Давно слежу за творчеством Григорян, ещё с её романа "Посёлок на реке Оредеж", ну и перевод, конечно, не мог не заинтересовать. Увидев предыдущий отзыв от читательницы Елены Серовой, сразу заглянула в книгу. Там правда есть фраза "...согласно информации, полученной от его бывших коллег по работе", но, поскольку я давно прочитала книгу целиком, мне совершенно понятно, почему переводчиком употреблён именно такой оборот. Имеется в виду именно "работа" Кимуры наёмным...
Статья главного редактора сайта NOBLIT Сергея Сиротина на роман Анаит Григорян «Осьминог» (с сокращениями)
ЯПОНСКИЕ СТЕРЕОТИПЫ
Наверное, написать книгу о Японии не так уж сложно. Жизнь этой страны окружена столькими стереотипами, что достаточно их просто собрать в одном месте. (…) Однако сквозь массу стандартных элементов у Григорян пробивается голос самой японской метафизики, вечный поиск самости на фоне бушующей стихии. В «Осьминоге» есть удивительная недоговоренность, которая делает...
ЯПОНСКИЕ СТЕРЕОТИПЫ
Наверное, написать книгу о Японии не так уж сложно. Жизнь этой страны окружена столькими стереотипами, что достаточно их просто собрать в одном месте. (…) Однако сквозь массу стандартных элементов у Григорян пробивается голос самой японской метафизики, вечный поиск самости на фоне бушующей стихии. В «Осьминоге» есть удивительная недоговоренность, которая делает роман немного загадочным. (…)
Японию и японцев в романе мы видим глазами Александра, молодого человека из России, который пару лет отработал в банке в Нагоя. Когда контракт закончился, ему отказались его продлевать, хотя начальник и говорил о ценных навыках сотрудника. Уже здесь проявляется неоднозначная реальность Японии, которую не понимают иностранцы, видя всюду лишь вежливые улыбки. Если Александр такой хороший служащий, почему ему не продлевают контракт? А если не продлевают контракт, зачем начальник дает ему хорошую рекомендацию, чтобы он мог поискать другое место? В общем, у Александра теперь есть немного свободного времени, по истечении которого ему скорее всего придется покинуть Японию.
Он решает посетить крошечный остров Химакадзима, который не представляет туристической ценности, и о существовании которого знает далеко не каждый японец. Здесь есть синтоистское святилище, два порта, почта, отделение банка и парочка ресторанчиков. Александр снимает жилье у женщины, которая в шторм потеряла мужа-рыбака и теперь живет одна. Понемногу он знакомится c некоторыми местными жителями. В ресторане «Тако» работает молодой официант Кисе Камата, и это первый, с кем знакомится Александр. Кисе любит рассказывать истории о суевериях и мифических существах, но из этих историй невозможно сложить рассказ о его собственной жизни. О себе он говорит крайне путано и противоречиво. Даже непонятно, где он родился. Ясно одно – на острове Химакадзима он работает только несколько месяцев. (…)
Читая произведения иностранных авторов или книги о других странах, мы надеемся понять жизнь наших соседей. Анаит Григорян поступила по-настоящему уважительно по отношению к Японии – ее герой Александр так и не понимает эту страну. (…) речь не только о стереотипной информации, но и о довольно тонких вещах. Например, в книге сообщается, что для подношений в храмах лучше всего использовать пятииеновые монетки, потому что по-японски «пять иен» читается так же, как словосочетание «кармические узы». Или приводится история из жизни банковского служащего, в которой все завязано на различиях в произношении слов на токийском и окинавском диалектах. Все-таки чтобы делать такие наблюдения, надо знать жизнь Японии поглубже путеводителей и владеть языком. Однако это не дает Григорян иллюзии знатока. Много в романе есть ситуаций, когда Александр просто недоумевает от поведения и ритуалов японцев. И хотя Александру, ведущему себя подчас довольно беспринципно, не всегда хочется симпатизировать, он тем более не претендует на какое-то особенное знание о Японии. Однажды он был свидетелем тому, как его начальник оставлял в храме рисовые колобки в качестве подношения лисам-оборотням. Александр простодушно удивился: зачем? Ведь это все заберут бездомные. Начальник ответил: ты поймешь зачем, если немного подумаешь. И на этом сцена кончается. Или другой случай, когда Кисе и Александр рассматривают кошку в синтоистском храме. Для Александра это просто облезлая кошка, и он начинает дразнить Кисе, давай, мол, расскажи очередную сказочку о том, как эта кошка раньше была прекрасной девушкой, неудачно вышедшей замуж и потом превратившейся в оборотня. Но Кисе, наоборот, отвечает, что это обычная кошка, хотя про себя, наверное, что-то и имеет в виду. Вот такие недоговоренности и превращают роман Григорян из туристического блога в литературу.
