Эльф Леголас и Кошачий Князь

Ежели в университетах Запада всерьез преподают вампирологию и признаки зомби-апокалипсиса, то введение в научный оборот наследия профессора Толкина выглядит трижды оправданным… Сериал «Властелин колец. Кольца власти» анонсировали еще в 2017 году, но в том же году сын писателя Кристофер Толкин, недовольный фильмами, снятыми по произведениям отца, покинул компанию Tolkien Estate, и началась процедура покупки прав на экранизацию других книг. Затем разразилась пандемия, но, похоже, первый сезон таки стартует в 2022-м. Среди режиссеров — Шарлотта Брэндстром, работавшая над «Ведьмаком» по книгам Анджея Сапковского, в команде сценаристов — Джастин Добл, приложивший руку к тинейджерскому сериалу «Очень странные дела». «…Кольца власти» станет далеким приквелом кинотрилогии, расскажет о событиях «Сильмариллиона» и «Великих преданий Нуменора и Средиземья». Таковых три: «Дети Турина», «Берен и Лутиэн» и «Падение Гондолина» — книга, с которой началась история работы Джона Рональда Руэла Толкина над своей эпопеей о Средиземье, и последняя из его наследия, опубликованного сыном. Легенда была написана во время отпуска из армии в 1917 году. Кроме собственно текста легенды в книгу вошла статья «О передаче имен и названий» с дифтонгами языков квенья и синдарин, «Список имен и названий» с эльфийской ономастикой, перечень использованных Толкином английских архаизмов, генеалогические схемы и карты производят впечатление академического справочного аппарата. Падение Гондолина Нет в продаже Внемлите же Сказанию о Туоре, избраннике Улмо, Владыки Вод, о том, как пала последняя великая эльфийская крепость Гондолин, Град Семи Имен, о доблести и предательстве, о судьбоносных пророчествах и упущенных возможностях… Посмотреть Корпус книги выстроен академически. Сравнительно короткое сказание «Падение Гондолина» снабжено обширными комментариями Кристофера, предисловием, письмами, текстами выступлений в Оксфорде, стихами, черновиками и набросками. По всему этому можно сложить биографию писателя. «В «Берене и Лутиэн» я приводил ранние тексты полностью, начиная с самого первого, исходного варианта «Утраченных сказаний», — пишет составитель. — Теперь, когда не приходится сомневаться, что эта книга последняя, тот же своеобразный формат я использовал и в «Падении Гондолина». Иногда появляются сцены или герои, впоследствии отвергнутые, как Тевкильдо, Князь котов, рискнем домыслисть: уж не навеянный ли загадочным Кошачьим царем Тибальтом Шекспира? Зато эльфийский царевич Леголас, один из главных героев «Властелина колец», появляется уже в «Падении Гондолина» — как известно, эльфы живут без конца… Ясно, что некоторые сюжетные моменты «Преданий…» входят в незначительное противоречие с «Сильмариллионом»: «Единственным полным вариантом истории о пребывании Туора в Гондолине, о его браке с Идрилью Келебриндал, о рождении Эарендиля, предательстве маэглина, разорении города и спасения беглецов — центрального сюжета первой эпохи, с точки зрения отца, — так и осталось повествование, написанное им еще в юности…» Толкин писал новый вариант чернилами поверх карандашного черновика, по ходу работы умножая количество правок… Поначалу книги Толкина в отличие даже от его соратника по кружку Инклингов Клайва Льюса считались развлекательно-эскапистскими, им отводилось место на периферии литературы. Возможно, так случилось по вине издателей, с которыми писатель сражался всю жизнь. «Он даже описывал „Сильмариллион“ и „Властелин колец“ как одну длинную сагу о самоцветах и кольцах, — говорит Кристофер Толкин об отце. — Именно поэтому он выступал против отдельной публикации любого из этих произведений». Само по себе сказание, переданное вымышленным певцом и сказителем по имени Сердечко, изложено торжественным, поэтичным языком, нагружено специальными выразительными средствами. «Не, это, верно, какой-то мелкий зверек стенает среди скал…» «Там в лицо ему ударил свежий ветер, и промолвил Туор: «Отрадно мне, будто вина испил!» Текст перемежается архаическими восклицаниями: «Ло!» — в зависимости от контекста «Вот!», «Увы!» или «Но посмотрите!», «Глядите!»; по-видимому, указательным, переведенным «Се!». «Се! — царит на лестнице великая скорбь: изгнанники прощаются с Гондолином и, однако ж, не питают надежды выжить за пределами гор, ибо можно ли ускользнуть от длани Мелько?» В 1950 году Толкин писал издателю сэру Стэнли Анвину: «Сильмариллион»… отбросил густую тень на последние главы «Хоббита». Он завладел «Властелином колец» так, что роман просто-напросто превратился в его продолжение и завершение и требует «Сильмариллиона» для полной внятности — без кучи ссылок и разъяснений, что громоздятся в одном-двух местах. Вы сочтете меня вздорным надоедой, но я хочу опубликовать их вместе — «Сильмариллион» и «Властелин колец»… Или ну их совсем. Мысль о радикальном переписывании или сокращении я не рассматриваю». Но желание автора учтено не было, запутанная и мучительная история публикаций, кажется, подошла к финалу только сейчас. Не совсем понятно, почему после двух ужасающих войн издатели сочли «Сильмариллион» и «Предания…» опережающими свое время. Как и «Властелин колец», это книги о том, как частные, не облеченные властью и могуществом, но мужественные люди могут влиять на историю, об отваге и славе, о любви, благородстве, товариществе, стойкости перед лицом зла — обо всем том, что детская литература неустанно, но напрасно вбивает в головы юных британцев со времен всяческих маленьких принцесс и лордов Фаунтлероев. Сергей Шулаков, «НГ Ex-Libris».