Лучшие рецензии автора | Рейтинг |
Записки из подполья | +14 |
Родная речь: Уроки изящной словесности | +14 |
Трагедия господина Морна. Пьесы. Лекции о драме | +10 |
Обломов | +9 |
Письма русского путешественника. Повести | +7 |
Да, акция воистину с человеческим лицом. Еще 4 января покупала Историю искусств (скидка была тогда 6%) за 530 рублей, теперь же хотела еще парочку взять в подарок, а тут уже и праздничная скидка подоспела — вынь да положь 590 кровных как есть. http://www.labirint.ru/books/126213/
Если раньше в Лабиринте набирала всего, что нужно и не нужно, чего при моем ограниченном бюджете просто так в книжном не приобрела бы, а тут прозапас затаривалась, зная, что «учтется». Но время шло, и когда скидка...
Если раньше в Лабиринте набирала всего, что нужно и не нужно, чего при моем ограниченном бюджете просто так в книжном не приобрела бы, а тут прозапас затаривалась, зная, что «учтется». Но время шло, и когда скидка стала семь процентов, уже перестали маячить перед глазами и заветные пятнадцать, уже и не каждую неделю заказы оформляю. Уже и не горят глазки. Старею — копейки считать стала. Ну так копейка рубль бережет.
Очень симпатичное издание ;) Иллюстрации уже не буду предъявлять, поскольку отзыв Белого Кролика исчерпывающ. Вообще, хотя и много книг-билингв мною видано, я впервые сталкиваюсь с тем, чтобы публиковались сразу несколько переводов поэзии, раньше знала, что они могут сильно разниться, но не интересовалась подробностями, и теперь представилась возможность ознакомиться. Интересный эффект собирания стихотворения из частей-переводов. Наблюдаешь: что один переводчик приглушил, то другой подчеркнул,...
Что еще хорошего в издании — обложка дублируется супером, так что его можно без зазрения совести снять и уложить подальше на полку, на хранение: обычно под яркими суперами обложки книг мрачных тонов, и голая книга выглядит не так красиво, а если носить томик в сумке — вечно этот супер обдирается, что по прочтении жалко жуть как (печальный опыт красивого издания с ладошками: http://www.labirint.ru/books/150140/)
Кстати, в конце приятная статья о самом Блейке: без вычурностей, свежий незамутненный взгляд автора на биографию и творчество непопулярного у нас, но очень чтимого британцами романтика.
Издание, сразу видно, качественное, потому приятно держать в руках (что вдвойне приятно, зная о библиографической редкости опубликованных текстов). Под черной зеркальной суперобложкой — беленькая матовая, дизайн верстки на высоте, видна работа оформителей с цветом, бумага кипенная плотная, вкладка с цветными иллюстрациями на мелованной бумаге. Общее впечатление от сего увесистого тома — аристократично-глянцевитое, что набокофилу, конечно, придется страшно по душе. :)
Иллюстрации к изданию:
ОГЛАВЛЕНИЕ
Пролог
Часть первая. ДЖОН
Глава первая. Путешествие из Петербурга в Москву
Глава ВТОРАЯ. Избранник
Глава третья. Их сиятельство приехали!
Глава четвертая. Вирский
Глава пятая. Волчица
Глава шестая. Максим Максимыч
Глава седьмая Хмурое утро
Глава восьмая. Ненастье
Глава девятая. Половинкин проводит расследование
Глава десятая. Опасные связи
Глава одиннадцатая. Трактир на Пятницкой
Глава двенадцатая Майор Дима
Глава тринадцатая. Великий архитектор
Глава четырнадцатая....
Пролог
Часть первая. ДЖОН
Глава первая. Путешествие из Петербурга в Москву
Глава ВТОРАЯ. Избранник
Глава третья. Их сиятельство приехали!
