Лучшие рецензии автора | Рейтинг |
Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство | +22 |
Генрих Шестой глазами Шекспира | +9 |
Иван Грозный глазами современников | +8 |
Сказочный мир Шута | +6 |
Блокадная книга | +5 |
Мне понравился финал. Когда вся достаточно тягомотная история закончилась, когда Кречет вернулся в Горвень и вошёл в опустевший княжеский терем… Когда понял, что пока он пьянствовал, отдыхал с девицами, отлёживался где-нибудь в лесу и жалел себя, его город погибал. Да-да, Кречет – доверенное лицо Холмолесского князя, лучший гонец по особым поручениям – всю дорогу занимался леший знает чем и вёл себя как высокомерное хамло (ладно, это, раз он весь такой элитный, объяснимо). Но наделав кучу...
Замечательным героем оказался Огарёк – живым, ярким, языкастым, в чём-то наивным. Да, он совершил подлость, но я мальчишку понимаю – мне тоже хотелось, чтобы бесячая Ингеда куда-нибудь провалилась. А от слов Огарька «Кречет, не мёрзни» у меня потеплело на душе (смутные подозрения по поводу их отношений оставлю при себе)… Вызывает уважение и симпатию скомороший князь. Он с юности стал помогать попавшим в беду людям, собрал их, организовал и научил если не гордиться своими увечьями, то жить достойно.
В романе много второстепенных персонажей, но они достаточно картонные и никаких чувств не вызывают. Например, линия с молодёжью – что есть, что нет. В конце Господин Дорог, бог Княжеств, рассказывает бывшему художнику Ниму для чего были нужны их испытания и приключения. Но здесь та самая ситуация, что если надо объяснять, то не надо объяснять.
Сотрудник голштинского посольства Адам Олеарий приезжал в Россию несколько раз. Он показал себя любопытным и наблюдательным человеком, не лишённым литературного таланта. Олеарий описывал всё вокруг – географию, погоду, исторические события, торговлю, религию, управление, судопроизводство, обычаи и нравы. Он видел многое, тем более голштинское посольство оказалось первым, кому московские власти разрешили выходить в город без приставов.
Для меня одной из самых интересных глав стала «О различных...
Для меня одной из самых интересных глав стала «О различных канцеляриях в Москве и об их делопроизводстве», где Олеарий подробно описывает чем занимался каждый приказ (Посольский, Разрядный, Поместный, Иноземный, Разбойный и т.д.).
Олеарий отмечает доброжелательное отношение русских к иноземцам, достаточную веротерпимость, готовность учиться. Перу голштинца принадлежит знаменитое описание похожих на матрёшку русских женщин. Не забыл он упомянуть о грубости (обилие мата, готовность к драке), необразованности (при том, что «у них нет недостатка в хороших головах для учения»), повальном пьянстве, безнравственности. Неприятно? Ну, что поделать. Думаю, без преувеличений не обошлось, но и неприглядная правда в этих заметках присутствует. Не всё Олеарию в России было по душе, не всё понятно, но читать от этого менее интересно не становится.
Цитата:
«Есть указания, что клятва опричника сильно напоминала любовное заклятие, магическую формулу, обеспечивающую личную верность. Курбский безапелляционно утверждал, что опричники были околдованы.»
Это шедевр :). Один царь просто хотел, чтобы его любили и приворожил кучу мужиков, другой (Годунов) верил в восставших покойников. Добрые православные христиане, пример для своих подданных. Создалось впечатление, что автор верит в ворожбу сильнее, чем люди XVI в., упоминаемые же в книге...
«Есть указания, что клятва опричника сильно напоминала любовное заклятие, магическую формулу, обеспечивающую личную верность. Курбский безапелляционно утверждал, что опричники были околдованы.»
Это шедевр :). Один царь просто хотел, чтобы его любили и приворожил кучу мужиков, другой (Годунов) верил в восставших покойников. Добрые православные христиане, пример для своих подданных. Создалось впечатление, что автор верит в ворожбу сильнее, чем люди XVI в., упоминаемые же в книге «магические практики» выглядят неудачными вставками и притягиванием за уши. Например, в розыском деле записано:
Цитата:
«Русин Раков сказал, что велел ему Михайло Нагой на побитых людей ножи, и палицу, и сабли, и самопалы положити для того, что будто се те люди царевича Дмитрия убили.»
Понятно. Но Хрусталёв пишет: нет, здесь явно какое-то волшебство, что и ехала расследовать московская комиссия. Конечно, кому интересна гибель царского брата, погром и убийство государевых людей? Скорее, наоборот получилось – в процессе расследования выяснилось, что в деле замешаны какие-то ведуны, порча и отрава.
На самом деле, книга – хорошая реконструкция угличской драмы мая 1591 г. Для меня, любителя архивов, разрядов, писцовых книг и прочих документов, настоящий праздник – многие бумаги собраны под одной обложкой. Хрусталёв прослеживает биографии всех участников событий. Например, я раньше не замечала родственных связей между Битяговским и Волоховой, что рисует интересную картину. И хорошо показано, с какой быстротой распространялись слухи. Нагие не растерялись и в смерти Дмитрия в миг обвинили Годунова, хотя сами были виновны в бунте и поджогах, на что указал уже сам Годунов.
Хотела я сказать, что ерунда это с в прямом смысле ожившим царевичем, но:
Цитата:
«А сам Лжедмитрий сохраняет загадку до сих пор. Никакой не клептократ, никакого “чайка-менеджмент”, не наворовать и сбежать. Перед нами человек, убеждённый в своей миссии, а также, кажется, происхождении. Дух истинного царевича блуждал с ним где-то рядом.»
«Есть многое на свете, друг Горацио…»
Оцениваю именно как воссоздание событий 1591 г.
Когда пишут, что Андриевская кандидат наук и доцент, забывают уточнять, что она кандидат психологических наук и доцент кафедры «Общей и клинической психологии». А вот книжки пишет (автор сразу сообщает, что её блог читают во многих странах мира) о культуре, истории и этнографии. Книжки очень красочные и очень дорогие.
«Сказы о жизни и быте…» – краткий рассказ о некоторых традициях, обрядах, домашнем укладе русского народа. Как устроена изба, как одевались, что готовили, как играли свадьбу....
«Сказы о жизни и быте…» – краткий рассказ о некоторых традициях, обрядах, домашнем укладе русского народа. Как устроена изба, как одевались, что готовили, как играли свадьбу. Любопытно, мило, но слишком простенько даже для популярного издания. Может, детям для первого ознакомления с русской культурой и подойдёт. Очень жаль, что нет ссылок на источники и старого доброго списка использованной литературы. Некоторые моменты наводят на мысль, что автор поклонница мифотворца Асова.
С огромным удовольствием прочитала этот исторический детектив. Я с головой окунулась в чарующую весну Парижа – города, «в котором все хотели жить и никто не хотел умирать» – и творческую атмосферу моих любимых блистательных «Русских сезонов». Автор очень тонко вплела в повествование реальных людей – брата и сестру Нижинских, Фокина, Дягилева, Жана Кокто (я сразу вспомнила фильм «Нижинский» 1980 г.). У меня ни разу не возникло диссонанса и мысли «не верю».
В центре сюжета – покушение на Вацлава...
В центре сюжета – покушение на Вацлава Нижинского, которое расследует Габриэль Ленуар. Кому нужна смерть гениального артиста? Завистливому танцовщику? Неуравновешенной влюблённой дамочке? Или это политические игры, чтобы расшатать союз Французской республики и Российской империи? Закулисье, ревность, зависть, личные отношения, творческие порывы, политические мотивы, борьба за чистоту нравов умело переплетены в интригу.
Признаюсь, что за артистической частью мне следить было увлекательнее, чем за детективной. У журналистки Николь интересные рассуждения о классическом и современном (на 1912 г.) балете – я их разделяю. Фавн Нижинского – это сила и страсть, его Весна требует жертвы, в самом Вацлаве некие силы увидели «моральную угрозу для французского общества и искусства». А артист уже подходит к тонкой грани безумия…
Франция, 1912 г. В пригороде Парижа обнаружена мёртвой юная девушка, выдававшая себя за натурщицу, а оказавшаяся дочерью влиятельного политика. Расследовать дело поручено Габриэлю Ленуару, опытному полицейскому и художнику-любителю.
Не скажу, что меня сильно увлёк этот детектив, мне показалось, что в нём мало расследования. Ленуар походил туда-сюда, заглянул в лабораторию, пообщался с художниками и уже сделал выводы. Вот о художественном Клубе Кобальта читать было интересно. Семь художников...
Не скажу, что меня сильно увлёк этот детектив, мне показалось, что в нём мало расследования. Ленуар походил туда-сюда, заглянул в лабораторию, пообщался с художниками и уже сделал выводы. Вот о художественном Клубе Кобальта читать было интересно. Семь художников разных национальностей (француз, русский, испанец, итальянец, немец, японец, американец), пишущих в стилях (импрессионизм, фовизм, футуризм, кубизм и т.д.), соответствующих их характерам.
Любопытной оказалась концовка. Когда речь зашла про «букет вирусов», который изобрёл и хотел подарить французам странноватый учёный, я сразу предположила, что это будет связано с испанкой.
Весенний Париж прекрасной эпохи обозначен штрихами, он не очень яркий, но узнаваемо очаровательный.
Филюшкин высказывает мнение, что Ливонская война не целостное явление, а ряд военных конфликтов, а сама она часть балтийских войн. Ливонский орден оказался в центре передела сфер влияния более сильных государств и быстро сошёл со сцены, а Швеция, Дания, Россия, Польша и Великое княжество Литовское продолжили воевать за Прибалтику. Логично, Столетнюю войну изучают поэтапно, почему и Ливонскую не рассмотреть более подробно.
Филюшкин интересно описывает, «как поляки себе короля избирали». Что...
Филюшкин интересно описывает, «как поляки себе короля избирали». Что Анна Ягеллонка хотела замуж за «государя умного и сильного» Ивана Грозного и как «осчастливили» польской короной Генриха Анжуйского. А между делом наш царь с императором Максимилианом вынашивал вполне реалистичный план раздела Польско-Литовского государства. Любопытно, что только «не природный» государь Стефан Баторий, который русскому царю не «брат», а «сосед», ответил Ивану IV в его же стиле, и два монарха разругались, как на базаре. Кстати, перед походом польский король объявил, что идёт освобождать русские земли от тирании. Где-то мы это уже слышали…
Из этого времени растут ноги антироссийской пропаганды. Поначалу иностранцы увидели в русских людях наивных аборигенов, которые сейчас же примут католичество и пойдут воевать турок. Оказалось, мы не «говорящие обезьянки», прекрасно осознаём свои интересы, да и чистота нравов несколько преувеличена (например, русские посланники устроили в Ливонии дебош с битьём окон и приставаниями к женщинам). За границей сразу возмутились: чего эти московиты себе позволяют?! Плюс бывшие древнерусские территории не давали спать Великому княжеству Литовскому.
Россия вынесла из этой затяжной войны опыт. И вышла из Ливонской, если смотреть по итогу и без эмоций, с минимальными потерями.
Продолжаю грызть кактус, т.е. читать серию Марининой «Глазами Шекспира». В этой книге автор переложила на разговорный язык пьесы, которые я не читала; по «Ричарду II» я смотрела весьма интересный фильм из цикла «Пустая корона», а о «Эдуарде III» и вовсе услышала впервые.
Я упоминала, что не очень люблю исторические пьесы Шекспира не только потому, что события и характеры в них зачастую сплошная мешанина, но и потому, что в произведениях много логических провисаний и дыр. Маринина на это и...
Я упоминала, что не очень люблю исторические пьесы Шекспира не только потому, что события и характеры в них зачастую сплошная мешанина, но и потому, что в произведениях много логических провисаний и дыр. Маринина на это и обращает внимание. Мне понравилось, что здесь писательница даёт хоть какую-то характеристику «шекспировским королям».
