Рецензии и отзывы покупателя

Книга, впрочем, как и сам автор - вполне себе с крыльями: буквы на страницах будто напитаны не тяжким свинцом, а летучим гелием, хотя временами кажется - и куда более невесомой, но гораздо более революционно взрывоопасной начинкой - гремучим водородом. Проза автора в самом деле летящая - над собственной, недлинной ещё судьбой; над собственной, непутевой, как всегда, страной; над всем, что лечит, ранит, любит и ненавидит, когда хочется всему этому смело подставить своё лицо и не ждать от жизни...

Романы Орхана Памука обладают одной особенностью - они затягивают, как водоворот, выбраться из которого почти невозможно. И это - здорово. В этом, одном из ранних, датированном 1980-1983 годами, как и в последующих тема вечная: предначертанности судьбы и непредсказуемости её изгибов. Жизни и смерти. Тепла семейного очага и студенности пепла, оставшегося от его утраты. Сюжет книги - семейная сага о трёх поколениях турецких интеллектуалов, разошедшихся по разным возрастным, моральным,...

Памук - автор, романы которого засасывают как воронка. Вырваться из них почти невозможно. Во всяком случае, мне пока не удалось. О чём нисколько не жалею. Эта книга - одна из ранних, о чем можно судить не только по дате в конце (1980-1983), но и мелькающими в ней деталям: именами Брежнева и Картера, актуальности турецких коммунистов и националистов, обкуренности турецких мажоров и проч. Книга - о жизни и смерти. О непоправимости того и другого. О её единственности и неуменее повторить. О...

Понимаю, что "Русский Букер", что "Большая книга", что масса восторженных откликов, что автор с по-настоящему гражданской позицией (что сегодня - подвиг), и всё равно дочитать не смог себя заставить. Недотянул каких-нибудь страниц двадцать. Так и не захотел узнать, чем закончатся злоключения героев. Не знаю - почему... Если бы, думаю, читал до 2022 года, наверное бы понравилось - много точных наблюдений, меткий язык, богатая фантазия. Сейчас - кажется вчерашний день....

Умная, точная и насыщенная книга о русском хаосе междинастического периода конца XVI - начала XVII веков. Так называемом "смутном времени". С обоснованием неизбежности государственного разлада после "срыва резьбы" административными дикостями Ивана Грозного. С подробным анализом сонма противоборствующих сил в борьбе за выпавшие из жестоких властных рук скипетр и державу. С вескими доводами в пользу преобладания гражданской инициативы перед государственной в противоборстве со...

Хайдеггер утверждал, что философии в Советском Союзе не было. Хотя философами назывались многие. Были факультеты, кафедры, диссертации, даже - академический институт. Короче - многое, что имитировало классическую, не замутненую идеологией, "любовь к мудрости" . Многое, кроме, пожалуй, одного - самих философов.

Они явились позже. С большим опозданием. Не на на год, не на два, а - на десятилетия, только через тридцать лет после отправки "философских пароходов" из страны...

Трудно сказать, много ли выпускников Гарварда покоятся у Кремлевской стены. Рядом со Сталиным, Калининым, Пельше, Андроповым и т.д. Есть подозрения, что Джон Рид один такой. Да и не факт, что перспектива такого посмертного соседства пришлась бы деятельному Риду по нраву, не только загляни он в наше ближайшее будущее, но и побесстрастней разберись в настоящем. Говорят, в финале Джон Рид изрядно разочаровался а результатах так талантливо им же описанных "десятидневных" потрясениях...

Бертран Рассел - один из тех редких философов, которые не философствуют. А умно, тонко, легко, светло и доходчиво рассуждают. Обо всём рассуждают, на что фокусируется мысль. О неуклюжести истории, то и дело обрашивающей на человечество камнепад войн и разрушений. О нравственности и её возможных суррогатах. О душе. О политиках. О самых вычурных из них - коммунистах и фашистах. О насекомых также, о кометах, о машинах, книгах, странах, народах и даже... философах.
Отличная разминка для ума и...