Александр сталкивается с японцами каждый день, считывает поверхностную информацию, но не может проникнуть в глубину. Он и сам какой-то неглубокий человек и в этом смысле отлично контрастирует с официантом «Тако» Кисе Каматой, который настоящая загадка. Кисе Камата рассказывает много фольклорных историй, и мы действительно видим, что для жителей острова это не какие-то абстрактные байки, а выражение вполне реального облика мира. В этих историях есть призраки земли и воды, говорящие рыбы и гигантские морские животные, а также простые люди, которые сталкиваются с этим сверхъестественным миром. Но кто сам Кисе Камата? По ходу книги мы немного узнаем о нем, но яснее не становится. Он производит впечатление человека, избравшего некий путь. Он дает множество советов Александру (к которым тот относится наплевательски, а иногда готов дать по лицу за очередной совет), заботится о кошке из храма и готов прийти на выручку знакомым. (…) Эти мистические завихрения в историях обыденной жизни заставляют прикоснуться к чему-то глубинному, бессознательному, амбивалентному, словно сама судьба начинает следить за героями. Полной ясности в этом сюжете нет, да она и помешала бы, превратив роман в какой-нибудь жанровый образец триллера или городских легенд. А так мы имеем дело с тайной японской души и скальпель западного рационализма здесь совершенно ни к чему.
«Осьминог» густо замешан на стереотипах японской жизни, но кажется все-таки, что эти стереотипы преодолеваются. Главный герой Александр несимпатичен и дерзок, впрочем, речь в романе не о нем. Он просто наблюдатель, который так и не может проникнуть в тайну Японии. Кстати, и тайны для него нет. Он никогда не считал японцев загадочными, по его мнению, эту загадку придумали европейцы вследствие своей ограниченности. Александр как бы подсматривает чужую жизнь, иногда в нее даже вторгаясь. Япония же у Григорян предстает страной, которая управляется не разумом, а иррациональными мифическими силами, во всяком случае, на острове Химакадзима жители весьма суеверны. В «Осьминге» Японию можно увидеть, может быть, почувствовать, но невозможно постичь.
Полный текст: http://noblit.ru/node/3755
Рецензия литературного критика Кристины Куплевацкой на роман "Осьминог" для газеты «Красный север» (Салехард) и портала «Год литературы» (04.07.2021)
Кругом вода: Японские они и русские на Олероне
Анаит Григорян – автор малоизвестный, но опытный и отмеченный критиками. Предыдущий ее роман «Поселок на реке Оредеж» номинировали сразу на несколько премий, больших и камерных: премии имени Гоголя и Искандера, ФИКШН35, «Большая книга» и «Ясная поляна». Дальше номинаций дело не пошло и читатели...
Кругом вода: Японские они и русские на Олероне
Анаит Григорян – автор малоизвестный, но опытный и отмеченный критиками. Предыдущий ее роман «Поселок на реке Оредеж» номинировали сразу на несколько премий, больших и камерных: премии имени Гоголя и Искандера, ФИКШН35, «Большая книга» и «Ясная поляна». Дальше номинаций дело не пошло и читатели Григорян, можно сказать, не заметили. Новый роман писательницы может изменить эту ситуацию, он вышел не так давно, и все чаще мелькает в сообществе книжных блогеров. Анаит Григорян своим текстом попала в читательский запрос – японская культура, немного мистики, котики и осьминоги, любовь и катастрофа.
