"Исповедь бунтаря, или Политика без бл**тства", Борис Немцов

Вышла новая книга одного из лидеров демократического крыла российской политики, бывшего губернатора Нижегородской области и председателя Союза правых сил Бориса Немцова. "Исповедь бунтаря, или Политика без бл**ства" — это третья книга Бориса Немцова. Первую — "Провинциал" — он написал в 1997 году, на подъеме своей политической карьеры и в зените славы. Немцов тогда только перебрался в Москву из Нижнего Новгорода и хотел рассказать людям о своих жизненных принципах. В 1997 году он был политическим романтиком. За последние 10 лет Немцов пережил много ударов судьбы, на несколько лет отошел от активной политической деятельности, почти расстался со всеми иллюзиями. Книга имеет двойное название. Вторая часть заглавия довольна провокационна. Друзья долго уговаривали Немцова именно так назвать книгу, потому что это раскрывает суть отношения автора к жизни и политической деятельности. "Меня до сих пор называют "молодым реформатором". Это вызывает улыбку, поскольку в 47 лет я, конечно, чувствую себя молодым и бодрым, но ведь в политике далеко не новичок — двадцать лет ею занимаюсь. В конце 1980-х — в начале 1990-х годов за нами — молодыми демократами - никто не стоял, нам не на кого было опереться. Мы двигались интуитивно, рядом по объективным причинам не оказалось старших товарищей, которые подсказали бы что-то или помогли избежать явных и грубых ошибок. Мы многого добились, но и ошибок совершили тоже немало", – признается Немцов еще в предисловии к книге. Он откровенно объясняет, что книга – это обращение к старшей дочери и ее друзьям: "Не так давно моя старшая дочь Жанна решила заняться политикой и выставила свою кандидатуру на выборах в Московскую городскую думу. Поначалу я пытался ее отговорить от участия в этой авантюре. Я убеждал ее, что у молодых людей, свободных и независимых, практически не осталось шансов на успех в общественной деятельности в современной России. Аргументы не подействовали. Жанна сделала так, как решила, и заняла на выборах в Мосгордуму по Зеленоградскому округу третье место. Неплохой результат для неопытной и неискушенной девушки. Я знаю многих ее друзей, я встречаю множество молодых политиков в разных регионах страны. Отличные ребята". "В итоге я все-таки решил выступить в роли "старшего товарища" и написал эту книгу, чтобы на примере собственной жизни показать, каких ошибок следует избегать и как противостоять соблазнам и ударам нашей политической действительности", – это стало поводом для "Исповеди..."". "Исповедь бунтаря" — итог прошедших потрясений, самая откровенная политическая публицистика в России последнего времени. Это книга о современной российской политике и тех, кто ее олицетворяет. Борис Немцов решил высказаться в сложный момент российской истории. Он делает это жестко, честно и ярко. ОТРЫВОК ИЗ КНИГИ Первый президент России искренне верил, что его важнейшая задача — найти себе пре-емника, прямого политического наследника. Для Ельцина это превратилось в идею фикс. Он начал готовиться к передаче власти задолго до официальной даты ухода с поста президента. Как поэт Жуковский и старик Державин, Ельцин стремился воспитать своего Пушкина, но в политике. И это очень по-русски. У Ельцина в голове крутилось много фамилий. Он и меня объявлял преемником. Сделал это с чисто ельцинской прямотой. В 1994-м Ельцин путешествовал с семьей по Волге на теплоходе "Россия". Шли сверху — Кострома, Ярославль, Нижний Новгород. И вот он приходит в Нижний Новгород на теплоходе "Россия", я его встречаю, в девять часов он сходит с трапа — Наина Иосифовна, он, Таня, обнимает меня и говорит: "Слушайте, мне так Жириновский осточертел (Ельцин, кстати, никогда матом не ругался, никогда. — Авт.) Он в каждом городе ко