Лучшие рецензии автора | Рейтинг |
Английские сказки | +312 |
Крокодилова родня. Сказки Африки | +309 |
Сказки народов России | +309 |
Забавные сказки | +258 |
Троянская война и её герои. Приключения Одиссея | +255 |
Хотела было написать комплиментарный отзыв - ну до того ладная и складная книжка вышла, приятно и в руки взять, и почитать. Однако без ложки дегтя, способной испортить даже бочку меда, не обошлось.
Дочитала я 2/3 книги, до 220 с. (глава "Сокол") - и уткнулась аж в два непростительных исторических ляпа. Непростительных для издательства, позиционирующего себя как нацеленное на выпуск книг искусствоведческого и исторического плана, интересных как специалистам, так и любителям....
Дочитала я 2/3 книги, до 220 с. (глава "Сокол") - и уткнулась аж в два непростительных исторических ляпа. Непростительных для издательства, позиционирующего себя как нацеленное на выпуск книг искусствоведческого и исторического плана, интересных как специалистам, так и любителям. Подобные книги, тем более издаваемые при участии музеев, должны редактироваться особенно жестко.
Ошибка первая: написано, что соколиная охота упоминается (далее цитата) "и в "Слове о полку Игореве", говорящем о событиях X в." - любому мало-мальски образованному человеку известно, что X век - это время Крещения Руси (988 год), фактическое зарождение Древнерусского государства, но никак не поход князя Игоря Святославича против половцев. "Слово" описывает события 1185 года, т.е. XII века. Я, правда, подумала, что автор текста (а это - Елена Михайловна Лестр, она же - автор еще нескольких изданных "Аркой" книг, ее научные или какие-то иные регалии мне не известны, Гугл о них молчит) запуталась в родословии князей и князя новгород-северского Игоря Святославича приняла за киевского князя Игоря Рюриковича, чье правление, собственно, и пришлось на Х век... Что совершенно не извиняет данного жуткого ляпа.
Ошибка вторая, на той же 220-й стр.: в подписях к изображениям читаем - "Охотник с соколом. Плитка. Древняя Русь. XVI в." и "Святой Трифон с соколом. Икона. Древняя Русь. XVII в.". И если единичное упоминание "Древней Руси" еще можно было счесть случайностью, то повторенная дважды ошибка в периодизации выглядит просто неприличной. Не знала я, что сразу за Древней Русью началась империя Петра I... Куда делись Русское централизованное государство, Московская Русь, не говоря уже о периоде раздробленности? Нет, не слышали... Древней Русью обычно именуют Киевскую Русь, государство, просуществовавшее с IX по XII-XIII в. (единого мнения в историографии о конце Древнерусского государства нет, это был растянутый во времени процесс распада на удельные княжества, усугубленный монгольским нашествием). Уместнее была бы подпись - "Россия. XVI/XVII в.".
По мелочи - на с. 175 подпись к иллюстрации "Украшение в виде петухов. Археологическая находка". Какого времени, какой культуры? Бог весть... В перечне иллюстраций тоже нет пояснений, те же ошибки с "Древней Русью" и там фигурируют. Пару раз попались опечатки (в т.ч. в слове "издательсьво" на посл. странице с выпускными данными). Еще хотелось бы в тех стихах, где отсутствует заголовок, видеть значок ***, отбивающий стихотворение от основного текста книги.
Книгу еще не дочитала, если будут еще "сюрпризы" - буду дополнять отзыв. Пишу главным образом для издательства: считаю, что оно взяло достаточно высокую планку и не должно ее опускать, а значит, надо уделять больше внимания именно научной редактуре. Надеюсь, в следующих книгах серии все ляпы и досадные промахи будут тщательно просеяны на стадии работы с рукописью. Серию нахожу весьма удачной и содержательной как внешне, так и внутренне. "Мал золотник, да дорог".
Дааа, согласна с Леонидом Черепановым - иллюстрация с видом на Петропавловку "доставляет". Особенно если ты сам родом из Питера и помнишь все эти виды/ракурсы как родные. Проблема даже не в том, что непонятно, с какой набережной (с какой решеткой) мы смотрим на крепость - а в том, что такого ракурса, с таким расположением объектов в кадре в принципе не существует. Подобная ограда на набережной есть еще и близ Петропавловки - на Каменноостровском проспекте, переходящем в Троицкий мост...
Если уважаемый художник Дмитрий Поляков читает отзывы, то прошу указать его, какими фотографиями он пользовался для создания такого городского вида. То, что это не зарисовка с натуры, ясно любому питерцу - значит, художник взял за основу какое-то фото, допустив при этом искажения перспективы и домыслив детали пейзажа (несуществующая решетка, слишком близкое расстояние между объектами, выдуманный мост и т.п.). Если имеет место действительно композиционная ошибка - позволю себе дать совет: пользуйтесь панорамами в картах Гугла или Яндекса. Любой вид, любая улица, набережная в любой точке мира уже давно отсняты и выложены в интернет. Необязательно (хотя и желательно, но будем реалистами) покупать билет в Питер, чтобы проверить, как выглядит тот или иной объект с конкретной точки обзора - можно "прошагать" любое расстояние с помощью интернет-панорам. Внимательное отношение художника к деталям вызывает у зрителя доверие и уважение к работе профессионала.
Прошу обладателей данного издания и других книг серии (в частности, "Войны и мира") подсказать, насколько четкий и хорошо читаемый здесь шрифт. В ВиМ он откровенно бледноват и малоконтрастен из-за тонирования страниц. "Петру" тоже не повезло или ситуация получше? И кто автор комментариев?
Blackboard, посмотрите последний выпуск "Книжной кухни", выложенный в аккаунте ВН в ВК. Там есть отголоски ваших рецензий на эту книгу :) Несмотря на несовпадение мнений редакции и читателей, приятно, что издательство отслеживает отклики - и, хочется надеяться, учитывает их. Лично я как-то особенно болезненно переживаю промахи у ВН - для меня это подтверждение нынешнего повсеместного отсутствия какой-либо гарантии качества даже в случае очень дорогих, так сказать, "элитных"...
Вступлюсь за издание от "Вита Нова". Почему-то Blackboard пишет: "Оказалось даже, что обнаружилась сказка ("Обезьяна в роли человека"), которой нет в издании "Вита Нова".
Очевидно, рецензента ввели в заблуждение разные названия упомянутой сказки в разных сборниках - у ВН она называется "Молодой англичанин", переводчик тот же - Татаринова. Добавлю, что у "Речи" - 10 сказок из трех сборников, а у ВН - 14 (плюс все циклы сказок...
Очевидно, рецензента ввели в заблуждение разные названия упомянутой Сказки в разных сборниках - у ВН она называется "Молодой англичанин", переводчик тот же - Татаринова. Добавлю, что у "Речи" - 10 сказок из трех сборников, а у ВН - 14 (плюс все циклы сказок представлены в полном - точнее, почти полном - виде: удалена сказка о еврее Абнере, которая якобы воспроизводит аналогичный сюжет у Вольтера. Читала оба варианта, не считаю, что редактор имеет право цензурировать и кастрировать авторский текст, тем более уже ставший классикой мировой литературы, по причине "плагиата" или любой другой. Пушкинского "Золотого петушка" тоже надо на свалку истории - мол, "слизал" у Ирвинга?)
Для рецензента Aztek Aleksandr: нет, вы не одиноки в своей нелюбви к Нике Гольц. Я тоже ее не люблю. Талант признаю, как художника - уважаю. Но ее стиль мне абсолютно скучен и кажется повторяющимся из книги в книгу (хотя узнаваемость вроде бы комплимент для иллюстратора). Просто не мой художник. Это меня не расстраивает и удерживает от покупки лишних книг. Есть другие художники, от которых я пищу - и это нормально, все мы разные. На эту книгу найдутся покупатели. Только не надо трехлеткам ее впихивать, я вас умоляю :) Если вы еще сами не читали - прочтите "Рассказ об отрубленной руке". Там девушке голову вообще-то отрезали во сне, со всеми анатомическими подробностями... Кто-то хочет, чтобы его трехлетка потом мучился кошмарами?! Этот хоррор на ура пойдет у подростков, так что всему свое время.
Всех читателей-покупателей с Новым годом!
С удивлением читаю в отзывах, что люди осваивают этот сборник с детьми-дошкольниками. С неменьшим удивлением заметила на обложке маркировку 6+. К сожалению, редакция "Речи" по своей старой недоброй традиции выкинула предисловие из книги 1985 года, где говорилось об особенностях африканского фольклора, и даже изменила старую аннотацию, где было сказано буквально следующее: "Сказки предназначены для взрослого читателя". Очень рекомендую учесть это при покупке. Мне как взрослому читателю...
Живой огонь
Давным-давно это было, в те далекие времена сыновей отнимали у отцов и матерей и уводили в священный лес. Там их держали в повиновении богам, учили всем заповедям своего народа, и пока мальчик не вырастал в сильного мужчину, ему запрещалось даже разговаривать с женщиной. Девушкам тоже строго-настрого наказывалось и близко не подходить к священному лесу.
Однако ослушалась красавица Алабе, сама того не ведая, забрела в священный лес и увидела, как танцуют на поляне юноши. Страшно стало Алабе, да любопытство сильнее страха, и засмотрелась она, как лихо прыгают и скачут на крепких ногах юноши. И приглянулся ей один, смотрит на него — глаз не оторвет. Так до самой ночи в лесу и хоронилась. А потом, приметив, куда юноши на ночлег уходят, прокралась к тому месту, нашла своего возлюбленного и рядом легла, только не утерпела, принялась его ласкать-миловать. Пробудился юноша ото сна, вскинулся:
— Кто ты? Ведьма? Так мне такие страшные заклинания ведомы, что от тебя и следа не останется! А если нет, так что тебе здесь надобно?
Отвечала ему Алабе:
— Разве похожа я на ведьму? Забрела я ненароком в священный лес и тебя увидела. Крепко полюбился ты мне. Вот и осталась в лесу до ночи, вот и пришла к тебе за ласкою.
Воскликнул тут юноша:
— Совсем ты ума лишилась или не знаешь, что негоже нам с женщинами знаться, пока нас в мужчины не посвятят! Иди скорее прочь, покуда вместе нас никто не видел, иначе несдобровать нам. Ибо преступили мы самый страшный запрет.
— Зовут меня Алабе,—молвила девушка,— и я не из тех, кто своего желанного оставит. А ты, видать, и впрямь не мужчина, если любовь женщины отвергаешь, телом ее брезгуешь. Дите ты еще малое.— Дразнит его Алабе, разжигает.— И смерти не страшись, коли через меня ее примешь, я же тебя и к жизни ворочу.— И вновь обвила руками юношу.
Не стал он больше ее ласкам противиться, только вдруг забило-заколотило его в объятиях красавицы, и умер он тотчас же. Заголосила Алабе, зарыдала, сбежались тут другие юноши, старейшины, что их наставляли. Смотрят: лежит бездыханный красавец, даже смерть красоты его не лишила, а рядом — безутешная Алабе.
— Я, я одна во всем виновата! С меня и спрос! Сама пришла к нему, сама подле легла, сама ласкать его принялась. И смерть ему от моих рук досталась! — причитает Алабе, умерить свое горе не в силах.
Воззвал самый главный жрец в священном лесу к богам, потом созвал всех жителей деревни, велел разложить огромный костер. И обратился к селянам:
— Воля богов такова: негоже отдавать смерти столь красивого и толкового юношу. Знаю, многие в деревне любят его и готовы пострадать за него. Брошу я в костер ящерицу, и коли сгорит она в пламени, не вернуть нам нашего брата любимого. А коли кто ринется в огонь и ящерицу ту спасет, вернет к жизни умершего.
Сказал так мудрейший и бросил в огонь ящерицу. Метнулась к костру мать юноши, кому, как не ей, сына спасать, да остановило ее пламя свирепое. Заплакала мать, зарыдала:
— Горе мне, горе! Люблю сына, и спасти мне его хочется, да только пламя высоченное, языки так и жалят, не перемочь мне их!
Попробовал было отец с жарким пламенем справиться, да тоже отступился. Обнял жену, стоят, слезы горькие роняют.
Вышла тут к костру Алабе. И запела:
Ящерка сгорит — суженый умрет
От моей руки, от моей любви.
Ящерку спасу — милый оживет
От моей тоски, от моей любви.
И как шагнет прямо в самую середину жадного пламени! Схватила ящерку и мигом назад. Высоко подняла ее над головой, пусть все видят — жива!
Ящерку спасла, милый будет жить!
Чудеса любовь может сотворить!
Поет Алабе, рада-радешенька. Ожил ее возлюбленный. А деревенские, что вокруг костра собрались, судят-гадают, как с Алабе-отступницей быть. И порешили: велика вина ее, простить такое нельзя, смерть Алабе — и в костер ее!
Юноше ожить, деве умереть!
Смерть она с собой в пламя унесет.
Больше на костре ящерке не тлеть,
И никто-никто Алабе не спасет.
(конец цитаты)
PS. Надеюсь на издание остальных частей советского четырехтомника. Настоятельно прошу не выкидывать предисловия, это варварство.
Для Алонсо Кихано:
- размер иллюстраций примерно соответствует указанным вами по прежним изданиям: высота 18,5-19 см, ширина - 15,5-16 см (замерила 3-4 штуки в 3-м томе)
- здесь пожертвовали полем от корешка до левого края иллюстрации: если поля слева - 0,5 см, то поля справа (те, что у обреза) - 1,3 см
- что мне не понравилось еще на стадии просмотра макета: иллюстрации сильно смещены вверх, так что верхние поля - 2,5 см, а нижние - 4,7 см. Верхние и нижние границы иллюстрации не...
- размер иллюстраций примерно соответствует указанным вами по прежним изданиям: высота 18,5-19 см, ширина - 15,5-16 см (замерила 3-4 штуки в 3-м томе)
- здесь пожертвовали полем от корешка до левого края иллюстрации: если поля слева - 0,5 см, то поля справа (те, что у обреза) - 1,3 см
- что мне не понравилось еще на стадии просмотра макета: иллюстрации сильно смещены вверх, так что верхние поля - 2,5 см, а нижние - 4,7 см. Верхние и нижние границы иллюстрации не совпадают с границами текста, из-за этого ощущение, что картинки "вылезли" за визуальные рамки. Да, обычно нижнее поле больше, чем верхнее - но здесь разница между ними слишком велика, из-за этого ощущение диспропорций. Сравнила с несколькими книгами "Вита Нова" - есть смещение картинок кверху, но с меньшей разницей в ширине полей (не более 1 см между верхом и низом, из-за этого почти не заметно глазу). Здесь же как будто оставляли место для подписей, а потом передумали (если так, то спасибо - ненавижу подписи под иллюстрациями, "Белую гвардию" ими испортили совершенно).
- тексту особо не тесно, но на странице умещается 45 строк. Книга высокая, поэтому текста довольно много на странице, но не это меня смутило. Села сейчас полистать книгу ближе к вечеру, когда смеркалось, но солнечный свет за окном еще был - оказалось, что при таком неярком, рассеянном освещении читать очень трудно! Шрифт не яркий, не черный, а серый и тонкий, а бумага тонирована в бежево-сероватый оттенок и сама не идеально гладкая, а как будто шершавая. Из-за этого низкий контраст между бумагой и шрифтом. Читать можно, но нужен хороший свет. Мы избалованы книгами "Дар Речи", где белоснежная бумага и яркий черный крупный шрифт для детей. Здесь все не так радужно. Повторюсь, читать можно, но нужно выбирать время и место (помним еще о лохматящемся срезе на переплете - заметила ниточку под пленкой еще на одном томе, вскрывать не стала, но расстроилась).
- иллюстрации рядом с текстом, к которому они относятся (на соседней странице разворота). Все не проверяла, но из просмотренных в 3-м томе совпали, что в др. томах - не знаю, еще не вскрывала.
Добавлю, что с самого начала мне не понравился "дизайн" корешка в обойном стиле (желтизна, полоски, завитушечки и т.п. - вообще не нравится во всей серии; увы, это не ВН, "Речи" иногда банально не хватает вкуса и чувства меры). Но после того, как я посетила Дом-музей Толстого в Хамовниках, мне даже этот полосатый корешок кажется допустимым (хотя и никак не верхом эстетики). Почему? Потому что в доме, где жил ЛН, где-то в коридоре я увидела полосатые обои аналогичной невзрачной, зеленовато-желто-бурой расцветки :) Не понравились они мне, но что делать - Толстой был аскет и не любил искусство, художество (кроме музыки, хотя и музыку во второй половине жизни осуждал как грех и пустое занятие; дом этот он полностью оформлял и обустраивал сам, "под себя" - жена была на сносях в Ясной Поляне). Не думаю, что дизайнер этого тома почерпнул идею в Хамовниках - но явно приучает нас, читателей, к аскезе и эстетической нетребовательности :) Бумага на форзацах - защитного, болотного цвета.
Не открывала еще все тома, так что не знаю, есть ли там хоть краткая информация об истории создания ВиМ. Перелистала сегодня томик и поняла, что очень такие материалы напрашиваются, без них издание выглядит с претензией, но неполноценно... Хорошо, что есть комментарии.
Мда, все новые и новые дизайнерские изобретения в каждой книге серии. Ну право же, классика - это так скучно! То ли дело дизайнерские фишки и примочки. Текст, фигурно обтекающий иллюстрации (изящно обтекаемый стул заставил прослезиться от умиления), картинки с выносом на поля... С нетерпением жду в следующих томах каллиграмм. Кто их удостоится - Толстой, Бунин, Чехов?
Господа, пожалуйста, не губите работу тех ваших коллег, кто сотрудничает с музеями и архивами, проводит большую работу по...
Господа, пожалуйста, не губите работу тех ваших коллег, кто сотрудничает с музеями и архивами, проводит большую работу по подготовке спасаемых от забвения, уже исторических (!) иллюстраций к печати. Соперничество современных дизайнеров с художниками старой школы снижает ценность всего проекта.
Обращаю внимание издательства и потенциальных покупателей - книги данной серии имеют технологически неудачное оформление. Переплет составной, из бумаги и ткани, причем ткань наклеена на верхнюю крышку переплета с открытым срезом, без подгиба внутрь. Поэтому ткань сыпется. Вижу, что многие в комментариях к разным томам серии уже писали об этой проблеме. Книги приходят с посеченной тканью запечатанными в пленку, прямо из типографии - т.е. это заложенный проектом производственный брак. Что с ними...
Забрала сегодня ВиМ из самовывоза. Вроде бы при беглом осмотре (каждый том запаян в пленку) книги показались идеальными. Дома заметила ниточку под пленкой, пришлось вскрыть упаковку одного (3-го) тома. Я обычно запаянные книги не вскрываю "до востребования" - до чтения руки доходят далеко не сразу, а идеальный микроклимат в наших домах отсутствует, замечаю, что в холодную сырую погоду при неработающем отоплении многие книги "ведет" волной. В общем, пришлось вскрыть и...
Что вызывает очень большую тревогу - это тканевое составное оформление обложки. Я почему-то думала, что тканью как бы обернута со всех сторон верхняя крышка переплета, с подгибом внутрь на стыке с корешком. А оказалось, ткань просто обрезана и с открытым срезом наклеена на крышку - там, где мы видим границу между бумагой корешка и тканью, идет просто обрезанная (не подвернутая) кромка ткани! И она потихонечку сыпется. Ниточку я аккуратно отделила, к счастью, она была коротенькая. Но это очень, очень тревожный знак. Это значит, что эти книги нельзя не то что экстремально эксплуатировать (таскать в школу в ранце), их крайне бережно надо хранить и читать, чтобы не спровоцировать сечение кромки ткани. Иллюстрация на обложке в одном уголке у меня не приклеена. Может быть, издательству, выбравшему столь странное оформление серии, стоит сразу указать, какими клеями пользоваться покупателям для починки книг? Чтоб пятен не оставляли на ткани и т.п.... В общем, я рада, что могу перечитать Толстого в хорошем оформлении, с нормальным шрифтом (с засечками), без всяких выкрутасов (в отличие от предыдущих книг в серии) - но не могу не огорчаться тем, что издательство экспериментирует за мой счет. Столь дорогая серия классики требует совершенно проверенных издательских технологий и гарантий долгой жизни этих книг. Здесь не место изобретательству - для этого можно выбрать более дешевые издания. Стоило предпочесть либо оформление полностью в ткань, либо полностью в бумагу. Лично мне нет принципиальной разницы ткань/бумага, я купила бы в любом виде, главное - надежность переплета. Здесь, увы, красиво, но без гарантий. Над целесообразностью покупки следующих книг в серии я буду очень долго думать. И если остановить дизайнерские опыты со шрифтами, размещением картинок, излишними украшательствами никогда не поздно, то изменить неудачное оформление переплета в этой серии, видимо, уже невозможно ((
PS. Голубева Евгения, спасибо! Верю на слово, вы меня успокоили.
