Лучшие рецензии автора | Рейтинг |
Волшебная гора | +71 |
Лунный парк | +24 |
Охота на Снарка | +17 |
Игра в классики | +13 |
Эдем | +7 |
Прекрасное оформление.
Неплохая книга. О многом. Она очень объемна по содержанию.Каждый найдет что-то свое. Есть ,так называемая, нетрадиционная любовь. Есть тема семьи и близких людей.Каково это-когда самый близкий человек становится очень далеким? Тут есть кролик..-бог и друг.Есть большие победы и расстраивающие поражения.Взлеты и падения.В общем-то,как в жизни обычной семьи. Интересно читать.
Когда я поняла,что читаю книгу ●Джоджо Мойес● было уже поздно... За плечами оказалось несколько часов и 220 страниц. Я всегда панически боялась книг этого автора и его блевотные по описанию истории. И легко их избегала, благодаря обложкам с одинаковым оформлением. Эта обложка отличается от других. Эта книга мне безумно понравилась. Не берусь записывать ее в любимые, но эта легкая, непринужденная, по доброму наивная и местами грустная история мне ПОНРАВИЛАСЬ. Я провела пару...
Главная героиня -молодая девушка, обстоятельства принуждают ее работать уборщицей в домах богатых. И нет,это не Джейн Эйр. 😂на плечах Джесс двое детей от человека, которому до них троих нет дела. Дома все непросто. Старший сын не является родным сыном Джесс,а младшая дочка обладает исключительным математическим складом ума,который заинтересовал одну из лучших частых школ города. Маленькой Танзи предлагают гранд на обучение у них с выплатой 90% расходов. Но остальные 10 все таки должна покрыть мать. Казались бы, такой шанс нельзя терять и что такое 10 процентов...но оказывается, что Джесс должна выплатить за все сборы около 2 тысяч фунтов. У уборщицы с двумя детьми вряд ли найдется такая сумма сразу. И не нашлась. Отец Танзи как обычно отказывается помогать. И тут на помощь приходит очень хороший школьный учитель,который рассказывает Джесс об олимпиаде по математике, на которой можно выиграть 5 тысяч. За первое место. Порвет ли всех Танзи? Но,стоп. Для этого нужно ехать в Шотландию!
Это самая самая завязка сюжета, к которой скоро присоединится еще один человек с добрым сердцем и плотно набитым бумажником, но тут уж вы читайте сами. 😊
Понравился стиль автора, помогающий понять,как воспринимают мир все участники путешествия. Главы чередуются и меняется действующее лицо. От этого сюжет динамичный и оторваться просто невозможно.
Книга книжечка, как хорошо, что ты мне попалась 🙌🙌🙌
Пробелы, связанные с историей своей страны надо восполнять, а читать учебники истории многие не готовы, поэтому стоит начать со Старикова.
В этой книге рассказываются события, происходящие на мировой арене, начиная с 18 века. Войны, союзы, правители государств. Кто виноват во всех этих войнах, почему Россия в них ввязывалась и кому все это было выгодно. Те, кто знаком с историей хоть немного, смогут найти в этой книге много непривычных, а порой и шокирующих подробностей и фактов. Те, у кого с...
В этой книге рассказываются события, происходящие на мировой арене, начиная с 18 века. Войны, союзы, правители государств. Кто виноват во всех этих войнах, почему Россия в них ввязывалась и кому все это было выгодно. Те, кто знаком с историей хоть немного, смогут найти в этой книге много непривычных, а порой и шокирующих подробностей и фактов. Те, у кого с историей совсем плохо, смогут почерпнуть знания в этой области.Книга написана действительно интересным, не сухим и заумным языком, а порой и вообще читается на одном дыхании как приключения.