Глава четвертая. Вирский
Глава пятая. Волчица
Глава шестая. Максим Максимыч
Глава седьмая Хмурое утро
Глава восьмая. Ненастье
Глава девятая. Половинкин проводит расследование
Глава десятая. Опасные связи
Глава одиннадцатая. Трактир на Пятницкой
Глава двенадцатая Майор Дима
Глава тринадцатая. Великий архитектор
Глава четырнадцатая. Три мушкетера
Глава пятнадцатая. Убить отца!
глава шестнадцатая. На всякого мудреца довольно простоты
Глава семнадцатая. Московский Вавилон
Глава восемнадцатая. Конец русской литературы ,т"
Глава девятнадцатая. Фабрика грез
Глава двадцатая. Дуэль В Нескучном саду
Глава двадцать первая В Москву! В Москву!
Глава двадцать вторая Половинкин спасает революцию
Глава двадцать третья. Преступление и наказания
Глава двадцать четвертая. Дрянь!
Глава двадцать пятая Молочные отцы
Глава двадцать шестая Генерал Дима и его команда
Глава двадцать седьмая Товарищи Офицеры
Часть вторая.
Ася
Глава первая. Молитва пастора Брауна
Глава вторая. Обломок Империи Глава третья. Дорожные разговоры
Глава четвертая. Живой труп
Глава пятая. Серафима
Глава шестая. Оборотни
Глава седьмая. Гнездо Чикомасовых
Глава восьмая. Поворотись-ка, сынку!
Глава девятая. Во чреве
Глава десятая. Женщина в белом
Г ива одиннадцатая. Фазенда
Глава двенадцати!. Идиоты
Глава тринадцатая. Конфликт интересов
Глава четырнадцатая. Смерть Максима Мансимыча
Глава пятнадцатая. Купание Красного Коня
Глава шестнадцатая. Выбор Половиннина
Глава семнадцатая. Человек-обезьяна
Глава восемнадцатая. Половинкин петит в Таиланд
Глава девятнадцатая. Добро пожаловать в ад!
Глава двадцатая. Сон Вирского
Глава двадцать первая. Конспираторы
Глава двадцать вторая. Воскресение Троцкого
Глава двадцать третья. Братья по крови
Глава двадцать четвертая. Накануне
Глава двадцать пятая. Одурачил!
Глава двадцать шестая. Святая вода
Глава двадцать седьмая. Недошивин делает заявление
Глава двадцать восьмая. Утро Монмартра
Глава двадцать девятая. Утро гуманное
Эпилог
Иллюстрации к изданию:
"Причина подполья" -- уничтожение веры в общие правила. Нет ничего святого".
Ф. М. Достоевский
С этой повести начинается философско-религиозный период русского реализма. Более того, героя, подобного этому, в мировой литературе не существовало, поистине гениальный Достоевский выводит на страницых невиданный доселе образ -- человека сознательного и умного, но лишенного свойств и характера, отчего он обречен безудержно страдать.
Повесть состоит из двух глав, первая --...
Ф. М. Достоевский
С этой повести начинается философско-религиозный период русского реализма. Более того, героя, подобного этому, в мировой литературе не существовало, поистине гениальный Достоевский выводит на страницых невиданный доселе образ -- человека сознательного и умного, но лишенного свойств и характера, отчего он обречен безудержно страдать.
Повесть состоит из двух глав, первая -- "Подполье" (герой рисует свои юные годы, рассказывает, как и почему он ушел в т.н. подполье) и вторая -- "По поводу мокрого снега" (об одной истории, свершившейся как раз в такую мерзкую непогоду). Первая глава полна парадоксальных, вызывающих признаний, отрицающих одно другое. "Подполье" может показаться трудным для восприятия, зато главу вторую обязательно читать даже тем, кто невсприимчив к экзистенциальным выкладкам и суждениям и не смог одолеть первой: она короткая, но невозможно терпкая, зубчатая, шершавая, липкая, засасывает и не отпускает. А уж отпустит -- как побитого. Рефлексия на грани саморазрушения.