Неожиданно из небытия вернулась эта книга. Еще год назад, с появлением первых переизданий сказочных сборников с иллюстрациями Власова, я лелеяла робкую надежду на переиздание гомеровских поэм в пересказе для детей. И вот они в статусе "ожидается". Надо ли покупать это издание? Как человек, прочитавший Гомера как в русских поэтических переводах XIX века, так и знакомившийся с ним в подлиннике (ну вот такое у меня, почти дореволюционно-гимназическое образование :)), считаю, что данному...
Гнев, о богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына,
Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал:
Многие души могучие славных героев низринул
В мрачный Аид и самих распростер их в корысть плотоядным
Птицам окрестным и псам. Совершалася Зевсова воля
С оного дня, как, воздвигшие спор, воспылали враждою
Пастырь народов Атрид и герой Ахиллес благородный...
Как бы то ни было, знать содержание поэм Гомера надо - хотя бы для того, чтобы понимать контекст и подтекст нашей, русской культуры XVIII-XIX века. Без прямых отсылок, скрытых цитат, аллюзий и шуточных подражаний Гомеру не обходится ни литература, ни искусство, ни даже бытовая дворянская культура того времени. Да вот недавний пример из моего чтения, из жизни художников "Мира искусства": не будучи знакомым с гекзаметром Гомера, не поймешь, что художник Билибин, этот певец всего народно-русского, великий шутник и острослов, свободно владевший древнегреческим (о, великолепное гимназическое образование XIX века! помнится, в одной из книг "Речи" был напечатан целый пасквиль на него... но не будем о грустном), пародировал греческого классика в своих шуточных одах, зачитываемых на заседаниях "мирискусников". А Мандельштам? "Бессонница. Гомер. Тугие паруса. Я список кораблей прочел до середины..." Нет, без Гомера и сегодня решительно невозможно представить себе образованного человека.
Иллюстрации Власова к Гомеру - пожалуй, немногие в его творчестве, которые я принимаю с восторгом. Здесь нет комичности и подчас излишней карикатурности, характерной для его сказочных сборников, нет и несвойственной ему реалистичности "Зеленой пиалы". Манеру оформления "Троянской войны" можно определить скорее как стилизацию под античную вазопись - об этом говорят и профильные рисунки, и графическая условность, декоративность и плоскостность изображений, отсутствие светотени, сдержанная эмоциональность. И мне кажется, это интуитивное и очень грамотное решение художника. Оно и незаметно вводит читателя в мир античного искусства, и не перегружает книгу авторским видением и отпечатками нашей эпохи – как это, к сожалению, делают многие и многие яркие, цветные, реалистичные и абсолютно чуждые тексту современные иллюстрации к античной классике. Надеюсь, что это лаконичное (вот еще одно античное слово!) переиздание, стильное и гармоничное ("ничего слишком" – древнегреческая мудрость), потеснит на рынке вульгарные книжки в аляповатых обложках и станет добрым другом нынешних школьников.
PS. Я читала в детстве эту книгу в издании 1967 года с другой обложкой. Испытываю к ней ностальгическую привязанность, жаль, что сделали другое оформление - мне оно кажется менее эффектным и не таким говорящим для обложки.
Спустя четыре месяца после покупки книга наконец прочитана. Ну что я могу добавить к своему более раннему отзыву? Только одно – покупайте и наслаждайтесь замечательным русским словом. Этот сборник вошел в мой список книг, обязательных к покупке в домашнюю библиотеку. Всё в нем ладно, чудно и к месту. Я не буду вывешивать здесь замеченные опечатки – они были, но единичные, в основном пунктуация (пара-тройка отсутствующих запятых в однородных членах и единожды точка в конце предложения; в одном...
Потрясающая вступительная статья "Поговорим о сказке" настолько увлекательна, что я буквально не могла от нее оторваться. Выдающийся фольклорист и писатель Александр Николаевич Нечаев так глубоко и так легко вводит читателя в мир бытования, собирания и изучения сказок, что кажется – ты уже сам сидишь летней белой ночью в рыбачьей избушке на сёмужьей тоне, ешь наваристую уху, пьешь терпкий чай и уплываешь в волшебные дали, внимая приглушенному голосу сказочника: "В некотором царстве, в некотором государстве, а именно в том, в котором мы живем, на гладком месте, как на бороне, от дороги в стороне жили-были старик со старухой..."
Какой же красивая, сочная, образная, шутливая речь! Как же это вкусно читать!
"С тех пор стали они жить-поживать, беды никакой не знать. И я там был, пиво пил, по усам текло, а в рот не попало. Дали мне синь кафтан, я иду и хвалюсь: "Вот у меня синь кафтан", а птица на кусту сидит и говорит: "Скинь кафтан". Скинул я кафтан. Тут и сказке конец".
Обязательно начните чтение со вступительной статьи: узнаете, как записывались эти сказки в экспедициях на Север, кто и кому их рассказывал (тут-то и становится понятно, что основной слушатель многих сказок – не дети малые, а взрослые мужики-промысловики, оторванные от дома и коротающие перерывы между тяжелой работой за беседами и сказками), как сотрудники радио, не понимающие психологию, драматургию рассказывания сказок, безуспешно пытались записать выступление сказочника Коргуева, оставленного наедине у микрофона (не понимали люди, что сказка требует слушателя и зрителя, это актерское действо, не монолог-бубнёжка)... Как у одних сказочников сказка имела чисто народные корни, а у других, грамотных, вплетала в себя истории, прочитанные рассказчиком в печатной книге (вот он, этот обратный ход литературы в фольклор!). Как сказочники в 30-е годы переделывали старинные сказки на новый лад (сказка про аэроплан). Как погибло во время войны целое собрание сказок, записанных Нечаевым от сказочника матроса Свиньина и других беломорских сказителей (читаешь это с болью в сердце: война уничтожала не только материальную культуру, но и буквально память, душу народную – многие потери невосполнимы, никакими репарациями и реституциями этот ущерб не возместить). И многое, многое другое, ярко и эмоционально рассказанное писателем, всю жизнь посвятившим исследованию русских сказок.
Чтобы вы не сомневались перед покупкой, процитирую еще один фрагмент из этой статьи целиком. Сначала я хотела сэкономить время и скопировать его из интернета. Но оказалось, что нет этого предисловия нигде! Тем важнее процитировать его хотя бы здесь:
"Когда мне было семь лет, спросил я тетку Татьяну:
- Откуда взялись домовые, водяные, банные, лешие?
Ни малейшего сомнения в их существовании у меня в ту пору не было, но хотелось узнать, как и откуда они появились.
У Татьяны Ивановны сомнений в их существовании тоже не было, и она со знанием дела вполне уверенно объяснила:
- Видишь, когда самый старший андел возгордился: "Дескать, и мне надо такую же честь воздавать, как самому Богушку!" И подбил многих младших анделов. Те стали на его сторону. Кричат, галдят: "Мы за него горой стоим!" Богушко сперва смутьянов добром урезонивал, уговаривал смириться. Потом вышел из терпения, и начали они со старшим анделом бороться, и до драки дело дошло. Богушко-то пересилил, попятил того старшего андела, попятил по небу-то и спихнул смутьяна в дырку, а он, нечестивец, тяжелый был. С неба упал и сквозь землю провалился, да и там в преисподней и остался, обосновался: "Вот тут и будет мое царство – ад, здесь я буду царевать!" С тех пор и стал он называться Сатаной, царем преисподней.
А вслед за Сатаной соскочили в ту дырку с неба и те анделы, что супротивились Богушку. Ну а самых мелких анделов, которые смутьянили, шумели, Богушко смахнул метлой в ту же дырку. А они лёгонькие, ветер их отнес в сторону, угодить в земной провал не могли, упали кто куда. Кто в лес упал, тот лешим стал, кто в воду пал, тот водяным стал... Вот так и расплодилась на земле нечистая сила, доброхот! - закончила тетка свой рассказ".
Далее писатель вспоминает услышанный в тот же вечер в крестьянской избе рассказ о двух оборотнях-упырях (не буду спойлерить)... Остросюжетная фабула не хуже Гоголя :) Мне очень хочется, чтобы сегодняшние дети и взрослые читали именно такие книги, проникнутые любовью к родному языку и родной старине. Весь сборник сказок в обработке Нечаева проникнут любовью, светом и добром, сказки несут радость и улыбку. Наверное, это отпечаток характера самого писателя: можно сравнить с другими пересказчиками – каждый оставляет свой след, кто мистически-страшный, кто горько-жалостливый. Нечаеву удалось выдержать чарующе-волшебную, шутливо-серьезную интонацию, не скатываясь ни в нудное нравоучение, ни в социальное обличение, ни в искусственный пафос. Это не подделка под народную речь – это она и есть, настоящая, живая, пересыпанная шутками-прибаутками, меткими словечками, забытыми оборотами.
"На море на океане, на острове Буяне есть бык печёный. В одном боку у быка нож точёный, а в другом чеснок толчёный. Знай режь, в чеснок помакивай да вволю ешь. Худо ли? То еще не сказка, а присказка. Сказка вся впереди. Как горячих пирогов поедим да пива попьём, тут и сказку поведём".
Ну что, вы уже готовы погрузиться в сказку?
Перелистала фото сейчас и не смогла вспомнить иллюстрации из этой книжки, хотя в моем детстве она была в домашней библиотеке именно в этом оформлении. А всё почему? А потому, что рисунок чудища был уж слишком жутким для моего детского воображения - спать потом было невозможно, и книжка практически не читалась и не просматривалась... Вот посмотрела эти картинки спустя 30 лет, и даже жаль, что никакого следа-воспоминания они во мне не оставили - красивые ведь, этнографически точные. Но чудище... ...
Уважаемый (-ая) рецензент Luchin! (не знаю, как к вам обратиться, ибо вы не определились с гендерной принадлежностью - пишете рецензии то от женского, то от мужского лица). Позвольте задать несколько вопросов:
"Книга очень удобная для чтения. Шрифт хороший" - где вы успели ознакомиться с книгой и убедиться в ее удобстве для чтения? Книга еще в предзаказе, т.е. в магазинах ее нет, скорее всего, еще в печати.
"...как тонко могли любить и чувствовать на рубеже 19 века" -...
"Книга очень удобная для чтения. Шрифт хороший" - где вы успели ознакомиться с книгой и убедиться в ее удобстве для чтения? Книга еще в предзаказе, т.е. в магазинах ее нет, скорее всего, еще в печати.
"...как тонко могли любить и чувствовать на рубеже 19 века" - вы уверены, что писатель Тургенев творил на рубеже XIX века? Ой ли? Он описывает не рубеж XVIII-XIX и даже не рубеж XIX-XX веков - а золотую его середину, 50-60-е, 70-е годы. Перед написанием рецензий не худо ознакомиться с биографией автора.
По поводу книги пока ничего не могу сказать, кроме того, что с иллюстрациями Боровского эти произведения Тургенева (кроме "Дворянского гнезда") выходили у "Вита Нова". Разница в цене соответствующая, что не может не радовать.
PS от 30.08: смотрю на фото разворотов от издательства и не понимаю, зачем было делать надписи на страницах "Иван Тургенев" и "(название произведения)". Какой в этом практический смысл? Разве в этой книге есть произведения еще какого-то автора? Или здесь нет оглавления с нумерацией? Такое впечатление, что "Речь" услышала звон, да не знает, где он: в комментариях к Шекспиру с Бродским было упоминание о желательности вынесения действий/актов/сцен на поля для облегчения нахождения нужной цитаты (оглавления с разбивкой на акты в книге, видимо, нет). Но с Шекспиром такое пожелание хотя бы понятно, чем мотивировано - этот классик-поэт уже давно разобран на цитаты. А зачем это нужно с прозаиком Тургеневым, я не очень понимаю. Кто-то часто ищет цитаты из повести "Ася"? Вот вроде и гладко оформлена книга, и даже была мысль приобрести - но при внимательном рассмотрении все время натыкаешься на какие-то странные сюрпризы. Это художественная книга, а не ежедневник с пометками "месяц/год"... Лично у меня к издательству одна критически важная просьба - уменьшить свою тягу к ненужному оформительству, отказаться от излишних дизайнерских примочек, сомнительных находок и ничем не обоснованного украшательства и сохранить классически выверенный, строгий и спокойный стиль оформления классики, единый во всей серии. Иллюстрации возрастом 40-50-80 лет, поверьте, этого достойны.
Урвилов Вячеслав, спасибо, что все-таки выложили рецензию. С удивлением для себя узнала, что есть люди, считающие 400+/- р. за шикарно и (главное!) культурно изданную книгу, маленькую, но необычайно емкую, - "роскошью" и превышением "витальных потребностей"... Этаким пиром во время чумы. А может, пока душа еще тянется к таким вот "непрактичным безделицам" (стихам, искусству, красоте и гармонии), в нашем обществе еще не всё потеряно? Не надо книги, искусство...
Впрочем, войну ведь большинство из нас не застало. Вспомним 90-е: дефицит всего и вся разве снимал у интеллигентного человека потребность в чтении, в приобщении к прекрасному? Не стоит равнять гедонизм набитого черной икрой брюха и эстетическое удовольствие от общения с прекрасной и при этом недорогой книгой. Да, недорогой - за 350-400 руб. великолепная полиграфия и еще более удивительное для такого ценового сегмента наполнение. Это не стыдно подарить. Очередной "символ нового года" за аналогичную сумму - стыдно, а эту "безделицу" - нет. Я думаю, что и самим издательством эта изящная книжка задумывалась как недорогой памятный презент или сувенир для гостей Эрмитажа. Дорогой альбом за несколько тысяч позволит себе не каждый, а такую книжечку получить или увезти с собой на память и приятно, и полезно. Лично я жду продолжения серии таких мини-книг.
Не являюсь потребителем черной икры, но и стыдиться покупки подобных "кричащих" (а по-моему, скромных в своей изящной простоте) изданий - увольте, пусть стыдятся покупатели и издатели разнообразной макулатуры, в изобилии присутствующей на первых страницах отзывов в Лабиринте. Ни разу не видела угрызений совести у покупателей алкогольной/табачной продукции или дорогих телефонов (кстати, многие покупают дорогие гаджеты явно в кредит, в ущерб "витальным потребностям" - им за пускание пыли в глаза не стыдно?). Так что давайте не будем навешивать на бедного интеллигента (вид нынче редкий, исчезающий, достойный занесения в Красную книгу) еще и вину за любовь к искусству. Может, только из-за этой любви наше общество еще не оскотинилось окончательно.
PS. А продолжение-то серии, оказывается, подоспело - про птиц в искусстве и в поэзии. Ай да "Арка"! Ай да подарок!
Белая бумага - это прекрасно. Но где же иллюстрации? Впервые я прочитала эту книгу в детстве, в издании с черно-белыми, конечно, недостаточно четкими, но многочисленными фотографиями памятников и находок. Книга об археологии без иллюстраций - это очень смешно, если знать, что археологи всегда тщательнейшим образом фиксируют весь археологический материал, слой за слоем. С момента изобретения фотографии это делается камерами, в более давние времена - с помощью зарисовок (не только...
Господа хорошие (обращение к сотрудникам Лабиринта), известную советскую писательницу и фольклориста звали Ирина, а не Галина Карнаухова. Из-за ошибки в имени составителя сборника вы усложняете поиск в каталоге и теряете потенциальных покупателей. Ну, и просто неприлично допускать такую небрежность.
(часть 2)
Что касается бумаги, оформления – книга приятна во всех отношениях, кроме попадающихся бракованных листов (замятые еще до печати, не заломы при хранении и доставке, а именно мятый лист, разглаженный потом как будто под прессом – такое попадалось мне в этой серии в "Галльском петухе": там листы очень тонкие и много мятых, но я списала это тогда на "каКчество" тверской полиграфии, теперь вижу, что и Латвия идет по тому же пути). Отдельно стоит упомянуть, что...
Что касается бумаги, оформления – книга приятна во всех отношениях, кроме попадающихся бракованных листов (замятые еще до печати, не заломы при хранении и доставке, а именно мятый лист, разглаженный потом как будто под прессом – такое попадалось мне в этой серии в "Галльском петухе": там листы очень тонкие и много мятых, но я списала это тогда на "каКчество" тверской полиграфии, теперь вижу, что и Латвия идет по тому же пути). Отдельно стоит упомянуть, что качество иллюстраций примерно в половине случаев хромает: по всей видимости, их сканировали со старой книги, не с оригиналов. Иногда это не позволяет разобрать вообще никаких мелких деталей – все сливается сплошным черным пятном (на с. 45 "Асилак и змей" вообще с трудом можно угадать, что там изображен змей и какой-то фон – лес и замок змея? На с. 51 "Неждан-богатырь" тоже очень затемненный рисунок). При этом там, где картинки приличные, видно, что Якобсон достаточно детализировала их, исполнены они тонко и изящно.
Не знаю, советовать ли данную книгу к приобретению... Мне она понравилась своей пестротой, множеством разнородных сказок разных народов под одной обложкой. Многие сказки редкие или забытые, не часто издаваемые. Особенно понравились белорусские сказки – похожи на русские (Баба-яга и т.д.), но есть своя специфика, волшебство, экшен (вообще в советские годы очень любили печатать бытовые и сатирические, социально-обличительные сказки, но это жанр достаточно поздний, XVII-XIX веков. А мне да и многим другим читателям гораздо интереснее сказки волшебные, ведь это самый древний сказочный пласт, идущий от мифологии и древних ритуалов инициации). Пересказы неплохи (Карнаухова и Колпакова – известные советские фольклористы, надо отдать им должное) – но некоторые сказки мне удалось прочесть в других обработках (в сборнике "Сказки народов России"), и более поздние версии (других пересказчиков) понравились больше (в обеих книгах повторяются сказки "Перя-богатырь" и "Мими-Хыли-богатырь"). Колпакова устраняет недосказанности, туманности сюжета, упрощает его, адаптирует пересказ к детскому восприятию. В "Сказках народов России" можно прочесть более взрослые версии, приближенные к фольклорным исходникам, с минимальной литературной переработкой и необычной стилизацией под народный говор. Поэтому "Забавные сказки" можно покупать как первый сказочный сборник для младших школьников (если, конечно, не разочарует скромное черно-белое оформление). Для читателя постарше советую сразу приобретать "Сказки народов России" как долгоиграющую книгу, тем более что там нет таких вопиющих опечаток и ляпов.
(часть 1)
Холодное лето 53-го, ой, простите, 2017-го располагает к вдумчивому чтению. Что ж, начнем с "Забавных сказок".
Предисловие авторства ведущего редактора Юлии Шестаковой. Вроде бы здорово: впервые "Речь" решилась сама составлять столь нужные книгам предисловия, но к автору у меня есть вопросы.
с. 5 – "Ирина Карнаухова и Наталья Колпакова (...) познакомились в экспедициях на Русский Север, организованных Секцией изучения крестьянского искусства в...
Холодное лето 53-го, ой, простите, 2017-го располагает к вдумчивому чтению. Что ж, начнем с "Забавных сказок".
Предисловие авторства ведущего редактора Юлии Шестаковой. Вроде бы здорово: впервые "Речь" решилась сама составлять столь нужные книгам предисловия, но к автору у меня есть вопросы.