Очень своевременная книга. Может быть даже самая актуальная для современной России. Правда, чуть запоздавшая. Лет
этак на двадцать... Узнал о ней из списка лауреатов премии "Просветитель" Дмитрия Зимина за 2023 год. Поскольку рекомендация 100-процентная, сразу решил купить и прочитать. Точно - о сегодняшнем дне. Хотя анализируется исторический период кануна Первой мировой войны. Совпадения ужасающие. Особенно - в части формирования национально-имперской мифологии, главного...

Русской литературе всегда недоставало настоящего критика. Причем, сравнимого по таланту с самими великими оппонентами. Гоголю, скажем, повезло, ему ещё при жизни за назилательный перебор хорошенько "всыпал" Белинский, потом - Аксаков, а вот Тургеневу, Достоевскому и Толстому - тут явно "не подфортило". Достойная критика пришла к ним много позже - в лице того же Набокова. Не банальное критиканство и злопыхательство, скажем, той же церкви в адрес Льва Николаевича, а...

Если весь мир воспринимает Пушкина через сияющий хрусталь его божественных стихов, то есть случай, где угол зрения на творчество гения слегка смещён и несколько размыт вуалью его обворожительной супруги. Изящная и назидательная переписка с которой стала одним из краеугольных камней пушкиноведения. И - просто потрясающим по красоте и уму эпистолярным сокровищем. Скажем, та же «болдинская осень», как следует из переписки, случилась в творчестве поэта не без влияния родственников будущей жены,...

Думаю, очень полезное чтение перед посещением Пушкинского музея, особенно - той его части, где представлены шедевры импрессионизма. А уж по выходу из него не взять в руки эту книгу (о тех, кому, собственно, Россия и обязана приобретением великих полотен Ван Гога, Сезанна, Монэ, Сислея, Ренуара, Дега, Матисса, Пикассо) - так вот, не прочитать эту книгу уже будет невозможно. Три великих коллекционера (точнее - больше, учитывая семейные пристрастия к собирательству в домах Щукиных и Морозовых)...

Борис Слуцкий – один из самых пронзительных и точных поэтов XX века. Философски драматичный, изысканно угловатый, лирически нервный. Блестяще зарифмовавший смысл жизни в самые мрачные ее времена, смысл времени в самые безжизненные ее периоды.Но прежде - долго и мучительно искавший свой поэтический голос в жестокую военную пору, когда поэзии пришла пора умолкнуть. И всё, что рвалось быть выплеснутым в поэтические строки, сначала оседало в записных книжках и дневниках. Долго искало своего...

Историю Турции можно смело делить на "до Памука" и "после". Ибо Орхан Памук уверенно закрепил Турцию в ранге литературных держав, привив к почти засыхаюшему древу Османской культуры, новые мощные ростки философской беллетристики, вымахавшие сегодня до уровня настоящих вершин мировой литературы.
Эта книга - недра соседней с нами цивилизации - Османской. Её средневековые корни, соки, обычаи, искусства, нравы...
Глубина проникновения в сокровищницу цивилизации - потрясающая....

Довольно энергичная, стильная, жесткая, умная книга. Абсолютно топовый сюжет: скандинавское захолустье, буйная молодежь, статусные родители, житейские и спортивные стычки, насилие, дружба, трусость, любовь, измены... В итоге: почти что гамлетовское - "быть или не быть?". Смалодушничать, изменить себе и комфортно следовать вместе с толпой или набраться мужества и, не уронив достоинства, почти в одиночку противостоять жестокому человеческому стаду.
Довольно мускулистая вещь, хотя и...

Такие бы книги изучать в школе. Впрочем, они бы там поизносились и одрябли, потеряв столь драгоценное сияние настоящего человеческого достоинства. А книга именно об этом.
О явлении могучего качества человеческого духа и воли – умении побеждать собственные поражения. Превращая оплакивание связанных с ними утрат в слезы умиления и надежды. Делая фиаско триумфом. Отступление – штурмом. Гимном всесилию слабых физически, но сильных духом людей.
"Если бы мы остались живы, - вынесена на...

"Эти нескончаемые русские слова!.." - пожалуй, главная мысль этого вымученного всем на беду шедевра. Препарирование стада оголтелых насекомых и раздувание их значимости до мессианских масштабов. Если бы автор был чуть более самокритичен, то обошёлся бы в названии книги единственным числом и не замахивался бы на множественное. Глядишь, и что-то бы в России сложилось не в русле выдуманных здесь "пророчеств", и рассекреченных "аксиом". Скажем - самой русской из...