«Так каким же человеком был Иоанн Безземельный? …Пожалуй, можно согласиться с тем, что он был лживым, коварным и жестоким… Хорошим ли он был правителем и политиком? Почти наверняка нет… Акройд пишет, что Иоанн “является одним из самых интересных королей в английской истории, прежде всего из-за своей неприятной репутации…” Примерно такого короля нам и показал Шекспир.»
«Каким же представляет нам автор пьесы английского короля Эдуарда Третьего? Похотливым бабником, но при этом способным взять себя в руки и усмирить собственные порывы… Строгим и справедливым воспитателем своих сыновей… Кровожадным и мстительным. Умеренно милосердным… Отважным и способным рискнуть… Хитрым и коварным… Фигура не очень симпатичная, но достойная уважения.»
Ричард II такого вывода не удостоился, но автор отмечает, что неврастеник с раздутым самомнением в конце пьесы оказался «человек далеко не глупый и не поверхностный, способный к абстрактному мышлению и к самокритике… был способен на сильную душевную привязанность.»
Меня сильно удивило, что Маринина ссылается на Википедию, которая для меня давно равна забору, на котором тоже написано. Но при этом в конце писательница признаёт, что Википедия не самый надёжный источник.
Во время чтения романа мне хотелось биться головой о стену, настолько меня раздражало это «бабье царство» в целом и три дурынды в частности. Ей богу, самый адекватный в этой истории Тим, брат главной героини, вернувшийся с войны инвалидом.
Джулия Пауэр – взвинченная, но самоотверженная 30-летняя медсестра, работающая в родильном/ инфекционном отделении. Джулия с презрением относится к пациентам, к другим сотрудникам, к мужчинам (в романе нет ни одного нормального мужского персонажа)....
Джулия Пауэр – взвинченная, но самоотверженная 30-летняя медсестра, работающая в родильном/ инфекционном отделении. Джулия с презрением относится к пациентам, к другим сотрудникам, к мужчинам (в романе нет ни одного нормального мужского персонажа). Медсестра Пауэр вся такая современная незашоренная феминистка, при этом обыденные, жизненные ситуации приводят её в тупик. Неприятное «я» Джулии настолько выпячено, что затмевает всё вокруг, включая трагические истории рожениц.
Брайди Суини – недалёкая жизнерадостная девушка, направленная Джулии в помощь. Она ничего не умеет делать, удивляется самым элементарным вещам, но Джулия, глядя на Брайди, постоянно умиляется и считает, что у неё талант к медицине. Жуткие подробности из жизни девушки в сиротском приюте должны бы вызывать сочувствие, но меня почему-то оставили равнодушной. Любовная линия могла бы случиться (а чего, если у самой доктора Линн есть «милая подруга»), но всё произошло со скоростью света и оставило больше вопросов, чем ответов.
Доктор Кейтлин Линн – реальное историческое лицо, суфражистка, которая ходит туда-сюда и выглядит лицемерной дамой (да-да, окопы это ад, а организовать вооруженное восстание в самый раз, «они же всё равно умрут»), произносящей фразы типа «лошади кушают овёс и сено».
Я вообще собиралась прочитать об эпидемии испанки, а не о родах во всех подробностях. Я знаю, что происходит в родильном отделении, но это описывается досконально, с разной долей крови и кишок и кучей повторений. Можно пропустить пару десятков страниц, а воз будет там же. Я устала, мне было скучно.
Сколько мною уже сказано-пересказано о «великом и ужасном» Дягилеве, прекрасных Русских сезонах и чуде Русского балета. К слову, я не поклонница балета, но могу выделить два спектакля, которые меня потрясли – «Весна священная» и «Юноша и Смерть»; оба так или иначе связаны с именем Дягилева.
Чернышова-Мельник – автор первой в России книги о Сергее Павловиче Дягилеве – написала классическую биографию. Очень уважительно, очень тонко она преподносит фигуру – эту глыбу – главного героя. Властный...
Чернышова-Мельник – автор первой в России книги о Сергее Павловиче Дягилеве – написала классическую биографию. Очень уважительно, очень тонко она преподносит фигуру – эту глыбу – главного героя. Властный решительный характер (а как ещё руководить театральной труппой?) вкупе с эмоциональностью и сентиментальностью (какие трогательные письма он писал мачехе или Мясину) дал миру того Дягилева, который совершил прорыв в искусстве.
Цитата:
«…за ним сразу укоренилась репутация эстета-сноба. Он и был таким, но за этой маской фатоватого барчука таилось нечто как бы противоположное и снобизму, и фатовству – очень искренняя, очень взволнованная любовь к искусству, к чарам красоты, которую он называл “улыбкой Божества”, и более того – сердечная, даже сентиментальная привязанность к России, к русской культуре, и осознание ответственности перед её судьбами.» (Юрий Тынянов)
Книга не самая подробная, но в ней рассказывается и о стремлении импресарио к «чудесам» и новаторству, и о вечном безденежье труппы, и о бесконечных гастролях, и о тоске по родине, и о искреннем желании Дягилева сделать из своих фаворитов настоящих мастеров искусства.
Ф.Шаляпин и Л.Липковская, Н.Рерих и К.Коровин, Л.Бакст и А.Бенуа, Н.Гончарова и М.Ларионов, М.Фокин и Л.Мясин, И.Стравинский и С.Прокофьев, П.Пикассо и А.Матисс, В.Нижинский и Б.Нижинская, Т.Карсавина и О.Спесивцева, А.Долин и С.Лифарь, Б.Кохно и Ж.Кокто – малая часть звёздной дягилевской плеяды, все эти личности вращались «в круге Дягилевом». От Сергея Павловича уходили со скандалом, но неизменно возвращались (исключение, Анна Павлова, подтверждает правило).
У меня есть некоторые замечания, но в целом книга хорошая.
Французский «солдат удачи» Жак Маржерет служил двум русским царям – Борису Годунову и Лжедмитрию I. В его записках всё чётко, сухо, по-военному. И сам капитан прямой как палка. Но это неплохо, т.к. он, если чего-то не знает, не придумывает небылицу, а честно говорит: «Я не знаю, меня там не было.» Зато очень подробно пишет о том, в чём разбирается – войско, жалованье, лошади.
Россию Маржерет увидел большой богатой страной; очень впечатлила его царская казна. Капитан отмечает веротерпимость,...
Россию Маржерет увидел большой богатой страной; очень впечатлила его царская казна. Капитан отмечает веротерпимость, борьбу со взяточничеством, что приговорить человека к смертной казни могут только после суда в Москве. А вот русский народ для француза варвары: невежды, грубияны, развратники, и какими словами он нас только не называет )). Автор пишет, что в России не существует дуэлей, но при этом «грубый народ» не морду друг другу бьёт, а идёт в суд.
Царей Маржерет называет императорами. Да, по нашим понятиям царский титул равен императорскому, но императором в европейском понимании первым назвал себя Лжедмитрий.
В записках создан двойственный образ Бориса Годунова. Он хороший и плохой, справедливый и подозрительный, умный и лукавый, и страна при нём благоденствовала, и тираном он был. Кажется, когда Маржерет служил Годунову, то считал его хорошим правителем, а потом произошло явление «царевича Дмитрия»… А Лжедмитрию Маржерет не устаёт петь дифирамбы. Допускаю, что дело не только в возможном сближении Франции и России, но располагающий нравом европеизированный «император» действительно французу ближе и понятнее. У капитана несколько страниц ушло на изложение своих мыслей по поводу «подлинности» Лжедмитрия, и, мне кажется, в них есть зёрна истины.
P.S. Наёмник он и есть наёмник. Мы Маржерета 6 лет кормили-поили, а потом, как говорится в подписанной Дмитрием Пожарским грамоте: «Яков Маржерет, вместе с польскими и литовскими людьми, кровь крестьянскую проливал и злее польских людей, а в осаде с польскими и с литовскими людьми в Москве от нас сидел, и награбився государские казны, дорогих узорочей несчётно, из Москвы пошёл в Польшу…»
А я знала, что так будет. Путь Прекрасы не мог завершиться иначе. Ей не было жизни без любимого Ингера не только потому, что таков уговор с берегиней – её без мужа просто-напросто не существовало. Прекраса не родилась княгиней, не жила княгиней, но умерла княгиней. И всё же эта героиня мне не симпатична – истеричная, злобная женщина. Её бы пожалеть – она билась за мужа и сына, но Прекраса сама согласилась заплатить цену Прядущим у Вод; её не приняли в качестве княгини и родственницы, но...
Ельга-Поляница – настоящая душа земли русской, а княжеский стол её судьба. Да, она свысока относилась к Ингеру и его жене, но взяла к себе их долгожданного сына и спасла мальчика от злых русалочьих сил, с которыми «дружила» Прекраса.
Ингер мог бы предвидеть, что Свен так просто не примет свою отставку, сын старого Ельга не тот человек, чтобы проглотить унижение. Свенгельд свыкся с положением первого воеводы, с почётом, властью и богатством. Без него поход князя в Древлянскую землю в любом случае не завершился бы удачей, не было её у Ингера (и слишком он слушал жену), но воевода чужими копьями ударил в спину. А главное Свену предательство сошло с рук.
Я догадывалась, кто будет последним хозяином Друга Воронов. Кто, кроме Святослава, мог похвастаться бесстрашием и безрассудством, кто более него достоин стать вождём дружины меча? Но я не предполагала, что Друг Воронов достанется князю после убийства Улеба. Но благодаря этому Святослав ушёл в Вальхаллу, а не в омут, «завещанный» ему Прекрасой.
Молодого князя Ингера, наследника Ельга Вещего, спасла от смерти простая девушка с перевоза. Влюбившись в Ингера с первого взгляда, Прекраса выторговала его жизнь у берегини, хозяйки рек и озёр. Очень трогательно читать о зарождении их юной любви, как Ингер, не побоявшись пересудов и трудностей, женился на простолюдинке. Чтобы ввести девушку в княжеский дом, он дал ей родовое имя – Ельга, Ельга Прекрасная. Они мне очень нравились – пока не приехали в Киев и в миг умудрились сделать детей...
Я симпатизировала и дочери Вещего юной Ельге-Полянице, прозванной Премудрой, и его побочному сыну Свену. Пока русская земля оставалась без князя, на их плечи легли все проблемы, и мне очень нравился вариант, чтобы брат с сестрой стали правителями – Свенгельд бы был воеводой, а Ельга исполняла обязанности княгини. Девушка показала себя мудрой не только разбираясь в местных спорах, но сумев обвести вокруг пальца древлян во главе с их князем. Да, Свен слишком близко подобрался к княжескому столу – благодаря храбрости, сообразительности и той легендарной удаче, перешедшей ему в наследство от отца. Меч Друг Воронов – настоящий самостоятельный персонаж романа.
А что сделала Прекраса? Ещё всем чуждая, пришлая, она повела себя отвратительно. В новых родственниках она сразу увидела врагов, от которых надо избавиться. Но пока удача Свена сильнее русалочьих чар Ельги Прекрасной.
Очередная интерпретация истории о княгине Ольге от Елизаветы Дворецкой в этом замечательном романе играет новыми красками.
Посол римского императора Сигизмунд Герберштейн посетил Москву в 1517 и 1526 гг. Его рассказ о «московитских делах» долгое время оставался основным источником информации о России в Европе, и сейчас исследователи регулярно ссылаются на эти записки.
Итак, а почему, собственно, «московитских»? «Собираясь описывать Московию, которая является главой Руссии… Город Московия, глава и столица РУССИИ, и самая область, и река», – пишет автор. При этом Руссия у него и Литва с Польшей, но «первый – великий...
Итак, а почему, собственно, «московитских»? «Собираясь описывать Московию, которая является главой Руссии… Город Московия, глава и столица РУССИИ, и самая область, и река», – пишет автор. При этом Руссия у него и Литва с Польшей, но «первый – великий князь Московский.» Василий III выглядит у Герберштейна не очень хорошо – трусливый (в стогу сена прятался, ага), алчный, хитрый, неудачливый в войне. Но всё же сохранивший и даже преумноживший наследие своего великого отца.