с. 5 – "Ирина Карнаухова и Наталья Колпакова (...) познакомились в экспедициях на Русский Север, организованных Секцией изучения крестьянского искусства в 1926-1929 годах". – здесь напрашивается вопрос, секцией чего, какого учреждения? Такое ощущение, что автор предисловия не совсем понимает значение слова "секция". "Секция" - это отдел более крупного объединения, в данном случае – научной организации под названием Государственный институт истории искусств (ГИИИ, был создан еще до революции в 1912 году сначала как частное учебное заведение – "Зубовский институт", потом, в советские годы, стал государственным научно-исследовательским учреждением, при нем, кстати, работало известное издательство Academia). Если уж быть совсем точными, то Секция изучения крестьянского искусства была создана при Социологическом комитете ГИИИ. Возможно, детям такие подробности и не к чему (хотя я всегда считаю, что хорошая книга – это книга на вырост: что не интересно в одном возрасте, будет востребовано в другом). Но тогда не надо вводить читателя в заблуждение и учить небрежности в изложении исторических фактов. Фразу можно было укоротить до "научных экспедиций на Русский Север", этого было бы достаточно. Если же указываете детали – будьте добры излагать точно и корректно. Хватило же понимания написать, что Колпакова "руководила кабинетом народного творчества при филологическом факультете Ленинградского университета", а не просто "кабинетом". Кабинеты, они разные бывают, знаете ли...
с. 10 – Добрый человек, - попросила рыба, - вынь у меня из горла этот проклятый камень – и меня освободишь (,) и сам разбогатеешь. – пропущена запятая при однородных членах с повторяющимся союзом "и" (это любимая ошибка корректоров "Речи"! В каждой книге из серии встречаю)
с. 13 - ехал подножьями белых гор. – правильная форма "подножИями", но м.б., здесь она изменена авторами текста ради речевой емкости? не поняла, сверить не с чем
с. 14 – Наплыл опять белый туман, а как рассеялся он – исчез /,/ юноша, нет перед Бергеном никого. – лишняя запятая.
с. 33 - Отсюда начинается дорога в Вахрамеево царство. Много в нем и зверя (,) и птицы... – пропущена запятая при однородных членах.
с. 36 – Что это у тебя КАК вкусно жареным пахнет? – опечатка, нужно "так".
с. 61 – шёл он (,) шёл... – нужна запятая между однородными сказуемыми
с. 68 – смотрит - убран очаг лучшеЕ обычного. – лишняя буква "е"
с. 89 – Кащей бессмертный – не знаю, как в старой орфографии, а сейчас нарицательные слова, употребляемые в названиях сказочных персонажей, пишутся с большой буквы, т.е. должно быть: Кащей Бессмертный.
с. 95 – Нарвал он и красных (,) и желтых ягод... – пропущена запятая при однородных членах.
с. 97 – Дети мои! Всё, что у меня есть, после моей смерти раздадите (вместо: разделите) поровну. – забавная опечатка, если учесть, что речь идет не о благотворительности, а о разделе наследства. Корректор явно понадеялся на Word, а Word всё равно.
с. 126 – Часу не прошло, а уж дорога свободная, можно и идти (,) и ехать. - пропущена запятая при однородных членах с повторяющимся союзом "и".
с. 131 – и деды (,) и прадеды их в тундре жили... – то же самое.
с. 134 - ... встал перед ним из воды громадный черный кит, с гребешком на голове, не простЕй кит, а всем китам кит. – опечатка вместо "не простОй".
с. 139 – сказка "Мулла Насреддин": Скучно было судье, и захотел он посмеяться над дураком. Достал он коран. – названия священных книг пишутся с прописной буквы. Чуть ниже совершенно верно написано "Коран".
с. 177 – Так-то солдат и щей поел (,) и топор унес. Аналогичная ошибка на с. 238 – За девять лет, что ты в тайге провел, сын и дочь наши успели и родиться (,) и вырасти. - ну не любят корректоры "Речи" однородные члены с повторяющимися союзами!
А на с. 195 – мое любимое :) Долго думала, что курила редакция, не заметившая такую явную неувязку в тексте сказки "Иван-богатырь и Белый Полянин". В начале сказки читаем: "И жил в той деревне старик Сысой. Было у него три дочери и один сын - Иван-богатырь. Пожил Сысой, пожил да и умер. А Иван вырос, большим парнем стал". Далее идет повествование о доблестях Ивана-богатыря, сказка заканчивается такими словами: "Нашел себе невесту-красавицу. Вернулся к отцу с матерью, с ними зажил в счастье и в довольстве".
Мне аж не по себе стало. Родители-то у Ивана вроде как умерли? К кому же он вернулся, с кем зажил-то? Уж не на том ли свете бедняга оказался? Не удалось мне найти именно эту версию сказки в изложении Н. Колпаковой, в интернете встречаются другие варианты, где Иван – не крестьянский сын, а царский (кстати, это к вопросу о советских вариантах обработки народных сказок: часто традиционные герои-победители из "царей" – вождей всех мастей, см. Пропп об исторических корнях волшебной сказки – низведены до выходцев из народа), царь умер, Иван с победами и женой возвращается не к отцу, а в отцовское царство вместо батюшки править... В общем, не знаю, что и думать: то ли ляп был допущен в старой книге, с которой делался скан (но почему не замечен никем? в глаза ведь кидается при осмысленном чтении), то ли постаралась нынешняя редакция, прилепив к сказке чужую концовку. В любом случае, это лишь подтверждает мое мнение о чисто механической штамповке этих переизданий, без включения мозга.
(см. часть 2)
(почему-то не получилось уместить все фото в одну рецензию, добавлю еще)
Что касается качества самого издания, то оформление традиционное для этой серии альманахов – чуть вытянутый по горизонтали, почти квадратный формат, мелованная бумага, много иллюстраций воспроизведено на разворот (этого требует форма самих подзоров, украшавших простыни во всю длину). Т.к. вышивки выполняются белым по белому, то все предметы представлены для контраста на темном фоне. Единственная претензия к...
Что касается качества самого издания, то оформление традиционное для этой серии альманахов – чуть вытянутый по горизонтали, почти квадратный формат, мелованная бумага, много иллюстраций воспроизведено на разворот (этого требует форма самих подзоров, украшавших простыни во всю длину). Т.к. вышивки выполняются белым по белому, то все предметы представлены для контраста на темном фоне. Единственная претензия к типографскому качеству – на черном фоне разворотов есть вкрапления белых точек, как будто бумага плохо прокрашена или краска частично осыпалась. На качестве иллюстраций это никак не сказывается и не мешает восприятию представленных экспонатов, но удивительно такое встретить в отнюдь не дешевом издании. Кстати, книга напечатана в Италии.
Несмотря на все перечисленные недостатки, книга будет нелишним приобретением для интересующихся темой русской традиционной вышивки, ведь подобные издания, тем более с иллюстрациями приличного качества, к сожалению, по-прежнему довольно редки в наше время. Самостоятельно же получить фотографии сопоставимого качества на выставках, естественно, невозможно: где-то съемка, увы, по-прежнему запрещена, а где-то условия экспонирования (плохой свет, блики от витрин, неудачное расположение экспонатов и т.п.) не позволят сделать детальное фото. Поэтому рекомендую к покупке.
Данный альманах представляет собой издание, выпущенное к выставке вышитых подзоров, проходившей в филиале Русского музея - Строгановском дворце - в 2012 году.
Из анонса прошедшей выставки: "Выставка впервые столь широко и полно представляет изделия из собрания Русского музея, занимающие особое место в богатом и разнообразном искусстве народной вышивки. Подзоры – это декорированные вышитыми, ткаными и кружевными узорами края простыней, которые служили украшением свадебной постели и...
Из анонса прошедшей выставки: "Выставка впервые столь широко и полно представляет изделия из собрания Русского музея, занимающие особое место в богатом и разнообразном искусстве народной вышивки. Подзоры – это декорированные вышитыми, ткаными и кружевными узорами края простыней, которые служили украшением свадебной постели и входили в состав приданого невесты. Большинство белых подзоров, первое упоминание о которых датировано 1701 годом, было выполнено в конце XVIII – начале XIX века, в основном в губерниях Русского Севера. Среди представленных экспонатов особым художественным своеобразием отличаются уникальные белые строчевые подзоры – нарядные полотнища (до 2 метров длиной), где вышитая фигурная композиция обрамлена великолепным плетеным кружевом".
Книга скорее ознакомительного характера: из 48 страниц всего 6 содержат текст краткой статьи (автор – доктор искусствоведения, заведующая отделом народного искусства ГРМ Ирина Богуславская), остальное – это каталог экспонатов. Но представлено явно не всё: в тексте есть упоминания о вышивках, фото которых я в книге не нашла (а там как раз интересные сведения про символику и европейские эмблемы в русской вышивке). Не понравилось, что упоминания экспонатов в тексте вообще не имеют отсылок на номера фото - сложно сообразить, о какой вещи идет речь, многие из них похожи. Нет ссылок на источник при закавыченных цитатах - это совсем странно, обычно в музейных книгах очень строго с цитированием. Нет вообще никаких сносок в тексте, примечаний и библиографии по теме, что удивительно для этой серии в принципе (я периодически покупаю книги, изданные Русским музеем и Palace Editions в этом вытянутом формате, - есть с чем сравнить, многие их серийные издания снабжены приличным справочным аппаратом и всякими бонусами в виде текстов документов, кратких биографий художников, словарями терминов и т.п.). Все эти недостатки снижают научную ценность издания, опуская его на уровень популярной книжки, рассчитанной на массового читателя-неспециалиста. Между тем именно от музеев как профессионалы, так и любители ждут квалифицированных, дотошных изданий по узким темам – ведь именно в музейных фондах сосредоточены и зачастую на десятилетия скрыты от глаз публики огромные коллекции народного искусства. Именно музеи должны задавать тон в деле изучения народного наследия, делать информацию доступной для специалистов и любителей, подводить научные итоги и формулировать проблемы для будущих поколений исследователей. Однако далеко не со всеми задачами справляется нынешнее музейное сообщество, как будто не замечающее повышенного интереса к теме народного творчества в современном общественном пространстве. Не догадываются нынешние музейщики и о широком распространении (благодаря современным технологиям) всяких псевдонаучных теорий и учений вроде "родноверия", заполняющих в отсутствие музейной активности то самое "свято место", что пусто не бывает... Данное издание не стало исключением: оно чуть-чуть приоткрывает завесу тайны над темой, но большинство вопросов оставляет без ответа.
Статья состоит из трех частей - о каждом виде вышивки строчками ("строчка по письму", "строчка по перевити" и строчка по плетеной сетке). Но совершенно нет никакого упоминания о количестве вещей, хранящихся в коллекции музея, об истории их поступления в фонды и изучения, нет внятного рассказа об использовании подзоров в быту (например, об особенностях стирки таких изделий – отпарывали ли подзоры от простыней или нет? большинство из представленных в каталоге предметов – это только вышитые концы простыней, иногда как будто со следами прорезей для пуговиц по краю – что это, следы крепления к простыне? кстати, на подобные вопросы о практическом, бытовом использовании вещей музейные сотрудники чаще всего вообще не в состоянии ответить, как показало общение с сотрудниками ГИМ на выставке народного костюма). Упомянуто, что в этом виде русской вышивки заметно европейское влияние - но на что конкретно похожи русские подзоры, есть ли аналоги в европейской вышивке, не сказано. Есть упоминания о сходстве мотивов на подзорах с изображениями на лубках - но нет ни одного наглядного примера (лубки в коллекции ГРМ, конечно, есть, почему было не привести фото при таких аналогиях? допустим, я знаю, что такое лубок, и могу найти нужное изображение самостоятельно, но книга вроде бы рассчитана на неспециалиста). Ну и традиционно для большинства музейных книг, написанных искусствоведами-теоретиками, а не рукоделами-практиками - почти ничего не сказано о самой технике вышивания и отличиях разных строчевых швов, так что научиться по этой книге вышивать строчками не получится :)
Знаете, я уже много думала на эти темы, но, как вы правильно заметили, почти всё представляется утопией. Пока в законах нет какого-то положения о качестве печатной продукции, никаких санкций в отношении недобросовестных издателей не будет - без закона не заработает судебный механизм. Но есть подозрение, что и такой закон окажется "что дышло" - свои "человечки" помогут избежать любой ответственности за брак и халтуру. Посмотрите отзывы на книгу "Речи" "Привет...
А насчет неформального общественного контроля и самообъединения читателей/покупателей через "Доски позора издателей" - идея занятная, но опять же, малорезультативная. Если это будет сторонний ресурс, то большинство потенциальных покупателей просто не найдет его перед покупкой. Насколько часто там будут появляться рецензии на новые издания? Кто будет поставлять рецензентам новые книги, ведь покупать за свой счет только для того, чтобы отрецензировать - идея так себе? Кто возьмет на себя этот регулярный бесплатный труд? А если небесплатный - то кто будет его финансировать? Явно не издатели. Кто будет этими рецензентами, насколько можно доверять их экспертному мнению? Последний момент меня особенно смущает: даже среди популярных рецензентов есть категория людей, не замечающих опечатки и тем более фактологические ошибки в узкоспециальных темах, известных только специалистам. Ну нет у них корректорского/редакторского глаза, они обыкновенные читатели, не профессионалы. Доверять ли им, ведь отзывы они пишут увлекательные? Более того, метод кнута, как мы видим даже по критике в "Лабиринте", почти не дает результата: "а Васька слушает да ест", точнее - продолжает штамповать ошибки. К тому же за безопасность таких критиков можно было бы по-настоящему опасаться: книгоиздание - миллионный бизнес, потери от непроданных книг могут быть большими, конкуренция велика. Уж если я - выступая здесь анонимно - получаю массу грязи и помоев в свой адрес от недовольных издательств, то что будет с людьми, работающими на открытой площадке?
Возможно, помог бы метод пряника - некая премия, присуждаемая сообществом независимых экспертов (учителей школ, преподавателей вузов, ученых, профессиональных редакторов и писателей и т.п.) ответственным издателям за идеально, без ошибок изданные книги. Можно даже ввести какой-то знак качества для таких чистых книг, чтобы покупатель уже в магазине обращал на них внимание. Пусть будет не негативное подкрепление издателям, а позитивное - через увеличение доверия читателей и повышение продаж отдельных изданий, прошедших экспертную проверку. Но - тут мы опять упираемся в неподкупность и принципиальность таких экспертов. Где гарантии? Бывает, покупаешь книгу по рекомендации не случайных людей, а самых что ни на есть профессионалов - сотрудников крупной библиотеки, участвующих в довольно известном проекте по рецензированию книг (думаю, все знают, о чем идет речь). А книга оказывается дилетантской халтурой или напичкана опечатками. Поэтому в любом случае все подобные инициативы сведутся лишь к одному - наличию совести у экспертов.
Уважаемая trustful1, а вы правда считаете, что рецензент Severnaya скупает все книги "Речи", чтобы иметь удовольствие их отрецензировать? :) Конкретно этой книжки у меня пока нет, издательство и так разорило меня (как и всех нас) этой весной, успеть бы купленное прочесть. Но в целом по данной серии могу повторить: опечатки и редакторские ляпы есть в каждой книге, где-то больше, где-то меньше (из купленных мной, по крайней мере, а куплено 17: 5 ждут очереди на прочтение, 12 прочитано)....
А по поводу положения корректоров - конечно, в непрофильных отделах (не связанных с "гуманитаркой" - вот как в вашем экономическом отделе) никогда не уделялось и сейчас не уделяется внимания чистоте корректур. К сожалению, это специфика негуманитарных отраслей. А вот с гуманитарными за четверть века действительно случился кризис. Мне, конечно, могут возразить, что и в советских книгах встречались опечатки. Да, это так, особенно в дешевых массовых изданиях: недавно читала Лотмана "Комментарий к ЕО", год издания - 1980, тираж 400 тыс., книга дешевая, массовая, предназначенная для школьных библиотек. Опечаток - много. Даже не опечаток, а непропечаток - потеряны буквы, слоги в некоторых словах, просто видно полосы, где пресс не оставил следа. Никакой обычной для тогдашней корректуры бумажечки с замеченными после публикации ошибками не вложено. Одно утешает: книга - для учителя, он знает, как надо :) Много было опечаток и в дореволюционных изданиях, но тоже, как правило, в самых дешевых (это могли быть научные труды или публицистика, но брошюры в мягких обложках, без иллюстраций и оформительства). А сегодня опечатки и просто глупости позволяют себе даже роскошные издания, ценой в иную корректорскую зарплату. В какой-то рецензии я уже рассказывала о том, с чем столкнулась в одном издательстве, выпускавшем книги весьма серьезные (научные, литературоведческие, самый разнообразный нон-фикшен, в Лабиринте оно тоже представлено) - за корректуру сажали уборщицу. Там был корректор, но т.к. процесс допечатной подготовки книги занимал от силы две недели (от прихода автора с рукописью в издательство до сдачи в типографию), то корректор физически не мог пропустить через себя такие объемы работы, плюс был не вполне профессионален. Там было всего 2 вычитки корректуры, при каждой к рукописи автора редакция добавляла все новые и новые ошибки :) Почему такие гонки со временем? Надо осваивать бюджет. Издательство имело своего человека в министерских кругах, выдававшего гранты на публикацию книг - чем больше книг успевало напечатать издательство, тем больше денег шло в карманы руководства издательства и своего "человечка". Нет, книги были вполне достойные, но авторам там не платили гонораров - считалось, что грант идет на погашение расходов по изданию, авторы были счастливы напечатать свои труды (нон-фикшен, особенно серьезные монографии, опубликовать очень сложно, разве что за свой счет, этим тоже занимаются многие издательства). В реальности 60% гранта оседало в карманах руководства, плюс оно же получало прибыль от продажи книги (себестоимость книги была в 10 раз ниже цены в известных магазинах). Таким образом, сейчас книгоиздание - это никак не просветительство и даже не воспитание в нужном государству духе, как это было в советские годы, а просто бизнес в его худшей, коррупционной форме.
Бич сегодняшнего общества - нелюбовь к серьезному труду, непрофессионализм во всех областях (помните поколение 90-х - начала 2000-х, покупавшее дипломы в переходах метро? они все где-то работают), коррупция, нравственное и интеллектуальное опустошение, пронизывающий все сферы нашей жизни цинизм и равнодушие к окружающим. Профессиональная репутация не ценится, ею не дорожат в век пиара и саморекламы. Реальность ничто, имидж всё - просто надувай свой рейтинг "лайками", и к тебе потянутся. Кстати, и "лайки" уже можно купить. В виртуальном мире идеалистам и "правильным" не место - здесь все перевернуто с ног на голову.
А по поводу конкретно этой книги - посмотрите отзывы на нее (с перечнем опечаток) на странице "Речи" "ВКонтакте" (надо пролистать ленту), там это обсуждалось.
Уважаемая Мешкова Татьяна, я разделяю ваше негодование по поводу вопиющей халтуры большинства книгоиздательств и абсолютного бесправия читателей, вынужденных покупать кота в мешке и не имеющих возможности наказать издателя за обман. Однако аргументация в вашем случае подкачала: буква ё тут вовсе не при чём :) Позвольте не согласиться с вашим утверждением о том, что в советское время "никому в голову не могло прийти исказить какую-либо букву" (видимо, речь идет о той же букве ё)....
Лично я обеими руками за введение какой-то формы контроля качества публикуемых сейчас текстов - ошибок действительно ужасающее количество, причем от стоимости книги это вообще не зависит. Подарочные, коллекционные издания покупать особенно страшно - у большинства издательств, включая обсуждаемое, нет никакой проверки корректорской работы, издатели даже не подозревают, что вытворяют их корректоры, т.к. сами, очевидно, грамоте не обучены... Так что спасаемся пока общественным контролем - то бишь сарафанным радио. А старые книги, особенно классику, изданную в советские годы, я не советую выкидывать: пригодится для выверки текстов, для правильного цитирования. С ужасом понимаю, что если будут утрачены отлично откорректированные/отредактированные тексты-эталоны советского времени, то через 50 лет классику будут перепечатывать с современных жутких изданий, наводненных ошибками. Так и размывается литературный язык.
Расположение номеров страниц, аляпистые корешки... Это все мелочи по сравнению с выехавшими на поля страниц иллюстрациями. Кому пришло в голову разрушить таким образом архитектуру макета?? А гигантский инициал в темном квадрате, с которого начинается текст глав - прямо под иллюстрацией? Это только мне кажется безвкусицей? Ведь в других томах такого нет, все более спокойно и изящно. Такое ощущение, что у всех книг серии был разный верстальщик, худред - и кому-то изменил вкус. И если над...
Blackboard_Writer, ваш вопрос о написании имени литературного героя прояснит Грамота.ру (цитирую):
Дон в Испании и испаноязычных странах – форма почтительного упоминания или обращения к мужчине (употребляется перед именами собственными мужчин – представителей знати), т.е. это нарицательное существительное, и если мы возьмем какого-нибудь абстрактного дона Педро, в родительном падеже верно: слезы дона Педро. Однако в именах литературных героев Дон Кихот и Дон Жуан слово дон традиционно...