Главный герой писатель Брет Истон Эллис беспечно прожигает свою жизнь, купается в лучах славы и ни о чем не заботится. Но всему хорошему приходит конец, и он обнаруживает, что денег осталось мало, наркотики почти уничтожили его, новая книга не пишется и никому он в общем-то не уже не нужен. Выход герой находит в лице старой возлюбленной Джейн и сыне Робби. Собственно книга о том, что вышло из их семейной жизни. Эллис переходит на другой уровень в этой книге, по сравнению с предыдущими...
Сильнейшие эмоции.
О чём книга «Лунный парк»? Да, пожалуй, обо всём. В ней столько сюжетных линий, объединённых одним человеком, что к завершению чтения остаётся осязаемое ощущение перебора. По порядку:
Эта книга – порнографический триллер о жизни одинокого человека - законченного алкоголика, наркомана, сексуального террориста. Понимающего толк в первом и втором, и никогда не отказывающего себе в третьем (объект терроризма совершенно не важен).
Эта книга – пособие по семейной психотерапии. Разбор одного клинического случая о том, как разорванные семейные связи способны разнести в прах жизнь нескольких поколений.
Эта книга – культурный и социально-психологический срез образа жизни американской элиты (я думаю и наша недалеко от этого ушла), потонувшей в иллюзиях и псевдообразах счастья, единственной дорогой к которым стали килограммы антидепрессантов.
Эта книга – мистика. Да и то скорее не потому, что часть событий в ней носит явно потусторонний характер, а потому что рационально объяснить, как можно было так увлекательно всё происходящее описать невозможно.
Это книга – умелый и циничный PR-ход от человека, подарившего миру «Американского психопата». Если вы её не читали, то удержаться хотя бы от просмотра фильма ну очень проблематично.
Это книга – автобиография. Автобиография одного из самых талантливых и эпатажных авторов современности – Брета Истона Эллиса.
Это легендарная книга великого англичанина. Пересказывать сюжет – дело всегда неблагодарное, так что ограничусь вот чем: совершенно разношерстная компания отправляется в путешествие, цель которого – найти Снарка. Как признавался сам Кэролл, он понятия не имел, что из себя этот самый Снарк представляет. 18 июля 1874 г Кэрролл пишет: "Как-то летним солнечным днем я бродил в одиночестве по холмам, и вдруг мне в голову залетела одна-единственная строка "Потому что Буджумом был...
Поскольку передать все хитросплетение смыслов в этом совершенно сюрреалистичном произведении безумно тяжело, спасибо издателям – в книге присутствует целых 4 (!!!) варианта перевода. Читать книгу непременно надо за один раз, чтобы сразу, пока в голове еще есть предыдущий вариант, приникать к последующему.
Вначале выбираешь способ чтения. И помнишь, что пути назад не будет.
Сперва я прочла 56 глав подряд. А потом принялась прыгать по клеткам классиков, по-новому открывая уже прочитанные страницы; рисовать образ писателя Морелли, читая его записи о так и не написанной книге: насмешка над литературой, отсутствие занимательности, разорванность повествования. Совсем не странно, что кое-что из этого мы находим и в самой «Игре…». Кортосаровская мореллиана.
«Игра в классики» — это книги в книгах,...
Сперва я прочла 56 глав подряд. А потом принялась прыгать по клеткам классиков, по-новому открывая уже прочитанные страницы; рисовать образ писателя Морелли, читая его записи о так и не написанной книге: насмешка над литературой, отсутствие занимательности, разорванность повествования. Совсем не странно, что кое-что из этого мы находим и в самой «Игре…». Кортосаровская мореллиана.
«Игра в классики» — это книги в книгах, это сплетение словесных форм. Тут и пьеса, и запись голоса на пленку, и письмо между строчками романа – так, что ты можешь прочесть и само письмо, и посторонний роман. В пространстве книги герои забавляются играми в «кладбище слов» и «вопросы-на-весах». Здесь цирк может в одну ночь сменится сумасшедшим домом, где работники-смотрители сами напоминают сумасшедших или заключенных.
...через безумие, наверное, можно обрести рассудок, если только это не тот рассудок, который все равно погибнет от безумия.
