Рецензии на книгу «Одиссея» Гомер

Прикрепляю фото внешнего вида и страниц для ознакомления. Хорошая серия книг, сделанных качественно

Всемирно известный шедевр о приключениях Одиссея и его жены Пенелопы по сей день вызывает интерес у читателей. Почему?

Во-первых, все любят интересные истории. Всемогущий герой преодолевает множество препятствий на пути к дому. Сейчас, конечно, и в литературе,и в кинематографе огромное разнообразие таких историй(взять хотя бы Марвел), но в "Одиссеи" есть определённая изюминка - неподражаемый стиль. И это уже во-вторых.
В-третьих, это многослойное полотно смыслов, раскрытие которых превращает чтение в самый настоящий интеллектуальный труд.

В общем, читать "Одиссею" , конечно, нужно, даже несмотря на то,что это занятие у большинства людей занимает немало времени.

Здравствуйте! Книга пришла быстро, в хорошем качестве, иллюстрация пропечатана очень ярко и четко. Спасибо.

Мягкая обложка, на которой изображена красивая картина.
Газетные листы, текст хорошо виден, не просвечивает.

В данном издании у меня очень много книг и я им довольна:
Во-первых, книги дешевые.
Во-вторых, приятные на ощупь.
В третьих, ВСЕГДА красивая обложка.
Ну и в четвертых, они всегда имеют один и тот же формат 76*100(средний)-удобно брать с собой.

Но именно "Одиссею" тяжко читать, потому что,из-за обилия страниц, не до конца раскрывается книга(не весь текст виден)

А так покупкой довольна. Рекомендую!

Фото внешнего вида и страниц книги.

До чего же приятен глазу и слуху этот невыразимый слог, превносящий в темп повествователя ту свойствейнную всякому эпосу изюминку, делающую историю столь значительной, а персонажей - героическими в исконном смысле этого слова.

Казалось бы, одно удовольствие наслаждаться этим чарующим сочетанием ритма и слова, однако в какой-то момент повтряемость сочетания крылатых слов набирает критическую массу и статновится уже не такой приятной. И, так как все выражения встречались читателю уже не раз и не два, удовольствие от сменяемых морфологических декораций сменяется желанием избавиться от назойливых сочетаний. Раздражение тем больше растёт, что употребляться они начинают без всякого смысла: всякое обращение одного перснажа к другому именуется здесь «бросанием крылатого слова» (иногда эпитет меняется, однако «крылатый» здесь превалирует, побеждая конкурентов с огромным отрывом), потому крылатыми словами здесь бросаются без преувеличения в каждой строчке; богоподобность в определённый момент приписывается едва ли не каждому (если про Итаки царя Одиссея или Телемаха, прославленного Лаэртова внука, это ещё бы можно было понять, то вот простолюдина-свинопаса, равно как и кого-то из прохиндеев-женихов Пенелопы, представляющихся средоточением всего низменного и в высшей степени безобразного, это уже вызывает вопросы.
Здесь можно бы порассуждать о свойственной появившейся позже христианской традиции принципа, согласно которому каждый из смертных, будучи созданным по образу и подобию и являясь сыном Божьим, может без нарушения логики претендовать на упомянутый титул, тем не менее столь частое употрбление изначально сильных эпитетов обесценивает их значимость в глазах читателя, из-за чего окончательное впечатление оказывается гораздо слабее, чем могло бы.

Сам Одиссей, сказать по правде, представляется героем сомнительным: только лишь из одного самолюбия он подвергает опасности свой корабль - для капитана, к тому же царя, непозволительная неосмотрительность, - подчиненные ему люди могут легко ослушаться данного Оддиссем приказа, если только царя не будет поблизости - опять же факт, говорящий не в пользу лидера, - убивает знатнейших мужей Итаки только за то, что после двадцати (!) лет его отсутствия, позарились на супругу его, Пенелопу. Телемах в этом плане показался читателю куда более последовательным и благородным: всё делал он по велению богов либо отца, а так как почитание последнего входит в число добродетелей, как и защита чести собственной матери, этому юноше нам нечего предъявить.
Но пытаться понять мораль древних, руководствуясь современными представлениями - занятие едва ли осмысленное.

С другой стороны, претензии по поводу последовательности сюжета и поступков героев мы не вправе предъявлять автору потому хотя бы, что тот и другие взяты из преданий и мифов и являются всего-навсего переложением уже известной истории в новую форму при сопутствующем дополнении и обогащении текста теми подробностями, каковые счёл нужным автор.

Но что точно не могло не порадовать - то, какую роль играет греческий пантеон в судьбах смертных, то, как эти боги способны услышать обращённое к ним воззвание и содействовать осуществлению желаний просителя. Приятно удивляет и то, что божества не всесильны и, хоть и помогают иным и карают других, всё же не могут силою заставить делать то либо иное - оставляют место для того, что позже, в христианстве, будет названо свободной волей.

Что ж, видимо, словоблудие автора заразительно, а читателю на этом стоит послушать своих же советов и не растягивать повествование, если всё по существу уже сказано, вино выпито, а кровь пролита.