В издательстве «Лайвбук» вышла «Тайная река» — финалист Букеровской премии, история семьи Уилла Торнхилла, который был сослан в Австралию как каторжник, а в итоге стал преуспевающим фермером. Однако роман интересен не только как история успеха. Автор «Тайной реки» Кейт Гренвилл задумала написать историю своего далекого предка, а в процессе работы пришла к выводу, что эта история лучше всего «ложится» не на документальную основу, а может стать увлекательным романным сюжетом. На русский язык роман перевела Наталья Рудницкая, и для перевода ей пришлось серьезно погрузиться в реалии жизни австралийских земледельцев двухвековой давности. Владислав Толстов узнал у переводчика, как шла работа над этой книгой.

Тайная река

515 ₽ 1 029

В 1806 году Уильям Торнхилл, английский бедняк и человек вспыльчивого нрава крадет дрова, и его вместе с любимой женой Сэл депортируют в Новый Южный Уэльс. Невероятная любовь Уильяма к обретенному ими экзотическому уголку нового мира омрачается тем, что Уильям понимает: создать дом для своей семьи означает лишить земли тех, кто здесь живет.

Посмотреть

Владислав Толстов Наталья, прежде всего расскажите немного о себе. Как давно вы работаете над переводами, что переводили прежде?

Наталья Рудницкая Я начинала переводить еще в середине 70-х для журнала «Ровесник», в котором проработала всю жизнь. Так что переводами занимаюсь давно, и даже завидую себе сегодняшней и вообще всем современным переводчикам, к услугам которых замечательные инструменты, и прежде всего — Интернет, где можно найти все или почти все.

ВТ Насколько сложно переводить именно историческую прозу?

НР Знаете, даже сегодня не до всего удается докопаться. Например, я переводила для «Лайвбук» роман Элизабет фон Арним «Колдовский апрель», там действие происходит в двадцатые годы прошлого века, и описывается, как героини выходят к ужину — если буквально — «в шелковых джемперах». Но какие джемперы могут быть у дам из приличного общества, даже связанные из шелковых нитей? Пришлось выяснять, что это такое и оказалось, что в те годы «джемперами», и не только в Англии, называли короткие шелковые платья свободного покроя, похожие на блузы. И это только один такой момент, а во время перевода они возникают часто. Переводить бытовые детали прошлого, особенно связанные с модой, непросто. Кстати, как и описание драк — очень сложно передать описания движений, это трудно.

ВТ В этом смысле роман «Тайная река», наверно, особенно труден для перевода, поскольку там и географические, и бытовые реалии максимально далеки от наших представлений.

НР Роман Кейт Гренвилл «Тайная река» — это хорошая, мощная проза, которая действительно льется как река. Надеюсь, мне удалось передать это повествовательное, текучее движение прозы Гренвилл. И, конечно, переводить его было непросто, как и всякий исторический роман. А тут еще обстоятельства, мало известные и редко становившиеся объектом внимания писателя: колонизация Австралии в конце XVIII — начала XIX века. Пришлось серьезно покопаться и в австралийских реалиях, и в британских. Как говорится, «без кривой козы не обошлось». В романе, например, есть сцена в зале лондонского суда Олд Бейли, и я, когда читала эту сцену, чувствовала, что что-то не так. Пришлось искать гравюру того времени, из которой я поняла, как именно это выглядело, и если не поправить автора, то объехать острые углы…

ВТ Вам самой понравился роман? Что о нем скажете?

НР Мне понравился и роман, и то, что Кейт Гренвилл сделала прототипом главного героя романа своего предка — лондонского лодочника, которого она назвала Уильямом Торнхиллом (настоящего предка звали иначе), которого за воровство сначала приговорили к смертной казни, а затем заменили казнь на вечную каторгу и сослали в Австралию. Гренвилл не стесняется того, что ее предок был каторжанином, она им даже гордится, хотя, глядя на него с современной точки зрения, не всегда его одобряет. Но Уильям Торнхилл — не положительный и не отрицательный герой, он просто человек со всеми его достоинствами и недостатками, и Кейт Гренвилл смогла очень убедительно это показать. В романе есть все — и любовь, и кровь, и предательство, и, самое главное, невероятно интересный исторический фон. Для меня было особенно интересно уточнять топографические подробности романа, для чего пришлось разбираться с географией Австралии, и с картой Лондона конца XVIII века. Опять же, благодаря Интернету нашла список улиц того времени.

ВТ Насколько сейчас вам как переводчику проще работать, чем раньше?

НР Все-таки разные времена, как вам ответить. Когда я начинала заниматься переводами, к книгам было боязно подступаться, веде переводили мэтры. Мне повезло: я со многими из них была знакома, училась у них, читала и почитала. К нам в редакцию приходила Рита Яковлевна Райт-Ковалева, приводила Курта Воннегута. Ростислав Рыбкин, Евгений Факторович, Ирина Волевич, Павел Грушко… Кто я рядом с ними? Но постепенно осмелела (или обнаглела). Самая любимая работа того времени — перевод книги Ди Снайдера «Курс выживания для подростков». Это вообще-то была по-настоящему революционная для того времени, конца 1980-х, книга! А потом стали появляться частные издательства, стали заказывать переводы детективов, дамских романов. Которые, должна сказать, переводить было непросто: зачастую в словаре автора наличествовало слов меньше, чем у Эллочки-людоедки. У нее, как мы помним, было 30 слов, а для перевода книги следовало сделать хотя бы 50! Потому что крайний — всегда переводчик. Наш человек, с петровских времен верящий, что некто, говорящий на иностранном языке, непременно умен, считает, что если книжка дурацкая, то только потому, что переводчик дурак. Еще Жуковский говорил, что переводчик поэзии — соперник поэта, а переводчик прозы, уж извините, — заложник автора. Всяким приходилось заниматься, я и не помню многих книг. Рафаэль Сабатини, Лоуренс Норфолк… Наверное, самые любимые — «Банальность зла» Ханны Арендт и «Динамика романтизма» Алена де Боттона.

ВТ Можете вспомнить какой-то запомнившийся случай в вашей переводческой практике?

НР Наверно, можно вспомнить, как приходилось в советские годы переводить, работая с советскими словарями — они тоже были идеологически выдержаны, практически пуританскими. Так вот, о первой моей переводческой победе: в одном тексте было слово «faggot», это сейчас одно из его значений зафиксировано в словарях как «гомосексуалист», а тогда — не дай Господь! И контекст не очень помогал. Но через знание о том, что творилось в английских частных школах для мальчиков, все же удалось догадаться. Правда, и по-русски употребить все равно не удалось, пришлось объезжать нехорошее слово «на кривой козе». Мы тогда многое на этой козе объезжали…

ВТ У каждого переводчика есть заветные произведения, которые он любит, но на русском они еще не выходили. У Вас есть такой роман, или автор?

НР Я считаю, что мне здорово повезло, что я познакомилась с издательством «Лайвбук». У него очень продуманная и грамотная издательская политика, и работают в нем грамотные, умные и остроумные люди, что редкость в наши дни (могу себе позволить побрюзжать). А на самом деле для переводчика это удовольствие — рыться и находить. Спасибо «Лайвбук» за то, что дарит удовольствие переводчикам. И читателям.