«Осьминог» – роман для тех, кто готов погружаться в книгу медленно и глубоко, действие-то происходит на крошечном острове, кругом – океан и спешить особо некуда.
Главный герой – Александр, молодой банковский работник из России. У него закончился контракт с японской организацией, а до истечения срока рабочей визы остается полтора месяца. Саша решает провести это время вдали от шумных городов и выбирает маленький островок Химакадзима.
Жизнь в этом месте течет в своем ритме, очень медленном и меланхоличном. Местные жители знают не только друг друга, но и всех, кто когда-либо на острове жил. А еще они верят рыбацким легендам и национальным мифам. Поэтому Александр в одном разговоре в баре может услышать и критику европейской культуры, из-за которой японские женщины стали менее покладистыми и молчаливыми, и рассказ о том, что осьминога можно выловить только тогда, когда он сам согласен умереть. Вообще диалоги и составляют суть романа «Осьминог», Александр постепенно знакомится с немногочисленными жителями острова, узнает их истории, удивляется их странностям и восхищается особенностями их менталитета. Проводником героя в этом пути становится загадочный официант Кисе, он работает в местном кафе, но у жителей нет однозначного мнения об этом человеке: одни утверждают, что он местный, другие – что он здесь всего пару месяцев, третьи вспоминают, что Кисе прибыл на остров после трагической гибели возлюбленной. Официант знает множество легенд и забавных историй, утверждает, что у него есть двоюродный брат-лис и ходит на старое кладбище, чтобы покормить там глухую слепую и своенравную кошку.
Долгое время разговоры с разными персонажами и мысли Александра о них остаются разрозненными, так любой из нас в отпуске в далекой стране может беседовать с местными жителями и придумывать им судьбы. Но, когда на остров приходит сезон тайфунов, все эти линии закручиваются в один водоворот, из которого сложно будет выбраться целым.
«Осьминог» – чтение меланхоличное, дождливое и неторопливое. Отлично подойдет тем, кто увлечен японской культурой (автор дает большое количество сносок) и верит в судьбу.
* Полный текст рецензии включает также отзыв критика о мемуарах Ольги Андреевой-Карлайл «Остров на всю жизнь. Воспоминания детства. Олерон во время нацистской оккупации».
Отзыв Наталии Богренцовой на книгу «Контур человека»:
Я прочитала «Контур человека» Маши Авериной. Замечательный роман. Очень интересна концепция – воссоздать детские впечатления о непростых, неоднозначных временах, в которые довелось расти, и передать их с позиции уже зрелого человека. Это будто «детская» книга, специально написанная для взрослых. Примечательно, что в романе не даются оценки, интерпретации, а показаны те переживания, размышления, которые возникают у ребенка, когда он...