«Игра в классики» — книга гипнотическая. Вначале я влюбилась (неслучайные встречи Оливейры с Магой на улицах Парижа, притягательные образы), затем ужаснулась (перед главой 14 я так и написала в книге: «Не перечитывать»), потом осознала, что мне необходима очередная порция «Игры…». Чтение со словарем в этом случае – дело неизбежное, если хочешь хоть как-то разобраться в обилии неизвестных слов и имен. Ищешь определение антропофании, а потом клетки уже твоих собственных классиков уводят тебя к теофании – и вот ты уже читаешь о личном и безличном богоявлении, и, может, ускачешь куда и дальше…
Сюжет? Скорее важно то, как события книги видит и оценивает главный герой романа – Орасио Оливейра. Для себя он – вне окружающей действительности, он «иной», и эта «инаковость» намеренная. Постоянная рефлексия. Бесчувственность или боязнь? Боязнь ответственности и признания в собственных чувствах, ибо слишком далеко зашел в собственных мыслях. Диспуты в Клубе Змеи – интеллектуальное родство, но нет привязанности. Отрицание любви к Маге – то же отчуждение, обособление, самость. Но к чему это ведет? К взгляду вниз из окна и мысли сделать шаг из.
Мага сравнивает Орасио с наблюдателем картин:
«Ты вроде наблюдателя, будто в музее смотришь на картины. Я хочу сказать, что картины – там, а ты – в музее, и близко, и далеко. Я для тебя – картина, Рокамадур – картина. Этьен – картина, и эта комната – тоже картина. Тебе-то кажется, что ты в комнате, а ты не тут. Ты смотришь на эту комнату, а самого тебя тут нет».
Орасио хочет быть активным зрителем. Но он не верит в себя и тем самым боится действия. Для него лучше не познать истины, чем обмануться. Поэтому он кажется себе зрителем, который не может лицезреть спектакля, словно у него завязаны глаза. И Оливейра ищет, ищет свое сообщество желаний и свое Небо, то самое Небо, которое венчает классики. Именно с этой детской игрой Орасио сравнивает головокружительную погоню за призрачным счастьем. Ошибешься – начинай все заново. Начнет ли Оливейра?
P.S. Пока читала книгу, натолкнулась на песню с одноименным названием Rayuela (исполнитель — Gotan Project). В ней речетативом зачитываются отрывки из 7-й главы книги Кортасара, очень чувственной главы о поцелуе.
Ты смотришь на меня, смотришь на меня из близи, все ближе и ближе, мы играем в циклопа… Мои руки ищут твои волосы, погружаются в их глубины и ласкают их, и мы целуемся так, словно рты наши полны цветов, источающих неясный, глухой аромат, или живых, трепещущих рыб. И если случается укусить, то боль сладка, и если случается задохнуться в поцелуе, вдруг глотнув в одно время и отняв воздух друг у друга, то эта смерть-мгновение прекрасна. И слюна у нас одна на двоих, и один на двоих этот привкус зрелого плода, и я чувствую, как ты дрожишь во мне, подобно луне, дрожащей в ночных водах.
Бывают романы самочитальные, как
самоигральные пьесы. Лёгкие, естественные, родные и близкие. "Волшебная
гора" не должна бы относиться к их числу ни по объёму, ни по странной
философии, ни по мрачности предмета: санаторий для чахоточных, куда как
мило! А вот поди ж ты, как быстро и радостно мне читалось. Видно, роль
сыграл личный опыт; до "синего Генриха" дело моё не дошло, однако
ажиотаж ежечасного измерения температуры знаком до слёз.
Ах, вам ещё не представили...
самоигральные пьесы. Лёгкие, естественные, родные и близкие. "Волшебная
гора" не должна бы относиться к их числу ни по объёму, ни по странной
философии, ни по мрачности предмета: санаторий для чахоточных, куда как
мило! А вот поди ж ты, как быстро и радостно мне читалось. Видно, роль
сыграл личный опыт; до "синего Генриха" дело моё не дошло, однако
ажиотаж ежечасного измерения температуры знаком до слёз.
