«Я серьезный писатель. Но очень люблю смеяться»
Франсуа Плас — популярный французский писатель и иллюстратор. В его писательском багаже более двадцати книг, а в нескольких десятках изданий Франсуа выступил как художник. Именно он иллюстрировал экологический роман Тимоте де Фомбеля «Тоби Лолнесс». Знаки профессионального признания его таланта — два Гран-при Болонской детской книжной ярмарки и три номинации на премию Ханса Кристиана Андерсена. Книги Франсуа Пласа издаются и в России. Вышедшая недавно «Маркиз Кит де ла Бален» написана в редком сегодня жанре сатирической пьесы для детей и взрослых.
С автором побеседовала Мария Костюкевич, а перевели с французского — Ира Филиппова и Нина Хотинская.
Мария Костюкевич Франсуа, вы начинали как писатель или как художник?
Франсуа Плас Я рисую с раннего детства, и профессиональную карьеру начал как иллюстратор. Мой папа художник, а мама — учительница. В семье у нас было шестеро детей, но из всех я единственный рисую. В юности я немного занимался литературой, а потом получил специальное художественное образование — скорее, техническое, связанное с полиграфией, с версткой. Я продвигался в профессии потихонечку. Сначала рисовал какие-то рекламные картинки, потом иллюстрировал чужие детские книги. Сорок лет назад книги для взрослых с иллюстрациями были либо комиксами, либо очень дорогими подарочными изданиями, которые должен был иллюстрировать художник «с большой буквы». Я хотел быть художником с маленькой буквы, поэтому самой подходящей для меня нишей стали книги для детей и подростков. И постепенно рисунок привел меня к тексту.
МК Прочитала в каком-то интервью, что вы самоучка.
ФП Действительно, рисунку я практически никогда не учился. На занятиях у нас были небольшие элементы рисования, композиции, перспективы… Но рисунок — это в первую очередь все-таки воображение, то, что находится в голове, поэтому научить этому непросто. Впервые попав в издательство «Галлимар», я предложил им свою книгу, в которой я был и автором, и художником. Мои «как бы профессиональные» рисунки издатель полистал без большого интереса. А потом я показал то, что рисовал в детстве, и вот это ему как раз понравилось.
МК Вероятно, все-таки на вас повлиял папа, ваш первый учитель?
ФП Наверное, да. Только я любил рисовать такие маленькие-маленькие картинки с мелкими детальками, а папа — огромные, масштабные полотна. У папы искусство, скорее, модернистское, современное и немного абстрактное, а я всегда был «классический», все рисунки у меня были с подробностями. Но папа мне все время говорил: «Ты продолжай, продолжай». Кстати, теперь и мой сын — автор графических романов. Может быть, когда-нибудь мы создадим что-то вместе, но это пока в далеком проекте.
МК Помогают ли писателю художественные способности?
ФП Все взаимосвязано: чтобы придумать интересную историю, очень важно иметь в голове образы. А чтобы хорошо рисовать, наоборот, нужно уметь рассказать яркую историю. Даже для моей повести «Узник Двенадцати провинций», где практически нет никаких иллюстраций, я очень много рисовал, чтобы все это придумать.
МК Кстати, почему в «Узнике Двенадцати провинций» вы отказались от иллюстраций?
ФП Хотел проверить, смогу ли я писать, не рисуя. Мне было интересно. Оказалось, могу.
МК Что вас побудило к написанию этой книги?
ФП До Первой мировой войны Бретань — часть Франции, о которой идет речь в книге, — была очень изолирована и бедна. Даже язык там был не совсем французский — скорее, галльский. Сельская местность с множеством суеверий, старых традиций и сказок. Эти суеверия — часть жизни бретонцев: они не просто верят в них, они в этом живут. У них есть такой фольклорный персонаж: черный человек на черной повозке, который проезжает ночью по городу и гремит деревянными колесами, обитыми железом. Это Анку — посланник смерти, и люди в него верят. В моей книге герой садится в черную телегу, чего не следует делать никогда, и попадает в мир мертвых.
