Книги Светланы Алексиевич — за что «Нобелевка» и зачем читать?

После присуждения Нобелевской премии по литературе Светлане Алексиевич многие спорили и даже недоумевали — а можно ли причислить знаменитый цикл автора «Голоса Утопии» к литературе? Есть ли художественная ценность в книгах, целиком созданных из документального материала? За что же дали премию Светлане Алексиевич — за взгляды писательницы или ценность ее творчества? –50 % Ещё 14 часов Последние свидетели. Соло для детского голоса 28 рец. 38 фото Акция с подарком Алексиевич Светлана Александровна Время: Собрание произведений Алексиевич Светланы 608 ₽ 1 215 В КОРЗИНУ УЖЕ ПОКУПАЛИ Цинковые мальчики 40 рец. 37 фото Алексиевич Светлана Александровна Время: Собрание произведений Алексиевич Светланы Нет в продаже УЖЕ ПОКУПАЛИ Чернобыльская молитва. Хроника будущего 57 рец. 48 фото Алексиевич Светлана Александровна Время: Собрание произведений Алексиевич Светланы Нет в продаже УЖЕ ПОКУПАЛИ Истина — если уж так важно найти именно истину — находится где-то посередине. Согласно завещанию Альфреда Нобеля, литературная часть его премии ежегодно присуждается «создавшему наиболее значительное литературное произведение идеалистической направленности». Понятно, что со временем и ростом престижа Нобелевской премии ее стали давать «по совокупности заслуг», а не за одно лишь произведение — но все остальные принципы сохранились. Ни слова в завещании Нобеля не сказано о том, что произведение должно быть художественным или документальным, нет никаких ограничений по роду, жанру, методу. Новаторство, сложность и выразительность Нобель тоже оставил без внимания — его интересовали только значительность и идеалистическая направленность. Создатель премии пожелал награждать писателей за гуманистические, а не за сугубо художественные достижения — и можем ли мы оспаривать его волю? В этом смысле нынешняя формулировка Нобелевского комитета — «за многоголосное творчество — памятник страданию и мужеству в наше время» — как нельзя лучше соответствует духу премии и букве завещания Альфреда Нобеля. Светлана Алексиевич получила премию не за художественность, а за гуманизм. За то, что многие годы вела кропотливую работу по возведению нерукотворного памятника — но не себе, а другим людям, маленьким, неизвестным и до того момента не имевшим своего голоса в истории. За то, что в каждом маленьком человеке разглядела величие, не только воспетую экзистенциалистами уникальность бытия, но и ценность этого бытия для общей истории и судьбы. Большую историю творят не только выдающиеся личности, но и маленькие люди — и каждый из них живет, чувствует, думает, боится чего-то, к чему-то стремится и имеет право быть услышанным. Многие великие писатели брались за эту задачу — но не у всех получалось отказаться от собственного голоса. Светлане Алексиевич это удалось, и она с полным правом включила в свою нобелевскую речь такие слова: «Флобер говорил о себе, что он человек-перо; я могу сказать о себе, что я человек-ухо».     Гуманизм — это очень хорошо, скажут скептики, гуманизм — это просто замечательно, но правда, можно ли считать книги Светланы Алексиевич литературой и стоит ли их читать? На вопрос о том, занимается ли Светлана Алексиевич литературой, автор прекрасно ответила сама в той же нобелевской речи: «Не раз слышала и сейчас слышу, что это не литература, это документ. А что такое литература сегодня? Кто ответит на этот вопрос? Мы живем быстрее, чем раньше. Содержание рвет форму. Ломает и меняет ее. Все выходит из своих берегов: и музыка, и живопись, и в документе слово вырывается за пределы документа. Нет границ между фактом и вымыслом, одно перетекает в другое. Даже свидетель не беспристрастен. Рассказывая, человек творит, он борется со временем, как скульптор с мрамором. Он — актер и творец». На вопрос, нужно ли читать книги Светланы Алексиевич, существует как минимум два ответа. Да, читать книги Светланы Алексиевич душеполезно — потому что это честный рассказ о чужих горе и радости, потерях и достижениях, чаяниях и надеждах, победах и поражениях, которые воспринимаются большинством людей как свои собственные. Воспринимаются безо всякой откровенной эксплуатации и игры на нервах — какая уж тут игра, когда все свидетельства подлинные? Воспринимаются не в последнюю очередь благодаря литературному таланту автора — не так-то просто взять расшифровки интервью и литературно обработать, сохранив при этом индивидуальную интонацию. И сделать из правды жизни убедительную художественную правду тоже непросто.     Но полезны книги Светланы Алексиевич не только для души, но и для ума. Пять книг цикла «Голоса Утопии» — это пять огромных исторических срезов, пять важнейших аспектов нашей жизни, не только современной, жизни человечества вообще, которые никто никогда не брался осветить с этой стороны. Возможно потому, что никому это не было интересно так, как Светлане Алексиевич: «Я собираю повседневность чувств, мыслей, слов. Собираю жизнь своего времени. Меня интересует история души. Быт души. То, что большая история обычно пропускает, к чему она высокомерна. Занимаюсь пропущенной историей».