О дивный древесный мир

Нет для читающего ребенка испытания более тяжкого, чем последняя страница понравившейся книги. Хорошо, если это, скажем, «Муми-тролль и комета», после которой сразу можно взяться за «Шляпу волшебника», а когда закончится та — осилить и более серьезные «Мемуары папы Муми-тролля». Но последняя страница «Карлсона» или «Хоббита» не приносит ничего, кроме разочарования: «Ну вот, все закончилось! Как дальше жить без любимых героев?». О привязчивости юных читателей к персонажам и окружающей их вселенной хорошо осведомлены и литераторы, и издатели. Когда источник фантазии первых исчерпывается и они завершают серию произведений, на помощь приходят вторые, принимающиеся за выпуск спин-оффов, пародий и новых историй в старом мире. Но и о другой детской особенности литераторы с издателями вполне осведомлены: дети быстро распознают фальшивку и отказываются любить эрзацы так же, как любили оригинал. «Таня Гроттер» в глазах ребенка навсегда останется жалким суррогатом по сравнению с семью книгами о Гарри Поттере, пусть даже томики о ней и найдут место на дальней полке. Парадоксальный выход из ситуации предлагает современная — насквозь постмодернистская — детская литература. Зачем, спрашивается, покидать миры, некогда полюбившиеся по другим книгам, если можно соединить их в новый дивный мир? Это не значит, что надо расселить в долине забавных пухлых троллей, на крыше одного из домов устроить жилище для в меру упитанного мужчины с пропеллером, натравить на этих дружелюбных существ полчища орков и злого дракона, а право их всех спасти предоставить мальчику-волшебнику. Но можно взять из каждой вселенной то существенное, что так нравится читателям: уютность Муми-дола, узнаваемость Вулканусгатан, масштабность и разнообразие Средиземья, задор Хогвартса и так далее. Сшить отдельные лоскуты в единое целое поможет кое-что из «взрослой» литературы — например, налет антиутопии. Таким путем пошел француз Тимоте де Фомбель — и, судя по восторженным отзывам и многочисленным премиям на Западе, не прогадал. Теперь его «Тоби Лолнесс» выходит на русском языке — в издательстве «КомпасГид» в переводе Екатерины Кожевниковой, украшенный прекрасно подходящей для пристального рассматривания графикой Франсуа Пласа. Заглавный герой двухтомника Тоби Лолнесс — мальчишка ростом 1,5 миллиметра, некогда мирно обитавший на Вершине Дерева вместе с матерью и отцом, великим ученым. Среди открытий его папы Сима Лолнесса идея о существовании других Деревьев и жизни на них, а также доказательство, что Дерево — живой организм, который может погибнуть, если злоупотреблять его богатствами, например, добывать древесный сок в неограниченных количествах.   Жил бы себе чудаковатый исследователь спокойно, если бы однажды не обнаружил, что древесный сок может выступать мощнейшим источником энергии. Озвучив эту мысль и продемонстрировав изумленной общественности, как игрушечная мокрица Балейна научилась ходить, Сим Лолнесс заявил, что никогда и никому не раскроет секрет своего изобретения, а Балейну спрячет. С этого момента семья Лолнессов превратилась в объект охоты: глава крупнейшей добывающей и строительной корпорации Джо Мич понял, что эти люди могут принести ему миллионы. Родителей Мич поймал и отправил в тюрьму, но самое важное осталось у ускользнувшего подростка. Книга «Тоби Лолнесс. На волосок от гибели» рассказывает о том, как Тоби спасается от преследователей, по пути разочаровываясь во многих и многих людях: одни предают мальчика или оставляют в опасности, другие закрывают глаза на грозящую Дереву гибель, думая лишь о собственной выгоде, третьи оказываются лицемерами или трусами. Повествование строится нелинейно, и обилие флешбэков добавляет интриги незамысловатому сюжету: мир Дерева и роль Тоби становятся нам все более понятными по мере узнавания свежих фактов, и эффект неожиданности срабатывает не только в отношении сюжетных поворотов, но и в отношении новых знаний о Дереве. В отличие от классиков-антиутопистов вроде Евгения Замятина или Олдоса Хаксли, Тимоте де Фомбель не торопится объяснить, как устроена реальность его книги, чем провоцирует ее домысливать, проводя параллели с нашим обычным миром. Трудно сказать, насколько эта тактика продуктивна в случае с 10−12-летним читателем (основная целевая аудитория), но если ребенок сможет разглядеть в фомбелевской «лжи» относительно прозрачный «намек» — удовольствие многократно возрастет. Не обходится повествование без таких обязательных мотивов, как любовь романтическая и любовь к родителям, дружба и долг — правда, здесь де Фомбель не скажет ничего уникального даже для читателя предподросткового возраста. Тоби, будучи преследуем и повсеместно изгоняем, не перестает быть самым свободным персонажем книги, смекалистым и ответственным хозяином своей судьбы. Он воплощение ницщеанского сверхчеловека, которому всякое испытание лишь придает сил. 13-летний мальчик одновременно и мессия, и крайний эгоцентрик — причем неясно, кто в первую очередь. Такое чувство, будто тяготы родных и друзей только развивают в Тоби мессианство — но вряд ли Тимоте де Фомбель стремился сконцентрироваться на столь неоднозначном аспекте личности своего героя: книга прежде всего — приключенческий роман, и психологизм в ней минимален. Следовательно, и не в психологизме главная ценность «Тоби Лолнесса». Главная — в том, что это пока довольно редкое «экологическое фэнтези». Не спасение себя и своих близких важнее для Тоби, а спасение всего мира (Дерева), угрозу которому несет каждый его обитатель. Такая книга не могла появиться пятьдесят лет назад: любимые детские герои, сегодня считающиеся классическими, живут в относительной гармонии с природой, и даже самый отъявленный тамошний злодей не угрожал биосфере. В начале XXI века уже и детская литература не в силах отринуть подобную проблематику как второстепенную. Благодаря продуманной вселенной, представляющей собой компиляцию из других литературных миров и антиутопических заимствований, «Тоби Лолнесс» в деле экологического просвещения окажет на современных читателей куда большее влияние, нежели произведения Виталия Бианки, Михаила Пришвина и Павла Бажова. С языка норовит соскочить ретроградское «увы», но у Тимоте де Фомбеля сегодня и вправду выше шансы быть прочитанным и прочувствованным. Рецензия: Александр Акулиничев, «АльмаВолга».