самого окончания расследования никаких агрессивных пропагандистских лозунгов я не встречала, да, есть критика приписок, мещанства, но это, повторяюсь, я воспринимаю как описание настроений и политики конкретной исторической эпохи.