Лучшие рецензии автора | Рейтинг |
Поезд убийц | +44 |
Поселок на реке Оредеж | +22 |
Праздник лишних орлов | +6 |
Мертвый кролик, живой кролик | +5 |
Как он будет есть черешню? | +5 |
Новый роман Елены Михалковой полностью оправдал ожидания читателей, тем удивительнее было ознакомиться здесь (и не только здесь, а и на других платформах) с "рецензией" Майи Ставитской, профессионального книжного обозревателя, к мнению которого всегда раньше внимательно прислушивалась.
Впечатление такое, что обозреватель читала книгу вполглаза, иначе почему бы она задавалась вот таким вопросом (дальше цитирую Ставитскую): "Десять лет назад жена, невестка и мама двух...
Впечатление такое, что обозреватель читала книгу вполглаза, иначе почему бы она задавалась вот таким вопросом (дальше цитирую Ставитскую): "Десять лет назад жена, невестка и мама двух четырехлетних близнецов Нина пропала, да так и не была найдена, для ее поисков к Илюшину тогда обращались родственники (как он мог слышать ее голос?)."
Как? Да очень просто. Процитирую теперь роман Михалковой:
"– Так, что здесь происходит? – вмешался Бабкин. – Встреча старых друзей?
Нина отрицательно покачала головой:
– Мы никогда не виделись. Я даже не понимаю, как Макару Андреевичу удалось по нескольким словам...
– Ваши домашние видеозаписи, – сухо отозвался Илюшин, возвращаясь за стол. – Я изучал их много часов".
Сомневаться в компетентности (а главное, вдумчивости) обозревателя заставляет еще многое, но приведу лишь один пример. "...женщины старшего поколения, пожилые матери, заедающие жизнь взрослых детей - такой специфически российский, рассчитанный на аудиторию 40+ узнаваемый тренд, которого ни в западной литературе, ни в творчестве отечественных миллениалов нет", - пишет Ставитская.
Но позвольте! Тема "злой свекрови" знакома западной литературе со времен античности (в частности, любопытно использована Теренцием), блестяще продолжена европейской классикой - Гольдони ("Семья антиквариев"), Диккенс ("Дэвид Копперфилд" и др) и далее без счету. Что уж говорить про западно-европейский фольклор с его "злой королевой", губящей не только невестку, но и порою собственную дочь! Из современных зарубежных писателей рекомендую уважаемому обозревателю, например, романы Мишель Франсис и Сэнди Джонс, хотя вообще-то несть им числа... Об отечественных миллениалах не стану даже заводить разговор, иначе он выльется в многостраничную лекцию. Как многолетний эксперт российской молодежной премии "Лицей" прочитала весьма и весьма значительное количество романов про злых свекровей. И неоднократно встречаю их в опубликованных книгах молодых.
Рецензия Майи Ставитской представляется поэтому несправедливой, неуместно высокомерной и, повторюсь, попросту некомпетентной.
На первый взгляд может показаться, что предыдущий роман карельского прозаика Александра Бушковского "Рымба" был ярче, эффектнее - выигрышная тема Русского Севера, незаурядные описания северной природы и людей особой, "северной" судьбы. В новом романе писателя "Ясновидец Пятаков» дело происходит в небольшом провинциальном городе, герои его - вроде бы обычные горожане, занятые обычными делами... Но невзрачная ткань повседневности неожиданно разрывается и впускает в жизнь...
Истории жизни бывшего офицера, а затем бандита Алексея Темчинова по прозвищу Чингисхан, неудачливого поэта Михаила Медвежонка, самого Гаврика и его врага Петра Фомича, напичканного недопереваренной философией, сплетаются в клубок, как корни старого дерева. И разрубить его сможет только новое - и страшное - чудо.
Читая "Поезд убийц", окончательно убеждаешься, что Анаит Григорян не только блестящий прозаик, но и отличный переводчик. Роман захватывающий, перевод прекрасный. Читать обязательно!
Что для читателя главное в книге? Конечно, хорошо рассказанная интересная история. Умение показать психологию героев, проследить за их отношениями, от которых часто и зависит судьба.
В книге Виктории Лебедевой всё это есть, но есть и гораздо большее: глубокая вера в ценность отдельной человеческой личности, твердое убеждение в том, что для писателя она гораздо важнее любых политических потрясений и социальных катастроф. Трагическая и нелепая случайность чуть было не переломала жизнь героев...
В книге Виктории Лебедевой всё это есть, но есть и гораздо большее: глубокая вера в ценность отдельной человеческой личности, твердое убеждение в том, что для писателя она гораздо важнее любых политических потрясений и социальных катастроф. Трагическая и нелепая случайность чуть было не переломала жизнь героев повести «Как он будет есть черешню?» Движение истории (Истории) разделило выросших в советскую эпоху сестер, Татьяну и Ольгу, разбросало по разным странам (роман «Без труб и барабанов»). О том, как сложилась судьба каждой из них, читаешь с напряженным вниманием и постоянными всплесками узнавания себя, находя ответы на свои собственные вопросы к мирозданию. «…все эти люди будут просто жить дальше, – говорит о своих героях Виктория Лебедева, – и когда-нибудь обязательно умрут. Но от них родятся новые. <…> Мир погрузится в хаос и выйдет из хаоса. И погрузится, и выйдет. Задевая и раня многих – но, конечно, так никогда и не уничтожит всех».