Я прочитала «Контур человека» Маши Авериной. Замечательный роман. Очень интересна концепция – воссоздать детские впечатления о непростых, неоднозначных временах, в которые довелось расти, и передать их с позиции уже зрелого человека. Это будто «детская» книга, специально написанная для взрослых. Примечательно, что в романе не даются оценки, интерпретации, а показаны те переживания, размышления, которые возникают у ребенка, когда он сталкивается с непонятными, новыми ситуациями. Взрослый мир кажется абсурдным, глупым, жестоким. Да, собственно, он таков и есть. Детский сад предстает перед читателем моделью общества, где царит несвобода, несправедливость, цинизм. Еще очень важно то, что в «Контуре человека» зафиксированы все приметы 90-х, это будто каталог картин, определяющих эпоху – перестрелка на улице, безденежье, очереди за продуктами, гуманитарная помощь малоимущим, мода, музыкальная попса и многие другие детали создают цельную панораму. Все узнаваемо и зримо. А вот доброе и светлое в книге связано с детскими увлечениями, играми, фантазиями, и еще – с любовью взрослых, которые, к счастью, понимают и ценят свою милую, неугомонную, но бесконечно добрую девочку Машу. Вызывают умиление ее детские причуды: учить тлю летать, чтобы спасти от уничтожения, попытаться «ухватить» ход времени, наблюдая за стрелками часов, сбривание бровей, чтобы стать «другим» человеком. Читаешь и смеешься сквозь слезы нежности. В конце романа есть фраза: «…в гости я пришла к самой себе». Мне кажется, автор именно и хотела прийти к себе самой, чтобы осмыслить и зафиксировать прошлое, чтобы жить и развиваться дальше. Читатель тоже проходит этот путь проживания и переживания заново того, что прошло, но обязательно должно остаться в памяти и на страницах книги.
Мои поздравления Марии с выходом ее чудесной книги, и огромная благодарность за удовольствие читать!
Наталія Богренцова
Украина, г. Херсон, 12 июля 2021 г.
Рецензия япониста, литературоведа Александра Чанцева на роман "Осьминог" для журнала "Знамя" №7, 2021
!!!РЕЦЕНЗИЯ СОДЕРЖИТ СПОЙЛЕР К ТЕКСТУ!!!
Святой официант, Достоевский и Мураками
Нарушая законы рецензионного жанра, где сугубые похвалы приберегают под конец, начну со снимания шляпы. Не будучи знакомым с автором и детально — с биографией, из интернета я уяснил, что заканчивала Анаит Григорян не востоковедческий ВУЗ, по образованию не японист. Будучи им самым с почти тридцатилетним...
!!!РЕЦЕНЗИЯ СОДЕРЖИТ СПОЙЛЕР К ТЕКСТУ!!!
Святой официант, Достоевский и Мураками
Нарушая законы рецензионного жанра, где сугубые похвалы приберегают под конец, начну со снимания шляпы. Не будучи знакомым с автором и детально — с биографией, из интернета я уяснил, что заканчивала Анаит Григорян не востоковедческий ВУЗ, по образованию не японист. Будучи им самым с почти тридцатилетним стажем, я был очень удивлен. То есть язык она выучила, видимо, сама, тогда как японский отнюдь не относится к тем языкам, которые можно легко и быстро освоить по самоучителю. Между тем знание японского и японских реалий впечатляет. Никаких ошибок, правильная транслитерация, знание не только иероглифики, но и пословиц, вообще владение различными слоями лексики (а в до сих пор иерархическом японском обществе в этом недостатка нет), от так называемой вежливой лексики до сленга. Кампэки, о-дзедзу, или, что в ходу уже в более повседневной речи, пэра-пэра, то есть — японский на весьма впечатляющем уровне!
С таким интересом к стране сами ками и буцу (божества синтоизма и буддизма) велели писать роман из японской жизни. Что Григорян и делает, отправив на далекий японский остров русского Александра (вот тут, им так же являясь, немного усомнюсь, что все японцы, от большого босса до не слишком образованной жены рыбака, так уж все время выговаривали его имя — «Арэкусандору», в японской транскрипции, крайне длинно и сложно, язык без костей сломаешь, обычно сокращают до Алекса, запоминают непривычное и немного смешное «Сася» или чаще зовут по фамилии). Ему не продлили контракт, рабочая виза еще действует, — почему не попутешествовать в поисках себя, избавиться от собственных демонов?