Дон в Испании и испаноязычных странах – форма почтительного упоминания или обращения к мужчине (употребляется перед именами собственными мужчин – представителей знати), т.е. это нарицательное существительное, и если мы возьмем какого-нибудь абстрактного дона Педро, в родительном падеже верно: слезы дона Педро. Однако в именах литературных героев Дон Кихот и Дон Жуан слово дон традиционно пишется с большой буквы и не склоняется (воспринимается как часть имени собственного). Правильно: слезы Дон Жуана, слезы Дон Кихота.
Серия "Дар Речи" в последнее время развивается какими-то неожиданными скачками – и это и впечатляет, и настораживает одновременно. Мне не хотелось бы превращения этой серии в откровенно коммерческий продукт, штамповку однотипных изданий по принципу "куй железо, пока горячо". Волна ажиотажа рано или поздно спадет по причине пресыщения, и хочется, чтобы издательство не перекормило читательскую аудиторию продуктами невысокого качества.
По поводу уменьшения толщины сборников...
По поводу уменьшения толщины сборников в серии – я думаю, дело не в том, что издательство заинтересовано в удешевлении книг (это была бы чересчур гуманная мотивация в рыночных условиях, да и по другим сериям стоимость книг только растет). Скорее дело в том, что оно ориентируется на художников, а не на тексты в эту серию. Если будет выбор между Кочергиным (к которому идут 15-20 небольших сказок) – и большим сборником с менее эффектными (или проблемными в плане прав) иллюстрациями, то выбор будет в пользу беспроигрышного, окупаемого иллюстратора в ущерб текстовому наполнению. В последних же книгах, как мне показалось, издательство снизило требования даже в вопросах иллюстративного материала: армянские и грузинские сказки не просто очень тонкие сборники, но и весьма скромно оформленные (я обе книги купила, при этом "Грузинские" мне даже больше понравились – "Армянские", уж простите, напомнили дешевые массовые советские издания с редкими ч/б иллюстрациями). Хотелось бы в дальнейшем видеть в серии издания, более полноценно представляющие фольклор. В этой серии уже есть жемчужины (вроде нескольких сборников русских и славянских сказок, северных и сказок Азии) – и не хотелось бы методом проб и ошибок отыскивать эти перлы в куче проходных изданий.
Что касается сложностей отбора книг серии в свою (или детскую) библиотеку при таком изобилии – да, меня тоже напрягает попытка "Речи" захватить штурмом эту нишу, ибо финансы могут запеть романсы, а проглотить все купленное одномоментно невозможно, притупляется вкус. (Плюс "Речь" при таком конвейере так и не смогла выровнять качество корректуры – из трех уже прочитанных новых книг серии все три страдают ошибками и опечатками, буду писать об этом отдельно). Думаю, что при ограниченном бюджете стоит руководствоваться примерно таким алгоритмом покупок в этой серии:
- в первую очередь брать издания обязательные: таковыми являются сборники сказок страны проживания и происхождения (эти категории не всегда совпадают, Россия – страна многонациональная, а кто-то из русскоговорящих может жить за пределами страны). Со мной могут не согласиться, но я все-таки повторюсь, что каждый живущий в России культурный человек, независимо от происхождения, должен знать русский фольклор (может быть, не обязательно обожать, но быть знакомым с ним, ибо это основа основ). Если у вас иные национальные корни, вы живете в национальной республике/краю/регионе/другой стране с преобладанием нерусского населения – для вас обязательно знакомство с фольклором соответствующего народа. Минимальный набор для русскоязычных: это "Сказки народов России" (это сборник, позволяющий присмотреться к фольклору разных этносов и при желании выбрать более узкую "специализацию"), "Русские сказки" в обработке Нечаева, "Народные русские сказки" из сборника Афанасьева и "Ни далеко, ни близко" (тоже сборник, поможет сориентироваться в славянском фольклоре). "Умную внучку" Платонова можно пропустить, если вы ограничены в финансах, это не самая важная покупка – надеюсь раскачаться на отзыв, там есть ряд недостатков и своеобразных вещей.
- есть ряд сказочных традиций, которые лежат в основе мировой культуры: это немецкие сказки (повлиявшие как на фольклор соседних народов, так и на европейскую, в т.ч. русскую, литературу), азиатские (китайские, японские: их нужно прочесть хотя бы раз для общего развития).
- далее книги отбираются по личным предпочтениям, любимой "специализации" (кто-то обожает западноевропейский фольклор, кто-то – азиатские сказки, кто-то – северные, кавказские или среднеазиатские). Большинство текстов можно заранее прочесть в интернете, благо сказки - в классических переводах и пересказах. Особенности сказок можно представить хотя бы по тому, что они отражают религиозные и мифологические верования: в северных вы встретитесь с шаманами и духами тундры, в восточных будут страшные дэвы, мусульманские народы будут обращаться за помощью к Аллаху, у японцев фигурируют лисы-оборотни и т.п. Многие сборники советского времени состоят не из волшебных сказок, а из бытовых и сатирических, что может разочаровать (в "Галльском петухе" почти нет волшебных сказок, это сборник анекдотов и побасенок, плюс исторические очерки осилит только школьник 10+ лет). Я призываю читателей ориентироваться не на художников, а на текстовое содержание: даже если вас не зацепит художественная манера мастера, можно найти настоящие фольклорные сокровища. Если же выбирать только по художнику – придется смириться с тонюсенькими "Дагестанскими сказками" Кочергина, где тексты иногда на полстранички...
- наконец, если вы собрали и прочитали "самое-самое", то остальные книги можно докупать при сохранении интереса к жанру. Не секрет, что сказки народов мира построены на одних и тех же сюжетах. Поэтому "бродячие сюжеты" неизбежны. Более того, когда мы читаем свой национальный фольклор на родном языке – мы можем восхищаться речевыми особенностями, старинными языковыми оборотами, певучестью родного языка. В переводах же "иностранного" фольклора языковые характеристики оригинала утрачены, мы их уже не улавливаем. Единственное известное мне пока исключение – это "Сказки народов России", в которых пересказчик изумительно применяет речеподражание, стилизуя текст под национальные говоры. Поэтому, по большому счету, главный интерес в мировом фольклоре представляют этнографические, исторические особенности, делающие сказки уникальными. На них и стоит ориентироваться при выборе.
Покупать или не покупать "Армянские сказки" в серии "Дар Речи"? Для меня этот вопрос не стоял, даже несмотря на то, что уже лет десять я являюсь обладателем прекрасного сборника армянских сказок (о нем чуть ниже). Но т.к. другие потенциальные покупатели могут испытывать сомнения перед покупкой, попробую помочь с выбором.
Книга армянских сказок, которая долгое время для меня была единственным источником знакомства с фольклором этого древнего народа, вышла в 2006 году в...
Книга армянских сказок, которая долгое время для меня была единственным источником знакомства с фольклором этого древнего народа, вышла в 2006 году в издательстве "Фортуна ЭЛ", в серии "Книжная коллекция". Книга снабжена иллюстрациями Мартироса Сарьяна к армянским сказкам, выходившим в советских издательствах Academia и "Детиздат" в 1930-е годы, а также работами мастера на тему быта и природы Армении. Издание сопровождает статья Софьи Сарьян (хранителя фонда Дома-музея Сарьяна) о художнике и его работе над иллюстрированием сказок. Есть там и список незнакомых слов, именной указатель, список использованных работ Сарьяна с датами их создания. На мой взгляд, это на редкость удачное издание - даже несмотря на то, что не все иллюстрации, к сожалению, напечатаны с должным качеством (думаю, это связано с неудачным сканированием рисунков-оригиналов, а не с печатью со старых книг). Книга включает как сепийные рисунки тушью, так и цветные репродукции картин. Это помогло сделать книгу более живой, ведь сама Армения - край яркого солнца, голубых гор и цветущих садов. Шрифт в той книге довольно крупный, четкий, верстка не вызывает нареканий, в книге более 300 страниц и 33 сказки в хорошем переводе, а если вспомнить тогдашние цены на книги - то покупка оказалась на редкость удачной. На фото 1-11 можно увидеть это издание.
Конечно, пройти мимо нового издания армянских сказок мне было трудно. Здесь чуть меньше сказок - всего 25. При сравнении некоторых одинаковых сказок в обоих изданиях обнаружились серьезные расхождения. По-видимому, как и русские сказки, любые другие имеют множество вариантов одного и того же сюжета. Например, "Сказка об Азаран-блбуле, тысячеголосом соловье", открывающая сборник от "Речи", имеет совсем другое начало, чем аналогичная сказка в издании с Сарьяном. В варианте от "Фортуна ЭЛ" царский сын отправляется с братьями на поиски волшебного соловья после того, как нищий, которому садовник пожалел дать яблоко, проклял царский сад, в котором засохли все деревья. В варианте от "Речи" царские сыновья отправляются на поиски диковинной птицы из честолюбия - т.к. старуха высмеяла богатство царя, трижды под ее насмешки возводившего новый дворец (вообще описание разрушения дворца и возведения нового в переводе Токмаковой читается как абсурд - в другом переводе этот мотив сглажен и выглядит более логическим).
К сожалению, в книге "Речи" не указано советское издание-оригинал - это было издание 1969 года (с аналогичной обложкой и иллюстрациями). С удивлением для себя узнала, что Токмакова именно перевела с армянского, а не просто литературно переработала чужой перевод. Для меня она была переводчиком главным образом с английского и шведского. Однако в данном случае ей помогли семейные корни: ее отец Мануков (Манукян) был армянином. К сожалению, в книге нет предисловия, которое было в старом издании. Национальные слова даны не списком в конце книги, а в сносках на странице (я больше люблю и сноски, и отдельный список, т.к. при выборочном чтении перелистывать всю книгу в поисках пояснения неудобно).
Что касается иллюстраций к этому сборнику - они сделаны известным армянским художником Григором Ханджяном. Но то ли иллюстрации "передержаны" (слишком зачернены при воспроизведении), то ли такова авторская манера - но мне они на душу не ложатся. Мелкие детали на некоторых иллюстрациях разобрать трудно. Книга оформлена очень скупо, сдержанно по сравнению не только с "сарьяновским" изданием, но даже с другими книгами в серии "Дар Речи". Не более 10 полностраничных иллюстраций, остальные - это мини (точнее - микро) заставки к началу сказок. Рисунки очень экспрессивные, темные, драматичные - у меня не получилось поверить в солнечную изобильную Армению... Ханджян получил известность своими работами на тему трагедии начала ХХ века - геноцида армян в Османской империи. Мне почему-то в его "сказочной" графической серии слышатся те же тревожные, драматичные ноты. Понимаю, что у каждого мастера своя манера - но, на мой взгляд, в "сказочном жанре" никому не удалось превзойти Кочергина. Любая его работа дарит читателю праздник, каждая иллюстрация в деталях воспроизводит мельчайшие особенности национальных костюмов и быта - и при этом сохраняется легкость, эмоция и элемент волшебства. К сожалению, мне не известно, иллюстрировал ли Кочергин армянские сказки. Вероятнее всего, нет - иначе издатели не преминули бы воспроизвести его неподражаемые работы, ведь сейчас творческое наследие этого художника заново открывают для себя новые поколения читателей.
По поводу особой "жестокости" именно армянских сказок. Впечатление ошибочное, как и мнение о "жестокости" русских (английских, французских, северных и т.д.) сказок. Тот, кто читал сказки, максимально близкие к исходнику, без обработки, "причесывающей" народную речь под литературный книжный канон, тот знает, что сказка любого народа отнюдь не детский жанр. Сказка и рассказывалась-то в основном в кругу взрослых. Далеко не всегда народная сказка имела мораль, которую ей приписывали советские обработчики. Поэтому не стоит искать в национальном характере объяснений особой "жестокости" сказок - сказки любого народа вполне правдивы и жизненны, а в жизни есть место всему, и доброте, и горю, и несправедливости, и наказанию злодеев.
Если вы уже стали обладателем "сарьяновского" сборника, то издание от "Речи" можно и пропустить. Если же вы не успели обзавестись книгой от "Фортуны ЭЛ", то данную книжку советую купить, т.к. выбора на рынке нет. Несмотря на то, что оформление книги, переизданной "Речью", меня скорее разочаровало, мне интересно ознакомиться с разными вариантами сказок, расхождениями в переводах. Ну, а солнечный Сарьян у меня уже есть.
И еще один сборник русских народных сказок из серии "Дар Речи", который я горячо рекомендую к покупке.
Кому-то может показаться, что такое количество изданий русского сказочного фольклора в домашней библиотеке избыточно. Но, уверяю вас, это совершенно не так. Во-первых, все сборники составлены из сказок, записанных, обработанных и пересказанных разными фольклористами. А это значит, что в них всегда будет какая-то своя, авторская интонация. Во-вторых, подборка сказок почти не...
Кому-то может показаться, что такое количество изданий русского сказочного фольклора в домашней библиотеке избыточно. Но, уверяю вас, это совершенно не так. Во-первых, все сборники составлены из сказок, записанных, обработанных и пересказанных разными фольклористами. А это значит, что в них всегда будет какая-то своя, авторская интонация. Во-вторых, подборка сказок почти не повторяется от сборника к сборнику, а это гарантия того, что читатель получит максимально полное представление о русской сказке как явлении. Наконец, книги оформлены разными художниками - и каждая имеет свое неповторимое настроение. И если Маврина для меня ассоциируется с залитым ярким солнцем золотистым пшеничным полем, то сборник сказок в пересказе Нечаева напоминает о мятно-изумрудном глубоком "море-окияне", да зеленом острове Буяне, где "живет Стратим-птица, всем птицам мать, Индрик-зверь, всем зверям отец, Кит-рыба, всем рыбам мать, да инорокая змея Гарафена". Но это и неудивительно - в книгу вошли сказки, услышанные Нечаевым на Русском Севере: в Беломорье, Прионежье, Карелии. Об этом подробно рассказывается в прекрасном предисловии от автора-пересказчика - статья большая и глубокая, что редко встречается в современных изданиях. Очень рекомендую начать чтение с нее. В конце книги ждет еще один приятный сюрприз - небольшая биографическая справка о Нечаеве. Это тоже замечательный бонус, ведь так редко даже в серии "Дар Речи" встречаются так необходимые читателям справочные материалы. Здесь они есть и очень обогащают издание. В книге около 300 с. - это крупный томик, очень приятно и ладно изданный в Латвии. Художники здесь те же, что и в "Сказках народов России", о которых я уже оставляла отзыв. Данная книга вышла всего за год до выпуска "Сказок России" - в 1982 году. Думаю, именно временем выхода объясняется отсутствие какой-либо особой политизации, идеологизации этих книг - в отличие от более ранних изданий 50-60-х годов. Поэтому могу смело рекомендовать к покупке эту книгу. На мой взгляд, из вышедших в последние полгода книг в серии "Дар Речи" самыми лучшими, редкими, качественными и потому необходимыми истинным ценителям фольклора являются:
- Сказки народов России
- Русские сказки в обработке Нечаева
- Народные русские сказки в обработке Афанасьева (илл. Мавриной)
- Ни далеко, ни близко (Сказки славянских народов)
Все они достойны занять место в библиотеке и школьников, и взрослых. Здорово, что наконец-то появились издания, годные для старшей возрастной категории. Это поможет развеять ошибочное представление о том, что сказки - это удовольствие, рассчитанное только на малых детей. Читайте с удовольствием!
PS. Настоятельно советую внимательнейшим образом проверять буквально каждую книгу перед оплатой заказа. Из заказанных в Библионочь 7 книг 3 я была вынуждена отправить назад как бракованные (грязь от шариковой ручки на обрезе, надорванные страницы обреза - видимо, попали под типографский нож, грязный тканевый корешок - на светлой ткани оттереть пятно нереально, это не целлофан, который можно ваткой и спиртом протереть). На еще трех, которые пришлось взять, имеются повреждения на уголках (надрыв поверхностного, цветного слоя бумаги) и глубокая царапина на переплете. Обменять нереально. Перезаказываю уже второй заказ, конечно, уже по другой цене... Будьте внимательны, брак (повреждения в ходе доставки и хранения на складе) все чаще встречается даже в книгах, едва вышедших из типографии. Минус в карму "Речи", не желающей упаковывать книги серии в типографскую пленку (единственное исключение было - "Сказки народов России"). Почему нельзя пленкой уберечь от повреждения все книги?? Ведь покупка серии обходится в круглую сумму. Сегодня вечером вместо чтения я подклеиваю сбитые уголки, хотя отреставрировать дефекты удалось не везде... Гладкая бумага, выбранная издательством для оформления переплета, очень тонкая, банально протирается при небрежной доставке. Поврежденные на складе книги дальше, при чтении будут лохматиться в уголках и окончательно терять товарный вид. Неужели издательство так не уважает своих покупателей? Зачем нам платить деньги за битые книги?
Как же долго я ждала появления хороших, солидных, взрослых сборников русских народных сказок! Как же странно было полное отсутствие на нашем книжном рынке достойных изданий для тех, кто давно вышел из ясельного возраста, - на фоне изобилия переизданий западного и восточного фольклора (сборник от "Вита Нова", который я купила за бешеные деньги, не в счет - это, так сказать, десерт, а не блюдо на каждый день). И как я счастлива стать обладателем целой подборки замечательных изданий...
Настоятельно рекомендую всем-всем, независимо от возраста - покупайте себе, детям на вырост, друзьям на подарки. Читать младенцам не стоит - на обложке маркировка 12+, это означает, что фольклор без обработки для "ясельников". Это и не книга для самостоятельного чтения в младших классах: хотя в некоторых словах стоят ударения, есть буква ё, тем не менее шрифт не очень крупный (достаточный для взрослого, но не подойдет для детей, начинающих читать), плюс сам шрифт не совсем обычный, не привычный, давно я не видела такого шрифта в книгах (гарнитура Kuzanyan, как указано в выходных данных, как будто "рисованный", вот что нашла в сети про этот шрифт: "был разработан для ручного набора в 1959 году в отделе наборных шрифтов НПО "Полиграфмаш" известным советским художником книги и шрифта Павлом Михайловичем Кузаняном (1901-1992). Контрастный, чуть зауженный шрифт типа антиквы нового стиля, с элементами каллиграфии остроконечным пером. Предназначен для титульного и текстового набора научной, художественной и искусствоведческой литературы" - вот каллиграфия пером очень заметна! изящные завитки на буквой "й"). Лично меня все перечисленное очень радует: сборников сказок для дошкольников выпускается очень много, на любой вкус, а вот читателю более взрослому буквально некуда податься. Я бы не отказалась от продолжения издания сказок Афанасьева с иллюстрациями Мавриной - в книге есть пометка, что печатается по трехтомнику "Гослитиздата" 1958 года. Можно сделать еще один томик, ведь в данную книгу вошла лишь малая часть собранного Афанасьевым фольклорного наследия. Заодно книге не помешала бы и статья об Афанасьеве - в данном издании есть только пространная аннотация, но, на мой взгляд, ее недостаточно (не указаны даже даты жизни фольклориста) и хотя бы небольшая справка о Мавриной. Я всё надеюсь, что наши издательства поймут, что такие справочные материалы - это не роскошь, не прихоть, а необходимая для полноты издания вещь. Кстати, в сборнике сказок в обработке Нечаева эти статьи имеются, что придало ему прямо-таки небывалую солидность. Поэтому продолжаю надеяться, что редакция услышит мои (думаю, не только мои) пожелания, как услышала наш запрос о достойных переизданиях русского фольклора.
Приятного всем чтения!!
PS. Советую внимательнейшим образом проверять буквально каждую книгу перед оплатой заказа. Из заказанных в Библионочь 7 книг 3 я была вынуждена отправить назад как бракованные (грязь от шариковой ручки на обрезе, надорванные страницы обреза - видимо, попали под типографский нож, грязный тканевый корешок - на светлой ткани оттереть пятно нереально, это не целлофан, который можно ваткой и спиртом протереть). На еще двух, которые пришлось взять, имеются повреждения на уголках (надрыв) и глубокая царапина на переплете. Обменять нереально. Перезаказываю уже второй заказ, конечно, уже по другой цене... Будьте внимательны, брак (повреждения в ходе доставки и хранения на складе) встречается все чаще даже в книгах, едва вышедших из типографии. Минус в карму "Речи", не желающей упаковывать книги серии в типографскую пленку (единственное исключение - "Сказки народов России". Почему нельзя пленкой уберечь от повреждения все книги?? Ведь покупка серии обходится в круглую сумму. Неужели покупателей так не уважают...)