У Виктории Лебедевой есть романы и повести и для взрослых, и для детей. И в магазинах её прекрасно написанные добрые книги («В ролях», «Девайсы и гаджеты», «Слушай птиц») не залёживаются. Рекомендую всем прочитать ее новый сборник «Как он будет есть черешню?», пока ещё существует такая возможность!
История, рассказанная в книге Анаит Григорян, разворачивается неторопливо, однако не отпускает читателя ни на минуту. Внимание автора к деталям создает убедительные характеры и неповторимую атмосферу повести. Краски ее неярки, но в ней видится - и чувствуется - свет. Рекомендую!
Книга, в которой сошлись прощание с матерью и первые открытия материнства.
Автопсихологическая проза о современной женщине. Рассказы и эссе в книге сложились в единый сюжет. От утраты к обретению, от сожалений и вины к прощению и принятию. Религиозная линия есть, но я бы не назвала ее навязчивой. Для автора, мне кажется, только с помощью этой линии возможно принять то, что не хочется принимать. И автор как раз пишет о том, как ей это трудно далось. Автогероиня Пустовой - та, кто "решила...
Автопсихологическая проза о современной женщине. Рассказы и эссе в книге сложились в единый сюжет. От утраты к обретению, от сожалений и вины к прощению и принятию. Религиозная линия есть, но я бы не назвала ее навязчивой. Для автора, мне кажется, только с помощью этой линии возможно принять то, что не хочется принимать. И автор как раз пишет о том, как ей это трудно далось. Автогероиня Пустовой - та, кто "решила учиться жизнь полюбить". И несмотря на горькое, пронзительное начало книги, радость жизни - наполненная, сложная - в ней проступает. Тексты Пустовой странно утешительны. Потому что она в этой книге в принципе стремится не утонуть в печали, а разобраться, понять, вернуть нарушенное доверие к жизни, судьбе, себе, Богу. Книга движется от хаоса к космосу. И космос семьи, любви, творчества автору удается заново собрать. Ее история – это путь к новым отношениям с жизнью, очищенным от обиды и страха.
Роман утверждает ценность жизни и показывает процесс нового собирания личности после крушения.
Отдельно отмечу язык книги. Метафоричный, чуткий к оттенкам смысла, соединяющий слова и мысли так плотно и неожиданно, что проза местами похожа на поэзию. Это настоящее самоисследование человека в новом опыте, одновременно и страшном, и радостном, так совпало, - при помощи литературы. Я бы даже не назвала книгу литературой док. Для меня это полноценно художественное произведение с сюжетом, преображением героя, прояснением картины мира, поэтичным неповторимым стилем.
Известный критик Валерия Пустовая пишет об этой книге: Александр Бушковский начал писать в тридцать шесть — как раз когда заканчивается возможность для автора участвовать в соискании молодежных премий «Дебют» и «Лицей», подавать работы на Форум молодых писателей России. К этому времени он уже человек со сложившейся биографией —
спецназовец в отставке, участвовавший в боевых операциях в Чечне, мастер-печник, в долгих и далеких командировках, где и связь пропадает, объездивший родную Карелию,...
спецназовец в отставке, участвовавший в боевых операциях в Чечне, мастер-печник, в долгих и далеких командировках, где и связь пропадает, объездивший родную Карелию, отец взрослого сына.
Зрелый мужчина, который вдруг находит слова для выражения хрупкости чувств, духовной маеты и острой нехватки правды, вторгающихся в его крепко сложенную жизнь.
«Праздник лишних орлов» — книга перехода, доказывающая, что настоящий мужчина — решающий, отвечающий за слова, преодолевающий себя — сегодня существо лишнее, уходящее, одной ногой шагающее в не наш, иной мир — туда, где судят последним судом по вечным правилам. Здесь же, на гражданке и в бизнесе, в обществе компромиссов и пустого выпендрежа, он никогда не дома. Его тянет уйти, сбежать — и гонит его на войну, в лес, в монастырь, в драку та же сила, которая владеет юродивыми и философами: жажда смысла и невозможность жить, правды не познав.
Недаром писатель называет своих героев «индейцами» — носителями ценностей куда более достоверных и прочных, чем те, что требуются для выживания в современном обществе.
Бушковский беспокоится не о том, как выжить мужику — а как сохраниться человеку.
Поэтому его проза, хотя ее можно назвать и северной, и поколенческой, и мужской, сопротивляется меткам-ограничителям. А писатель с редкой биографией воспринимается как один из главных голосов самосознания современной России.
Не знаете, что почитать?