Герберштейн достоверно рассказывает о том, чему был непосредственным свидетелем: само путешествие, приём послов в Кремле, великокняжеская охота. Точно передаёт расположение городов. Неплохо пересказывает содержание летописей, добавляя слухи и легенды: о борьбе гордой Софьи Палеолог против татар, поединке рязанских княжичей-братьев в чистом поле и рождении у Соломонии Сабуровой сына. Текст не обходится без фактических ошибок: например, события, связанные с нападением крымского хана на Русь в 1521 г., переданы неверно, хотя Герберштейн ссылается на очевидцев.
В виду слабой информативности о частной жизни, Герберштейн написал о русских женщинах:
Цитата:
«Заключённые же дома, они только прядут и сучат нитки, не имея совершенно никакого права или дела в хозяйстве… Весьма редко допускают женщин в храмы.»
Особенно шикарна последняя фраза. А это замечание, скорее всего, не лишено истины:
Цитата:
«Любовь между супругами по большей части умеренна, в особенности у мужей именитых и знатных. Это происходит оттого, что они женятся на девушках, которых раньше никогда не видели, а затем, занятые государевой службой, вынуждены бывают покидать жён и в это время пятнают себя позорными связями на стороне.»
Очень удивило иностранца, что содомиты и скотоложцы не подвергаются смертной казни.
Кстати, именно Герберштейн случайно придумал древнеславянского бога Услада, неправильно прочитав летописную фразу, что у Перуна «ус злат».
«Люблю, когда у историй красивый финал.» Финал – единственное, что мне понравилось в романе, т.к. он действительно красивый. Финист, герой, за которого я переживала с первой книги, вернул себе крылья, и, может быть, всё ещё будет хорошо…
В продолжении нет ничего, что мне понравилось в «Иди через тёмный лес» – ни атмосферы славянской мифологии, ни русских народных сказок. Я прочитала, что автор вдохновлялась сказками Бажова, но и от чарующих уральских сказов здесь ничего нет. Пусто. Нудно....
В продолжении нет ничего, что мне понравилось в «Иди через тёмный лес» – ни атмосферы славянской мифологии, ни русских народных сказок. Я прочитала, что автор вдохновлялась сказками Бажова, но и от чарующих уральских сказов здесь ничего нет. Пусто. Нудно. «Финисту казалось: они ходят кругами.» Мне тоже так казалось, когда страница за страницей ничего не происходило. Только не влияющие на сюжет лабиринты и потоки сознания.
На этот раз Марья отправилась спасать сестру. Хотя… Не за Анной Марья отправилась, а от неё, т.к. пять лет назад старшая вернулась из Нави немного не человеком. Зато младшая сестрица как была глупой истеричной хамкой, за которую все всё делают, так и осталась. Марья симпатии не вызывает, остальные персонажи получились или проходными, или деревянными. Мне нечего сказать ни о Полозе, ни о Хозяйке медной горы. Котики милые, да.
От этого романа я получила ровно то, что ожидала – подростковую сказку, не сильно нагружающую мозг. Правда, в начале был неприятный сюрприз – героиня оказалась попаданкой из нашего мира в сказочный, а о таком, я считаю, надо предупреждать в аннотации.
Название книги точно передаёт сюжет – героиня, имя которой читатель не узнает до самого финала, идёт через темный лес за сестрой, похищенной Финистом. В каком-то смысле девушка была подготовлена к сказке (она даже не удивилась, в ней оказавшись)...
Название книги точно передаёт сюжет – героиня, имя которой читатель не узнает до самого финала, идёт через темный лес за сестрой, похищенной Финистом. В каком-то смысле девушка была подготовлена к сказке (она даже не удивилась, в ней оказавшись) – она любит историю, занималась в клубе реконструкторов и в целом понимает законы жанра.
Героиня – обычная девушка, но с гипертрофированным чувством ответственности. Неужели без всех этих проблем она бы не пошла выручать Марью? Это имечко, как и сама младшая сестрица, бесило меня всю дорогу. Почему нельзя просто Маша? И я не поняла, каким образом она призвала Финиста, не детской же мечтой стать Марьей Искусницей? Ещё глаз зацепился за седмицу – не говорят «седмица богатырей» ))) .
Сюжет достаточно динамичный, в лесу постоянно происходит что-то жуткое. Только однажды действие забуксовало, и страницы блужданий было читать очень тягомотно. А так на своём пути героиня встретит и Бабу Ягу, и Серого волка (как шаман оказался в русской народной сказке?), и Жар-Птицу, пройдет Медное, Серебряное и Золотое царства – и обретёт себя.
Сказочные персонажи – из-за того, что в них перестали верить – изменились, и мёртвое действительно оказалось мёртвым. Кем обернулся мой любимый охотник – так себе загадка, но всё равно интересно.
У юной Хетти, дочери офицера СС, образцовая немецкая семья. Правда, девушка с детства мечтает стать доктором, а по глубокому убеждению её отца интересы хорошей немки должны сводиться к домохозяйству. Хетти такая участь не привлекает, но она верит в нацистские идеалы и буквально молится на портрет фюрера.
Потрясением для героини становится известие, что мальчик, в которого она влюблена, еврей. Но ведь светловолосый красавец Вальтер совершенно «не такой»! Он рассказывает Хетти о притеснениях по...
Потрясением для героини становится известие, что мальчик, в которого она влюблена, еврей. Но ведь светловолосый красавец Вальтер совершенно «не такой»! Он рассказывает Хетти о притеснениях по национальному признаку, о том, как стал чужим в родной стране и прочем. Понятно, что его рассказ рассчитан на читателя, но дурочкой выглядит Хетти, т.к. создаётся впечатление, что она живёт в вакууме и узнаёт об этих вещах (элементарное «С собаками и евреям запрещено!») только из разговоров с Вальтером.
До девушки постепенно доходит, что евреи тоже люди; она замечает, что громкие красивые слова партии расходятся с реальностью. Размышления Хетти выглядят наивно и по-детски, хотя что я от неё хочу, если в 1939 г. ей всего 17 лет. Новый взгляд не мешает Хетти презрительно отзываться о рабочем классе. К «вонючему пролетариату» относится и Том, бывший одноклассник героини, выписанный исключительно в чёрных тонах.
Я не поверила в любовь Вальтера. У меня сложилось впечатление, что он Хетти просто использовал. Влюблённая девушка пошла на риск (в лучшем случае её ждала тюрьма), а Вальтер, уже съехав в далёкую Англию, всё ещё не доволен. И как-то слишком быстро он предложил начать жизнь с чистого листа.
Роман написан простым языком, легко читается; не смотря на чрезмерную сентиментальность и даже поверхностность, я хотела поставить «4», но эпилог ввёл меня в ступор. 55 лет! Что мешало начать поиски сына сразу после войны? За уши притянутые невнятные причины? И куда же без «русских оккупантов», которые не пойми каким образом оказались в Германии.
Цитата:
«Не хочу останавливаться и на том ужасе, который последовал за ними, – травме, которую нанесли русские оккупанты.»
А не было травмы от тех зверств, которые твои, Хетти, соотечественники совершали на советской земле? А от еврейских погромов, которым ты была свидетельницей? От того, что отец мог отправить тебя в Лебенсборн, а Эрна, не раз помогавшая тебе, погибла в концлагере? Чем же тебя, Хетти, так травмировали, высшим образованием?
Цитата:
«В отличии от Гитлера, коммунисты хотя и вынужденно, а не по доброй воле, но всё же дали нам, женщинам, хотя бы видимость равноправия.»
Я даже не буду гадать, как это работает – «вынужденно». Но в Фатерлянде тебя, Хетти, ждали kinder, kuche, kirche, а злая советская власть исполнила мечту стать врачом. Не посмотрев, что ты, Хетти, дочка эсэсовского офицера.
Книга написана сухим языком и тоже напоминает справочник, как и «Тюдоры». Надо посмотреть, что носили мужчины во время правления королевы Виктории? Так, открываем труд Гудман – и вот мне 50 видов шляп и штанов. Хотя мне импонирует, что за «основу» автор взяла распорядок дня (и жизни) рабочего и среднего класса, а не высокородных леди и джентльменов, о которых написано столько романов.
Больше всего меня заинтересовал раздел про лечение. По большому счёту, лекарства были двух видов – на основе...
Больше всего меня заинтересовал раздел про лечение. По большому счёту, лекарства были двух видов – на основе наркотических средств и слабительные. Таблеточка опия или клизма - удобно. И страшно. Вот вам и викторианская бледность. Ещё удивительно, с какой современной настойчивостью рекламировали как бы мы сейчас сказали БАДы – в лучшем случае бесполезная трава, а в худшем какая-нибудь селитра.
Ещё было любопытно читать про воспитание детей. Поразительно, как вообще англичане доживали до взрослого возраста. Дети из семей побогаче и победнее входили в одну «группу риска» – те же «полезные» опиумные микстуры, недоедания и «закаляйся, если хочешь быть здоров». Зато в играх, в которые играли юные англичане XIX в., я узнала старые добрые салки, классики и пр.
Жила-была девица-сирота Алёна при семействе Лопухиных, подружка Дунюшки. Скромная, тихая, богомольная, искусная вышивальщица. Как стала Дунюшка женой молодого царя Петра, так и Алёну в Верх взяли, где попала девица по-наивности и простодушию в водоворот дворцовых интриг.
Роман мне нравился ровно до того момента, когда Алёна получила от ворожеи колдовскую силу. Сила на то и окаянная, чтобы не счастье, а несчастья приносить. Скромная мышка Алёна в раз переменилась. Уверив себя, что вершит волю...
Роман мне нравился ровно до того момента, когда Алёна получила от ворожеи колдовскую силу. Сила на то и окаянная, чтобы не счастье, а несчастья приносить. Скромная мышка Алёна в раз переменилась. Уверив себя, что вершит волю Господа, героиня принялась «что хочу, то и ворочу».
Алёну переполняли злость, ненависть и месть – и не только к своим обидчикам, а и просто к людям, что не в добрый час под руку подвернутся. Помогла ли она кому-нибудь просто из желания помочь? Нет. Весь роман Алёна уходит в монастырь, да никак не уйдёт. Хочет снять с себя проклятие семи гробов, но эти самые семь гробов за собой и оставляет. И самое поганое, что для Алёны (я считаю, незаслуженно) вообще всё прекрасно закончилось.
Интересно, как выстроена сила Алёны – в обратном порядке – игла, яйцо, птица, волк… Но многое мне было скучно читать. С бесконечными однотипными заклинаниями явный перебор. Ну и постельная сцена с царём в Риге – она для чего?
Книга – пример того, как скучно написать об интересном. Я её восприняла как справочник.
Выстроена книга просто. Взят день обычного жителя Англии XVI в. и расписан чуть ли не по минутам. Во сколько вставали и ложились, во что одевались, где, как и чем работали мужчины и женщины, как воспитывали детей, из чего готовили обед, как отдыхали.
Гудман очень дотошная. Это хорошо и плохо. Она несколько страниц описывает способ приготовления сыра и хлеба, как варить пиво и эль, как выглядела пшеница...
Выстроена книга просто. Взят день обычного жителя Англии XVI в. и расписан чуть ли не по минутам. Во сколько вставали и ложились, во что одевались, где, как и чем работали мужчины и женщины, как воспитывали детей, из чего готовили обед, как отдыхали.
Гудман очень дотошная. Это хорошо и плохо. Она несколько страниц описывает способ приготовления сыра и хлеба, как варить пиво и эль, как выглядела пшеница времён Тюдоров, как удобнее пахать и безопаснее мыться (да-да, а то пара мужчин умудрились утонуть в пруду во время мытья). Ссылаясь на свой опыт реконструкции эпохи, а реконструкцией она и её семья занимаются всю жизнь. Если поначалу это читалось с энтузиазмом, то вскоре я начинала скучать от бесконечных монотонных описаний.
Мне очень не хватило иллюстраций, именно бытовых зарисовок, фотографий предметов того времени, да просто фото автора за приготовлением обеда, а не портретов аристократов, которые присутствуют в книге.