О прошлом Александра мы ничего не узнаем, кроме всякого чисто японского абсурда на рабочем месте в духе «Страха и трепета» Амели Нотомб, — что ж, вполне по-японски, там откровенничать о себе не принято. Зато он в рекордные сроки оказывается вовлечен во все человеческие связи, что всколыхивает тишайшую жизнь городка о двух с половиной ресторанах. Слушает пьяные исповеди разбитной девицы, близко дружит с загадочным официантом Кисе, влюбляется в заезжую токийскую красавицу Ясуда, разделяет кров и ложе со вдовой рыбака, отправляется на дуэль с местным хулиганом Игараси. Вот это, я бы сказал, не совсем правдоподобно, зная закрытость японцев, особенно с иностранцами, как и то, что Александр просто так расквасит нос Кисе, а тот продолжит как ни в чем не бывало с ним нежно общаться, — разборки, особенно с насилием, в Японии очень не в ходу, при обычном раскладе рабочая виза была бы тут же аннулирована. Но, конечно, ни у какого романного действия не хватит терпения на то, чтобы русский постепенно сблизился с японцами, поэтому все происходит оперативнее.
В воздухе довольно быстро нагнетается и тревожная атмосфера — как перед тайфуном, который действительно движется к острову, в отношениях новых знакомцев оформляются тайны, чувствуется недосказанность при зашкаливании чувств. Мелькают тут и достоевские нотки. Так, красотка из престижного токийского университета Васэда Ясуда ведет себя временами, как Настасья Филипповна, Игараси при ней сойдет за Рогожина, а Кисе — так просто весь из себя Мышкин. Судите сами — недавно приехал «с большой земли», тут же со всеми познакомился пуще Александра, в курсе всех местных конфликтов, каждому имеет сказать доброе слово, проникающее прямиком в душу… Что ж, тема Достоевского взялась не с потолка — единственным русским романом, добившимся в Японии в последние годы статуса бестселлера, был новый перевод «Братьев Карамазовых», а сериал по книге Достоевского с японскими актерами и реалиями шел на ура, то есть на банзай.
Но едва ли не сильнее Достоевского тут — Харуки наш Мураками. Герои все потеряны, скрывают какие-то тайны, общаются в баре с незнакомцами — не темы даже (когда у Мураками были темы?), но атмосфера в точности как в его книгах. И на каком-то этапе даже кажется, что Анаит Григорян исполнила мечту наших издателей и читателей. Помните же, как после оглушительного успеха Мураками, ставшего «нашим всем», издательства бросились переводить современных японцев, искать второго Мураками. В результате так и не нашли, — чтобы почти через два десятка лет отечественный автор написал книгу, которую, если обернуть обложку (обычная практика в японском метро, кстати), не отличить от этого самого Мураками.
Тем более что и мистика в духе загадочных девиц и овец из «Охоты на овец» здесь тоже имеется. То есть девиц — на любой вкус: от иностранных проституток, через барных раздолбаек, до выпускниц Васэда. И все загадочные. Но еще загадочнее — официант Кисе, который не зря кажется святым — он оказывается ни много ни мало богом смерти. Кто-то из героев должен давно уже умереть, на остров движутся сошедшие с ума волны — вот и приехал он сюда делать свою печальную работу.
Мистики еще мало? Так тихонько заговорят рыбы и моллюски, придут во сне мертвые, статуи оживут, не только лисы, но и кошки обернутся (или только привидится-расскажется?) роковыми женщинами-оборотнями…
Удивлены? Я, признаться, даже больше удивлен тем, что происходят между героями: русский, его японский коллега и девица из бара оказываются голыми в гостиничном номере. Хотя чего не случается в стране, где под внешней холодностью бушуют те еще страсти. Главное — правильно рассказать. Сотворив умелый ремикс Мураками? Почему бы и нет. Те же японцы известны тем, что все свои самые крутые вещи, от иероглифики и дзэна до рамэна и нойза, они заимствовали, доработали, сделали более чем своими. Пора нам ответить им тем же.
Японский роман Анаит Григорян я ждала, знала из ее постов в FB, что она интересуется Японией, изучает язык, неоднократно побывала в Стране Восходящего Солнца в длительных, насыщенных содержанием поездках. Но я представить себе не могла, как в тексте воплотится увлечение японской культурой, литературой, образом жизни. И вот роман «Осьминог» вышел в свет, книга у меня, она прочитана. А я в смятении, как выразить то, что я сейчас, закрыв последнюю страницу, переживаю.