Эта странная и полузабытая книжка претендует в нынешние неспокойные времена на роль бестселлера. Как оправдать погрязшее в бесконечных войнах человечество? Всему виной, как утверждает здесь русский космист Чижевский - солнечная активность.

"И вновь и вновь взошли на Солнце пятна,
И омрачились трезвые умы,
И пал престол, и были неотвратны
Голодный мор и ужасы чумы",
запишет он в те же годы, когда сочинял этот краеугольный труд.

Чижевский проштудировал две тысячи лет...

Оруэлл сочинял в конце 40-х годов антиутопию, а вышло пророчество. Читаешь - аж мурашки по коже. Будто сегодня написана. Министерство любви, Министерство мира, Министерство правды... А в сумме - изощренное людоедство. Страшно узнавать самих себя в этом зеркале. Страшно, но приходится. С ужасом и позором...
Если бы проникнуться этой вещью лет этак 30 назад, а лучше 40, то мы бы, глядишь, не оказались там где сейчас находимся .
Ещё важный момент - классический "новомировский"...

Интересный феномен: книга одного из последних гуманистов Европы об одном из самых первых из них. Оба - проповедники христианского мира, страстные отрицатели войн, ненависти, односторонности, ограниченности. Цвейг, как и Эразм - стойкие критики любых идеологий, рождающих фанатизм и конструирующих в итоге неизбежное насилие. Оба потерпели прижизненный крах своих гуманистических идеалов: Эразм дожил до казни своих ближайших единомышленников Беркена, Мора, Фишера, Цвингли; Цвейг - до печей...

Считается, что для детей надо писать, как для взрослых, только лучше. Это сложно. От того так мало у нас настоящих детских писателей. Пересчитать - хватит пальцев одной руки. Потому, когда к ним прибавляется хотя бы ещё один - это праздник. Маша Рупасова нам его и подарила: и детям, и их родителям, и даже нам - дедушкам и бабушкам. Внук и внучка уже разговаривают её рифмами. Те, как бы сами напрашиваются из детских уст. Да и из взрослых - тоже. Скажем, прекрасная миниатюра из этой книжки...

Книга замечательная! Во-первых, всё это уже читалось в более ранних изданиях. Каждая вещь - образчик настоящей современной русской литературы! Перечитывал многократно. Во-вторых, в общем сборнике проза Максима Осипова приобретает ещё более мощное и пророческое звучание. В-третьих, постигшее автора в настоящие трагические времена красноречивое молчание указывает на принадлежность осиповской прозы не только к высоким литературным, но и не менее , а может, более весомым нравственным...

В сентябре 1867-го после очередной, миллионной наверное, доработки Карл Маркс, наконец, отдаёт главный труд своей жизни в набор. В конце месяца в Гамбурге «Капитал» выходит из печати. Скромным - тысячным тиражом. Чтобы вырасти к середине следующего века до тиражей астрономических.
В пухлом фолианте немецкого гения раскрыт секрет всех сокровищ мира: бывших, настоящих и будущих. Мир сотрясает острое желание припасть к источнику знания о существе богатства. К откровению от золотого Тельца. К...

Одних поэтов читают, другими - дышат. Юрий Левитанский принадлежит ко вторым...

Мудрый философ, тонкий лирик, изысканный стилист Юрий Левитанский не сразу, не вдруг, не шумно, не броско, но твёрдо, скромно и надёжно вошёл в историю советской поэзии. Шагнул прямо с фронта умудрённым жестокой военной мудростью, отмеченным боевыми орденами и медалями, 20-летним ветераном.

…Но шинелка на мне починена,

нигде ни пятна.

Ребятишки глядят почтительно

на мои ордена…

Пришёл поэт со...