Ах, вам ещё не представили Синего Генриха? Ну, так это банка для
мокроты. Немая сестра - градусник без делений. Дезертировать под знамёна
- прервать лечение. Moribundus - тот, кто вскоре умрёт.
Из-за личного опыта, будь он неладен, идиотски завидую Гансу Касторпу и
его друзьям по несчастью. Ах, в юности, в первом цветении взять
тайм-аут, и, пока сверстники брязгаются в болоте страстишек, карьерочки,
попоек, тихо смотреть на них с Горы. Хотелось написать "поплёвывать",
но Ганс не тратит сил даже на плевки. Этот юнец, чью обычность,
стандартность Манн тонко подчёркивает, в тепличной, оторванной от всяких
там животрепещущих проблем обстановке обрёл и наставников, и
оппонентов, и верных товарищей, и великодушного соперника, и святую
любовь. Джентльмены, прочтите "Волшебную гору", подборка прекрасных дам
хоть скорректируется. Клавдия Шоша [Chaud chat, тёплая кошка?], она...
Не упустите знакомства.
Романище просторен, высок, напоён целебным горным воздухом. Отдыхайте по
своему вкусу. О мадам Шоша я уже предупредила, можете следить за
судьбой серебряного карандашика. А можете послушать дискуссию между
высокоумными Сеттембрини и отцом Нафтой - но осторожнее, один фашист,
другой хуже фашиста. Похихикайте в кулак над Штёрихой, повосторгайтесь
мингеером Пеперкорном, он это любит. Хотите, доктор даст вам книжки по
биологии, а то полюбуйтесь пейзажами, тоже очень способствует. А тут у
нас морг.
Один из наиболее дрянных и, соответственно, наиболее популярных
риторических вопросов - это всем известное "А чего добился ты?" Если от
чтения "Волшебной горы" должно произойти морально-нравственное
последствие, пусть это будет отказ от "чего добился ты?" Чего добились,
допустим, Фернандо и Лауро, с кровавой пеной на устах взывавшие к
испанской стойкости, или их мама, прозванная Tous-les-deux? Чего
добилась Натали фон Малинкрод, заживо разлагающаяся, как Иов на гноище,
но не забывающая повязать плешивую голову косыночкой? Чего добилась
kleine Leila: вот мать шепчет о "невинном маленьком флирте", "видных
кавалерах", а вот уж в палате курят пресловутым Н2СО? Чего добился
Ротбейн: умер, сохранив в целости рёбра? Чего добилась фрау Циммерман:
испустила дух в объятиях мужа, удостоясь эпитафии "дурища
необыкновенная"? Чего добился Иоахим, а как добивался - под знамёна-то?
Или вот девочка - чего добилась?
В минуту, когда священник переступает порог, кто-то в комнате взвизгивает отчаянно, пронзительно три, четыре раза подряд, а потом начинается крик, беспрерывный, несмолкающий, он вырывается из широко раскрытого рта, знаешь, вот так: "Аа-ааа..." И в этом крике такая жалоба, такой ужас и негодование, что передать невозможно, а мгновениями - раздирающая сердце мольба. И вдруг этот крик становится глухим и далеким, точно он опустился в землю и доносится из глубокого погреба... возле изголовья столпилась кучка людей, - конечно, родители и близкие, - и они уговаривают, склонившись над постелью, а на ней видно только что-то бесформенное, и оно молит исступленно, негодует, брыкается...
- Ты говоришь, она брыкалась?
- Изо всех сил! Но все было напрасно. Она вынуждена была причаститься Святых Тайн.
Кто чего добился, для Горы, как и для наиболее мудрых её обитателей,
имеет исчезающе малое значение. Дай-то Бог поймать момент, когда уже не
стыдно перестать рыпаться, но до этого момента - обязательно рыпаться.