Очень сложно писать о книге, которая была настольной у нескольких поколений советских читательниц. Я почему-то уверена, что читали ее в основном девочки - и их мамы и бабушки. Объяснение этому у меня есть: читатель(-ница) может идентифицироваться в этой книге только с главной героиней (собственно Динкой, автобиографической фигурой), с главным героем (Ленькой) читателю идентифицироваться нельзя, он слишком идеализированная, утопическая фигура – нет таких мальчиков на свете, а если и есть, то это...
Если вы не читали в детстве эту книгу, ностальгия о Динкином босоногом детстве вас не мучает и вы планируете восполнить читательский пробел сейчас, с выходом красивого издания от "Речи", то советую перед покупкой ознакомиться с текстом произведения. Весьма возможно, что покупку вы отложите. Весьма возможно, что и вовсе не стоит вам знакомиться с текстом в "возрасте за..." (за 12+), когда просыпается критическое мышление. Я не смогла, как ни старалась, заставить себя перечитать эту книгу сейчас – на половине сдалась. Настолько пропитанное идеологией произведение можно без вреда "переварить" только в раннем детстве, торопливо глотая "детские" страницы и пропуская мимо ушей взрослое морализаторство, советские лозунги, революционные иллюзии и идеализацию насилия. Да-да, вы не ослышались – идеализацию насилия. Вероятно, поклонники "Динки" меня сейчас разорвут на части, но я напомню некоторые моменты, составляющие существенную часть этого произведения:
- в книге проводится антирелигиозная пропаганда (главы о сгоревшей от лампадки Марьяшке включены не ради "ужастиков", а для того, чтобы истово верующая крестьянка Лина разуверилась в своем жестоком Боге. Лина под одобрение детей-малолеток снимает икону и вешает портрет Чернышевского в красный угол)
- в книге рисуется черно-белый мир, без полутонов: все богатые – зажравшиеся сволочи, все бедные – добрые и несчастные, которых спасет только революция ("отнять и поделить"). Самое странное, что автор не замечает - точнее, ничего не может поделать с лезущей изо всех щелей правдой жизни: семья Динки – дворяне, имеющие квартиру, дачу, прислугу (особенно странно читать, как кухарка Лина - очевидно, бесплатно? о жалованье нигде не упоминается - обслуживает этих мечтающих о мировой революции бар, не умеющих сварить детям кашу). Также и среди бедноты, оказывается, есть подлые людишки (старик-шарманщик, укравший Динкины заработки), но автор находит им извинения (это же голодный старичок). Ленька, разве что не божившийся, что никогда не украдет чужого, отказывавшийся от Динкиных гостинцев, в итоге считает возможным красть чужие арбузы (а что, их же земля родит, они общие). Такая вот двойная мораль.
- в книге пропагандируется извечный советский лозунг "ради коллектива (партии, революции) можно пожертвовать и собой, и даже ближними". Где именно? Диалог Кати и Марины, Марина говорит о своем отсутствующем муже-подпольщике:
"Катя, я поняла. Ты не веришь, что вернется Саша… Ты боишься за меня, за детей… Ты не веришь! — с болью говорит Марина. — Я всегда вижу в твоих глазах это неверие… и, помнишь, тогда, когда я мерила любимое Сашино платье… и всегда… Я только молчу, я не хочу говорить об этом, я очень берегу эту уверенность в том, что Саша вернется, и в том, что все еще будет хорошо. Я всегда смотрю вперед И вижу только хорошее… Я вижу не только себя и Сашу… Я такое хорошее вижу… Я от плохого не заплачу, нет! И я не боюсь жизни. Я не боюсь бедности! Мне наплевать, что у меня нет денег! Я буду кормить своих детей мучной похлебкой и не заплачу! Потому что вот тут у меня… — Марина прижала руку к сердцу и замолчала".
"Я такое хорошее вижу" – это, конечно, о будущей революции, которой они все ждут и ради которой можно и наплевать на вечные долги, заложенные в ломбард вещи и детей, сидящих на "мучной похлебке". Кстати, Катя в книге не работает, работает и обеспечивает все семейство – взрослую сестру, трех дочерей, кухарку и прибившегося к семье старика-пьяницу Никича – только Марина. Ну, еще брат помогает деньгами (да, благотворительность всегда возможна лишь за чей-то счет). Марина работает корректором :) На корректорские заработки трое взрослых и трое детей живут, снимают дачу и помогают сирым-убогим-обездоленным, а также "товарищам" по борьбе. Хорошо жили корректоры в царской России :) У думающего человека дебет с кредитом тут не сойдется: то ли Осеева обманывает читателя, то ли эти дворяне-идеалисты, революционеры-мечтатели, пороха не нюхавшие, совсем совесть потеряли: как сыр в масле катаются и думают, как бы подкопаться под этот строй... Это идеал гражданственности? Образец честного человека? Пример для подражания?
(продолжение следует)
Внесу свою лепту в отзывы об этой книге. Вчера благодаря бдительному рецензенту (спасибо, Алена Тонких!) узнала о подвохе от издательства, связанном с участием двух художников с совершенно разной манерой в оформлении книги. Сегодня даже планировала отказаться от выкупа книги - но все-таки взяла ( в том числе и потому, что еще одна книга из заказа приехала - и уехала обратно - бракованной, а на третьей был сбит уголок; если бы отказалась еще и от "казаков", пришла бы домой с пустыми...
Как можно заметить, на предоставленных издательством фото все иллюстрации выполнены в единой манере, рисунков, сделанных вторым художником, нет (я не знаю, кто из них в каком стиле работает, рисунки не подписаны). Однако рука другого художника разительно отличается от его коллеги, словно под одной обложкой соединены две совершенно разные книги. Более того, мне почему-то кажется, что те из них, что созданы в "мультяшном", нарочито детском, анекдотическом стиле, были подготовлены для какого-то современного издания конца 90-х - начала 2000-х годов, а более сдержанные по манере исполнения принадлежат мастеру более старой, советской школы... Понятия не имею, когда впервые вышла эта книга Алмазова - он с 1990-х ударился в казачество (корни заговорили!), до краха Союза тема возрождения казачества, конечно, была под запретом (у казаков была дурная репутация в советской историографии: все помнят, что в советской литературе о первой революции в царской России казаки своими шашками и нагайками традиционно разгоняли рабочие демонстрации и стачки). В общем, если книга действительно составлена "Речью" из двух разных частей/изданий с искусственно притянутыми за уши разными иллюстраторами, то умалчивание этой информации от покупателей как минимум нечестно. А мне и в голову не пришло, что может быть такой финт ушами, ведь как минимум одну книгу из серии "Дар Речи", оформленную сразу двумя художниками, но в единой манере, я уже покупала - и была в полном восторге (это были "Сказки народов России"). Думаю, что по фото вы без труда заметите разницу в стилях.
Второй подвох, который может ожидать потенциального покупателя, - это возраст, на который рассчитано издание. Совершенно необоснованно, на мой взгляд, книге присвоена маркировка 6+ на обложке. Вообще с этими маркировками большая путаница, на самом деле, их присваивают по требованию закона, и обозначают они даже не возраст, а допустимую в книге информацию. В данной книге есть бранная лексика ("сукины сыны" и т.п.), есть темы чрезмерного употребления спиртных напитков (пьют даже женщины, жены казаков :)) и эротизма в искусстве :) Чтобы было понятно, о чем речь, приведу цитату из сказки Донского войска "Дворцовая служба":
"... дворец место нехорошее, и находиться там казаку, особенно "истинно верующему", очень даже грешно! Потому там на стенах картины всякие висят, а на картинах мало что бабы толстомясые телешом намалёваны, так что ажник смотреть срамота; на каждой, почитай, второй - враг человеческий! И с рогами, и с копытами, и в дудку дудит, и баб голых тискает - ад кромешный!" (с. 39, см. фото 2)
К этой сказке есть и иллюстрация с энтими самыми "бабами толстомясыми" - на с. 41 (см. фото 3).
В книге есть словарь казачьих слов и выражений и еще один словарь - толковый. Понять логику их составления при беглом просмотре пока не удалось - многие "казачьи" слова мне кажутся обычными простонародными, русские крестьяне так же говорили (автор как будто выделяет казаков в какой-то особый народ, "этнос"). В толковом словарике некоторые слова даются почему-то с пояснением их происхождения (из каких языков), другие - без. Но слава богу, что хоть такие словарики подготовлены. Есть и вступительная статья автора о происхождении казаков и написании этой книги. Есть карта на форзацах. Это тоже большой плюс. Более детальный отзыв надеюсь написать по прочтении книги. А пока идут скидки, покупателю будет полезно узнать перечисленные нюансы издания. Оно, безусловно, не на дошкольный и не на младшешкольный возраст - много сказок, баек и анекдотов на религиозные сюжеты, исторические, на бытовые неоднозначные темы (о спиртном или сказка "На кого учиться лучше" - см. фото 11). Оптимальный возраст читателя - от 12 лет и старше, взрослым тоже подойдет, т.к. казачья тема не сказать, чтобы очень разработанная в фольклоре.
И еще раз мое неудовольствие издательству за такое смешение разносортных иллюстраций. Упростили книгу.
Это издание я, скорее всего, куплю. Помню эти иллюстрации еще со школьных времен, они одни из лучших. Но - опять одно большое "но", обедняющее данную серию, опускающее на уровень очередного коммерческого переиздания "картинок". Здесь опять нет - как и в большинстве современных изданий классики - никаких справочных материалов. Или есть? Никакой информации об этом нет ни от издательства, ни от первых покупателей. Если я ошибаюсь - прошу меня поправить и сообщить, что именно...
Книгу я куплю, красивая книга. Надеюсь, корректор поработал на совесть.
PS. Иллюстрации полностраничные - на вклейках, т.е. разбросаны по книге без совпадения с текстом. Знаю, что многим этот момент важно учитывать перед покупкой. На фото, сделанном издательством, четко видно, что между стр. 192 и 193 расположена иллюстрация к стр. 140.
(часть 2, окончание)
Ценность подобных книг еще и в том, что в настоящий момент сами "малые народы" под натиском современной цивилизации переживают разрыв со своей культурой. Уходят традиции и бытовые привычки, уезжает молодежь, со смертью стариков уходит историческая память. Вот что удалось выяснить этнографам в 2011 году после экспедиции к юкагирам Среднеканского района Магаданской области (там их проживало около 80 человек):
- ни один юкагир не был занят в традиционных...
Ценность подобных книг еще и в том, что в настоящий момент сами "малые народы" под натиском современной цивилизации переживают разрыв со своей культурой. Уходят традиции и бытовые привычки, уезжает молодежь, со смертью стариков уходит историческая память. Вот что удалось выяснить этнографам в 2011 году после экспедиции к юкагирам Среднеканского района Магаданской области (там их проживало около 80 человек):
- ни один юкагир не был занят в традиционных промыслах
- большинство не имели представления об обрядах и обычаях своего народа и не знали родного фольклора
- юкагиры старшего поколения не помнили юкагирских сказок, хотя знали имена сказочных персонажей
- юкагирский язык находится на грани исчезновения (только 6 человек им владели).
Вот так. Думаю, по многим другим народам Севера ситуация не лучше. В данном сборнике юкагирские сказки вы еще можете найти. От самих юкагиров услышать – уже не факт, а прочесть еще можно. Вымирает древняя культура. Помогите ее спасти. Если у вас есть родственники или друзья, живущие в национальных регионах нашей огромной страны (я имею в виду не только Север и Дальний Восток, но и степные и горные регионы) – подарите им этот сборник, помогите узнать им о своих корнях и о соседях. Да, здесь по 2-3 сказки 34 народов (всего их в стране более 80). Да, тираж мизерный - всего 5500 экз. (а такая книга должна быть в каждой школьной библиотеке). Да, это капля в море. Но море состоит из капель. Давайте сбережем море культурного разнообразия в нашей стране.
По редактуре у меня только одно небольшое замечание: в этнографической справке приведены сведения о численности народов, цифры не приблизительные, а с точностью до человека (например: 60815 карелов, 862 нганасана и т.п.). Естественно, возникает вопрос: по какой переписи приведена эта статистика? Обратила внимание, что не все данные в справке совпадают с новейшей переписью 2010 года. Стоило указать источник этой статистики: книгу будут читать (и использовать в школах, например) и через 10-20 лет, к тому времени численность народов изменится и не будет соответствовать приведенной статистике. По правилам статистика всегда привязывается к конкретному году.
Что касается опечаток – по ходу чтения я заметила отсутствие запятых в шести-семи местах (почему-то однотипные ошибки – нет запятой между однородными членами с повторяющимися союзами "и"; в испанском сборнике была беда со сравнительными оборотами "как", а здесь с однородными членами, как будто у корректора пробел в знании именно этого параграфа учебника), и попалась опечатка в слове "меня" ("мня"). Но с учетом толщины сборника (почти 400 с.), его добротности, хорошей полиграфии (Латвия делает особо ладные книжки), редкой подборки сказок, наличия вступительной статьи и полезной этнографической справки (авторства Изабеллы Шангиной, этнографа из РЭМ) на эти мелочи можно закрыть глаза и просто получать удовольствие.
Единственное, чего ощутимо не хватает при чтении, - это карты с расселением упомянутых народностей. Упоминание мест расселения в этнографической справке может помочь только людям, хорошо знающим географию страны, а вот школьникам, не имеющим пока карты "в голове", привязать сказки к конкретным регионам будет трудно. Да и поленится большинство школьников изучать такую справку мелким шрифтом, это удовольствие скорее для взрослого эрудированного читателя... Карта нужна на форзацах, как в "Галльском петухе". В общем, это минус данного издания. Советую при чтении держать карту под рукой.
Подытоживая: из всех уже вышедших книг серии "Дар Речи" этот сборник практически безупречен и, на мой взгляд, обязателен к покупке. Это долгоиграющая книга, для любого возраста (начиная со средней школы; на книге маркировка 6+, но уверена, что в 12+ ребенок вынесет из самостоятельного чтения гораздо больше; плюс далеко не все сказки имеют волшебный, лихо закрученный сюжет – для их понимания надо уже иметь определенный кругозор; плюс некоторые моменты малым детям будут не по возрасту: старуха вступает в связь с чудищем и рожает от него ребенка, в северных и степных сказках семейно-брачные отношения героев вообще запутанные - то похищают невест, то женятся сразу на двух, то меняются женами – тут уже нужно немножко знать историю архаичных обществ). Издание познавательное, а не просто развлекательное, с несколькими уровнями погружения в тему (от сказочно-художественного до историко-этнографического). После такой книги особым удовольствием станет посещение этнографических музеев и выставок. Из готовящихся к печати в серии "Дар Речи" жду сказки Севера ("Журавлиное перо") – будет интересно сравнить с этим сборником.
PS. По поводу русской сказки "про Алтрапку" (собаку, которую хозяин хотел похоронить на кладбище). Помимо того, что сказка смешная (и замечательно стилизованная под деревенский говор), так еще и совершенно современная, злободневная :) И заставляющая задуматься, в чем же корень вечного взяточничества на Руси? Уж не в том ли, что есть не только те, кто "берут", но и те, кто "дают"... Хозяин-то собаки кощунственный поступок, с религиозной точки зрения, совершить хотел - отпеть и похоронить собаку по-людски, на церковном погосте. И совершил - ибо было чем заплатить. Это не только обличение "попов и властей предержащих", но и вопрос о наличии совести и уважения закона у каждого отдельно взятого человека, и проблема чисто внешней, показной религиозности, обрядоверия, вытесняющего духовную жизнь. Безусловно, дошкольнику и младшему школьнику такие темы "не поднять" - поэтому не надо спешить, это книга для самостоятельного чтения. Фольклор - удовольствие для людей, умеющих читать :)
Кстати, эта книга приходит упакованной в издательскую пленку - единственная из купленных мною восьми в серии.
(часть 1)
Это единственная пока в моей практике рецензия, которую я начала писать, еще не дочитав книгу. Эмоции распирали. А ведь поначалу не хотела ее покупать – не прониклась обложкой...
Советую ли я покупать это издание? Да, непременно! Но кто его целевая аудитория – та самая, которая проникнется духом этих сказок, очаруется их поэтической силой и древней хтонической мощью? На мой взгляд, оптимальный читатель этого сборника – от 12 лет и до бесконечности (особенно рекомендую любителям...
Это единственная пока в моей практике рецензия, которую я начала писать, еще не дочитав книгу. Эмоции распирали. А ведь поначалу не хотела ее покупать – не прониклась обложкой...
Советую ли я покупать это издание? Да, непременно! Но кто его целевая аудитория – та самая, которая проникнется духом этих сказок, очаруется их поэтической силой и древней хтонической мощью? На мой взгляд, оптимальный читатель этого сборника – от 12 лет и до бесконечности (особенно рекомендую любителям этники и истории). Дело в том, что это тот редкий случай, когда сборник фольклора в литературной обработке не вызывает никаких претензий по поводу этой самой "обработки". Она настолько ненавязчива, что ее почти не замечаешь. Весь первобытный ужас этих древних сказок сохранен. Что удивительно, пересказчику удалось то ли сохранить, то ли осторожно, бережно придать записям сказок узнаваемо национальный колорит. Почему я говорю "осторожно"? В серии "Дар Речи" уже выходили советские издания фольклора, которые подверглись слишком явной художественной обработке и даже переработке. Я уже писала о том, как пострадали испанские и португальские сказки – многие из них можно назвать авторскими (соавтором там выступают советские пересказчики, видоизменявшие сюжеты по цензурным трафаретам того времени). Здесь же то ли времена уже другие (1983 год, еще чуть-чуть, и перестройка), то ли это заслуга конкретного пересказчика – но сказки сохраняют свой первобытный вкус и аромат. Про вкус не зря говорю – много там встречается еды, порой странной и жутковатой. Но и речь вкусна, слова как-то особо уместны – и нет никакого самолюбования советского литератора. Удалось пересказчику умалить себя так, что его словесное мастерство не заглушает говора не умеющих читать седых стариков, только и знающих, что повторять прадедовы сказки. Читаешь сказку – и слышишь, как ее рассказывает в чуме, сидя на оленьей шкуре, плосколицый невысокий человек. Короткими фразами, простыми словами рассказывает, нарочитые повторы используя, – а картинка перед глазами стоит. Даже у тех, кто там ни разу не бывал.
"Это было на реке Таймыре. Двенадцать чумов стояло. Люди диких оленей добывали. Сетью ловили, очень много ловили.... Дни идут, мужчины оленей ловят, женщины мясо режут, на вешала его вешают, сушат. Запас мяса и жира делают.
Вот однажды утром встали, запасы осмотрели, видят: больших кусков мяса нет. Самого жирного мяса нет. На другое утро снова посмотрели. Опять мясо пропало! Самое вкусное пропало! Чина-Барангуй говорит:
- Ночью кто-то мясо берет. Кто берет?
Люди отвечают:
- Не мы берем. Зачем нам. У нас много!
Вечером спать легли, а наутро женщины говорят:
- Опять мясо пропало" и т.д.
Речь очень аккуратно стилизована (или почти не обработана?) под говоры разных народностей. Умело, однако! Надо читать, однако :)
Вижу, что у некоторых читателей сказки вызвали ступор – кровь, убийства, никакой морали... Друзья, не забывайте, что настоящий фольклор – он такой и есть, без стыдливых умолчаний, политкорректных расшаркиваний и цензурных отточий. Народная, не искореженная адаптацией под ясельный возраст сказка и узнается по правдивой жизненной простоте, а в жизни всякое бывает.
