Лучшие рецензии автора | Рейтинг |
Третья правда | +12 |
Таврида | +11 |
Борис Слуцкий. Майор и муза | +10 |
Семь морей. Ранние сборники. 1889 - 1911 | +10 |
Батюшков | +9 |
Не просто один из лучших советских, а один из плеяды выдающихся русских поэтов всех времён. Поэт эпического склада, стремившийся к объективности в отображении лично пережитой эпохи, поэт с обострённым чувством справедливости, предельно совестливый и восприимчивый к чужой боли, Борис Абрамович Слуцкий был ещё и прекрасным человеком. Многие из впоследствии ставших знаменитыми поэты и писатели оставили добрые воспоминания об этом человеке с благодарностью за оказанную им материальную и моральную...
О характере Бориса Слуцкого красноречиво говорит и тот факт, что в известной сцене фильма Марлена Хуциева «Застава Ильича (Мне двадцать лет)» в Политехническом институте он единственный из выступавших поэтов, кто прочёл не своё стихотворение, а стихи друга молодости Михаила Кульчицкого, погибшего на фронте, отдавая дань подвигу своего товарища.
Прекрасное издание, как и все книги старейшей и авторитетнейшей серии "Литературные памятники" академического издательства "Наука".
Предлагаю несколько фотографий книги для ознакомления.
Прекрасное издание, как и все книги старейшей и авторитетнейшей серии "Литературные памятники" академического издательства "Наука".
Данный том посвящён Андрею Николаевичу Муравьёву, духовному писателю и одному из поэтов второго ряда великой поэтической эпохи первой половины XIX века в России.
"Жизнь и творчество Муравьева прочно связаны с литературой его времени - от начала 1820-х до самой его смерти. Он был адресатом эпиграмм Пушкина, Баратынского и Соболевского, ему...
Данный том посвящён Андрею Николаевичу Муравьёву, духовному писателю и одному из поэтов второго ряда великой поэтической эпохи первой половины XIX века в России.
"Жизнь и творчество Муравьева прочно связаны с литературой его времени - от начала 1820-х до самой его смерти. Он был адресатом эпиграмм Пушкина, Баратынского и Соболевского, ему посвящали стихи Лермонтов, Тютчев и Апухтин, рецензии на его книги писали Вяземский, Белинский и Тургенев /.../, он стал героем очерка Лескова "Синодальные персоны". Кроме того, именно Муравьев был инициатором приобретения и доставки в Петербург двух египетских сфинксов и поныне украшающих набережную Невы напротив здания Академии художеств. Он считается едва ли не первым писателем, соединившим светскую и духовную словесность, книги которого, посвящённые церковной истории и религиозным вопросам, стали частью единого литературного процесса и нашли себе читателей в самых разных слоях общества" (Алексей Балакин. Новая русская книга, 2002, № 1).
Представленный сборник "Таврида" - единственный поэтический сборник А.Н. Муравьева. О значении книги говорит тот факт, что на неё откликнулись почти все серьёзные журналы и газеты того времени. Несколько рецензий, наибольший интерес из которых представляет отзыв Е.А. Баратынского, приведены в настоящем издании.
Предлагаю несколько фотографий книги для ознакомления.
Прекрасное издание, как и все книги старейшей и авторитетнейшей серии "Литературные памятники" академического издательства "Наука".
Данный том посвящён Александру Бестужеву-Марлинскому. Князь Д.П. Святополк-Мирский, автор "Истории русской литературы с древнейших времён" (1925 г.), так писал о нём: "Бестужев был поэт немалого таланта. Но читателей тридцатых годов (XIX в.) пленили его романы и рассказы. Его манера письма, при всей её театральности и...
Данный том посвящён Александру Бестужеву-Марлинскому. Князь Д.П. Святополк-Мирский, автор "Истории русской литературы с древнейших времён" (1925 г.), так писал о нём: "Бестужев был поэт немалого таланта. Но читателей тридцатых годов (XIX в.) пленили его романы и рассказы. Его манера письма, при всей её театральности и поверхностности, была несомненно блестящей. Его искрящееся словесное воображение очень выделяет его... Особенно блестящи его диалоги... /.../ ...повествование увлекательно, и стиль всё время держит читателя в напряжении. Лучший его роман, "Аммалат Бек" (1831), происходит на фоне войны на Кавказе. В романе есть поразительные песни горцев о смерти, которым нет равных на русском языке".
Предлагаю несколько фотографий книги для ознакомления.
Великолепная книга! Полновесное научное и литературно-художественное издание одного из столпов русской поэзии XVIII века Александра Петровича Сумарокова, с серьёзными комментариями, дополнениями, анализом вариантов произведений автора.
Крепкий переплёт, два ляссе.
Предлагаю несколько фотографий книги для ознакомления.
Предлагаю несколько фотографий книги для ознакомления.