Замечательная книга о самобытном русском мудреце. Автор - один из самых авторитетных исследователей русского космизма. Основоположником которого Николай Федоров и считается.
Про него мало, что доподлинно известно. Хотя жил страшным скромником и библиотечным анахоретом не так уж и давно – практически вровень с Толстым. Даже был временами с ним накоротке. Во всяком случае – до богохульных выходок графа. Притягивал своей философией воскрешения Достоевского и Владимира Соловьева. Вдохновлял...

Книга не перестает быть актуальной...
"Микроб чумы никогда не умирает, никогда не исчезает, - предостерегает нас Альбер Камю, - он может десятилетиями спать где-нибудь в завитушках мебели или в стопке белья, он терпеливо ждёт своего часа в спальне, в подвале, в чемодане, в носовых платках и в бумагах, и, возможно, придёт на горе и в поучение людям такой день, когда чума пробудит крыс и пошлёт их околевать на улицы счастливого города".

Короче всё начинается с крыс. Однажды они...

Пятигорский сочинял сложную прозу. Многим его романы не нравились. Даже – друзьям. Скажем комментариев к его эпохальной «Философии одного переулка» можно насчитать куда больше, нежели самих страниц этого спорного произведения. Что хотел сказать автор сказанным? Правдивы ли персонажи или нет? Если правдивы, то – насколько? Если выдуманы, то – в какой степени? Сотни вопросов к нескольку десятку станиц текста. Впрочем, не столько текста – сколько фиксированных вспышек мышления. Подчас – чужого. К...

Книга архиактуальная именно сейчас.
"Становясь анархистами, – пишет в своей бессмертной автобиографии Петр Кропоткин,– мы объявляем войну не только отвлеченной троице: закону, религии и власти. Мы вступаем в борьбу со всем этим грязным потоком обмана, хитрости, эксплуатации, развращения, порока – со всеми видами неравенства, которые влиты в наши сердца управителями, религией и законом. Мы объявляем войну их способу действовать, их форме мышления. Управляемый, обманываемый,...

Книга - практически идеальный путеводитель по творческим закоулкам и магистральным философским путям гениального художника . Как давно стало ясно - не только потрясающего живописца, но и блестящего литератора. Насыщенный и талантливый эпистолярий Ван Гога - вполне достойное дополнение к его изобразительным шедеврам. Одно дело лицезреть полотна художника изолированно и, что называется, "вглухую", и другое дело - в сопровождении захватывающих письменных посланий автора по изображаемым...

Может цвета и другие, но восхитительный Памук - тот же самый. Если в своих блестящих романах он глубокий мудрец и заворожительный рассказчик, то здесь - как будто близкий друг и интересный собеседник. О чем беседы?.. Да, о жизни, как всегда. Его великого турецкого писателя и нашей с вами, которую Памук, кажется знает лучше нас. Здесь он берет читателя за руку и ведёт его узкими тропами рассуждений о судьбах Европы и её близких и дальних окраин (хоть той же Турции, хоть той же России)....

Купил жене в подарок (потому что - Генис), а не могу оторваться сам (потому что всякий раз, с досадой откладывая, беру книгу в руки заново). Очень субъективно. Как всегда, стильно. Местами глубоко. Где-то - не очень. Да оно и понятно: высказаться о Ленине, Бродском, Кафке, Иисусе Христе или Стиве Джобсе на полутора страницах текста - задача непростая. Тут напрашивается либо двухтомник в 800 страниц, либо афоризм в полторы строчки.
Многие персонажи, преломляясь в оптике автора, едва...

Василий Белов вошёл в русскую литературу с тем, с чем каждый из самых даровитых отечественных писателей мечтал бы её покинуть — с бесконечно талантливой, грустной, нежной, светлой, правдивой и горькой песней о жизни русского человека, крестьянина (хотя получилось не о жизни его, а скорей — его изживании) — «Привычное дело». С не менее жизненно сочными и литературно совершенными — «Плотницкими рассказами». Взять такую высокую писательскую ноту в самом начале литературного пути было дано не...

На рассказы Юрия Казакова напрашивается только одна рецензия: без этой прозы русская литература осиротела бы.
И тем не менее...

Когда из рядового семинарского задания в институте вырастает литературный шедевр – один из первых рассказов Юрия Казакова «На полустанке» — становится ясно, что в классической русской прозе зазвучал новый свежий голос. Голос этот стал брать одну литературную высоту за другой. Заполнил собой значительную часть пишущего пространства. Дал повод сравнивать себя то с...