Содержание
Трикотаж
c. 5-144
Темнота и тишина
c. 145-186
Пейзажи
c. 187-296
История моих народов
c. 297-544
Некрологи
c. 545-594
Заповеди
c. 595-637
Да, эпоха, да, отважная афинянка, да, зачитывалась в свое время. И всё же, это не исторический роман, а больше историко-философский и фантастический. Ефремов неплохо воссоздает ту эпоху, интерпретируя по-своему времена греко-персидских войн. Неплохо, чтобы увлечься той эрой, но что касается фактической части романа -- возникают сильные сомнения по поводу психологии людей того времени. О реальных Птолемее, Аристотеле, Александре всё же лучше судить не по этому роману, а историческим...
На момент написаний этого текста уже имелись две диаметрально противоположные рецензии. Подумалось выступить третейским судьей, проиллюстрировав в буквальном смысле некоторые из ценных советов, представленных в книге.
Однако замечу от себя, что слабо представляю, какой степени неадекватности надо быть мужем/женой, чтобы пытаться "сохранить любовь" такими вот пещерными методами. Приобрела это пособие маме: ей кто-то насоветовал, мол, кладезь интересностей там зарыт, столько...
Однако замечу от себя, что слабо представляю, какой степени неадекватности надо быть мужем/женой, чтобы пытаться "сохранить любовь" такими вот пещерными методами. Приобрела это пособие маме: ей кто-то насоветовал, мол, кладезь интересностей там зарыт, столько психологии обоих полов, в общем, должно было быть занятно. Мама немало удивилась этой скорей брошюре, признав, что еще во времена ее молодости такого толка советы печатались на обратной стороне отрывных календарей. Не стоит обольщаться и объемом в 145 страниц: кажется, что весь этот кладезь спокойно уместился бы в школьной тетрадке, если писать таки на каждой странице, без километровых отступов и пустых картинок с розочками и воркующими голубками. Впрочем, голубки едва ли не самое безобидное, что тут есть.
"Мир подобен книге, и тот, кто знает только свою страну, прочитал в ней лишь первую страницу". Байрон
Конец 18 века, во Франции назревает кровавая революция. Ничего об этом не подозревая, в 1789 году Николай Михайлович Карамзин, русский человек европейского толка отправляется в путешествие по Европе...
Карамзин как истинный энциклопедист с большой тонкостью передает все увиденное за границей, избирательно внося в свои очерки самое важное, самое показательное для Европы тех лет,...
Конец 18 века, во Франции назревает кровавая революция. Ничего об этом не подозревая, в 1789 году Николай Михайлович Карамзин, русский человек европейского толка отправляется в путешествие по Европе...
Карамзин как истинный энциклопедист с большой тонкостью передает все увиденное за границей, избирательно внося в свои очерки самое важное, самое показательное для Европы тех лет, фильтруя огромный поток нахлынувших впечатлений от поездки, продлившейся 18 месяцев. Салонные парижские дамы, острумные аббаты, уличные крикуны, поэты, художники, ученые, прусские офицеры, английские купцы, немецкие студенты, -- вся эта пестрая толпа предстает, как живая, пред читателем на страницах книги. Очень интересны и портретные характеристики крупнейших лиц эпохи, которых выводит наш путешественнику (а некоторых из них ему даже удалось застать). Среди них имена Ричардсона, Стерна, Шекспира, Гете, Шиллера, Лессинга, Вилланда, Руссо, Рафаэля и других.
В свое время эти "Письма" легко и приятно познакомили с Европою русское общество, но и сегодняшнему читателю будет небезынтересно заглянуть в тот мир, понять, чем была когда-то наша старушка соседка для русского человека.
Фабула напоминает "Обрыв" Гончарова, из-за этой похожести у этих двух титанов золотого века возник даже спор, который разрешился разрывом двух друзей. Это произведение Тургенева отличается и классической простотой и в то же время глубокой разработкой характеров. Высота чувств, переживаний, позиций - немыслимая. Итог - катарсис, тихая, светлая грусть.