Больше всего мне понравилось про кровать. Что это главное место в доме, а обладатель кровати с занавесками и балдахином был счастливчиком, т.к. тогда мало у кого были личные покои, а в такой кровати можно укрыться от чужого любопытства.
Я в таком же раздрае, как сама Лена. Мне хотелось её обнять. Ей не хватало тепла и любви, и я помню, как это страшно остаться одной. Она записала щемящие стихи про Леночку, когда умерла её родная мама. У Лены трогательные мечты о будущем, о зелёном уголке в уютной комнате. Но в целом я не понимала эту 17-летнюю девушку, она показалась мне ничем не интересующейся и довольно апатичной.
У голодного человека все мысли о еде, но у Лены прямо зацикленность. Усилия по выживанию далеко не у всех...
У голодного человека все мысли о еде, но у Лены прямо зацикленность. Усилия по выживанию далеко не у всех притупляют чувства. У Лены бывшая ей как бабушка Ака – «лишний рот». А, например, у Гали Зимницкой умерла совершенно чужая старушка, но у девушки нет чёрствости и равнодушия. Даже весной, когда стало полегче, у Лены все записи о том, как она целыми днями ходила по столовым и магазинам и ела, ела, ела.
С каким бы упорством историк Яров (автор вступительной статьи) не писал, что ленинградцы потеряли человеческий облик, что друг на друга было плевать, оставшейся одной Лене помогли очень многие. Она жила у подруги, ей доставали пропуск в столовую, делились едой и предлагали устроить на работу. Но Лена, что меня поразило, работать не хотела и не пошла; она вообще ничем не занималась.
Я рада, что Лена эвакуировалась, выжила, но от её дневника очень двойственные чувства.
Долго я вчитывалась в этот роман и уже думала, что мне не понравится, но когда пошли главы от лица Йоуна, меня захватило.
25-летняя Роуса, которая подаётся как острая на язык смелая девушка, выходит замуж за богатого главу соседнего (4 дня пути) селения, за которым тянется шлейф неприятных слухов. Его первая жена загадочно умерла, и вообще Йоун такой нелюдимый и угрюмый, что мы, жители, помощь от него принимать будем, но также будем обходить стороной и сплетничать за спиной.
Ой, как Роуса меня...
25-летняя Роуса, которая подаётся как острая на язык смелая девушка, выходит замуж за богатого главу соседнего (4 дня пути) селения, за которым тянется шлейф неприятных слухов. Его первая жена загадочно умерла, и вообще Йоун такой нелюдимый и угрюмый, что мы, жители, помощь от него принимать будем, но также будем обходить стороной и сплетничать за спиной.
Ой, как Роуса меня раздражала! «Она представила себе тихую замужнюю жизнь, на которую когда-то надеялась: ежедневные хлопоты по дому, долгие часы ожидания мужа с поля или с рыбалки. Она мечтала о скучной, спокойной, безмятежной жизни.» Роуса такую жизнь и получила, но принялась страдать. Останься она дома, где её сторонились односельчане, то Роусу, скорее всего, ждала жизнь при церкви. С Паудлем бы сложилось по-другому, т.к. она бы парнем вертела, но ей бы всё равно пришлось выполнять работу по дому. А с Йоуном Роуса сильно страдает, хотя мужа практически не видит.
Конечно, на героиню давят непонятные запреты мужа: на чердак не ходи, с селянами не общайся, вопросов не задавай. Да ещё у Йоуна странный помощник Пьетюр, которого «добрые» соседи» называют дьявольским отродьем. В общем, Роусу никто не обижает, но она уже решила, что её муж страшный злодей, от которого надо сбежать.
Йоун здесь самый нормальный. Его необщительность обычная реакция на людскую злобу, зависть и неблагодарность, которые в книге цветут пышным цветом. Он наш глава селения, помогает во всём, но при случае мы его радостно сожжём на костре. За что? Неправильный он какой-то. В чём? А бог его знает… А в финале я едва не заплакала.
Я надеюсь, труд Проппа необходим лингвистам, филологам и фольклористам. Но этот узкоспециализированный учебник советуют прочитать и просто для расширения кругозора. Прочитала. Пропп «препарировал» сказку, структурировал, расчленил до молекул. И вывел общую схему и формулы, по котором строятся все сюжеты. Чтобы увидеть, что в сказке существуют зачин – завязка – кульминация – развязка нужна формула? Плюс у меня не математическое мышление, и когда начались эти громоздкие конструкции, я с трудом...
Сколько раз я слышала: 14-летняя еврейская девочка в дневнике описывает ужасы войны и обличает нацистский режим, дневник стал одним из свидетельств гитлеровских преступлений, а Анна – символом жертв холокоста. Анна писала обычные девчоночьи заметки, и у меня вопросы не к ней, а к тем, кто сделал из неё икону. Анне, как и миллионам другим безвинно погибшим людям (многие тоже вели записи, не ставшие известными на весь мир), я сочувствую, но в её дневнике нет того, что о нём говорят. Может быть,...
Сама Анна вначале предстаёт непоседливой общительной болтушкой, но потом начинает раздражать. Её подростковые метания, эгоизм, мнение о взрослых как о тупых, ничего не понимающих дураках, категоричность суждений, страдания, что её не понимают, завышенное самомнение – это возрастное, но несимпатичное. Неспроста все обитатели Убежища делали ей замечания, говоря о невоспитанности.
Все проблемы Убежища сводятся к бытовым дрязгам и склокам, что неизбежно, когда разные люди безвыходно живут на ограниченном пространстве. Чьим сервизом пользоваться, кто сколько времени провёл в уборной, чья очередь работать за письменном столом. При этом жили они вполне комфортно, хорошо питались, получали книги и подарки, занимались на заочных курсах, к ним приходили друзья. Изредка замечали, что за окном бомбят… Да, наша война и их – параллельные реальности.
Книгу рекомендуют к прочтению в школе. Читают ли школьники вместе с записями Анны дневники Гали Зимницкой или Юры Рябинкина?
Теперь мне понятно, почему я не осилила книгу во время учёбы лет 20 назад, хотя с лёгкостью читала и более занудные труды. Разрозненная информация льётся потоком, в котором можно утонуть. Я ещё почему-то считала, что работа Проппа посвящена именно русским сказкам, а на протяжении всей книги рассказывается про Эфиопию и папуасов.
Кто я такая, чтобы спорить с Проппом, но что меня сразу засмущало – это категоричность и отсутствие аргументов. Пишет Владимир Яковлевич, что ноги волшебных сказок...
Кто я такая, чтобы спорить с Проппом, но что меня сразу засмущало – это категоричность и отсутствие аргументов. Пишет Владимир Яковлевич, что ноги волшебных сказок народов мира растут из древнейшего обряда инициации, который в первобытных обществах у всех народов по всему земному шару был одинаков, и точка. Всё многообразие сказки он сводит к этому одному.
Ну так русская народная свадьба тоже символическое умирание и перерождение. А если героиня сказки девушка, идущая в избушку Бабы-Яги? Мне понравилось мнение Е.М. Мелетинского: «Есть доля истины и в утверждении, что инициация – ритуальный эквивалент мифа (и архаических форм сказки), а свадьба – развитой волшебной сказки.»
Мне кажется очень натянутым объяснять русскую сказку обычаями южноамериканских индейцев или традициями народов Океании. Пропп приводит цитату из нашей сказки, что, например, царских детей прятали в высоком тереме, и берёт доказательство из истории Китая. Но в книге нет ни одного примера из славянских обычаев или русской истории. Как так? Потому что индейские тлингиты лучше изучены, чем древляне, или всё-таки потому, что обряды и традиции у нас разные? А я вот помню версию, что Иван Царевич и Елена Прекрасная – это Иван Молодой, сын Ивана III, и его жена Елена Волошанка.
Конечно, народы так или иначе проходят одни и те же этапы развития (что не значит, что обряды, обычаи и суеверия во всём мире идентичны), мифологические сюжеты повторяются, но я думаю, что неспроста сказки называют душой народа, культурным кодом.
В заключительной части трилогии события разворачиваются в канун и сразу после Первой мировой. Политика, война, приключения, предательство, суфражистки, плюс шпионы и подменённые дети – всему нашлось место на страницах.
Главными героями романа стали Шейми Финнеган и Уилла Олден. Не скажу, что Шейми остепенился, для таких людей лучше гор могут быть только горы, но повзрослел. Конечно, его поступок по отношению к жене мне не понравился, но вот такими все Финнеганы уродились – однолюбами. Очень...
Главными героями романа стали Шейми Финнеган и Уилла Олден. Не скажу, что Шейми остепенился, для таких людей лучше гор могут быть только горы, но повзрослел. Конечно, его поступок по отношению к жене мне не понравился, но вот такими все Финнеганы уродились – однолюбами. Очень симпатичная мне Дженни тоже ой как не права, но её мотивы я понимаю больше, хоть и не оправдываю.
А Уилла мне не нравится. Я хотела сказать, что Сид Мэлоун непотопляемый, но это на сто процентов относится к Уилле. Её линия вообще мимо меня. Меня раздражали её упрямые бесконечные побеги, её «я сама», марш-броски по горам и пустыням. Мне показалось, автор периодически забывала, что Уилла ходит на протезе. А к финалу она вообще стала законченной наркоманкой, но это как-то само собой рассосалось, да?
К поступку Глэдис у меня тоже есть вопрос, она могла бы пойти к своему начальству и всё рассказать. Ну и Макс. «Зато я спас миллионы». В целом он прав, но для меня как читателя Мод, Глэдис и Дженни, оказавшиеся сопутствующими жертвами, ближе миллионов…
Наверное, я ожидала от романа немного другого. Больше жути, больше волшебства, больше нашей мифологии. Ну да, русалок, леших и водяных. Атмосфера в романе удалась, но не мистическая, а деревенская, я как будто на дачу съездила и прогулялась ночью по кладбищу.
Молодые люди едут на свадьбу в глухую деревню. Мирра как журналист, Полина как певица, Лика – фотограф, а Матвея позвала бабушка. Которая умерла полгода назад… Быстро становится понятно, что глухомань, в которую едут герои, сыграла (и...
Молодые люди едут на свадьбу в глухую деревню. Мирра как журналист, Полина как певица, Лика – фотограф, а Матвея позвала бабушка. Которая умерла полгода назад… Быстро становится понятно, что глухомань, в которую едут герои, сыграла (и сыграет) важную роль в их судьбе. А по деревне Еловое ходит нечисть – в Мёртвую неделю, когда открывается грань между Явью и Навью. И жителей это ни капли не удивляет, главное, правильно подготовиться к этому времени, чтобы не быть сожранными мертвяками. Местных, я смотрю, мало чем удивить можно, та же баба Глаша…
Поначалу мне было интересно читать, я всё гадала, как может закончиться эта история и для чего вообще всё это нужно. Но концовка наступила резко, и Чёрный плащ разрушил всю таинственность. То, что он рассказал про давнишние события должно заинтриговать, но это получилось как-то обыденно и скучно.
«Не трогай меня, не приближайся, не прикасайся ко мне, я – Бергман, чёрт подери.»
Воспоминания знаменитого шведского режиссёра очень физиологичны. Сопли, слюни, пот, моча, понос – всё смачно и подробно. Уродливость девочки, с которой у Бергмана были первые интимные отношения, описывается с каким-то упоением. Как и то, что его слабоумный добрый дядя мочился в штаны. Это отталкивает. Откровенность не шокирует, но заставляет задуматься.
Бергман не боится предстать в неприглядном свете. В...
Воспоминания знаменитого шведского режиссёра очень физиологичны. Сопли, слюни, пот, моча, понос – всё смачно и подробно. Уродливость девочки, с которой у Бергмана были первые интимные отношения, описывается с каким-то упоением. Как и то, что его слабоумный добрый дядя мочился в штаны. Это отталкивает. Откровенность не шокирует, но заставляет задуматься.