А еще я хочу сказать спасибо этому сборнику за то, что он изменил мои представления о народах Севера. Как-то так в нашей европейско-ориентированной культуре получается, что всякие малые, коренные народы воспринимаются глазами тех, кто с ними впервые сталкивался – колонизаторов, путешественников, миссионеров, ученых... С высоты "цивилизационного опыта" они видели в этих "дикарях" прежде всего наивность, простодушие, необразованность, неискушенность современной цивилизацией. Этакие дети природы, чистые и неиспорченные – которых надо окультуривать и цивилизовать. Но, читая эти сказки, я для себя сделала удивительный вывод. Да никакие они не "дети"! Они такие же, как и мы. Точнее, это мы, "цивилизованные", никуда от них не ушли: они воюют друг с другом (в стиле "иду на вы", с захватом рабов и чужого имущества); одни богатеют, а другие, бедняки, идут к ним в услужение за плошку жира; воруют друг у друга детей (предпочтительно мальчиков – чтобы вырос охотник и мясом кормил в старости); сживают со свету родичей (кто там говорил о почитании стариков у патриархальных народов? здесь бабушку-старушку запросто могут бросить одну в яранге и больше не носить ей мяса – чтоб неповадно ей было невестке грубости говорить); бросают сирот на произвол судьбы на пустом стойбище (предварительно отняв у них отцовское наследство в виде стада оленей); родных детей предпочитают приемышам; и даже ходят шайками на воровской промысел и грабят чужие дома, убивая хозяев и уводя их жен и детей (а посему никогда не сбрасывайте лесенку незнакомцу, даже если он представляется вашим мужем)... Кое-где обитают людоеды. Страшно? Вот и я говорю. Но вывод из всего этого я сделала совсем не такой, какой предлагался во вступительной статье. Мне вообще кажется, что все эти вступительные статьи писались, как под копирку, в советское время – надо было отметить, что сказки насквозь пропитаны гуманизмом (в первобытные-то времена??) и воспевают "добрых, смелых, умелых" (ну практически идеал советского гражданина). Тогда как реальная ценность древней сказки в другом. В ней нет привычной нам, расхожей, изменчивой во времени морали. Сказка важна тем, что дает нам прикоснуться к древнему опыту бытия, который мы никогда никаким другим способом не проживем и не прочувствуем. Это историческая, точнее – доисторическая память общества, его дух и душа. Это голос из тьмы веков. И этот голос говорит нам, что и десятки тысяч лет назад люди по всей земле, где бы они ни расселились, жили все теми же страхами и горестями, радостями и верой в чудо. И между нами и этими древними людьми гораздо больше общего, чем кажется иногда в музеях, при взгляде на безмолвно застывшие в витринах предметы: утлые лодки, грубо выдолбленные деревянные сосуды и одежду из оленьих или рыбьих шкур, по моде каменного века...
Уважаемая Воронкова Светлана, не в обиду вам будет сказано, но профессиональному историку стоит покупать в подарок публикации источников, а не их пересказы, сделанные авторами-непрофессионалами. Вострышев - журналист, а не профессиональный историк. Книга написана в популярном жанре литературной, художественной биографии, ориентированном на массового читателя, а не специалиста. Данного издания в руках еще не держала, но подозреваю, что это переиздание под новым названием и новой обложкой старой...
Дневники КР и членов его семьи издаются в последнее время, правда, отдельными годами (полного издания до сих пор нет, публикаторы выхватывают фрагменты из дневникового наследия КР. Хотелось бы дождаться полноценной научной публикации со справочным аппаратом, обычно это хорошо делают историки школы покойного Зайончковского, но источников, ждущих публикации и работы с ними, много и рук специалистов не хватает). Последние публикации выходили очень (я бы сказала - чрезвычайно) скромными, самиздатовскими тиражами (по 100-150 экз.). Одно из более-менее массовых изданий - Дневник великого князя Константина Константиновича (К.Р.). 1911-1915 / Сост. В. Хрусталев. - М.: ПрозаиК, 2013. Фото издания прилагаю. Более труднодоступное и дорогое (цена слишком завышена из-за мизерного тиража) - Бумаги великого князя Константина Константиновича и членов его семьи. М., 2013.
Дневники Николая II давно переизданы и не единожды. Погуглите последнюю по времени научную публикацию в нескольких томах издательства РОССПЭН (2011-2013). Ссылки об этом издании и фото прилагаю.
Издание уже исчезло из продажи. Но хочется предупредить покупателей на случай переиздания (4 издания уже вышло, могут и 5-е наштамповать): данная книга составлена дилетантами. Первым (и, надеюсь, единственным) их изданием, попавшим в мою домашнюю библиотеку, оказались "Профессии старой России" от "Речи". Подробный разбор ляпов в этой книге я оставляла на странице товара. Что ж, даже пролистывания фотографий к еще одной книге Волковых достаточно, чтобы снова увидеть ошибки –...
Об одной из них уже упоминали: действительно, Московский Кремль был перестроен при Иване III Васильевиче, а не Иване IV Васильевиче (фото 23). Эту ошибку можно было бы принять за опечатку, если бы при имени-отчестве не стояло прозвище – Грозный. Увы, до рождения Ивана IV Грозного пройдет еще лет 40-50. А пока перестройкой Кремля занимался его дедушка, Иван III (личность малоизвестная широкому читателю, но более значительная, чем его внук).
На той же странице в списке правителей, принимавших участие в строительстве и реконструкциях Кремля, все почему-то названы "князьями": князь Юрий Долгорукий, князь Иван Калита, князь Дмитрий Донской, князь Иван Васильевич (который ошибочно назван Грозным, но таковым не являлся – речь об Иване III). Разумеется, неспециалист не видит никаких различий между "великим князем киевским" и "князем ростово-суздальским" Юрием Долгоруким, "князем московским" Иваном Калитой и "великим князем московским и государем всея Руси" Иваном III. Однако эти титулования – не пустая формальность, а четкое указание на принадлежавшие этим правителям престолы. Титул дает нам подсказку, к какому историческому периоду развития русского государства относится правление того или иного правителя, за какие престолы боролись властители, какие княжества сменяли друг друга в роли политических центров – Киевская Русь? Владимиро-Суздальское княжество? Великое княжество Московское? Царская Россия допетровского времени? В кастрированном списке никаких подсказок на этапы "собирания земель" вокруг Москвы нет – все "князья" на одно лицо. Даже если закрыть глаза на первых владельцев московского княжения, то начиная с Ивана III все его преемники именовались "великими князьями московскими", а с Ивана IV – "царями (всея Руси)" – и никак иначе искажать их титул нельзя, это безграмотно.
На той же самой странице (фото 23) уже в тексте книги Василий III (сын Ивана III и отец Ивана IV) опять именуется ошибочно – "царем". Однако, как я уже сказала, в официальной титулатуре "царь" появился только в 1547 году, когда Иван IV (Грозный) короновался как "царь всея Руси". До этого титул "царь" (или "кесарь") использовался только в дипломатической переписке Ивана III с Западом, во внутрироссийском же употреблении фигурировал "государь всея Руси" и "великий князь". Поэтому совершенно непонятно, на каком основании растягивается более поздний титул на эпохи более ранние – это исторический прокол.
На фото 24 опечатка в дате: первый водопровод в Кремле был построен Христофором Галовеем не в 1613 году, как нам сообщает книга, а в 1633. Я даже глаза протерла: любой образованный человек в курсе, что в 1613 году царь Михаил Федорович едва успел взойти на престол. Неужели его первым указом был указ о строительстве водопровода?? Нет, конечно: мастер Галовей приехал в Московию из Шотландии только в 1621 году.
На фото 26 – некорректная фраза: "У часов, сделанных позже мастером Галовеем, вращались не стрелки, а цифры!" – правильнее было бы сказать: "не стрелки, а циферблат". Цифры не сами по себе вращаются, а закреплены на циферблате. Не надо приучать детей к неточному словоупотреблению.
На фото 19 почему-то указан только один итальянский архитектор с прозвищем Фрязин: "Ведь Кремль строили зодчие из Италии: Антон Фрязин и Марк Руффо, Петр Антоний Солари с учеником Занантонием, мастер Алевиз и Аристотель Фиораванти". Насчет "Занантония" – не встречала такого написания, в литературе его чаще всего называют Цанантонио. А вот насчет "Фрязиных" стоит уточнить: Фрязин – это не фамилия, как можно подумать, а русское прозвище, буквально означающее "франк, выходец из Южной Европы, итальянец". В Москве на строительстве Кремля и находящихся на его территории построек работали несколько итальянцев, вошедших в источники под прозвищем "Фрязин": это Алевиз Фрязин Старый (завершил постройку стен Кремля) и Алевиз Фрязин Новый (построил Архангельский собор), Антон Фрязин (построил Тайницкую и Водовзводную башни Кремля), Бон Фрязин (построил колокольню Ивана Великого), Марк Фрязин (или Руффо, Беклемишевская башня и др.) и Петр Фрязин (такое имя в источниках иногда носит тот самый Петр Антоний Солари, строитель множества башен Кремля). Думаю, имело смысл если не перечислять их всех под такими прозваниями, то хотя бы указать, что это прозвище итальянцев в России. Это гораздо более важная историческая деталь, чем упоминание малоизвестного ученика Пьетро Солари. Мне вообще непонятно, почему авторы иногда употребляют сложную специальную терминологию (вроде французского слова "герса" – железная решетка в крепостных воротах), а древнерусские слова, которые школьника запросто могут попросить пояснить на экзамене (как "Фрязин", "фряжский"), - игнорируют и не снабжают комментарием. Вижу в этом неумение авторов отличить важное от второстепенного, незнание особенностей изучения истории в школе (в т.ч. частотности употребления слов – "герсу" школьник встретит в литературе и учебнике гораздо реже, чем "фрягов" и "фряжское искусство"), непонимание психо-физиологических особенностей детей (на какой возраст рассчитано это издание? дошколят и младших школьников? не надо пугать их терминологией, незнакомой и большинству взрослых; а в средней школе объяснять этимологию "фрягов" и "варягов" - обязательно).
Думаю, что даже беглого просмотра сканов достаточно, чтобы не рекомендовать это издание. Оно требует серьезной редактуры. Но где у нас в издательствах редакторы-специалисты? Это риторический вопрос, если что.
Stpok, я после вашего отзыва о пустых страницах с иллюстрациями специально посмотрела несколько более старых книг ВН из имеющихся у меня (Андерсен 2-е издание, Ундина, Гауф, Толстой Детство и др.) - во всех встречается такое расположение иллюстраций с пустым оборотом. Чем это вызвано - не могу объяснить. Возможно, т.к. первые книги делались издательством с оригиналов кон. XIX - нач. ХХ вв. (в первые годы выходило очень много книг с иллюстрациями знаменитых художников прежних эпох, благодаря...
А вот то, что и вы подтверждаете уязвимость книжного блока - очень и очень грустно. Книги ВН "ведет" даже при очень аккуратном, "библиофильском" обращении. Для себя я сделала вывод, что пока издательством не предприняты какие-то особые меры по изменению технологии сборки книги (для укрепления блока намертво - не верю, что это невозможно) и пока эти изменения не пройдут испытание временем, стоит по умолчанию считать их продукцию особо уязвимой. Это книги для коллекционеров, а не для активных читателей. Для хранения на застекленных полках, а не для выезда с книжкой на дачу или курорт. Для чтения с особыми предосторожностями, а не для использования детьми или пожилыми людьми (не потому, что мы считаем родителей недостойными таких книг - просто с возрастом пожилым людям все тяжелее следить за аккуратным обращением с дорогими коллекционными вещами, и не стоит ни свою коллекцию подвергать напрасному риску, ни пожилых родителей таким сложностям самоконтроля, ни себя лишнему расстройству - лучше для частого чтения купить издание подешевле, которое легко заменить аналогом). Я давно слежу за книгами издательства, встречала в продаже "с рук" зачитанные книги ВН самых первых лет выпуска - поверьте, это страшное зрелище. Тогда я думала, что владельцы как-то особо бесцеремонно обращались с книгой, роняли ее или раскрывали на 360 градусов - а сейчас подозреваю, что блок просто перекосило и повело после активного чтения, т.к. книга была любимой.
А "Шерлок" еще из финской типографии или уже из латвийской? Вроде новые книги уже в Латвии стали печатать, но я пока не добралась до их чтения и живут они дома еще недолго - так что выводы об их прочности в сравнении с финскими пока сделать не могу.
Дополню про художника (вечно у меня отзывы не помещаются в лабиринтовский объем). Художник здесь - соавтор книги наравне с писателем, собственно, именно из-за его работы я закрываю глаза на все перечисленные ляпы и упущения редакции.
Диодоров – один из лучших иллюстраторов произведений о жизни в XIX веке (иллюстраторов как крестьянского, так и дворянского быта) - и Толстого, в частности. В его иллюстрациях выходили народные рассказы Толстого "Чем люди живы" (издание 2010 года...
Диодоров – один из лучших иллюстраторов произведений о жизни в XIX веке (иллюстраторов как крестьянского, так и дворянского быта) - и Толстого, в частности. В его иллюстрациях выходили народные рассказы Толстого "Чем люди живы" (издание 2010 года "Рипол-классик", уже нет в продаже). Возможно, эту книгу тоже переиздадут. А мне в мечтах видятся в его иллюстрациях любимые мною "Детские годы Багрова-внука" С. Т. Аксакова – вот просто идеальный художник для этого произведения! Воспоминания Аксакова написаны примерно в те же годы, что и трилогия Толстого, и перекликаются с ней: и там, и там мир взрослеющего мальчика, богатый дворянский быт, старый крепостнический уклад, реалии крестьянской жизни, мир семьи, мир гимназий и университетов - поэтому мне легко представить, какие чудесные иллюстрации могли бы выйти из-под руки мастера. Тем более что это замечательное произведение до сих пор по-настоящему не было проиллюстрировано (да и не издавалось ни разу в солидных взрослых, а не детских форматах) и все еще ждет своего художника, который будет созвучен тексту и эпохе.
PS. KVK, я как раз ваш отзыв видела, когда искала хоть какую-то информацию об иллюстраторах Аксакова. Но, положа руку на сердце, именно эти работы мне не запали в душу. У Хайлова в основном пейзажные зарисовки, как портретист и "сценарист" он слабее. Да, Аксаков как любитель природы ("Записки об уженье рыбы") уделял ей много внимания на страницах своих воспоминаний. Но для нас как людей другой эпохи ценен быт и нравы, которым он был свидетель, а нам это уже трудно представить. Потому и говорю, что Диодоров идеально увидел бы "Семейную хронику" Аксакова, у него просто чутье на харАктерных персонажей, на соответствующие эпохе бытовые детали и психологические зарисовки.
В отзывах на "Вита Нова" частенько приходится читать об идеально изданных книгах – без опечаток, без полиграфических проблем, безупречно подготовленных и буквально выстраданных редакцией. Словом, не книги, а само совершенство. Что ж, как обладатель некоторой коллекции их книг должна отметить, что многое – правда. Однако не всем изданиям "Вита Нова" повезло войти в мой личный "золотой список". К сожалению, любимая мною трилогия Толстого оказалась жертвой...
Начнем с корректуры. Однажды слышала от историков-античников такое неожиданное соображение: для набора и вычитки древних текстов (на латыни, древнегреческом и т.п.) лучше всего брать корректора, не владеющего данными языками. Мол, для непосвященного незнакомый язык выглядит как китайская грамота и воспринимается исключительно как иероглифы, картинки. Поэтому у корректора не будет непроизвольных попыток "поправить" исходный текст, случайно (по созвучию или схожести написания) внести отсебятину. Он просто сверит "картинку" побуквенно с оригиналом и только. Не знаю, владели ли французским языком корректоры ВН – но человеку, знающему язык, опечатки режут глаз.
С. 98 - Voyez, ma chиre (в последнем слове затесалась буква "и" кириллицей) – вместо Voyez, ma chere (прошу учесть, что Лабиринт не пропускает надстрочные знаки, поэтому мне не удается привести правильное написание, появляется какой-то код. Последнее слово пишется во французском с accent grave - интересно, у ВН тоже какая-то компьютерная проблема с набором надстрочных знаков?)
с. 170 – к немецкому слову Geselle ("Карл хороший работник, и скоро он будет моим Geselle!" *) внизу страницы стоит сноска – * детей из хорошей семьи (фр.). На самом деле там должно быть другое пояснение - * подмастерьем (нем.).
Эта же сноска (* детей из хорошей семьи (фр.)) стоит на с. 167 и там действительно совершенно верно относится к франц. выражению – des enfants de bonne maison.
С. 181 – Maotre d’Histoire – вместо Maitre d’Histoire (в первом слове моего исправленного примера Лабиринт не пропускает accent circonflexe)
С. 226 - Voire grand-mere est morte! - вместо Votre grand-mere est morte! (в слове mere Лаб не пропустил accent grave)
С. 272 – Иленька Гран – вместо Грап
Итого по памяти (книгу читала полтора года назад, не исключаю, что ошибок было больше) нашла 5 опечаток и ляпов, недопустимых в столь дорогих изданиях, претендующих на академичность. Сверяла по выложенному в интернете тексту произведения – даже там не было подобных ошибок. Почему критичны опечатки в иностр. языках? Не раз встречала людей, изучавших французский по текстам Толстого (особенно по "ВиМ" - там целые страницы классически правильного языка XIX века). Чему можно научиться по опечаткам?
Верстка. Имеется ошибка верстальщика, расставлявшего иллюстрации в макете. Иллюстрации к главе VII "Охота" ("Детство") идут без согласования с текстом, их следовало поменять местами (на с. 37 изображена сцена ожидания зайца на опушке с собакой к с. 40, а на с. 41 – сцена как раз к описанию поездки на охоту на с. 36).
Типографская сборка. После обсуждения (на странице "Рукописи, найденной в Сарагосе") по поводу провисания книжных блоков в книгах ВН специально пересмотрела уже прочитанные тома – увы, Толстой тоже "просел": появился зазор между блоком и капталом, как будто рассохся клей. Книга живет у меня менее 2 лет, прочитана один раз – и второй раз пересмотрена вот сейчас, при подготовке отзыва. Грустно, если столь краткого знакомства с книгой достаточно для ее рассыхания... На фото - отхождение блока от каптала (полоски ткани).
Была ли здесь предварительная работа редактора – подбор сопроводительного материала или взяли первое, что попало под руку? Мне казалось, что хорошим тоном у "Вита Нова" является заказ научных статей современным специалистам для конкретных изданий. Но не в этом случае. Статья литературоведа А.В. Чичерина (1900-1989) "Лев Толстой в начале пути" воспроизводится по изданию: Л. Н. Толстой. Собрание сочинений в 22 т. М.: Худож. лит-ра, 1978. Т. 1. Она не является библиографической редкостью, выложена на множестве сайтов. Морально устарела во многих местах. Считаю, что издательство сэкономило на подготовке свежей научной статьи (оплате труда современного литературоведа), взяв публикацию 40-летней давности. В ней, безусловно, есть интересные сведения, тонкие наблюдения, но акценты – как и подобало советской эпохе – расставлены предвзято. Идеологические штампы торчат по тексту, как заячьи уши из кустов ("Чернышевский не был удовлетворен "Юностью", вероятно, потому, что беседы Николеньки и Дмитрия Нехлюдова и душевные стремления обоих друзей остаются в сфере такого рода философских интересов, которые никуда не ведут. В критицизме этой части трилогии заметно недостает той демократической целеустремленности, которая была свойственна передовым людям этой эпохи" и т.п.). Неужели в толстововедении с 70-х годов не сделано никаких открытий...
На сайте ВН сказано, что иллюстрации были отрисованы в 1970-е для испанского издания. При этом на многих рисунках стоит точная дата рядом с подписью художника – "БДиодоров86". Возможно, какая-то часть была создана в 70-е, а остальные позже? Или это ошибка на сайте?
PS. Считаю, что издательство должно понимать, что его издания покупают не только олигархи для украшения шкафов, но и образованные, интеллигентные люди, клюющие не на внешнее, а на внутреннее. Надеюсь, что редакция будет стремиться приводить внешнее и внутреннее в соответствие друг с другом, чтобы не потерять читателя.
По поводу проседания книжных блоков - подтверждаю данную проблему. Книги на меловке очень тяжелые (до килограмма и более), корешок (пусть даже кожаный, с ребрами жесткости) не справляется с задачей удержания блока - блок начинает в верхней части отставать от каптала. Это связано не только с неплотным вертикальным хранением (у меня книги стоят ОЧЕНЬ плотно), но просто с чтением книг (лично я обычно читаю книги, держа их в руках, а не кладя на стол - думаю, что и большинство читателей тоже)....