Горькая правда русской жизни, прекрасный слог, задушевные русские пейзажи, от которых почему-то становится светло. "Записки охотника" по достоинству могут быть названы художественной летописью русской народной жизни. Основная тема их -- взаимоотношения крестьян и помещиков при крепостном праве. О жизни крестьянства, о судьбах людей из простого народа, о гибели народных талантов, о жестокости старост и помещиков.
Трудно себе представить, что по классическим русским произведениям, набившим оскомину буквально всем в школьные годы, можно написать книгу, которая по увлекательности даст фору хорошему детективу.
Еще один момент - оформление. Книга стилизована под учебник для средних классов - твердая бумажная обложка, тканевый переплет, картинка, какие печатали в свое время на учебниках, главы представлены в виде параграфов. Вот только бумага хорошая, белая - приятно перелистывать. Чувствуется, что...
Еще один момент - оформление. Книга стилизована под учебник для средних классов - твердая бумажная обложка, тканевый переплет, картинка, какие печатали в свое время на учебниках, главы представлены в виде параграфов. Вот только бумага хорошая, белая - приятно перелистывать. Чувствуется, что издание подготовлено с любовью и большим вкусом.
Книга гармоничная - во всех аспектах. Поистине изящная словесность - не обманули ожиданий.
Новеллы О.Генри на протяжении вот уже ста лет привлекают читателя добрым юмором, оптимизмом, любовью к «маленькому американцу», вызывая интерес и сочувствие к жизненным перипетиям клерков, продавщиц, бродяг, безвестных художников, поэтов, актрис, ковбоев, мелких авантюристов, фермеров.
Ярким примером оригинального стиля О.Генри является повесть «Короли и капуста», в прекрасном переводе Чуковского.
Нет, я отказываюсь понимать, как можно не влюбиться в Гончарова, с его поразительным умением заглянуть в подкорку, выудить оттуда и причины, и мотивации, и отговорки -- не действия, но Бездействия. Я отказываюсь понимать, что это, как хотите, обломовщина русской души, Гончаров -- наднациональный писатель, так точно, так емко, так аккуратно и безобидно прорисовал того, кто кроется в каждом из нас.
Ведь, находясь в блаженном бездействии, нет-нет, да и оправдаешь себя иной раз, что "не я...
Ведь, находясь в блаженном бездействии, нет-нет, да и оправдаешь себя иной раз, что "не я такой -- мы такие", и сошлешься на Ивана Лександрыча и его Илью Ильича, да и успокоешь совесть, внезапно проснувшуюся.
А чего стоит только картина маслом детства Илюшеньки в безмятежной Обломовке. Один из самых уютных романов в русской литературе.
Что бы ни просиходило, сколь драматические события не разворачивались бы на страницах книги, герои, эти "три веселых друга", ни на кого и ни на что не обижаются, не вредничают, а принимают всё с изрядной долей юмора.
После прочтения даже захотелось самой пройти по этому маршруту.
Если оставить за скобками и так уже всем известный аргумент (тот самый английский юмор в лучших его традициях), то книга оказывается еще и забавным путеводителем по Темзе.
С дебютом Владимира Перекреста: увлекательно пишет, хоть и первая его законченная книга, но большой журналистский опыт в расследованиях ощутим. Читается на одном дыхании -- неважно, сторонником или противником Ходорковского вы являетесь. Вопрос -- как всё устроено в мире, где правит бал этот пресловутый buisness? Становление, взлеты, падения, решение непосильных задач и цена расплаты. Ответы -- в книге.
Очень доходчиво и увлекательно, на примерах и историях из жизни, Митта расказывает о кино, о его драматизме, о его составных частях. Меня эта книжка очень вдохновляла. Пока я ее читала, мне тут же приходили в голову идеи, как усовершенствовать искомый сценарий, как вообще нужно работать, в целом, как и что делать.
Эта, пожалуй, стартовая книжка для любого кино-сочувствующего.
Иллюстрации к изданию:
Не знаете, что почитать?