Капля морской воды вполне...
Капля морской воды вполне уютно себя чувствует в накатывающейся на берег длинной волне. Представляете, да? Так же уютно себя чувствуешь в этом романном потоке. Тебя несет от строки к строке по пространству маленького рыбацкого острова Химакадзима, промокшего под непрерывным дождем. Люди на острове заперты в своем бесхитростном мире, они живут вечным укладом, работают, отдыхают, молятся в местном храме своим богам. А еще любят, ревнуют, страдают, мечтают о другой, более яркой, жизни.
Это общий фон, на котором разворачиваются события романа. Настроение грусти, печали, беспросветности бытия пронизывают сюжет. Но, что удивительно, в этих настроениях есть своя особая прелесть, если хотите, нежность и теплота. Парадоксально? Да. Но ведь автор - Анаит Григорян, ей свойственно органичное объединение противоположных состояний, когда печаль пополам с юмором, а ирония – с терпеливым принятием.
На мой взгляд, Анаит подняла в романе очень важную, острую тему – сейчас, когда в мире обостренно ощущается поляризация «свой – чужой», она выводит эту проблему на другой уровень. Не «чужой», а «другой», не чуждый, а иной. В такой контрапозиции исчезает вражда и рождается интерес. Именно интерес к другой стране, к другому образу жизни приводит главного героя Александра («Арэкусандору-сан», как его называют японцы) в Японию, и впоследствии – на этот маленький загадочный остров. Он вникает и уважает традиции, вглядывается в характеры, в привычки местных, подстраивается к ним, и все же он здесь – пришлый. К нему относятся настороженно, иногда покровительственно, иногда пытаются использовать, но он все же находит нежность и понимание в загадочных сердцах японских женщин.
У Александра есть проводник, который вводит его в местное общество, помогает освоиться – это бармен Кисё из ресторана «Тако» (что значит по-японски «Осьминог»). Кисё – загадочный молодой человек, приятный, вежливый, услужливый и какой-то зловещий в этой своей приятности, вежливости, услужливости. То ли ангел, то ли демон?
Чтобы лучше понять другого, стоит с ним поближе познакомиться. Анаит подробно, кропотливо рассказывает о том, как устроена жизнь в городке на острове, чем занимаются, как работают и отдыхают, каким богам поклоняются местные жители. Обычаи, традиции, особенности быта, образ жизни и образ мыслей островитян являются перед читателем объемно и красочно. Кажется, будто ты не читатель, а зритель, настолько выразительно выглядят герои и их среда обитания.
Остров пронизан тайнами, легендами, здесь живут добрые (но не всегда) духи. Покровитель Химакадзимы – Осьминог, его почитают и чествуют по праздникам. Но, что поразительно, эта таинственность является таковой только для нас, посторонних, для местных же это – обыденность. Так, среди людей запросто живут лисы-оборотни, женские особи выходят замуж, рожают детей от мужчин, а лисы-мужчины, известные ловеласы, разбивают девушкам сердца, и никто этому не удивляется. А в ресторане «Тако» в аквариуме обитает огромный осьминог: он спокойно поглядывает на посетителей, будто знает о них все, и ждет, когда кто-то из гостей закажет блюдо из него.
И кошки, конечно, здесь на острове живут кошки. Они ведут себя, как хозяева жизни, они мудры и вездесущи, умеют за себя постоять, как, например, старая слепая кошка Му, жительница местного храма. Встретив в романе эту примечательную героиню, я подумала, что прототипом ей послужила старая кошка Муся из Ботанического сада, хорошо знакомая читателям страницы Анаит в фэйсбуке. Но я ошиблась! Прообраз Му – старая слепая кошка, которая жила в старинном храме в Токио, что находится на станции Синагава в самом центре города, возле места, где обычно живет автор, приезжая в столицу Японии. Об этом мне поведала Анаит, когда я поделилась своим предположением. Вот именно такие неуловимые детали придают роману особый колорит, тонко переплетая реальное с мистическим.