Бергман не боится предстать в неприглядном свете. В детстве он едва не задушил сестру и радовался смерти одноклассника; врал, фантазировал. Затхлая атмосфера родительского дома этому способствовала. Я видела три или четыре фильма Бергмана, но очевидно, что холодность матери отразилась в «Осенней сонате», а строгость отца в «Фанни и Александре». Повзрослев, Ингмар много пил, чересчур увлекался женщинами, распускал руки, орал. При этом на репетициях в театре был чётким, сдержанным и собранным, чтобы не допустить катастрофы на сцене. Взаимоотношения с театром – самая интересная часть книги. Мне понравилась такая мысль: «Молодому режиссёру поручает ответственное задание – поставить “Разбитый кувшин”. Сам он его видел в 7 различных постановках. Он знает, что зрители с детских лет посмотрели 21 вариант, а раздираемые зевотой критики – 58. Значит, чтобы показать собственное лицо, надо набраться наглости. Это – не свобода.»
Не стану много писать, но эту книгу я читаю в третий раз (раньше она была у меня в сборнике «Далёкий век»). Скрынников – один из главных специалистов по эпохе Ивана Грозного. Он основа основ, столп и во многом открыватель. Руслан Григорьевич, я считаю, написал одну из двух лучших биографий царя Ивана (другая авторства Дмитрия Володихина).
Сейчас я обратила внимание на главу «Священство и царство», в которой историк показывает Ивана Грозного достаточно веротерпимым, а не религиозным фанатиком,...
Сейчас я обратила внимание на главу «Священство и царство», в которой историк показывает Ивана Грозного достаточно веротерпимым, а не религиозным фанатиком, как делают некоторые авторы. Тут интересно проследить, как Руслан Григорьевич опровергает некоторые версии А.Л. Юрганова. Любопытно перечитать царский диспут о вере с папским легатом Антонио Поссевино, когда Иван Васильевич предстал во всей сложности своего характера – он и ярился, и извинялся, и шутливо издевался, и оказывал милость.
Цитата:
«Причудливое сплетение противоположных свойств в натуре царя Ивана поражало уже его современников. Они не скрывали удивления, описывая безрассудную мнительность и «мудроумие» Ивана IV, его невероятную жестокость и заботу о воинстве, его гордыню и смирение.»
В общем, книга – качественная биография, написанная об очень непростом человеке, жившем в непростое время. Не ошибается тот, кто ничего не делает. За плечами Ивана Грозного много побед и поражений, но всё, что он делал – делал ради «царства».
Руслана – дочка охотника, умеющая хорошо обращаться с луком и стрелами, самостоятельная и решительная девушка, которую за глаза называют «лесной девкой», ведьмой. И быть Руслане сожжённой на костре, если она не вернёт своего нелюбимого жениха, унесённого вьюгой перед самой свадьбой.
Зоран – молодой дозорный княжеской дружины, смелый, ответственный, рассудительный, но чувствующий свою инаковость среди людей и боящийся её. В детстве Зоран поклялся спасшему его охотнику выполнить любую просьбу, и...
Зоран – молодой дозорный княжеской дружины, смелый, ответственный, рассудительный, но чувствующий свою инаковость среди людей и боящийся её. В детстве Зоран поклялся спасшему его охотнику выполнить любую просьбу, и теперь пришло время исполнить обещание.
Очаровательная и трогательная история в сказочно-славянском антураже. О выборе и предрассудках, о настоящей любви и дружбе, о том, на что мы готовы пойти ради других. Мне понравились герои, у них доброе сердце, они не идеальные, со своими страхами, они совершают ошибки, но осознают свою ответственность. Ведь как глупо Руслана попалась палачу, подставив своего стража под отравленные стрелы. Как Зорану трудно было осознать, что он один из тех, кого боялся всю жизнь. Хороший образ Уйки – наивного дитя природы, подруги зверей и духов.
Финал оказался неожиданным, но кому суждено быть вместе не разлучатся даже после смерти. Для них и смерти нет – есть перерождение. Выбор Русланы спас многих, не дав колесу года раздавить всё живое.
Продолжение романа «Чайная роза» посвящено брату Фионы Финнеган Чарли. Он же Сид Мэлоун. Он же король преступного мира Лондона. Плохой человек, делающий добрые дела. У Сида справедливое сердце, он грабит богатых и помогает бедным, но его крышевание опиумных притонов и сомнительных заведений чуть-чуть не вписывается в образ благородного героя, каким его старалась показать автор. Что он белая ворона среди преступников. Верю, что поначалу Чарли не хотел такой жизни, но потом-то втянулся. Не за...
А Фиона? Она упрямая, настырная и не всегда понимающая слова, но потащиться одной ночью в притон, куда и мужики опасались заглядывать? Познакомилась с окружением брата? Хорошо, что всё обошлось, и я понимаю гнев Джо. Конечно, Чарли уже не такой, каким его помнила Фиона, как бы автор не доказывала обратное. Образ жизни в любом случае накладывает отпечаток.
Индия – молодая девушка из высшего общества, порвавшая с родителями, чтобы стать врачом. Идеалистка и энтузиастка, мечтающая открыть бесплатную женскую больницу для бедных. Чей пыл едва не угас при столкновении с реальностью. Можно сколько угодно разглагольствовать о вреде алкоголя и пользе овощей, но рабочим, нищим и проституткам легче не станет. И только Сид, плоть от плоти сын Уайтчепела, помог Индии узнать и понять её пациентов и раскрыться самой. А Индия подарила Сиду надежду на счастье и возможность начать всё с начала.
Мне трудно поверить, что Индия даже ради дочки отказалась от мечты. Благородные леди всегда занимались благотворительностью, и Фредди было бы сложно протестовать против её покровительства больнице, это бы пошло на пользу его политическому имиджу. Амбициозный Фредди Литтон довольно яркий персонаж, со своими тайнами и непростым детством, но для него цель оправдывает средства.
В романе много притянутых за уши моментов и чересчур слащавый финал, но тем не менее книга мне понравилась.
Подвигу Ленинграда, моим – кто защищал, кто выжил, кто остался на Смоленском братском – поклон.
«Это была история не девятисот дней подвига, а девятисот дней невыносимых мучений», – прочитала эту фразу с обложки книги на работе, и она нас, в большинстве коренных петербуржцев-ленинградцев, нехорошо резанула.
Меня злят фразы: это не подвиг, ведь ленинградцы не сделали выбор осознанно. О, выбор существует всегда! Но у нас его, действительно, не было – или выстоять, или умереть. Кто-то забыл...
«Это была история не девятисот дней подвига, а девятисот дней невыносимых мучений», – прочитала эту фразу с обложки книги на работе, и она нас, в большинстве коренных петербуржцев-ленинградцев, нехорошо резанула.
Меня злят фразы: это не подвиг, ведь ленинградцы не сделали выбор осознанно. О, выбор существует всегда! Но у нас его, действительно, не было – или выстоять, или умереть. Кто-то забыл директивы Гитлера, что Ленинград вместе с жителями необходимо сравнять с землёй? Город должен был погибнуть в любом случае, но мы выжили.
872 дня Блокады для меня несомненный подвиг – был, есть и будет. В том, что выстояли, не сломались, не опустились, не растеряли человечность, что в нечеловеческих условиях оставались людьми. Многие города находились в осаде, но не все выдержали достойно. Взаимовыручка, дисциплина, ответственность (умри, но встань к станку!), любовь к родным и своему городу (для многих теперь это пустой звук), вера в победу позволяла находить «не способы выжить, а способы жить». Настоящий герой никогда скажет, что он герой. И в книге рассказывается именно об этом.
Не понимаю желания узнать больше негативных подробностей, иначе «недостоверно». «Мало про каннибализм!» А я знаю, как беспощадно и на корню боролись с этим явлением, расстреливая семьями, поэтому людоедства в Ленинграде практически не было. «Всех кошек съели!» – произносят злорадно. Во-первых, кому-то домашняя кошка спасла жизнь, а во-вторых – для других спасти своего кота было частью самоуважения. Как для девушки, которая не смогла жить с мамой, съевшей домашнего кота, и отравилась.
Если бы я ничего не знала о Блокаде или слышала краем уха, возможно, эта книга стала бы для меня откровением. Но Петербург-Ленинград – мой родной город, и рассказы о тех днях я помню с детства. Но я «сломалась» на дневнике Юры Рябинкина, 16-летнего парня, который не выжил. Эти несколько десятков искренних и безжалостных страниц вывернули моё сердце наизнанку. Ничего страшнее в своей жизни я не читала.
В книге есть минусы. Например, она охватывает только первую самую жуткую зиму. Рассказы о том, как город оживал не стали бы лишними – в этом тоже подвиг. Ну и приложения нужно делить на десять, т.к. в них уже конъюнктурщина. Про пресловутые ромовые бабы из дневника, не вошедшего в «Блокадную книгу»:
Любовь Шапорина, 10 декабря 1941 г.: «В театре холодно, как на улице. Все в шубах, калошах, платках, но все же партер почти полон. Удивительно. Много молодежи, есть военные. В буфете продавались ромовые бабы по карточкам. За три бабы вырезали 200 гр. кондитерских изделий.»
Прошу прощения за эмоции, но иначе написать не получилось.
Не ожидала, что «хронологическая мозаика столичной жизни» мне так понравится. В 1914 г. началась Первая мировая, Санкт-Петербург переименовали в Петроград и, по замечанию Ахматовой, именно в этот год завершился XIX век.
Книга построена в форме каждодневных очерков и событий. День начинается с прогноза погоды: например, 21 января по старому стилю в городе было от +1,9 до +3,8. А заканчивается сводкой происшествий (25.02./ 10.03.): «В магазине “Книжное дело” дома №76 по Загородному проспекту...
Книга построена в форме каждодневных очерков и событий. День начинается с прогноза погоды: например, 21 января по старому стилю в городе было от +1,9 до +3,8. А заканчивается сводкой происшествий (25.02./ 10.03.): «В магазине “Книжное дело” дома №76 по Загородному проспекту городовой Рубас задержал рецидивиста И.Кузьмина, который взломал кассу и намеревался похитить деньги.»
Хороший обзор жизни петербуржцев – чем дышали, о чём думали, куда ходили, чем интересовались. Театры, гуляния, богослужения, реклама, спорт, налоги, демонстрации – в общем, тоже самое, что и сейчас. Кстати, из этой книги я узнала, что архитектор Гоген (памятник «Стерегущему», мечеть, особняк Кшесинской и др.) застрелился.
Роман во многом шаблонный, предсказуемый и наивный, с исключительно положительными героями и гротескными злодеями. Но автору мастерски удалось передать атмосферу викторианской Англии и лондонского Ист-Энда, эта история не о аристократах, а о работягах, проститутках и торговцах.
На долю Фионы Финнеган, девчонки с чайной фабрики, выпало множество испытаний. Гибель семьи, забота о младшем брате, предательство возлюбленного, преследование со стороны главного злодея. Но у девушки оказался...
На долю Фионы Финнеган, девчонки с чайной фабрики, выпало множество испытаний. Гибель семьи, забота о младшем брате, предательство возлюбленного, преследование со стороны главного злодея. Но у девушки оказался несгибаемый, решительный и хваткий характер, при этом она жизнерадостная и добрая. Фиона не только вытянула себя с братом, добившись заоблачных высот, но и хорошенько встряхнула своего американского дядю и друга Ника Сомса. А ещё ей фантастически везёт – тут просто так помогут, здесь случайная встреча, там удачное стечение обстоятельств. Как в сказке.
Ник – самый светлый персонаж романа. Настоящий друг – немного не приспособленная к реальной жизни творческая личность, но с большим сердцем и щедрой душой. Сначала он выручил Фиону, а потом она спасла его. Хотя мне показалось, что Фионе больше хотелось избежать брака с Уиллом Маккнейлом, владельцем заводов-газет-пароходов. Уилл – состоявшийся мужчина из высшего американского общества, а Фиона осталась влюблённой в Джо девчонкой с Уайтчепела, но главное, с ним она не пришла бы к своей мечте и не достигла цели.