Замечательная, с любовью написанная биография Константина Николаевича Батюшкова, ключевой фигуры русского Золотого века поэзии, предшественника А.С. Пушкина, героя русско-прусско-французской и участника Отечественной войны 1812 года, члена «карамзинского» общества «Арзамас» (вступил в него под придуманным В.А. Жуковским прозвищем «Ах, хил!»), впоследствии проявлявшего интерес и к «шишковскому» направлению, в 35 лет сошедшего с ума и полжизни, вплоть до смерти от тифа в 1855 году в Вологде,...
Автор биографии цитирует «Старую записную книжку» П.А. Вяземского, то место, где он приводит слова Батюшкова, сказанные тем накануне своего помешательства: «Что писать мне и что говорить о стихах моих!.. Я похож на человека, который не дошёл до цели своей, а нёс он на голове красивый сосуд, чем-то наполненный. Сосуд сорвался с головы, упал и разбился вдребезги. Поди узнай теперь, что в нём было!»
Биография увлекательна и прочтена мной с огромным интересом. В книге дан выпуклый образ личности выдающегося поэта, содержится тонкий анализ его творчества, подмечено удивительное несовпадение между присущими Батюшкову ипохондрией, мучительной меланхолией и его – по большей части – весёлой, радостной поэзией. Смутила только попытка автора чуть ли не обратить героя своего повествования в католичество. Любопытство, проявленное находившимся за границей Батюшковым по отношению к эстетической, обрядовой стороне католической литургии, истолковано Анной Сергеевой-Клятис как влечение к католицизму в его догматическом аспекте.
Прилагаю несколько фотографий книги для ознакомления.
Предлагаю несколько фотографий книги для ознакомления.
Составителем, автором предисловий и редактором этой серии книг, куда, кроме Бёрнса, вошли Бодлер и Киплинг, выступил известный переводчик и большой знаток зарубежной поэзии, теоретик поэтического перевода, популяризатор творчества зарубежных поэтов Евгений Владимирович Витковский. Книга снабжена комментариями. Издание компактно, крепко сбито, удобно и приятно в оформлении.
Рекомендовано всем любителям поэзии.
Приобрёл не раздумывая, потому что в качестве составителя и редактора книги выступил известный переводчик и большой знаток зарубежной поэзии, теоретик поэтического перевода, популяризатор творчества зарубежных поэтов от Бёрнса и Бодлера до Рембо и Киплинга Евгений Владимирович Витковский. Он же выступил с интересным предисловием.
Обратите внимание, что, как и говорится в аннотации, около половины стихотворений этого сборника публикуется на русском языке впервые! К тому же книга снабжена...
Обратите внимание, что, как и говорится в аннотации, около половины стихотворений этого сборника публикуется на русском языке впервые! К тому же книга снабжена комментариями, что довольно редко для современных изданий.
Сама книга компактна, крепко сбита, удобна, приятного оформления и небольшого формата, что позволяет её брать с собой в дорогу.
Своевременное, весьма обширное издание, вышедшее благодаря составительской работе поэта, критика, преподавателя Литературного института Геннадия Красникова, приложившего руку к публикации не одной поэтической антологии! Слава Богу, не сбываются слова Михаила Молчанова о Ярославе Смелякове:
При нём пленялись реки.
Он свято верил в труд.
Теперь его вовеки
у нас не издадут.
В книге широко представлено творчество одного из ведущих советских поэтов, великого мастера стиха, известного...
При нём пленялись реки.
Он свято верил в труд.
Теперь его вовеки
у нас не издадут.
В книге широко представлено творчество одного из ведущих советских поэтов, великого мастера стиха, известного современному читателю разве что по стихотворениям «Хорошая девочка Лида» и «Если я заболею…». Ярослав Смеляков — поэт со сложной судьбой, при всём трагическом мирочувствовании обладавший в высшей степени оптимистическим даром.
Известный в СССР прежде всего как поэт комсомольской темы, отдавший дань воспеванию рабфаковской молодёжи (этому, в частности, посвящены вошедшие в книгу поэмы «Строгая любовь» и «Молодые люди»), сегодня Смеляков предстаёт перед нами и как автор мощных стихов на историческую тематику («История», «Пётр и Алексей», «Меншиков», «Один день» – о протопопе Аввакуме, «Русский язык») и выдающегося «лагерного цикла» («Земляки», «Письмо домой», «Шинель» и др.).
Стихи Смелякова легки, логика развития мысли в них линейна и последовательна. Поэт простыми средствами достигает ощущения проникновенности, искренности и силы произносимых им слов. Мастерство поэта состоит в умении обычными словами говорить о сложных вещах: о трагизме предшествующей эпохи и о созидательных порывах «всесоюзного размаха» современного ему молодого поколения.
Книга дополнена разделами «Проза поэта», где Ярослав Смеляков выступает прежде всего как чуткий критик, пишущий о поэтах и писателях-современниках, и «Воспоминания о поэте», где я выделил бы глубокую статью Станислава Куняева «Терновый венец» из его книги «Поэзия. Судьба. Россия».