мне выходит и мешает мне работать. Сделайте, чтоб его не было". Спрашиваю: "А где он?" — "Да там плывет за мной по Волге". Я позвонил в службу гидросо-оружений: "Где теплоход "Александр Пушкин"?" — "Да шлюзы проходит, Горьковское водохранилище". Я говорю: "Задержите этот теплоход в шлюзах". — "Мы не можем задержать". — "Вы воду спустите в шлюзах". — "Вы что, господин губернатор, это аварийная ситуация"! — "Спускайте, иначе я вам башку оторву"! — "Нам нужно Ваше письменное указание". — "Сейчас я вам дам указание". Написал указание задержать теплоход. Короче говоря, мы вместе с Ельциным сходили на ярмарку нижегородскую, открыли теннисный корт. На открытии теннисного корта он сказал: "Наконец-то я вырастил себе преемника. Он у вас так Нижний Новгород отстроил, у вас такой порядок, вы так его все любите, (а у меня рейтинг был процентов 70, причем со свободной печатью. — Авт.) Я могу спокойно дорабатывать, у меня преемник, он такой молодой, такой спортивный". В общем, произнес такую речь, после которой меня возненавидела вся Москва бюрократическая, ну и тусовочная тоже, — для них я был чужой. Позже, во время нашей поездки в Америку, Ельцин уже серьезно представил меня президенту Клинтону как будущего президента России. И еще раз это повторил, но уже канцлеру ФРГ Колю во время визита в Берлин, когда наши войска покидали Германию. Пока я был губернатором Нижегородской области, Ельцин всерьез и неоднократно обсуждал со мной будущее страны. Однако эта идиллия существовала не очень долго, всего пару лет. После того как я стал сильно критиковал президента за войну в Чечне, у него возникли первые сомнения на мой счет. В 1996 году мы собрали в Нижегородской области миллион подписей против войны и привезли их к Спасской башне на микроавтобусе "Газель". Одну из папок я принес Борису Николаевичу прямо в кабинет. Он был в шоке, узнав, что только в одной области собран миллион подписей, но одновременно Ельцину моя активность не понравилась. Я, действительно, слишком открыто критиковал президента, а в России это не принято, часто за подобное поведение жестоко наказывают, тем более не повышают. Но первый президент России во многих смыслах был первым. У него было несколько основополагающих принципов: 1. Свобода лучше цензуры. 2. Рынок лучше плановой экономики. 3. Самодеятельные люди полезнее чиновников. Сегодня невозможно даже в страшном сне представить, что губернатор (например, Хлопонин, Ткачев или Зеленин) может собрать подписи против, скажем, поддержки Путиным кровавого режима Каримова в Узбекистане или криминального соглашения с Туркмен-баши "газ в обмен на людей", или против той же войны в Чечне. Я не могу себе представить, что какой-то губернатор осмелится не то что подписи собрать, но просто выступить с критическим замечанием в отношении президента. И уж тем более невероятно, чтобы после такого демарша смельчак не пострадал. Если бы сегодня какой-то губернатор привез протестные подписные листы прямо к воротам Кремля, это расценили бы как террористический акт со всеми вытекающими последствиями. Когда в последний раз мы все читали открытое письмо российского губернатора, например, о коррупции в высших эшелонах власти? Трудно вспомнить. Невозможно представить и такую ситуацию: открываешь газету, а там опубликовано обращение к Путину, например, губернатора Свердловской области Росселя (при Ельцине очень смелый был губернатор) с требованием разобраться, сколько государство (или конкретные чиновники) получили от сделки с Абрамовичем по покупке компании "Сибнефть"… Сегодня такое невозможно. Но еще недавно мы жили в другой стране. Прочесть отрывок ОБЗОРЫ: Хакамада в большой политике В.В. Путин. Книги о Президенте Политизированная Европа". Обзор издательства Два в одном: Митрофанов в роли Ильфа и Петрова