Торговец Джо Бристоу, с которым Фиона любили друг друга и мечтали открыть свой магазин, хороший парень, но у него случилось головокружение от успехов. За одну глупость он расплатился сполна, и мне понравилось, что тесть его выкинул. Что Джо тоже сделал себя сам.
Ещё мне очень понравился Родди О'Мира. Служить полицейским в районе, где орудует Джек Потрошитель, врагу не пожелаешь. И финальный финт с Сидом Мэлоуном для меня оказался неожиданным.
Книга - несколько статей, посвящённых семье Бориса Годунова. Я люблю такие исследования. Как в эпоху, когда именины были важнее дня рождения, по монастырским вкладам и иконам можно попробовать вычислить день появления на свет того или иного исторического лица.
Известно, что именины Бориса Годунова приходились на 24 июля, его жены Марии Григорьевны - 22 июля, дяди Дмитрия - 26 октября, сестры Ирины - 16 апреля, дочери Ксении - 24 января, сына Фёдора - 8 июня. От этих дат и следует плясать....
Известно, что именины Бориса Годунова приходились на 24 июля, его жены Марии Григорьевны - 22 июля, дяди Дмитрия - 26 октября, сестры Ирины - 16 апреля, дочери Ксении - 24 января, сына Фёдора - 8 июня. От этих дат и следует плясать. Родился Борис, скорее всего, 2 августа (поверю авторам, что именины могут быть перед днём рождения). Ирина с некоторой долей вероятности родилась 20 марта на святую Фетинью. А Фёдор мог родиться в день Феодота Анкирского 18 мая или 7 июня.
Интересно замечание авторов, что мальчиков старались окрестить поскорее, а с девочками могли и потянуть.
В век высоких технологий у меня осталась любовь к старой доброй фотографии. Мне нравится перелистывать альбомы и трогать руками листы.
Сергей Прокудин-Горский - пионер цветной фотографии. Интересно и как-то трогательно смотреть на изображения Старой Ладоги, Суздаля, Костромы, Тобольска, Самарканда, Бухары, Тифлиса, Батуми, Вильно, Смоленска более чем столетней давности. Но эта книга - не просто альбом. В ней приводятся сведения из путеводителей, записок путешественников, рассказы нач.XX в. о...
Сергей Прокудин-Горский - пионер цветной фотографии. Интересно и как-то трогательно смотреть на изображения Старой Ладоги, Суздаля, Костромы, Тобольска, Самарканда, Бухары, Тифлиса, Батуми, Вильно, Смоленска более чем столетней давности. Но эта книга - не просто альбом. В ней приводятся сведения из путеводителей, записок путешественников, рассказы нач.XX в. о местах, в которых побывал фотограф. Наверное, из-за того, что большинство рассказчиков столичные жители, они не очень добры к провинции. Дескать, сначала любуешься красотами природы или памятниками старины, но вскоре открывается скукота и грязнота. А с фото Прокудина-Горского на нас "смотрят" изумительные храмы, памятники, пейзажи. Что-то не изменилось, что-то безвозвратно утеряно, но Сергею Михайловичу удалось запечатлеть мгновения красоты и истории.
Вновь Маринина говорит, что современному человеку трудно осилить Шекспира. Я тоже повторю – кто захочет, тот прочитает. А данная книжка – простой пересказ слишком доступным языком без какого-либо анализа двух пьес, где аннотация интереснее самого произведения. Пару раз проскакивает мысль, типа «Шекспиру нужно было кровь из носу нарисовать Ричарда Глостера таким исчадием ада, чтобы победа Тюдоров воссияла небесным светом» или что в деле о разводе Генриха VIII и Екатерины Арагонской Шекспир не...
Маринина утверждает, что ради рождения наследника Генриху не нужно было разводиться и жениться вновь, ведь у него был сын. Бастард Генри Фицрой, который бы занял престол. Да щас (не смотря на действительно ходившие слухи)! Также автор несколько раз повторяет, что в битве при Барнете Кларенс сражался на стороне Уорика. Ещё она зачем-то во введении называет Ричарда пуританином, и я вспомнила Питера Хэммонда: «Нельзя наделять Ричарда III чертами моральной непоколебимости и пуританства только для того, чтобы противопоставить его распущенности Эдварда IV.»
Кстати, Маринина неправильно употребляет слово «нелицеприятный», и получается забавно. «Нелицеприятными терминами… король [Ричард III] награждает своих противников: стадо плутов, беглецов, бродяг». И т.д., и т.п. Но «нелицеприятный» означает беспристрастный.
Заключительный роман серии посвящён отношениям Рима и Египта, Октавиана и Марка Антония, Октавиана и Клеопатры.
Ливия Друзилла, жена Октавиана – помощник и советник, как я где-то прочитала «это был союз душ двух бездушных людей». По-моему, такая характеристика больше подходит Ливии, чем Октавиану. Он не был холодным и бесстрастным, он любил детей, был хорошим другом (с Агриппой и Меценатом они дружили всю жизнь), но все свои страсти посвятил Риму. Сначала Октавиан подчинил себе Рим, а потом...
Ливия Друзилла, жена Октавиана – помощник и советник, как я где-то прочитала «это был союз душ двух бездушных людей». По-моему, такая характеристика больше подходит Ливии, чем Октавиану. Он не был холодным и бесстрастным, он любил детей, был хорошим другом (с Агриппой и Меценатом они дружили всю жизнь), но все свои страсти посвятил Риму. Сначала Октавиан подчинил себе Рим, а потом себя Риму. Он всегда действовал здравомысляще, просчитывал ходы наперёд, не поддавался эмоциям, и – что редкость – трезво оценивал себя и не опьянялся властью.
Клеопатра – подавляющее начало. Высокомерная, властолюбивая, мстительная, не так уж неправ был Октавиан в памфлетах против египетской царицы. Она билась за сына, желая сделать из него восточного царя царей. То, как отвратительно, приказывая и капризничая, Клеопатра вела себя с Антонием, только усиливало негативное отношение римлян, которых она так и не поняла. А Антоний энергию и способности направил не в то русло. Всей ценой победить Октавиана! А если не превращать его во врага? Война не была нужна Риму, она была нужна Клеопатре.
Я не думаю, что за Цезарионом пошли бы только потому, что он как две капли воды похож на своего отца, но он мог бы для кого-то оказаться знаменем. Ведь 15 лет назад за Октавианом пошли из-за имени, но за то время, что он правил Римом, делая жизнь граждан лучше, полюбили уже именно его самого. Цезарион был родным сыном Цезаря, но воспитала его Клеопатра в египетских традициях, а Октавиан, усыновлённый, оказался настоящим сыном Цезаря по духу. И это важнее, ведь Рим должен оставаться римским.
Могучий, прекрасный, "вечный" Рим, сожженный безумным Нероном... И на фоне невероятных оргий и кровавых расправ, когда можно все и уже нечего хотеть (ведь "Рим стал миром, а мир - Римом"), - разворачивается история любви патриция и воина Марка Виниция и лигийской принцессы, христианки Лигии... В романе мы видим противопоставление двух миров - мира внешней красоты и духовной смерти великолепного и ничтожного императорского двора "во всей красе" и мира первых...
Когда-то давно я смотрела одноименный польский фильм. И, кроме Нерона, мне запомнился "арбитр изящества" Петроний. Почему-то совершенно не запомнила чудовищных казней христиан, а вот сцена гибели Петрония стоит перед глазами. "Мы умели жить, сумеем и умереть", - эта его фраза, наверное, мне более близка, чем идеалы первых христиан...
Если с Римом все понятно, то как раз по поводу христиан, после прочтения книги, у меня возникло еще больше вопросов. Почему Нерон, отводя от себя подозрения, обвинил в поджоге именно их? Ведь Рим был очень веротерпимым... Образ жизни первых христианских общин был очень замкнутым и собирались они тайно, - что и дало повод для самых чудовищных подозрений. Да, я очень далека от религии, но сцены казней ужасны: просто по человечески невозможно не сочувствовать людям...
"И вот ушел в прошлое Нерон, как проходят ветер, гроза, пожар, война и мор, а базилика Петра на Ватиканском холме доныне царит над Римом и миром"... В моем любимом Русском музее в одном зале находятся картины: "Фрина на празднике Посейдона", "Смерть Нерона", "Христиане в Колизее". Рядом...
Написано хорошо, но у меня остались вопросы.
«Мы звали чуждые дружины на гибель русской стороны», - это Хомяков о нас, а можно отнести и к тогдашнему Вавилону. Если все неладно в королевстве, соберитесь всем народом и свергните того, кто неугоден. Но не уповайте на чужую армию, на врага! «Придет Кир и будет всем нам счастье и справедливость!» Всем стало хорошо в захваченном городе? Рыба гниет с головы, так что Кир вызывает больше уважения, чем халдеи. «Никого ваш царь не призирает так сильно, как изменников», - я ждала от него этих слов,...
Второй роман о Томасе Кромвеле, верном слуге Англии и короля, рассказывает о "деле" Анны Болейн. Кромвель прекрасно помнил, что кардинала Вулси выбросили и довели до смерти из-за того, что он не сумел "заменить" Генриху VIII старую жену на новую. И секретарь не хотел закончить также, как его бывший хозяин и покровитель. Тем более, в этот раз и напрягаться особо было не нужно. "Никто не виноват в том, что с ней случилось. Она сама себя погубила. Нельзя делать то, что...
Кстати, не верю, что когда Генрих женился на Анне, она была старше меня. Старовата.
Традиционно мне жаль Джорджа Болейна, он мне всегда симпатичен.
...И задрал же меня Генрих со своими бабами! Понимаю, что девственность будущей королевы - дело государственной важности, но трясти нижним бельем на потеху всей Европе... Не знаю...
Дочитала с грехом пополам. Не потому, что роман плох или не понравился - стиль автора мне совершенно не подошел. Какой-то он тяжеловесный. Но, с другой стороны, можно ли по-иному написать о Томасе Кромвеле?
С лондонского дна он поднялся на вершину власти. Его не забил до смерти отец-дебошир, его не пырнули ножом на берегу Темзы, он не погиб в армии Чезаре и при Гарильяно, он не умер с голода где-нибудь в Антверпене. Кромвель был умен, ловок, хитер, умел оказываться в нужное время в нужном...
С лондонского дна он поднялся на вершину власти. Его не забил до смерти отец-дебошир, его не пырнули ножом на берегу Темзы, он не погиб в армии Чезаре и при Гарильяно, он не умер с голода где-нибудь в Антверпене. Кромвель был умен, ловок, хитер, умел оказываться в нужное время в нужном месте. Он сделал себя сам и был верным слугой. От кардинала Вулси (а Кромвель находился с ним до последнего) он, словно по наследству, перешел к Генриху VIII. Устроил королю брак с Анной Болейн (смог то, чего никто не смог), провел церковную реформу (в конце концов, кто в Англии главнее: папа римский или король английский?), казнил Мора (не хотел, но так повернулось). При дворе на каждом шагу в него тыкали происхождением, но уже не могли обходиться. Так как Кромвель делал всю работу. И грязную тоже. Или не только грязную.
Книга входит в цикл о Свенельде, но имя этого героя даже не упоминается, и всё действие романа происходит на других землях.
Главная героиня – Горыня, уродившаяся огромного роста и силы, и с таким же большим сердцем. Из нескладной дылды, над которой насмехаются и которой боятся, не знающей, куда приткнуться, Горыня превратилась в крепко стоящую на ногах, уверенную в себе, нашедшую место в жизни девушку. Мне сразу понравился разноглазый кузнец Верес – добротой, смекалкой, решительностью. И я...
Главная героиня – Горыня, уродившаяся огромного роста и силы, и с таким же большим сердцем. Из нескладной дылды, над которой насмехаются и которой боятся, не знающей, куда приткнуться, Горыня превратилась в крепко стоящую на ногах, уверенную в себе, нашедшую место в жизни девушку. Мне сразу понравился разноглазый кузнец Верес – добротой, смекалкой, решительностью. И я рада, что они остались вместе.