Идеальное издание для тех, кто хочет ознакомиться с творчеством русского писателя, около 17 лет с перерывом (начиная с 1992 года) возглавлявшего литературно-публицистический журнал «Москва», но не готов тратить деньги на его семитомное собрание сочинений. Здесь собраны наиболее ценные произведения автора, огорчает только отсутствие «самой православной», по словам Леонида Бородина, повести «Год чуда и печали» - повествования от лица 12-летнего подростка, с которым происходят загадочные события,...
Стоит отметить характерное для данной серии высокое качество издания. Твёрдая обложка, крепкий, добротный переплёт, не мелкий, хорошо пропечатанный шрифт. Книга содержит также небольшую заметку об авторе, краткий критический разбор творчества Бородина современным критиком Павлом Басинским и ответное слово писателя.
Не просто один из лучших советских, а один из плеяды выдающихся русских поэтов всех времён. Поэт эпического склада, стремившийся к объективности в отображении лично пережитой эпохи, поэт с обострённым чувством справедливости, предельно совестливый и восприимчивый к чужой боли, Борис Абрамович Слуцкий был ещё и прекрасным человеком. Многие из впоследствии ставших знаменитыми поэты и писатели оставили добрые воспоминания об этом человеке с благодарностью за оказанную им материальную и моральную...
О характере Бориса Слуцкого красноречиво говорит и тот факт, что в известной сцене фильма Марлена Хуциева «Застава Ильича (Мне двадцать лет)» в Политехническом институте он единственный из выступавших поэтов, кто прочёл не своё стихотворение, а стихи друга молодости Михаила Кульчицкого, погибшего на фронте, отдавая дань подвигу своего товарища.
Отличное, небольшого формата издание одной из лучших поэтесс современности.
К стихам Светланы Сырневой неприменимо понятие «женской поэзии», использующееся для обозначения сочинений с особым отношением к миру, ограниченным традиционным для женщины набором ценностей, к которым относятся любовь, семья и др. Заимствуя слова Александра Блока об Анне Ахматовой, можно смело сказать, что Светлана Сырнева пишет стихи «как бы перед Богом», а не в характерной манере многих женщин «как бы перед...
К стихам Светланы Сырневой неприменимо понятие «женской поэзии», использующееся для обозначения сочинений с особым отношением к миру, ограниченным традиционным для женщины набором ценностей, к которым относятся любовь, семья и др. Заимствуя слова Александра Блока об Анне Ахматовой, можно смело сказать, что Светлана Сырнева пишет стихи «как бы перед Богом», а не в характерной манере многих женщин «как бы перед мужчиной». Ключевое место в поэзии Сырневой занимают Россия, русские люди и родная природа. Тихие и мощные одновременно, стихи поэтессы представляют собой в высшей степени оригинальный и в то же время проистекающий из многовековой русской поэтической традиции рассказ о русской судьбе и по силе воздействия не имеют равных в современной поэзии.
Особенностью данного сборника является расположение стихов в обратной хронологической последовательности: от наиболее поздних к наиболее ранним.
Борис Рыжий – довольно яркий и даровитый поэт, творивший в 1990-е годы, в одну из самых непоэтических эпох русской истории, боксёр с дипломом горного инженера, сын четы интеллигентов, опоэтизировавший распадающуюся жизнь промышленной окраины крупного уральского города с его подвергшейся криминализации моралью и щемящей душу нищетой провинциального быта. Испытавший множество самых разнообразных влияний, обладавший великим даром версификации и органичным умением с лёгкостью имитировать чужую...
Славу даже самых крупных и плодовитых поэтов составляют несколько десятков по-настоящему мощных, вершинных стихотворений, имеющих непреходящую ценность. У Бориса Рыжего, творчество которого неравноценно, можно отобрать до 30 стихотворений, относящихся к его несомненным удачам. Поэтому в его случае было бы разумней издать сборник избранных произведений с комментариями, благодаря которому перед читателями предстал бы действительно замечательный поэт с собственной темой.
Однако составители и издатели Бориса Рыжего пошли по другому пути. В представленном сборнике нам предлагается, видимо, полный корпус стихов поэта, вплоть до явно случайных и написанных для пробы пера, отсев которых пошёл бы только на пользу книге. К тому же стихи изданы в «авторской редакции», с бросающимися в глаза огрехами в пунктуации, которые зачастую затемняют смысл поэтических произведений, да и просто затрудняют их восприятие. Вероятно, такой подход продиктован стремлением издателей сэкономить на корректоре. Чем ещё можно объяснить публикацию невыверенных текстов, понять сложно.
Тем не менее ввиду отсутствия иных изданий рекомендовал бы данную книгу любителям поэзии.
Романы отличные. Огорчает низкое качество издания: "Алюминиевое лицо" неожиданно обрывается на середине 15-ой главы (всего в романе 20 глав), и около 50 страниц по непонятной причине в книгу не вошли.
Не знаете, что почитать?