PS. Иногда я думаю, что эта проблема связана с качеством типографских клеев - в последние несколько лет оно значительно ухудшилось. Только за последний год у меня отклеились обложки /раскололись блоки минимум у трех книг (музейных каталогов на меловке, два в мягких переплетах, один - в твердом, все три не выдержали даже первого прочтения - самый толстый и дорогой каталог я смогла поменять в музее, остальные пришлось самой реставрировать - стоимость каждого от 1200 до 2500 р.). Возможно, наши типографии халтурят и "разбавляют" клей. Но витановские книги вроде печатаются за рубежом... (((
07.03. - Вынуждена добавить после осмотра книжных полок: провисает у ВН даже серия "Жизнеописания", изданная вовсе и не на меловке, а на офсете. Корешок там вызывал сомнения с момента покупки - шаткий/хлипкий (у этой серии нет не только ребер жесткости, но и сам корешок более тонкий и ходит ходуном, ни у одного издательства такого не видела - безобразно тонкие встречаются, а шаткие и ходуном ходящие не видела). Блок в середине основательно отходит от каптала - как будто клей рассохся. Так что с провисанием блока дело не в меловке, а в том, что что-то нарушено в технологии переплета и склейки. Пересмотрела для сравнения с десяток толстых альбомов на меловке (конца 90-х - 2000-х, т.е. книгам уже по 10-15-20 лет, часть наши, часть западных издательств, куплены за рубежом, там же и отпечатаны: Германия, Италия, Сингапур) - нигде ничего не провисло. От издательства "Слово" у меня две огромные книги в коробах - но никаких специальных поддерживающих элементов в них нет, обычные коробки. При этом у этих 4-6-килограммовых книг ничего не провисло, книгам по 15 лет. Да, конечно, они читаются только за столом и по большим праздникам :) - но все-таки это немолодые издания, однако ни время, ни читательский интерес не нанесли им никакого вреда. Почему же книги ВН требуют повышенной осторожности и провисают после однократного прочтения и всего двух лет жизни на полке? Я не из вредности задаюсь этим вопросом, я хочу остаться покупателем любимого издательства, но если у книг будет преждевременный неоправданный износ (а точнее, саморазрушение) - это заставит меня задуматься о соотношении "цена/качество". Типографское качество. Все-таки книги покупаются не только ради аромата дорогой кожаной обуви (да, господа, они пахнут, как новые дорогие прекрасные туфли:)) - но ради чтения в первую очередь. Может быть, финская типография не справляется со своей задачей? Почему издательство выбрало именно Финляндию - из-за доступности для Петербурга? Я не полиграфист, но, может, имело смысл сотрудничать с Латвией? Я никогда не встречала жалоб на качество латвийских дорогих книг... Хочется верить, что отзывы покупателей будут услышаны и приняты к сведению.
На фото - Толстой "Детство. Отрочество. Юность" из "Парадного зала" (более подробно см. рецензию на это издание).
для Stpok:
В переводе ошибки нет. Полотно измеряли в старину штуками, т.к. штука - это рулон, смотанное на бобину полотно, еще не разрезанное. Ткань обычно продавали/покупали/хранили в домашнем хозяйстве после изготовления на ткацком стане не отрезами на метраж, а именно целыми рулонами, т.к. одежду шили самостоятельно или у портного, магазинов готового платья и машинного производства до XIX века не было, ткани в быту требовалось много.
В Википедии:
Штука (полотна) — старая мера длины, не...
В переводе ошибки нет. Полотно измеряли в старину штуками, т.к. штука - это рулон, смотанное на бобину полотно, еще не разрезанное. Ткань обычно продавали/покупали/хранили в домашнем хозяйстве после изготовления на ткацком стане не отрезами на метраж, а именно целыми рулонами, т.к. одежду шили самостоятельно или у портного, магазинов готового платья и машинного производства до XIX века не было, ткани в быту требовалось много.
В Википедии:
Штука (полотна) — старая мера длины, не имеющая определённого значения. Ткань в куске. Равнялась в среднем 48 локтям. Штука других тканей равнялась 30-79 локтям. Применялась при продаже ткани.
«Дал ей ситцу штуку целую.» (Н. А. Некрасов)
Часть 3 (окончание):
Итого. Книга, безусловно, интересна для первого знакомства с испано-португальской сказочной традицией. На фоне полного отсутствия на сегодняшнем книжном рынке аналогичных изданий – практически раритет (учитывая еще более редкую португальскую тему). Однако издание требует тщательной редактуры и корректуры, а также вводной статьи, которая выкинута "Речью" из старого издания (да, старая статья отличалась традиционными для того времени выпадами в адрес...
Итого. Книга, безусловно, интересна для первого знакомства с испано-португальской сказочной традицией. На фоне полного отсутствия на сегодняшнем книжном рынке аналогичных изданий – практически раритет (учитывая еще более редкую португальскую тему). Однако издание требует тщательной редактуры и корректуры, а также вводной статьи, которая выкинута "Речью" из старого издания (да, старая статья отличалась традиционными для того времени выпадами в адрес "капиталистов", но в остальном ее познавательная ценность для юного читателя была велика). Впрочем, в данном случае издательство и не скрывает отсутствия редакторско-корректорской работы – в выходных данных ни редактор, ни корректор не указаны вовсе. К сожалению, при всем желании из-за перечисленных недостатков не могу поставить этот сборник в один ряд с итальянскими сказками ("Три апельсина"), хотя параллели между сборниками напрашиваются: интересные сюжеты, сочный язык, национальный колорит. В испанском сборнике, тем не менее, больше "бродячих" сюжетов, а те, что перекликаются с итальянскими, менее душевны и сердечны (достаточно сравнить испанский "Бульон из камня" и итальянскую "Похлебку из камней" – насколько лиричнее вторая сказка и насколько двусмысленна мораль в первой: для испанцев "молодцом" оказывается монах-прохиндей, обманом раскрутивший простофиль-крестьян на дармовой обед). Нужно предупредить и о том, что некоторые сюжеты слишком патриархальны и с точки зрения современной морали выглядят шокирующе: муж учит побоями ленивую жену, священник готов наградить того, кого жена боится... Думаю, сборник для читателя 12+ лет и требует совместного с детьми обсуждения скользких моментов (не забываем, что вступления в книге нет и многие вещи в фольклоре будут понятны только после знакомства с историей).
И еще одно наблюдение. Это уже шестой сказочный сборник из серии "Дар Речи", прочитанный мною за последний год. И чем больше я знакомлюсь с книгами, составленными и обработанными в советские годы, тем больше подозреваю, что сказки для этих сборников в 50-70-е годы при отборе и отсеве проходили определенную цензуру. Основной критерий – "борьба героев с капиталистами и реакционными элементами" (жадными и глупыми богачами и священниками). Для удержания читательского интереса "обличительные" сказки разбавлялись порцией волшебных и юмористически-бытовых. При этом советский редактор полностью игнорировал религиозную тематику в сказках, если она не служила идеологическим целям (сказки "о попах" допускались, если в итоге "попы" высмеивались). При этом в полном собрании сказок братьев Гримм (это, пожалуй, единственный полный неподцензурный свод сказочной европейской традиции, переведенный целиком на русский язык) можно найти и сказки на религиозные мотивы, с элементами мистики и христианской морали. Было бы странно, если бы в католической Испании таковых не оказалось. Однако данный сборник их игнорирует, а подчас и искажает некоторые сюжеты. Так, в сказке "Белья-Флор" советские редакторы убрали "неправильную" концовку, поясняющую мотивы поступков одного из героев (цитирую по изданию: "Зеленая Роза, или Двенадцать вечеров. Испанские народные сказки", изд-во "Центр книги Рудомино", 2013 год):
"А Хосе стал королем и женился на Белье-Флор.
Когда отпировали во дворце, пошел он на конюшню и ну благодарить белого коня:
— Всем я тебе обязан!
И услыхал в ответ:
— Помнишь бедняка? Ты его с женой от тюрьмы спас и вылечить хотел — докторов нанял. Да, видно, не судьба! Ты и на погребение денег дал, помнишь? Так знай: душа того бедняка во мне обитает, оттого я тебе и помогал, чем мог. Добро всегда добром отзовется".
В том же сборнике "Зеленая Роза" есть и другие примеры религиозных мотивов: сказки "Грешные души", "Неприкаянная душа" и т.д. Сказка "Голубой ирис" из "Птицы-Правды" является, по-видимому, нейтральной переделкой сказки "Цветок-страстоцвет" (пассифлора, или страстоцвет с XVII века трактовался как символ Страстей Христовых). В сборнике "Сказок и легенд Португалии" (1980) религиозным сказкам отведен целый раздел. Из сказки про дурака Педру убран фрагмент про крещение младенца ("навстречу Педро младенца несут в церковь, крестить.
— Взял бы его Господь Бог прямехонько в рай! Взял бы его Господь Бог прямехонько в рай! — закричал Педро Бедолага.
Дурным предзнаменованием сочли будущие крестные эти слова, но, чтоб неповадно было дурню впредь всякие глупости кричать, решили отдубасить его"). Но почему-то оставлены встреча со свадебным кортежем у церкви и с похоронной процессией на кладбище - видимо, иначе сказка потеряла бы всю соль и расползлась по швам. И т.п.
Некоторые сказки в "Птице-Правде" подверглись серьезной художественной переделке, так что оригинал имеет мало общего с литературной обработкой (например, сказка "Принц-кролик" из книги "Речи" - и "Семь белых кроликов" из "Зеленой Розы", "Курочка-королева" - и "Полцыплёныш", причем в двух последних присутствует абсурд и гротеск, однако в "Курочке-королеве" он становится чрезмерным даже для сказки: король вынужден жениться на курице, которая и не думает превращаться в человека, тогда как в исходнике "всего-навсего" полцыпленка получают королевство, ни о каких матримониальных намерениях речи не идет). В других сказках составители приписали им "приличную" концовку: во "взрослой" версии "Невесты и трех женихов" сюжет обрывается на воскрешении невесты тремя женихами и ее фразе: "Все трое хороши, как тут выберешь?" – а вовсе не на "трех веселых свадьбах в деревне".
Подытоживая: для чтения детям сборник от "Речи" подойдет, а желающим ознакомиться с реальным испанским и португальским фольклором, а не плодами литературного творчества советских редакторов стоит поискать другое издание. Лично я мечтала бы увидеть уже исчезнувшие из продажи "Зеленую Розу" и "Три апельсина любви. Испанские народные сказки", а также старый сборник "Сказки и легенды Португалии" в издании "Вита Нова" в новой редакции, с научным комментарием и вводными статьями. И без такого количества позорных опечаток.
Часть 2 (продолжение рецензии)
В сказке "Жуан – монах без забот" (мне больше нравится другой перевод: "монах Жоан Беззаботный", в такой форме есть аллюзия на прозвища святых и монархов) главный герой (странствующий монах) называет короля "ваша милость" и (в 3-м лице) "его милость" (с. 158-159). Не знаю, какое обращение употреблено в оригинальной сказке на португальском языке. Думаю, что даже если речь идет о неграмотном монахе из простонародья, более...
В сказке "Жуан – монах без забот" (мне больше нравится другой перевод: "монах Жоан Беззаботный", в такой форме есть аллюзия на прозвища святых и монархов) главный герой (странствующий монах) называет короля "ваша милость" и (в 3-м лице) "его милость" (с. 158-159). Не знаю, какое обращение употреблено в оригинальной сказке на португальском языке. Думаю, что даже если речь идет о неграмотном монахе из простонародья, более уместно из его уст традиционное обращение к монарху: "ваше (его) величество". Даже в России XIX века сложно представить, чтобы крестьянин обратился к царю "ваша милость", а не "царь-батюшка/государь". "Ваша милость", "ваше степенство", "ваше благородие" бытовало как просторечное почтительное обращение к помещику, купцу, начальнику, в целом – незнакомому человеку из вышестоящих, без указания на титулы. Но не к вельможам и тем более не к монарху. Крестьяне, напротив, стремились скорее "повысить" дворянина в звании, называя выше чина, чем спровоцировать барский гнев ошибочным заниженным титулованием. Так что "ваша милость" по отношению к королевской особе – неудачный выбор переводчика даже при желании подчеркнуть простонародное происхождение героя, осмелившегося дурачить монарха.
Сказка "Мешок орехов" вообще имеет странное начало: "Собрались друзья на пирушку. Пятеро было женатых, а шестой – холостой. Он был аббатом" (с. 162). Прямо какие-то сцены из "Мушкетеров" вырисовываются... О священниках как-то не принято говорить "холостой" - не женихи все-таки. У православных в священники рукополагают только женатых, неженатым может быть только черное духовенство (монахи), а католики вообще дают обет безбрачия. В общем, неуместное слово. В книге "Сказки и легенды Португалии" (1980, сборник для взрослой аудитории, не в пересказе, кстати, перечисленных выше ляпов в ней нет) эта сказка в другом переводе имеет иное начало: "Один приходский священник каждое воскресенье во время мессы осуждал дурные привычки своих прихожан в надежде помочь им избавиться от них. Однажды он сказал...". Думается мне, что пересказчик в издании 1971 года изменил детали сказки, приписав священнику веселый нрав, мирскую любовь к застольям и розыгрышам. Да еще и поселил аббата в городе в каком-то собственном доме с садом (аббат "пошел домой собирать орехи"). Между тем "аббат" - это настоятель монастыря, там же и проживающий. Кем же должны были быть друзья этого аббата, если они позарились на мешочек орехов (орехи в Испании не являются деликатесом)? В общем, полет фантазии советских редакторов...
В сказке "Ленивая жена" тоже путаница. На с. 166 читаем: "Неужели тебе не скучно сидеть без работы? – говорил ей муж. – Взяла бы пряслице, напряла бы ниток". Далее по тексту жена "побежала в лавку, купила пряслице и тотчас же принялась за работу". Отсутствие современной редактуры в книге приводит к непониманию этого фрагмента. Что такое "пряслице"? Современные словари дают лишь одно определение: это грузик на веретено, в виде диска из камня или глины с отверстием в центре. Пряслица можно увидеть в любом историческом музее, их часто находят при раскопках. Естественно, напрясть пряжи без прялки и веретена, с помощью одного пряслица-грузика нельзя – как нельзя наловить рыбы без удочки и лески, с помощью одного крючка, или настрелять дичи без ружья, при помощи одних лишь пуль. Получается, что для современного читателя фраза "возьми пряслице, напряди ниток" выглядит лишенной смысла. Однако в Толковом словаре Ушакова 1935-1940 гг. находим еще одно, редкое и сегодня не встречающееся в специальной литературе определение слова "пряслице" – это "деревянная подставка, к которой привязывается кудель при прядении". Признаюсь, что при всем своем неповерхностном интересе к этнографии я впервые встречаю такой термин применительно к собственно прялке или ее деталям (обычно подставку или ее верхушку, к которой прикрепляется кудель, именуют "лопасть", "гребень", "маковка", "городки"). Возможно, это диалектное значение, иначе оно было бы зафиксировано многими словарями и попало бы в историческую литературу. Не знаю, какое слово стояло по-португальски (прялка или грузик) и почему редакторы 70-х годов пропустили в переводе этот мутный фрагмент – возможно, в старом издании стояло пояснение к слову? А может быть, советский редактор плохо представлял себе "отжившие" практики, что религиозные, что бытовые крестьянские, и не заметил подвоха, бегло сверившись со старым словарем. Однако сегодня второе значение слова "пряслице" (если оно действительно существовало) тем более неизвестно читателю и требует сноски или замены на более простое и понятное: "возьми прялку, напряди ниток". Кстати, в сборнике "Сказки и легенды Португалии" эта путаница с пряслицем не устранена, несмотря на другой перевод и более сложный сюжет: там жена даже "лижет конец пряслица, как раз где крепится нить", а муж в итоге "сломал пряслице". Так и осталось загадкой, где кончик у круглого пряслица-грузика или как можно пряслице-прялку сунуть концом в медовые соты... Лишний пример того, что переводчику нужен не только словарный запас, но и эрудиция.
(см. часть 3, окончание)
Часть 1, только факты:
С. 15 – Я скажу тебе, что ты последний дурень (,) и не дам денег на дорогу... – пропуск запятой
С. 21 – ...отвезите меня в славный город Кадис, где мачты (,) словно лес (,) поднимаются над волнами... – сравнительный оборот выделяется запятыми, тем более что на с. 20 аналогичный оборот выделен запятыми ("брат уехал далеко – в славный город Кадис, где мачты кораблей, словно лес, поднимаются над лазурным морем")
С. 39 – Мы (,) как погонщики мулов: куда ни...
С. 15 – Я скажу тебе, что ты последний дурень (,) и не дам денег на дорогу... – пропуск запятой
С. 21 – ...отвезите меня в славный город Кадис, где мачты (,) словно лес (,) поднимаются над волнами... – сравнительный оборот выделяется запятыми, тем более что на с. 20 аналогичный оборот выделен запятыми ("брат уехал далеко – в славный город Кадис, где мачты кораблей, словно лес, поднимаются над лазурным морем")
С. 39 – Мы (,) как погонщики мулов: куда ни пойдем, а всё встретимся. - сравнительный оборот, пропуск запятой
С. 39 – Куда сердце тянется, - туда и ноги спешат. – лишняя запятая (или тире, нужно оставить что-то одно, предпочтительнее тире)
С. 53 – Усевшись на край миски, он наклонился (,) чтобы помешать олью, но не достал до дна короткой ложкой. - пропущена запятая
С. 62 - ...а ты сделай милость, понянчи моих лисяток, пока я не буду дома. – какая-то калька с иностранного :) По-русски говорят: "пока меня не будет дома"
С. 63 – Полез глупый волк в лисью нору, – весь вечер лисят качал. – лишняя запятая
С. 68 - ...петух исчез (,) как туман на рассвете! – пропущена запятая в сравнительном обороте
С. 69 - ...его красные, золотистые, бирюзовые перья переливались на солнце (,) как драгоценные камни. – пропущена запятая в сравнительном обороте
С. 69 – И (,) должно быть, вкусный! – вводное слово, выделяется запятыми
С. 106 – Юноша прискакал во дворец и с глубоким поклоном вручил старому королю отруби, платок и драгоценный [?] принцессы. – пропущено слово "перстень"
С. 153 - ...тут уже вся семья сбежалась взглянуть на чудо: и дочка старосты в пестром чепце (,) и старостиха – толстуха в нарядной юбке. – нужна запятая, это однородные члены, соединенные повторяющимися союзами
С. 159 – Ввели вод дворец монаха. – опечатка в предлоге "во".
С. 230 – ...вдруг в пещеру влетели три голубя – белых (,) словно пух или облачко в погожий день. – пропущена запятая в сравнительном обороте
С. 232 – Ручеек, прозрачный и чистый (,) как слеза, струился, омывая разноцветные камешки. - пропущена запятая в сравнительном обороте
Насчитала 15 ошибок несомненных. Были и другие места, вызвавшие сомнения, но сравнить с изданием-оригиналом не могу, а перелопачивать грамматический справочник просто нет времени и желания, это работа издательства.
В португальских сказках нужно упомянуть и об ошибках перевода и редакторских ляпах. Указано, что перевод и с испанского, и с португальского принадлежит Т.Н. Шишловой, а литературная обработка – М.Д. Туберовскому. Кому из соавторов перевода/пересказа приписать ошибки, не знаю, но очевидно, что и редакторы их проморгали (причем именно советские редакторы, про "Речь" тут нет смысла говорить, они не занимаются редактированием и, как видно по последним сборникам 2016 года, даже корректированием текста). Но к советскому переводу у меня серьезная претензия в части адекватного понимания религиозной лексики. В сказке "Бульон из камня" (что-то вроде нашей "Суп из топора", только вместо служивого тут фигурирует хитрый монах) встречаются такие фразы: "все уставились на святого" (с. 153), "святой тем временем все пробовал, пробовал чудесный бульон" (с. 155). Даже не будучи знатоком церковной жизни, можно понять, что допущена ошибка: "святой" (бытовое значение - "праведный, безгрешный"; религиозное применительно к людям – "тот, кто причислен к лику святых") вместо правильного "святой отец" (монах, священнослужитель). Данный монах из сказки стать святым еще не успел (к лику святых причисляют после смерти и явленных чудес), да и особо не стремился (безгрешным хитрого лентяя и обманщика не назовешь). Поэтому слово "святой" в данном контексте совершенно не уместно, а если оно использовано с иронией – то она совершенно не считывается.