Другая героиня – Брюнхильд, младшая дочь Олега Вещего. Избалованная, самоуверенная, всегда добивающаяся своего. Для влюблённой девушки нет преград – это про неё. Брюнхильд выбрала в мужья Амунда плеснецкого и станет его женой любой ценой. А цену заплатить пришлось…
Гордость и сила не позволили Вещему Олегу склониться под ударами судьбы и согнуться под волей богов. И помогли принять то, что князь счёл предательством, и произнести слова проклятия. Этот выбор не только лёг на плечи, но и определил развитие Русской земли.
Эта драматичная и таинственная история произошла 15 мая 1591, когда в Угличе погиб царевич Дмитрий. Сам ли случайно зарезался или его убили? А может, вообще произошла подмена и похоронили не царевича? А если убили - то по приказу ли Годунова? И почему Нагие устроили страшный самосуд, порешив всех свидетелей? И к какому выводу пришла комиссия Шуйского?
Для меня книга скучноватая, не сразу я вчиталась. Действие стало развиваться только к концу, а обещали чуть ли не остросюжетный детектив! В...
Для меня книга скучноватая, не сразу я вчиталась. Действие стало развиваться только к концу, а обещали чуть ли не остросюжетный детектив! В финале же такая незадача - ох, и перемудрил автор с ножом, перемудрил! В общем, история - дело темное. А это я и так знаю.
Всеслав Полоцкий - князь-чародей, оборотень, волколак. Потому что от Буса он, волчьим молоком вскормленного. Все полоцкие князя от Буса... И Рогнедичи они, не Рюриковичи. И град-господарь Полоцк - не Русь, он сам по себе. И князья его себе на уме.
Но помнили все, кто был старшим сыном Владимира, кому бы сидеть на Месте Отчем. Оттого и шел брат на брата, и крестоцелование преступал, и кровь лилась. И снимал колокола с Софии Новгородской Всеслав, и в порубе в цепях сидел, и в Киеве княжил, и...
Но помнили все, кто был старшим сыном Владимира, кому бы сидеть на Месте Отчем. Оттого и шел брат на брата, и крестоцелование преступал, и кровь лилась. И снимал колокола с Софии Новгородской Всеслав, и в порубе в цепях сидел, и в Киеве княжил, и Степь бил. Сидел, сидел Всеслав в Киеве! И жгли Ярославичи-"змееныши" Полоцк, и ляхов и половцев на Русь наводили. А Всеслава кощуном объявили. А чего это он: и верует на словах, и крест носит... рядом с оберегом, и домового под печкой кормит! И волчьим духом от него разит! Зато не песьим... И не бегал он ни разу, как заяц...
А жизнь Всеслав проживет долгую, всех их переживет. И у смерти еще отсрочки попросит. Да зря только - в срок надо уходить. И колокола по всей Руси зазвонят сами собой... Зато сыновья его после не перегрызутся, но будут тем, "змеенышам", костью в горле...
"Доля княжья - быть распятым на мече, - от веку было так и так будет до веку, вот почему князь - настоящий князь! - не свет ищет, но меч, и не должно быть у него ни братьев, ни друзей, ни..."
Роман интересный, но у автора непростой слог, читается очень трудно.
В центре романа семья известных актёров Уайлд – Энтони, Алтея и их дети Бен и Корд. Каждое лето они проводят в домике у моря, где к ним присоединяется соседская девочка Мадлен. Многие герои с огромным прибамбахом, что объясняется детскими психологическими травмами. По-моему, тяжело было только Мадс, маниакально жаждущей стать одной из Уайлдов.
«Лучший актёр своего поколения» Тони бросается на каждую женщину (и не всегда на женщину), а Алтея делает вид, что всё нормально, и не хочет своим...
«Лучший актёр своего поколения» Тони бросается на каждую женщину (и не всегда на женщину), а Алтея делает вид, что всё нормально, и не хочет своим талантом затмить мужа. Она охает, что Тони не может контролировать свои сексуальные порывы потому, что многое пережил. Эксцентричную тётю Дину можно упрекнуть, что когда-то она оставила Энтони, но она не предполагала, что извращенка Дафна полезет в трусы парню. Только в 15 лет можно понимать, что не надо делать то, что считаешь неправильным.
Корд решила взвалить себе на плечи великую тайну и отстранилась от семьи. Её откровенные разговоры с Мадс и отцом за гранью добра и зла. Корд не в состоянии понять, что на случившееся может быть другая точка зрения. Тем более, и у Бена, и у матери были свои секреты, из которых они не делали древнегреческую трагедию.
Французская учительница и немецкий лётчик, немецкая графиня и французский пленный. Любовь к врагу – это что? Измена, предательство или просто человеческое чувство – одиночество, тоска, потребность в тепле? И извечный вопрос: а как бы поступила я?
В 1940 г. в дом Мари-Луиз поселили лейтенанта люфтваффе. Адам мне понравился – трезво оценивающий ситуацию, разделяющий Германию и нацистскую Германию и – добрый. С какой нежностью он относился к Мари-Луиз, какими им надо быть осторожными, чтобы ей не...
В 1940 г. в дом Мари-Луиз поселили лейтенанта люфтваффе. Адам мне понравился – трезво оценивающий ситуацию, разделяющий Германию и нацистскую Германию и – добрый. С какой нежностью он относился к Мари-Луиз, какими им надо быть осторожными, чтобы ей не плевали в спину. И всё же… У прямолинейной Жислен всё просто – немца не оказалось на месте, значит, подруга его предупредила. Не возникло естественной мысли, что летчика сбили… После освобождения, когда все разом стали сопротивленцами, Мари-Луиз с отцом легко отделались, ведь они почти попали под гнев разъярённой толпы.
Жером, муж Мари-Луиз, в 1944 оказался на ферме графини Мими. Любви не увидела, только привязанность из-за одиночества... После бомбардировки Дрездена Мими с прочими беженцами продолжила путь на запад, подальше от наступающей советской армии, мы же дикая орда. Как сказал один из героев: «Если русские сделают десятую часть того, что мы сделали с ними, нас ждёт ад.» Шли к американцам. Простите, а кто сотворил тот ужас, который графиня пережила в Дрездене?.. Ей нужно было своими глазами увидеть Дахау, иначе Мими бы ничему не поверила, как её отец.
Финальная ситуация какая-то, мягко говоря, странная. Я понимаю, почему Жером и Мари-Луиз приняли Мими, но для чего создавать союз втроём? Ещё Мими взбесила своим отношением к мужу – взять и прогнать одинокого, хорошего человека. Вспомнила бы себя! Так что за концовку – жирный минус.
Продолжение рассказа о Марии Хлоповой, уже бывшей невесте государя Михаила Фёдоровича. С родней по матери Желябужскими и с вырастившей ее бабушкой девушку сослали в Тобольск. О житье-бытье Марии в ссылке подробно не известно, и в романе много вымысла. Но интересно! Упоминается о Ермаке, об обычаях и верованиях сибирских народов, о загадочных землях Мангазее и Лукоморье, сулящих несметные богатства, о пути в Китай. Понравился авторский привет художнику Василию Сурикову, написавшему...
P.S. У братьев Салтыковых отцом был Михаил не Глебович, беглый в Польшу, а Михайлович, которого путивляне выдали Лжедмитрию.
Роман посвящен дочери скромного дворянина Хлопова Марии - первой невесте первого Романова. По авторской версии, юные Михаил и Мария вместе росли, дружили, пережили кремлевский голод и поляков. Миша был добрым, мягким и слабохарактерным, а Марья - боевой, задорной, защищавшей кроткого приятеля от выходок братьев Салтыковых. Но избрание на царство Михаила Романова их разлучило. Михаил отправился править державой, а с Марией произошло не мало приключений: с Мариной Мнишек пообщалась, казнь ее сына...
Роман посвящён судьбам нескольких женщин, оказавшихся в Австралии. Воровка Хейзел, проститутка Олив и гувернантка Эванджелина были осуждёнными, высланными из Британии в колонию. Олив права: как можно заселить территорию без женщин, с одними мужиками-каторжниками? Права умеющая врачевать Хейзел: никто, покаявшись в грехах, не вылечился от болезней, но людей, в первую очередь неимущих, продолжают стращать. Эванджелина – дочка викария, оказавшаяся не подготовленной к реальной жизни. И вот...
Наибольшее сочувствие вызвала дочь вождя тасманского племени Матинна (https://en.wikipedia.org/wiki/Mathinna_(Tasmanian) ), которую забрала жена губернатора, любительница всякой экзотики. Я представить боюсь, как девочка чувствовала себя в доме Джона Франклина (недавно вспоминали роман «Террор», это тот самый руководитель пропавшей экспедиции), где к ней относились как к дрессированной собачке. Англичане считали себя белой костью, принёсшими туземцам цивилизацию, а кто против – принуждали или уничтожали, не видя в них людей. Права кухарка, сказавшая Матинне: «Они ни черта не понимают ни про это место, ни про тебя. И никогда не поймут.»
Кто смотрит сверху вниз – не поймут, а Хейзел поняла и пожалела. Самой Хейзел повезло, ну что ждало бы её в родном Глазго? Австралия стала для девушки вторым домом, где она встретила хороших людей и смогла заниматься любимым делом.
У нас была «республика ШКИД», из Парижа брошенных ребят выселяли на какой-то остров, а в США беспризорников и сирот вывозили из крупных городов на Средний Запад, где им подыскивались опекуны. В большинстве опекунам были нужны не приёмные дети, а бесплатные работники. Они обязывались заботиться о подопечных, но это только слова.
В 1929 г. потерявшая семью в пожаре Ниев попала к таким людям. Меня выбешивало, что девочку сразу заклеймили беспризорницей из трущоб. Зачем ей ходить в школу, если...
В 1929 г. потерявшая семью в пожаре Ниев попала к таким людям. Меня выбешивало, что девочку сразу заклеймили беспризорницей из трущоб. Зачем ей ходить в школу, если «работайте, негры, солнце ещё высоко»? И везде голод, холод и грязь плюс странноватые хозяйки дома (вот уж кого мне хотелось стукнуть, так этих тёток). Но Ниев повезло встретить замечательную учительницу, обрести хорошую семью, получить работу.
Героиня и Голландик очень разные – практичная Ниев и музыкант. Меня не отпускает мысль, что, возможно, они бы разошлись и что ей нужен такой муж, как Джим. А, возможно, они были двумя половинками одного целого. Но если Ниев так любила Голландика, почему она отказалась от дочери? Чего испугалась? Как второй муж Ниев не узнал про ребёнка, если они жили в том же городке?
История Молли меня не тронула. Остаться одной страшно, я знаю. Но бунтовать ради бунта, назло маме отморозить уши? В 17 лет нужно понимать, что есть не только права, но и обязанности, тем более, девочка-то умненькая.
История очень интересная, но финал смазал впечатления. Все быстро и счастливо воссоединились, а я в такое слабо верю.
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
(Михаил Лермонтов)
Мятежник, отступник, предатель, "свой среди чужих и чужой среди своих" - Роберт Брюс оказался очень неоднозначным героем. Это не прямой, как палка, Уильям Уоллес (тот, что "Храброе сердце"). Чтобы выжить и взойти на шотландский трон, Роберт вновь клянется в верности Эдуарду I Английскому... Ради чего он пошел войной против соотечественников? Ради свободы родной страны? Или потому же, почему Эдуард...
Как будто в бурях есть покой!
(Михаил Лермонтов)
Мятежник, Отступник, предатель, "свой среди чужих и чужой среди своих" - Роберт Брюс оказался очень неоднозначным героем. Это не прямой, как палка, Уильям Уоллес (тот, что "Храброе сердце"). Чтобы выжить и взойти на шотландский трон, Роберт вновь клянется в верности Эдуарду I Английскому... Ради чего он пошел войной против соотечественников? Ради свободы родной страны? Или потому же, почему Эдуард каждый год заливал Шотландию кровью? И каково это: биться за короля, которого ненавидишь; знать, что снова предашь вновь поверившего тебе друга?.. Да, Роберт Брюс станет королем и поведет Шотландию к свободе. Но какой ценой? И сколько еще прольется крови, ведь очередной поход англичан против скоттов уже начался...