В «Узнике» я хотел рассказать про Бретань и ее традиции: земля Двенадцати провинций — вымышленное место, но оно похоже на Голландию Рембрандта и Вермеера, Голландию XVII века. Мы узнаем эту местность из текста. Я придумал такой живописный фон и захотел поместить туда героев. Эта страна очень подходит персонажу, потому что Гвен не знает, жив он или мертв, и страна в том же неопределенном состоянии — то ли земля, то ли вода. Все время приходится отвоевывать землю от воды, все очень зыбко.
МК Важный момент: события в книге разворачиваются в те четыре года, когда во Франции идет Первая мировая война…
ФП Да, и главный герой Гвен в царстве Анку оказывается как бы за скобками войны. Но надо иметь в виду, что в тех местах, где он вырос, идет война, всех мужчин забрали на фронт. И в траншеях на линии фронта они находятся в таком же неопределенном положении. Можно сказать, что они тоже в стране Анку. В эпоху войны многие легенды и суеверия исчезли, потому что большая часть бретонских крестьян осталась в окопах Первой мировой, и все легенды умерли вместе с ними. После войны в Бретани начал рождаться новый мир. Для меня это очень важно, потому что моя мать родом из тех мест.
Бретонский язык почти не сохранился во Франции. В Бретани говорят на французском диалекте, но все равно многие французы его не понимают. В детстве я слышал, как бретонцы обращались к коровам и прочей скотине на ферме, и думал, что это язык животных.
МК В России мы знакомы с вашим творчеством по трем произведениям, переведенным на русский язык, и по иллюстрациям к «Тоби Лолнессу». Первой у нас вышла веселая детская «Лу Всехнаверх». Когда издавались следующие книги, читатели, вероятно, каждый раз удивлялись, потому что вряд ли представляли вас таким многожанровым писателем.
ФП Первые мои книги были посвящены эпохе открытия мира, я писал про мореплавателей и первооткрывателей. Это были скорее исторические книги, чем художественные. Мне были интересны не только путешествия и приключения, но и то, как живут люди в разных странах, их традиции, отличия их жизни от нашей. То есть сначала я занимался серьезными книгами. Я вообще серьезный писатель. Но в жизни очень люблю смеяться. Даже когда я встречался со школьниками и приходил к ним с серьезными книгами, мы всегда смеялись. И я подумал: может быть, мне стоит придумать что-нибудь веселое — как отдых, отвлечение. Поэтому с помощью серии «Лу Всехнаверх» я позволил себе немножечко развлечься и хотел, чтобы это чтение было легкое, веселое, смешное.
МК Изысканные неожиданные ругательства в «Лу Всехнаверх» — ваш отдельный подарок детям-читателям. Как вы к ним пришли?
ФП Просто детей все время учат — нужно быть вежливыми, нельзя ругаться, употреблять плохие слова. А у меня все вежливо, и в то же время это ругательство.
МК Мне кажется, вы всегда знаете, чем увлечь детей и подростков. Вот взять ваши книжки: на обложке «Узника Двенадцати провинций» нарисован скелет, в «Лу Всехнаверх» один из персонажей — тоже скелет. Детей привлекает смерть?
ФП Есть известный французский художник Томи Унгерер. У него в книгах встречаются всякие странные, страшноватые вещи — казалось бы, неприятные, но в детской литературе они вполне нормально воспринимаются. Дети это любят. И смерть они любят, но не потому, что боятся — она им любопытна.
МК Франсуа, расскажите, как у вас родилась идея пьесы «Маркиз Кит де ла Бален»?
ФП Эту историю я начал писать «издалека». Она родилась из картинки, нарисованной когда-то давно, — охоты на кита. Как будто киты — это рыбы, которых можно ловить на удочку. Я нарисовал сушильню для кита — такой портик, на котором висит кит. И мне хотелось рассказать историю короля и королевы — немножко безумных, далеких от моря, правящих в очень маленькой стране. Они страдают манией величия и хотят устроить пир на весь мир из этого кита — и таким образом разоряют королевство, потому что пускают по ветру все деньги ради своей идеи. Немного похоже на басни Лафонтена. Я начал писать роман, но когда дело дошло до диалогов, подумал: все, что было в начале, неважно. Диалог — самое классное, как раз тут начинается история! Поэтому получилась пьеса. Она пока нигде не поставлена, но надеюсь, что когда-нибудь увижу ее на сцене.