Умная книжица. Смелая. Точная. Стильная. И, как сказал бы один известный классик, "архисвоевременная". Вполне годна для разбора на цитаты. "Война превращает обычное население в мирных жителей", "Тыл повседневности - кривое зеркало необъявленного фронта, на котором теряются солдаты", "Короновирус, который нас терзает - это тоже народ, подобно когда-то терзавшим половцам и печенегам", "Война - конвейер по производству трупов", "Для...

В книге практически всё на "хорошо с плюсом" (а иллюстрации и полиграфия и вовсе на "отлично"), за исключением одного - названия. Понятно, что - реверанс в сторону былой славы русской словесности, но сегодня это воспринимается не менее иронично, нежели вся подборка крылатых выражений из этой забавной книги. Осталось и его ("великий и могучий...") соответствующим образом обыграть талантливому автору, и тогда всё встало бы на свои места. Зря кипятятся бдительные...

Для стремительно теряющей актуальность русской литературной классики - чем не выход... Одноразовые вещи - это то, что нужно сейчас. Не стал бы присоединяться к дружному хору бросающих камни в автора. Мол, не оправдал надежд...Русская действительность сегодня характерна тем, что в ней не смог бы оправдаться даже Пушкин. Ждать нового Толстого-Достоевского сейчас - большущая ошибка. Мы не знаем, что делать с прежними... Разве что, как пришедший к грустном финалу герой романа, переместиться вместе...

Астрид Линдгрен вспоминала, что когда поставила точку в последнем из рассказов о маленьком Эмиле, то села и расплакалась. Так плачут люди, когда прощаются с ушедшем детством, понимая, что самое лучшее и светлое в твоей жизни навсегда останется в прошлом: где-то в стороне, в маленьких уединенных хуторках и отдаленных селениях, в деревянных домиках, окруженных старыми вишнями и полевыми цветами, в нежных ласках натруженных крестьянских рук отца, в заботливых домашних хлопотах мамы.

Ты...

Не помню точно, сколько раз я читал и перечитывал этого «Карлсона». Сначала — сам, потом — с детьми, а теперь — уже и с внуками. Если скажу «сто раз» — боюсь, что сильно преуменьшу. Также — «Пеппи Длинныйчулок». Или – «Эмиль из Лённеберги». Точно знаю, что такие книги не читают. Такими книгами живут. Точнее — созданным в них особым миром, на редкость точно созвучным с миром приобщающегося к нему читателя.

Я не помню, чтоб в детстве ставил кого-либо из детских писателей выше Астрид Линдгрен....

Книга будто написана сейчас. С невероятно точным попаданием в ущемленный нерв ныне безумствующей военщины. Пугающе прозорливо предрекающая нынешний дубль военно-патриотической истерики, окончившийся для её первопроходцев в гитлеровской Германии вполне плачевно. "Всё что угодно лучше, чем война", - эти слова из книги Ремарка сегодня крайне актуальны во всём мире, хотя и не доходят никак до одурманенный пропагандой толпы, населяющей 1/6 часть суши.
Крайне полезная книга для тех, кто...

Трудно представить более актуальную на сегодняшний день книгу, нежели размышления двух великих мыслителей, авторов бессмертного антивоенного манифеста - Рассела и Эйнштейна - о безумии развязывания любых войн в современных условиях. Об истоках человеческой агрессивности и способах противостояния ей. О силе разума в борьбе с милитаристской заразой. О главном предназначении человека - творить, а не убивать.

"В драме человеческой жизни, - пишет здесь Эйнштейн, - самым ценным для меня...

Паустовского я полюбил поздно, но молниеносно. Не в школе, не после, а только сейчас. Вдруг – как ударило током. С опозданием, но – пускай. Точно помню: это были «Караси» из его «Повести о жизни» – великой, как оказалось, но малознаменитой саги о былом. «Он (карась) лежал на боку, – вытаскивал из закоулков своей необъятной памяти первую детскую рыбалку маэстро, – отдувался и шевелил плавниками. От его чешуи шел удивительный запах подводного царства. Я пускал карася в ведро. Он ворочался там...