"Он стоял под лучами яркого солнца, и корона Шотландии холодным обручем сдавливала ему виски."
...Зачем же мне мерещится поляна,
Шотландии кровавая луна?
И перекличка ворона и арфы
Мне чудится в зловещей тишине;
И ветром развеваемые шарфы
Дружинников мелькают при луне!..
(Осип Мандельштам)
...Война, кровь, смерть... Подвиги и предательства... Раздираемая на части страна... А над ней, над Шотландией, возвышается фигура Роберта Брюса (11.07.1274 - 7.07.1329). Противоречивая и неоднозначная, мятежная и порой вероломная. Он был шотландцем, присягнувшим Эдуарду 1 Английскому. Во время...
Шотландии кровавая луна?
И перекличка ворона и арфы
Мне чудится в зловещей тишине;
И ветром развеваемые шарфы
Дружинников мелькают при луне!..
(Осип Мандельштам)
...Война, кровь, смерть... Подвиги и предательства... Раздираемая на части страна... А над ней, над Шотландией, возвышается фигура Роберта Брюса (11.07.1274 - 7.07.1329). Противоречивая и неоднозначная, мятежная и порой вероломная. Он был шотландцем, присягнувшим Эдуарду 1 Английскому. Во время гражданской войны переходил из одного лагеря в другой. Предавал своих и чужих. Но в какой-то момент этот молодой человек услышал зов крови - зов предков, древних королей и героев Шотландии. И он почувствовал свою силу. Понял, что способен "взять судьбу в собственные руки, несмотря на все обстоятельства, а вместе с нею - судьбу целого народа". Осознал свое предназначение - стать королем Шотландии. Но путь к трону для Роберта Брюса будет долгим и очень трудным.
"...возвышается четвероугольная, сизая, фантастическая громада - Сухарева башня. Она гордо взирает на окрестности..." (Михаил Лермонтов).
"Она была красивая, сказочная, розовая, и по ее переходам, видным с площади, мог бы ходить кот в сапогах" (Юрий Олеша).
Весной 1932 г. архитектор Михаил Велигжанин встретил Нину Вяземскую. Он - средних лет, женатый (но когда в личном дневнике называешь жену по имени-отчеству, что тут скажешь?), с двумя взрослыми детьми. Она - хорошенькая...
"Она была красивая, сказочная, розовая, и по ее переходам, видным с площади, мог бы ходить кот в сапогах" (Юрий Олеша).
Весной 1932 г. архитектор Михаил Велигжанин встретил Нину Вяземскую. Он - средних лет, женатый (но когда в личном дневнике называешь жену по имени-отчеству, что тут скажешь?), с двумя взрослыми детьми. Она - хорошенькая сероглазая супруга таинственного помощника хозяина Кремля. Но любовь пришла. Настоящая, которой невозможно сопротивляться. И Велигжанину дважды пришлось делать выбор. Между семьей и Ниной и между делом всей его жизни и Ниной. Можно ли осуждать его? Можно. Но я не могу.
В наши дни Лора Астанина снимает комнату у старушки Теодоры Михайловны, работает таксистом и давно поставила на себе крест. Потому что несколько лет назад она совершила преступление... Невесть откуда взявшийся Сева Корнеев (по внешности - французский художник, по профессии - юрист, но чем на самом деле занимается, я так и не поняла) на добровольных началах вызвался Лоре помочь. Помочь выбраться из своей раковины, не бояться жить, не бежать, а бороться. Но вот момент, когда Сева полюбил Лору, прошел мимо меня.
Да и связь времен очень уж тонка. За это небольшой минус. Еще могу немного придраться к фамилии Вяземский, - ну не могло у партийного кремлевского работника быть "княжеской" фамилии; его полного тезку в 1917 убили крестьяне, - но не хочу ворчать.
Это четвертый прочитанный мной роман Елены Вернер. Вновь великолепный язык. Я словно побывала в Москве (и современной, и 30-х г.г. прошлого века), вспомнив Есенина: "Город, город, ты в схватке жестокой окрестил нас как падаль и мразь..." Вновь людские судьбы: с одной стороны - простые, но ведь с другой - каждый человек уникален. У каждого своя драма, своя радость, своя боль, своя тайна... Очень похоже, что Елена Вернер - "мой" автор.
Эта книга о любви. О ее великой силе, преодолевающей смерть. Книга о "тех, кто умеет любить... сильно и безрассудно, поправ смерть и разлуку и через время и пространство протянув друг к другу руки." Так любили Тристан и Изольда, Ланселот и Гвиневра, Мастер и Маргарита... История о двух душах, провидением предназначенных друг для друга, неизменно встречающихся после в небесном, невесомом Доме... Любовь, рассказанная в трех историях.
Пишет Вернер, конечно, потрясающе красивым языком....
Пишет Вернер, конечно, потрясающе красивым языком. Читать ее приятно и легко. И задумка превосходная. В любовь я верю, трагизм в произведениях приветствую, но понравилось мне не все.
Описывая Москву 30-х годов, автор заштамповалась. Здесь и бравые физкультурники, и злодейские чекисты, и вера в светлое будущее, и изменники родины, и заговор Тухачевского, и елочная игрушка с портретом товарища Сталина. Ну доколе можно все собирать в одну кучу?
Вторая история меня слегка удивила. На вересковых пустошах Корнуолла встретились Джемма и Карлайл. Мать и сын, которые ведут себя как влюбленные Мужчина и Женщина. Тут бы многие подумали то, что подумал Оливер. Уж простите...
В финальной части судьба развела любящие половинки по разным странам и континентам. Мне понравилось все, кроме попытки самоубийства. Можно жить без любви, можно...
Как же меня очаровала эта книга - словами не передать!
И какой изумительный у автора слог. Я словно побывала на юге России, прочувствовала поселок Пряслень в то жаркое лето. Но трагедия, перечеркнувшая и разделившая жизнь Кати, уже висит в воздухе...
Вот автор смогла поразить, никак такого не ожидала! Алёну, мать Кати, понять сложно, но осуждать не могу (хоть это очень легко), - а что бы я сделала на ее месте? Хочется думать, что просто уехала... Удивила Катя: неужели она так просто поверила в...
И какой изумительный у автора слог. Я словно побывала на юге России, прочувствовала поселок Пряслень в то жаркое лето. Но трагедия, перечеркнувшая и разделившая жизнь Кати, уже висит в воздухе...
Вот автор смогла поразить, никак такого не ожидала! Алёну, мать Кати, понять сложно, но осуждать не могу (хоть это очень легко), - а что бы я сделала на ее месте? Хочется думать, что просто уехала... Удивила Катя: неужели она так просто поверила в Костину виновность? Она же знала, какой он... Чистый, справедливый, благородный. "Ты понимаешь, ЧТО для тебя сделал этот мальчик? Для тебя и для нее," - спросила Катю подруга матери в эту осень, когда все выяснилось. Поступок Кости почти нереален. Многие ли способны ТАК любить?.. Но только он разделил их на долгие 17 лет...
"...все будет хорошо. Неважно как, но будет."
Как же меня очаровала эта книга - словами не передать!
И какой изумительный у автора слог. Я словно побывала на юге России, прочувствовала поселок Пряслень в то жаркое лето. Но трагедия, перечеркнувшая и разделившая жизнь Кати, уже висит в воздухе...
Вот автор смогла поразить, никак такого не ожидала! Алёну, мать Кати, понять сложно, но осуждать не могу (хоть это очень легко), - а что бы я сделала на ее месте? Хочется думать, что просто уехала... Удивила Катя: неужели она так просто поверила в...
И какой изумительный у автора слог. Я словно побывала на юге России, прочувствовала поселок Пряслень в то жаркое лето. Но трагедия, перечеркнувшая и разделившая жизнь Кати, уже висит в воздухе...
Вот автор смогла поразить, никак такого не ожидала! Алёну, мать Кати, понять сложно, но осуждать не могу (хоть это очень легко), - а что бы я сделала на ее месте? Хочется думать, что просто уехала... Удивила Катя: неужели она так просто поверила в Костину виновность? Она же знала, какой он... Чистый, справедливый, благородный. "Ты понимаешь, ЧТО для тебя сделал этот мальчик? Для тебя и для нее," - спросила Катю подруга матери в эту осень, когда все выяснилось. Поступок Кости почти нереален. Многие ли способны ТАК любить?.. Но только он разделил их на долгие 17 лет...
"...все будет хорошо. Неважно как, но будет."
Ларе 29 лет, скоро мне будет столько же (на время написания отзыва). Лара похоронила сестру. У меня нет родных сестер и братьев, но на похоронах я была чаще, чем на свадьбах. После смерти сестры Лара несколько месяцев лежала на диване, пила и жалела... Кого, Лилю или себя? Когда я осталась совсем одна в 19 лет, то не могла себе это позволить: нужно было ходить на работу, учебу, платить за квартиру и кормить кошку... Я не знаю, на сколько близки близнецы, но мне не верится, что они на столько...
Мне роман понравился. Даже не смотря на то, что все хорошо закончилось: по театральным законам (как мне кажется) трагедия должна была произойти. Да и вся интрига прекратила существование в тот момент, когда Кирилл пришел в театр "На бульваре". Я подумала, что если он не наврал Нике про свое детство, то все понятно.
Неужели можно так ненавидеть одного человека, так желать отомстить одному человеку, что можно, наплевав на остальных, идти по головам и ломать судьбы непричастных? Просто...
Неужели можно так ненавидеть одного человека, так желать отомстить одному человеку, что можно, наплевав на остальных, идти по головам и ломать судьбы непричастных? Просто выбросить людей, как старый ненужный реквизит. Хочу думать, что настоящий Актер никогда не сможет разрушить Театр.
Цитата:
"Актер - не тот, у кого есть талант... Просто актер - это тот, кто не может не быть актером... К тому же актерство - это подвиг... В любом состоянии, через любое "не могу"... И дело ведь не в том, чтобы выйти и сыграть спектакль, а в том, чтобы выходить на сцену каждый вечер, перевоплощаться, страдать - и возвращаться в свою жизнь, пытаясь провести грань между вымыслом и реальностью, которая с каждым годом все тоньше. Ведь театр - только подражание жизни, по крайней мере должен быть подражанием. Но для некоторых он становится действительностью. Реальностью. В угоду ему совершаются поступки, и за некоторые из них приходится потом слишком дорого платить."
Что ж, все так, потому что Театр - это живой организм. В котором и которому служат. Да, меня раздражала Римма (которой так много внимания уделено в аннотации). Все артисты немного кукукнутые, но она реально вздрюченная истеричка. Актер может не выйти на сцену лишь в одном случае - если он умер. Куда-то меня не туда понесло, да? Так уж получается, если я читаю книгу, действие которой происходит в театре, то главным героем становится именно он
"Синяя веранда" - повесть без начала и конца. О безымянном мужчине, путешественнике не во времени, а по странам и континентам, который не знает, в какой точке мира проснется наутро. И о случайно встреченной им женщине по имени Мария, которой суждено ждать. А он будет всегда пытаться возвращаться к ней. Значит ли это, что любовь сильнее обстоятельств? Только вот этого чувства я не увидела. Страсть, какие-то отчаяние и безысходность, но не любовь.
Сборник "Наследники пепла" -...
Сборник "Наследники пепла" - цикл рассказов о Второй мировой войне - мне понравился. "Самое страшное, что может быть, кроме самой войны, - это отсутствие памяти о ней. Равнодушие." Самыми сильными для меня оказались "Сорренто" и "Дай мне имя" - герою одного рассказа поиски принесли душевный покой, другому надо, наоборот, примириться с новыми знаниями.
"Берсерк" - полный ужас, а не повесть. Или я чего-то не понимаю в этой жизни. Про зэков мне никогда не нравилось читать, а уж про девушку, воспылавшую к одному из них после изнасилования любовью... Хотя, судя по всему, Вера была немного со странностями.
Из остальных рассказов мне очень понравился светлые и добрый "Дар"...
Не знаете, что почитать?