МК В «Маркизе» много остросоциальной тематики. Когда я читала пьесу, то ощущала, что это про нас. Но так же, наверное, мог бы подумать читатель в любой стране. Вы занимаетесь политикой, вам это интересно?
ФП Во Франции, как и везде, есть такая проблема — «мания величия». Люди, которые способны сами себя уничтожить ради славы и гордыни. В книге мне очень нравится персонаж, который вернулся из путешествия и рассказывает: у меня есть вот такая идея, давайте сделаем это и это. И с ним все соглашаются: да-да, давайте. И творят глупости… Это не столько политика, сколько просто жизнь, общечеловеческая беда без политического окраса.
МК Какую книгу вы пишете или иллюстрируете сейчас?
ФП У меня в голове сейчас сразу несколько книг. Скоро во Франции выйдет «Царь и царица Вавилонские» — это династия, выдуманная мной и связанная с Вавилонской башней. Еще я хотел бы написать историю о воображаемых путешествиях. И к тому же я уже начал иллюстрировать новую книгу Тимоте де Фомбеля.
В оригинале их зовут Pilouface. Можно было бы так и оставить — Пилуфас, но во французском тут отчетливо слышится словосочетание Pile ou Face — «Орел или решка», и мне было жалко отказываться от такой живой, говорящей фамилии. С другой стороны, фамилия Орелилирешка — это полная ерунда, так что дословным переводом тут было никак не обойтись. Пришлось ломать голову — искать такое русское словосочетание, которое было бы достаточно кратким, емким и имело бы какое-то отношение к смелости, отваге, безрассудству или морским приключениям. «Всех наверх!» — это отважный и морской клич, поэтому я очень ему благодарна за то, что в какой-то момент поисков он вдруг свалился мне на голову.
Есть в тексте и другие персонажи с говорящими именами. Например, бандита Гедеона Недоброго в оригинале звали Gedeon le Brutal. Некоторое время я металась между Брутальным и Недобрым и в итоге решила, что мне самой Недобрый кажется более смешным и более детским вариантом.
А самым сложным оказался случай корабельного повара. Автор назвал его Ticho Dubayou. Про фамилию было понятно, что она безнадежна для перевода: Du bayou значит «родом из байу» — так называются медленные обмелевшие реки на юге США. Кок действительно был родом оттуда, мы узнаем об этом из третьей книги, когда герои отправляются в Луизиану в гости к бабуле Динамит за ее фирменным соусом. Но что за «Тишо»? За помощью мне пришлось обратиться к автору, и он объяснил, что «тишо» — это придуманное им самим слово, основанное на особенностях произношения франко-креольского диалекта. После такого объяснения я хотела было совсем впасть в отчаяние, но месье Плас пощадил переводчика и предложил придумать коку любое имя, связанное с приготовлением пищи. И вот через некоторое время у меня родился вариант Бульон Дюжур — что-то вроде «Супа дня», только на французский манер, ведь все-таки и автор книги француз, и французское имя у повара — это в кулинарном мире половина успеха.
Помимо имен, главный лексический ребус серии — замечательные ругательства капитана Бонифация. Я думаю, автор от души развлекался, выдумывая «святую печень трески», «пюре из бермудских кашалотов» и «бумеранги в подтяжках». То есть, точнее говоря, развлекалась, выдумывая все это, уже я сама, потому что русские «бранные слова» Бонифация далеко не всегда абсолютные эквиваленты того, что было в оригинале. Тут я не столько переводила, сколько просто подхватывала у Франсуа Пласа и его франкоговорящего капитана некую идею, настроение (ведь как же ругнуться без настроения?) — и представляла себе, как бы в данной ситуации чертыхнулся Бонифаций по-русски. Это было здорово и весело!
К счастью, серия про Лу на этом не заканчивается: написано, нарисовано и издано как минимум еще четыре книжки, которые, возможно, когда-нибудь выйдут у нас, и я очень-очень надеюсь, что меня позовут перевести и их тоже.
–65 % Выгода 1797 ₽
–65 % Выгода 1797 ₽
-
КНИГИ 15
-
КНИГИ НА ИНОСТРАННОМ ЯЗЫКЕ 7
Не знаете, что почитать?
- Перейти к отложенным
- Убрать из отложенных
- Добавить к сравнению
-
Поделиться и получить бонус
- Написать рецензию