Чтобы хоть немного понять мироощущение японцев, необходимо непременно понимать строй их языка. В этом Анаит щедро одаривает читателя. Филологическая часть моего естества просто таяла от удовольствия, читая сноски, в которых автор объясняет, каким образом передаются на письме те или иные названия и имена героев. В примечаниях с пояснениями иероглифов и катаканы автор рассказывает нам о разных составляющих японской жизни – еде, напитках, бытовых предметах, одежде, о названиях магазинов, кампаний. А также о природе, мире растений, животных, насекомых. Эти примечания не менее интересно изучать, чем следить за развитием событий в романе.
Кроме жизни людей на маленьком рыбацком острове, мы узнаем еще и о напряженной жизни сотрудников японских корпораций. Почтительное отношение к начальству, работа с полной отдачей, на износ сил и нервов, до полного изнеможения, депрессии и суицидов – это так отличается от размеренного бытия островитян. Вот и Александр, работая клерком в банке мегаполиса Нагоя, не выдержал напряжения и сбежал на Химакадзиму в поисках покоя и отдыха. Нашел ли он на острове то, что искал? Об этом читатель узнает из финала повествования.
Роман «Осьминог» приоткрыл для меня, признаюсь, только слегка, непостижимый, прекрасный мир Японии, ее этнографические, природные, бытовые, культурные особенности. Психология, образ мыслей, мировосприятие, построение взаимоотношений между людьми у японцев очень сильно отличаются от наших, в этом много привлекательного, есть чему поучиться и позаимствовать. Но есть и вещи непостижимые, что только пробуждает интерес и желание узнавать, чтобы обогатить свой внутренний мир.
Наталия Богренцова
Отзыв литературного критика Ольги Балла (для интернет-журнала "Литературно", 30 апреля 2021 г.):
— «Японский» роман Анаит Григорян, собственно, может быть назван японским и без всяких кавычек. И не только потому, что действие его целиком разворачивается в японской провинции — настолько глухой, что, как говорит автор, «многие японцы до сих пор не подозревают» о том, что эти места вообще существуют. Важно, что для авторского взгляда жизнь на маленьком рыбацком острове Химакадзима —...
— «Японский» роман Анаит Григорян, собственно, может быть назван японским и без всяких кавычек. И не только потому, что действие его целиком разворачивается в японской провинции — настолько глухой, что, как говорит автор, «многие японцы до сих пор не подозревают» о том, что эти места вообще существуют. Важно, что для авторского взгляда жизнь на маленьком рыбацком острове Химакадзима — описанная подробно и, как можно понять, с основательным знанием дела — не экзотична. Она, скорее, рутинная, фоновая, — и не затем ли нужен в романе единственный русский персонаж (не главный, как может сначала показаться; кто там на самом деле главный — прояснится лишь к концу), чтобы хоть как-то эту жизнь экзотизировать, то есть — сделать видимой и ощутимой? (То, что он русский — в сущности, вполне случайно и ни на чем всерьез не сказывается; с тем же успехом Арэкусандору-сан мог бы быть и американцем, за которого его упорно принимают местные жители. Тут просто важна вынесенная вовне точка зрения — да и то не всегда: время от времени этот персонаж пропадает со сцены, уходит в подпочвенные воды повествования.)
Самое интересное в «Осьминоге» — совсем не густой и плотный местный колорит. Куда важнее то, что этот роман — попытка решительного выхода за пределы русского литературного сознания, русских культурных условностей, присвоения и проживания изнутри японского видения мира, японского чувства жизни и смерти. Небольшой осторожный спойлер: да, это именно о них, об их взаимопроникновении, об их общих источниках и о таинственных силах, пронизывающих существование — о природе которых возможно только догадываться.
Не знаете, что почитать?