Пусть бой и неравен, борьба безнадежна. Вот Карин, одна из эпизодических
героинь, - её статус скоро переменится на moribunda, - любуется своей
будущей могилой (опекун скуп, домой хоронить не повезёт).
В этой обители последнего упокоения, где-то среди тесноты надгробий, они увидели местечко длиной как раз с человеческое тело, между двумя могилами с металлическими венками, и невольно все трое приостановились перед ним. Так стояли они, девушка немного впереди своих спутников, и читали горестные надписи на камнях: Ганс Касторп - в непринужденной позе, скрестив руки на груди; его рот приоткрылся, взгляд стал каким-то дремотным; молодой Цимсен - весь подтянувшись и не только строго выпрямившись, но даже слегка откинувшись назад, причем оба с двух сторон одновременно заглянули тайком в лицо Карен Карстед. Но она все-таки заметила их взгляды и продолжала стоять, скромно и смущенно, слегка наклонив голову набок, потом улыбнулась напряженной улыбкой и быстро заморгала.
Да, так и следует. Скромно, смущённо, с напряжённой улыбкой - все смотрят! - и без боязни, почти, почти без боязни.
"Я опасался, что в присутствии благородства вы захотите навести тут порядок, что в переводе на язык практики означало бы террор". ©
Продолжаем знакомство с творчеством Станислава Лема.
В этот раз вместе с экипажем состоящим из 6 человек мы терпим крушение на абсолютно неизведанной планете под названием Эдем. О ней, конечно, есть какие-то общие сведения, которые, правда, совсем делу не помогают. И тогда наши путешественники начинают исследовать планету, параллельно пытаясь починить...
Продолжаем знакомство с творчеством Станислава Лема.
В этот раз вместе с экипажем состоящим из 6 человек мы терпим крушение на абсолютно неизведанной планете под названием Эдем. О ней, конечно, есть какие-то общие сведения, которые, правда, совсем делу не помогают. И тогда наши путешественники начинают исследовать планету, параллельно пытаясь починить ракету, чтобы вернуться домой.
Сказать, что книга меня тронула значит ничего не сказать. В этой небольшой книге так много: и поведение людей в непредвиденной ситуации, и неизведанные существа, которых практически невозможно понять, и нереальный пейзаж другой планеты.
Мне сложно описать свои эмоции, но книга очень четко раскрывает мысли людей на расы других существ, которые кардинально отличаются от нас. Я очень рада, что открыла для себя этого прекрасного автора.
Многие говорят, что Плоский мир - это плоский юмор. Не могу согласиться с этим, но в этой - самой первой книге автора - я чувствовала, как начинаю раздражаться. Не от юмора ("Демон нервно кашлянул. Демоны не дышат; тем не менее в жизни каждого разумного существа, дышит оно или нет, наступает момент, когда оно нервно кашляет") и, уж конечно, не от героев ("Двацветок был туристом, первым туристом на Плоском мире. По мнению Ринсвинда загадочное слово «турист» в переводе на...
Плоский Мир описан совсем не плоско, это конечно радовало. Но видно, что Пратчетт здесь еще не расписался как следует, оттого и некоторые события были притянуты за уши. Нельзя требовать от этой книги многого, так как она всего лишь знакомит нас с первый циклом. По той же причине, не следует судить об авторе в целом.
Примерно на 232 странице, когда я уже подбиралась к концу, события кардинально изменились вместе с моим отношением к книге. Это было вызвано тем, что я так обожаю - неожиданным поворотом сюжета. Именно это в нужный момент сыграло свое и, закрывая книгу, я поняла, что хочу читать дальше! Хочу видеть, как рос автор и его персонажи. Безусловно, читать стоит!
Мне нравится эта серия ее доступностью, таким широким охватом предлагаемых произведений. Здесь можно найти всё - от классики до современной литературы. Но я выбираю только офсетную бумагу, а с ней очень мало книг в этой серии(приложу некоторые отрытые мной). Исправляйтесь ^^
Не знаете, что почитать?