Поздняя жесткая проза Нагибина, те же разруганные и расхваленные на все лады «Дневники» – пожалуй, самое верное чтение в нынешние непростые времена. Чтение вполне очистительное. Точнее – побуждающее к мужественному разбору нравственных завалов, что всё старательней человек громоздит на своем пути, подчас полностью закупоривая дороги в будущее. Хотя и обольщаясь при этом обманом бесконечно-безответственного настоящего. «Да я твердо уверен, — предваряет свою главную книгу Юрий Маркович, — что...

Потрясающе интересная, качественная и добротная книга. Для тех, кто уже "заболел" астрономией и тех, кто еще только готовится к встрече со звездным небом. Особенно - с помощю телескопа. В книге - подробнейшая экскурсия по всем главным астрономическим достопримечательностям. Начиная с посещения магазина астрономических приборов и до постижения самых тонких премудростей наблюдения звездного неба. Поначалу слегка отпугивающая цена книги сразу же по ее получении показалась более чем...

Удивительная книга замечательной женщины о выдающихся современниках. О великом муже, о великом отце, о талантливых и любящих детях, о всей на редкость сплоченной и дружной семье Капиц. О великом времени, что бурей пронеслось по этой, на удивление, щедрой на даровитых представителей, семье. О великих друзьях (Резерфорде, Дираке, Боре, Семёнове), которыми так умели окружать себя Капицы. О трудной судьбе жены гениального учёного, сумевшей стать надёжной ему опорой и даже защитой в самые...

Нереально интересная книга. Реально потрясающий автор. Корифей квантовой физики. Один из основоположников ее грандиозного воплощения - теории квантовой гравитации. Проще сказать - теории мироздания. Именно она - петлевая теория квантовой гравитации сегодня явный фоворит на роль объединителя ранее никак не стыкающихся великих учений - теории относительности и квантовой механики. Глубина мысли, изящный слог, необъятная эрудиция, тонкий юмор... Что-то знакомое мы уже встречали. Вот именно - вполне...

Он не дожил до возраста Христа ровно год. Но точно также умирал распятым – параличом и слепотой на инвалидной койке. Умирал многажды. Воскресал столько же. Даже после смерти не оставлял начатого: воскресать и умирать заново. Чтобы потом опять стряхнуть пепел забвения со своей судьбы. А за одно - и своих деяний…

Бунтовал против святош и сам был причислен к лику ангелов. Еще при жизни. Но уже после распятия. «Это – святой!» - произнесет один из Нобелевских лауреатов, его «идейных врагов»,...

Книга, действительно, о невероятных людях и их удивительной дружбе - гениальных физиках Фейнмане и Уилере. И тем печальнее - довольно дерганая, не всегда последовательная
с достаточным количеством невероятных, просто чудовищных ошибок. Кому они принадлежат - автору или переводчику - сказать трудно. Но в любом случае, называть то и дело Эйнштейна "австрийским физиком, а того чище - просто "австрийцем" - не следовало бы. Как и именовать президента Америки времён Второй...

Если вы панике и не знаете, за что взяться, чем занять себя в суровые короновирусные времена, откройте эту книгу и погрузитесь в дивные вопросы... мироздания. Не бойтесь - сформулированы они умно, тонко, стильно, я бы даже сказал - изящно. Аманда Гефтер сегодня, пожалуй, одна из наиболее одаренных пишущих леди. Ярко сверкнувшая, правда, не в традиционном для женского пера жанре любовных романов или страстных рифм, а в довольно экзотичном для романтично настроенных девушек разделах: квантовой...

Говорят, "дьявол кроется в деталях". По-моему это как раз о Северной Корее. Той, о которой рассказано в этой книге. НАСТОЯЩЕЙ, а не отретушированной. А потому - жуткой вдвойне. Люди живут на идеологической цепи. Едят рис не ложками, а поштучно. За чтение иностранное литературы - смерть. В т.ч. - за Шекспира, Толстого, Достоевского. Поездка северокорейца в любое место по стране - с разрешения спецслужб. Снимут с поезда без разрешения - искалечат. Поезда ходят с суточными опозданиями....