В следующей сказке – "Говорящая рыбка" – на с. 156 читаем: "В монастыре, после вечерни, собирались монахи на ужин. Послушник Амбросиу тоже пришел в столовую". Неоправданное упрощение лексики – "пришел в столовую". В монастырях пищу (греч. "трапеза") принимают в "трапезной" (латинский аналог – "рефекторий", но этот термин менее известен). Слово "трапеза" и его производные были известны даже в советские атеистические годы, правда, чаще всего употреблялись в ироническом контексте: "пора трапезничать". Зачем советским редакторам понадобилось заменять понятную церковную терминологию на светскую приземленно-бытовую, мне не ясно, тем более что рядом стоящее слово "вечерня" родом из той же церковной жизни и, по этой логике, должно быть столь же непонятно читателю.
(см. продолжение)
Перевод некоего В. Найденова (не знакома с этим именем, интернет выдает, что это "многостаночник" - переводчик с немецкого, английского, французского – в сказочном жанре работает последние 5-6 лет, до этого переводил фантастику) терпим, тем более что сравнить не с чем, но требует доработки литературным редактором, а корректором пропущены несколько опечаток.
Пару слов об иллюстраторе и о "бумаге". В интервью Каплан признавался, что искать в его работах исторические основы...
Пару слов об иллюстраторе и о "бумаге". В интервью Каплан признавался, что искать в его работах исторические основы нельзя – он может сочетать несочетаемое из разных эпох и регионов. Было забавно встретить на каком-то сайте его имя в списке "самых крутых иллюстраторов России". Каплан – уроженец Украины, а ныне житель Германии. Кстати, сказки (собственно сказки) Гримм он тоже иллюстрировал – это было издание от "Рипол-классик" "Бременские музыканты". Издание от АСТ откровенно дешевое: я не знаю, что здесь расхваливают – белую бумагу? а она должна быть серая? обычный офсет. Обложка с имитацией тканевого корешка поражает своей безвкусицей – я хотела отказаться от книги в самовывозе, настолько неприятно выглядит этот дешевый бумажный "пластик", корешок весь в заломах... Офсетная бумага категорически не подходит для печати иллюстраций данного художника: впечатление, что краски пыльные, картинки блеклые, нечеткие, малоконтрастные – на экране эти же иллюстрации выглядят гораздо выигрышнее. На аналогичные проблемы печати каплановских акварелей жаловались покупатели другого немецкого издания (адапта Ж.Верна "Вокруг света за 80 дней", его печатали в Испании, русскую версию "Саг" – в Твери), т.е., видимо, они вообще сложны для печати и требуют более дорогих типографских материалов. Офсетом издание удешевили – и сразу опустили в низшую категорию "книга для школьной библиотеки". На подарок или в личную коллекцию советую подождать что-то более приличное, тем более что и недоработок куча.
PS. Мечтаю о двухтомнике "Саг" Гримм от "Вита Нова" – кто знает, может, лет через 10-15 сообразят, найдут хорошего переводчика и иллюстратора или еще лучше - воспроизведут красивое черно-белое издание XIX века, в пару к уже вышедшему двухтомнику "Сказок", и подарят нам первое академически подготовленное издание немецких легенд.
Ну что ж, пора проводить очередной сеанс разоблачения магии. А то в разных книжных сообществах потенциальные покупатели, введенные редакцией в заблуждение, рекомендуют эту книгу как сборник сказок для детей дошкольного возраста. Тогда как до 6-7 класса средней школы все могут не беспокоиться... Издательский обман? Или невежество вульгарное, обыкновенное? Внимание, следите за руками.
Начнем с того, что редакция АСТ – на мой взгляд, не от особого ума, а просто в маркетинговых целях - изменила...
Начнем с того, что редакция АСТ – на мой взгляд, не от особого ума, а просто в маркетинговых целях - изменила оригинальное название данной книги (это перевод/перепубликация с немецкого издания 2014 года), тем самым исказив ее смысл. Название перестало отражать содержание. "Сказки Черного леса" – это что такое вообще? Не будучи знатоком классической немецкой литературы в подлинниках, я была уверена, что перед нами какие-то малоизвестные сказки из двухтомника Гримм "Детские и семейные сказки". Однако в тексте книги АСТ ни разу не упоминается никакого "Черного леса". Вы удивитесь, но там нет даже Шварцвальда (если кто не в курсе, Schwarzwald переводится с немецкого как "черный лес"). Вы-таки будете смеяться, но в полном двухтомнике "Сказок" братьев Гримм (включающем около 200 сказок) нет ни одной сказки, приведенной в книге АСТ. Постарайтесь не упасть со стула: к сказкам в привычном нам понимании эти тексты не имеют никакого отношения. Даже опубликованная здесь "Госпожа Метелица" является вовсе не привычной нам с детства гриммовской сказкой – а местными сказаниями о "фрау Холле", не имеющими четко структурированного сюжета.
Немецкое издание 2014 года, с которого сделана публикация АСТ, называется "Die Schoensten Sagen der brueder Grimm" – т.е. "Прекрасные саги братьев Гримм". Чувствуете разницу? Саги, а не сказки. Только найдя в выходных данных строку о принадлежности прав на первое издание немецкому издательству Esslinger и название этого первого издания, я поняла, что послужило первоисточником этой публикации. В основе издания лежат избранные исторические легенды из сборника братьев Гримм "Немецкие саги" (или "Немецкие предания") (Deutsche Sagen, 1816-1818). Этот монументальный труд вышел в свет двумя томами, спустя несколько лет после публикации "Детских и семейных сказок", однако гораздо менее известен современным читателям. Пусть меня поправят, если я ошибаюсь, но "Немецкие саги" Гримм, похоже, переводились на русский язык лишь выборочно – практически единственная существующая сейчас на рынке публикация включает всего 16 преданий из сборника Гримм (речь о книге "Полное собрание сказок и легенд братьев Гримм в одном томе" от "Эксмо"). А ведь сборник "Немецкие саги" заслуживает пристального внимания. Несмотря на восприятие братьев Гримм сегодняшним массовым читателем как "детских писателей-сказочников", их главной целью было вовсе не развлечение детворы. Якоб и Вильгельм были учеными-филологами и этнографами, собиравшими и реконструировавшими древний немецкий фольклор. Сказки – это только один жанр фольклора, другим, не менее важным, являются легенды, предания, сказания, саги. Главное их отличие от сказки – претензия на историчность, реальность повествования. Естественно, для филологов и историков легенды представляли не меньший научный интерес, чем сказки. В отличие от сказок, зачастую существовавших лишь в устной традиции, легенды и сказания издавна фиксировались в письменных источниках (средневековых исторических хрониках, старинных литературных произведениях и пр.). Братья Гримм проделали огромную исследовательскую работу, собрав в старинных книгах и манускриптах немецкие "саги", повествующие о далеких исторических временах, - всего ими было найдено 585 легенд. Из них русскоязычный читатель сегодня может прочесть всего 16 в издании "Эксмо" или 11 в данном издании от АСТ (из них 3 легенды – "Госпожа Метелица", "Вильгельм Телль" и "Лебединый рыцарь" - состоят из небольших главок). Хотелось бы, чтобы на русский язык этот труд братьев Гримм когда-нибудь все же был переведен полностью как представляющий интерес не только для узких специалистов по германистике, но и для широкого читателя.
Эти пласты фольклора очень слабо изучены даже специалистами, так что и для них публикация такого сборника была бы актуальна. Так, например, читая "Лебединого рыцаря" (в европейском фольклоре также известен как "Лоэнгрин" или "Рыцарь лебедя"), можно найти параллели с андерсеновскими "Дикими лебедями". Современные комментаторы Андерсена пишут, что его сказка основана на датской народной сказке из опубликованного Маттиасом Винтером сборника "Датские народные сказки" (1823), но судя по всему, корни этого сюжета уходят в общеевропейский фольклор X-XI вв. Другие легенды не менее интересны, ибо вошли в европейскую литературу и искусство. Казалось бы, замечательно, что наконец-то наши дети (а заодно и взрослые) получат возможность приобщиться к этим пластам европейского фольклора и истории. Однако если в Германии, где и вышло первое издание "Саг" с иллюстрациями Каплана, эти легенды, вероятно, знакомы немцам со школьной скамьи и сопровождают их в дальнейшем, то в России нельзя публиковать такие вещи без минимальной редакторской работы. В книге, адресованной среднему школьному возрасту (что совершенно логично: историю Средних веков начинают изучать в 7-м классе, в 12 лет), нет ни редакторского предисловия, ни пояснения, по какой книге братьев Гримм сделана данная публикация, ни параллелей с мировой культурой (к легендам о Лебедином рыцаре, Вильгельме Телле и Гамельнском крысолове это просто напрашивается), ни сносок к незнакомым словам и понятиям (особенно много историко-географических терминов, вроде Фландрии – рекомендую посмотреть в Википедии, сколь разнообразно значение этого термина для разных эпох; в легенде о Кельнском соборе встречаются "мощи трех святых королей" – нет пояснений, что за "короли" такие, все ли дети знают, что речь идет о волхвах, пришедших поклониться младенцу Христу? Даже развитому школьнику непросто "переварить" столько неотредактированного материала). Один голый текст.
(2-я часть рецензии - ниже)
Не буду писать подробный отзыв на содержательную часть книги. С одной стороны, это прекрасный русский язык, экзотический, незнакомый большинству жителей России дальневосточный колорит. С другой - в части рассказов есть откровенно слабые по сегодняшним меркам места, те фрагменты, что посвящены человеческим отношениям, смотрятся уже старомодно и неактуально (да, я не люблю слово "старомодно" по отношению к литературе - я вообще люблю разную литературу, разных эпох. Но вот впечатление,...
Не обошлось без опечаток. В аннотации слово "Приамурье" напечатано как "Приумурье".
На с. 376 – "Орел снизился и в момент, когда Менгуза вылезала из-под лапника, закрывавшего медведя. И камнем упал на нее". – впечатление, что одно предложение ошибочно разбито на два, второй союз "и" лишний; вероятно, следует читать так: "Орел снизился и в момент, когда Менгуза вылезала из-под лапника, закрывавшего медведя, камнем упал на нее".
Сомнения вызвал и диалог в повести "Амурские звероловы" на с. 177. Я посмотрела по онлайн-текстам – везде так же, как и у "Речи". Но по логике там должны быть обмены репликами между двумя героями – а по тексту получается, что обе реплики принадлежат одному человеку, даже когда он говорит о предках собеседника. Вот этот фрагмент:
" — Ты прав, Иван Тимофеевич. Землица наша добрая, хотя трудновата в обработке. Да что и говорить, крепкими корнями мы в эту землю вросли, потом и кровью ее полили, своими косточками удобрили. Но как же можно ее не любить? Ведь родная она нам! Богатыревы триста лет на Амуре живут. Мой дед сказывал, что его родители были с Усть-Зейской слободы, в ней они всю жизнь прожили, там и схоронены.
— А что, Иван Тимофеевич, не топит тебя?"
Иван Тимофеевич – это охотник Богатырев, потомок тех самых Богатыревых, что "триста лет на Амуре живут". Странно, что о них говорит не сам Богатырев, а охотовед Перекатов. И тут же новая реплика снова принадлежит Перекатову... Думаю, даже если тут буквальная перепечатка со старой книги, то в старый текст вкралась ошибка. Перекатов говорит, обращаясь к Богатыреву: "Ты прав, Иван Тимофеевич. Землица наша добрая, хотя трудновата в обработке. Да что и говорить, крепкими корнями мы в эту землю вросли, потом и кровью ее полили, своими косточками удобрили". А Богатырев откликается, развивая его мысль, вспоминая о своих корнях: "Но как же можно ее не любить? Ведь родная она нам! Богатыревы триста лет на Амуре живут. Мой дед сказывал, что его родители были с Усть-Зейской слободы, в ней они всю жизнь прожили, там и схоронены". Далее Перекатов переводит разговор на нынешнее житье-бытье и спрашивает, нет ли наводнений на острове. В общем, для последующих изданий, если таковые будут, не мешало бы сверить этот фрагмент с авторским оригиналом, если таковой существует.
Из замечаний по редактуре: включено предисловие Сысоева, в аннотации особо упомянуто, что автор прожил почти 100 лет – но нигде нет дат жизни автора! Для меня большим удивлением было узнать, что умер-то Сысоев совсем недавно, в 2011 году – практически наш современник. Но понять это по тексту книги невозможно – рассказы датированы 1950-1970-ми годами. Очень жаль, что современные издатели не видят книгу в контексте эпохи, не понимают, что многие произведения уже стали литературными памятниками и требуют внимательной редакторской подготовительной работы. Нельзя просто перепечатать книжку, вышедшую 40-50 лет назад, и выложить ее в необработанном виде современному читателю. Тогдашнему – советскому – читателю не надо было объяснять, кто такие Сысоев и Павлишин, они были широко известны, они были живыми современниками читателя. Сегодня молодого читателя надо готовить к восприятию уже исторической, ушедшей в прошлое информации, помогать погрузиться в контекст эпохи.
Не помешал бы в конце книги и словарик незнакомых слов, профессиональных терминов и местных словечек. Да, слова разъясняются в сносках внизу страницы – но тем, кто не родился на Амуре или не знаком с терминологией охотников, сложно удерживать их в памяти на протяжении всей книги. А в ней почти 400 страниц! Тяжело снова и снова перелистывать назад толстую книгу в поисках потерянного где-то на страницах пояснения незнакомого слова – общий, а не только сквозной словарь просто необходим.
Всем подряд рекомендовать эту книгу не стала бы, даже с учетом подарочности издания и великолепных иллюстраций Павлишина. Скорее подойдет читателям, увлеченным природой, промыслами, путешествиями. Думаю, что будет более актуально для мальчиков от 10 лет, чем для девочек. Впрочем, все зависит от увлечений ребенка - девочек-любителей биологии и географии тоже достаточно. Замечательный слог автора и прекрасная работа художника помогут юным любителям естественных наук прикоснуться к настоящему искусству слова и кисти.
Уважаемый pavko, давайте не будем мериться размерами своих библиотек и длительностью преданности издательству )) У меня достаточно много книг ВН, но я никогда не могла понять логики назначения начальной (до всяких последующих "инфляционных", "аукционных" и "коллекционерских" корректировок. Кстати, против последней "инфляционной" поправки вообще протестую: рубль по отношению к валютам укрепился на 20% к концу года, а стоимость новых томов у ВН выросла...
Я бы не стала вслед за издательством повторять безапелляционные слова вроде "первый и единственный до сего дня". Лексика издателей понятна, книгу надо представить как можно более уникальной, чтобы ее продать. Однако не далее как в 2016 году издательством "Форум" (оно специализируется на фольклоре народов мира) выпущена книга "Бретонские легенды". Переводчик там другой, конечно, потому что "Вита Нова" заказывала перевод специально для своего издания. Но,...
PS. Меня удивляет ценовая политика издательства. Нет, я сейчас даже не имею в виду высокую стоимость книг - тут, как говорится, кто может, тот и платит, кто не может - тот копит. Смущает то, что книги разного объема в рамках одной серии продаются по одной цене. Не далее как на днях я купила довольно тоненький томик "Бретонских сказок" (336 с.) и увесистый "Цветок папоротника" (554 с.), превосходящий "бретонцев" по объему чуть ли не вдвое. При этом обе книги имеют одинаковую стоимость. Я не знаю, на основании чего цены унифицированы: оттого, что у издательства существует подписка и одинаковые цены позволяют рассчитать заранее стоимость годовой подписки? Или потому, что продукция издательства рассчитана на тех, кто платит не глядя и не мелочась? Вторая версия как-то печалит, ибо мне всегда казалось, что это издательство по своему подходу к работе над книгой самое интеллигентное, что ли, ориентированное не на тех, кому главное - "дорохо-бохато".
Есть два подхода в публикации фольклора: первый - это адапт для неспециалистов (тем более для детей), когда "народное" пересказывается на хорошем литературном языке, стилизуется, если необходимо, под народный же, разговорный язык, редактируется и цензурируется (особенно в детских изданиях: в фольклорных сказках еще с XIX века, с первых изданий братьев Гримм, принято убирать весь эротический подтекст как неуместный для юной аудитории) - и только в таком виде выходит в свет. А вот второй подход,...
Я давно ломала голову над тем, почему подарочное издание, коим является "Волшебный короб", имеет так мало читательских отзывов. Не может быть, чтобы потенциального читателя отпугивала цена – в конце концов, у "Речи" масса книг еще более дорогих и собравших толпы восторженных поклонников. Купила, прочла – и поняла.
Главным – если не сказать единственным – достоинством данной книги является прекрасная корректура. Зная уже по опыту о встречающихся у "Речи"...
Главным – если не сказать единственным – достоинством данной книги является прекрасная корректура. Зная уже по опыту о встречающихся у "Речи" безобразно откорректированных книгах, это издание читала с пристрастием – слава богу, чисто. На этом все плюсы, положа руку на сердце, заканчиваются. Я прекрасно понимаю, чем вызваны предыдущие восторженные отзывы – присущей людям ностальгией по чему-то милому, родному и давно утраченному. Книга как встреча с ушедшим детством. Но первая встреча в зрелом возрасте, с большим читательским багажом за плечами, производит совсем другое впечатление, не позволяя делать скидки на сентиментальные эмоции.
Итак, села я знакомиться с малоизвестным мне финским фольклором. Уже вступительная статья (радостно, что она здесь есть, ведь чаще всего издатели из копеечной экономии просто выкидывают справочный аппарат из книги) должна были навести меня на определенные подозрения: "В этом сборнике читатель найдет сказки, очень близкие соответствующим карельским сюжетам (например, о животных) или напоминающие некоторые из сказок братьев Гримм" (с.7). Не знаю, как насчет "карельских сюжетов", а вот переложенных русских сказок в этом сборнике хоть отбавляй. Читаешь и диву даешься – тут тебе и наша лиса (ставшая у финнов лисом), хитростью заставившая волка (у финнов – медведя) отморозить в проруби хвост, а затем с ветерком прокатившаяся на изувеченном животном (наше сочное и выразительное "Битый небитого везет!" здесь, в переводе с "русского на финский и обратно", превратилось в блеклое и тусклое "Везет здорового больной!"). Тут же - и наши мужик с медведем, делившие "вершки и корешки". И лиса (лис), съевшая в нашей сказке весь мед (у финнов – все масло) и обвинившая в воровстве ценного продукта медведя (у финнов – волка, у нашего медведя мед во сне на животе "проступил", а у финского волка – жир из пасти во сне "накапал"). Особенно "доставили" три избушки – на куриной ноге, на гусиной лапке и на журавлиных ногах – населенные тремя старухами а-ля славянская Баба-Яга. Про сюжеты, напоминающие охоту за Жар-птицей нашего Ивана-царевича на Сером волке или русскую сказку о Василисе Премудрой (в другой версии – "Мужик и орел"), и говорить нечего. Остальные сказки из сборника имеют четкие параллели с украинской сказкой "Сестра-изменщица" (из недавнего сборника "Речи" "Ни далеко, ни близко"), со сказкой Перро "Кот в сапогах" (только у финнов вместо сына мельника владельцем кота является бедная девушка, с помощью его хитрости выбившаяся в принцессы; кстати, именно эта сказка вызвала у меня подозрения, что сказки могли проделывать путь не только из устного фольклора в литературу, но и наоборот – из книжной литературы в народ) и массой сказок братьев Гримм ("Двенадцать братьев", "Сказка о том, кто ходил страху учиться", "Три лесовика" и т.д.).
Честно говоря, прочтя весь сборник, я с трудом могла бы назвать какие-то чисто финские, оригинальные сюжеты или мотивы: один раз упоминается Хийси, один раз - путешествие героя в мрачную страну Похьёлу к старухе колдунье Лоухи, да несколько типично финских имен, вот, пожалуй, и всё. Ах, да, еще, как ни странно, сюжет сказки о мудрой крестьянской дочери (помните этот популярный у народов мира сюжет? "Приди ко мне ни днем, ни ночью, ни пешком, ни верхом" и т.д.) перенесен в Питер, и вместо царя/короля фигурирует "император". Ну что ж, хоть такая местная специфика. Я, конечно, в курсе существования "бродячих" сказочных сюжетов, похожих у разных народов – но в данном сборнике их такая концентрация, что волей-неволей задаешься вопросом, а была ли у финно-угорских народов какая-то своя фольклорная традиция – или она вся вытеснена, задавлена словотворчеством соседей, будь то славянские или германские народы (если учесть, с какой скоростью русские ассимилировали тех же карел, это было бы неудивительно)... И если она все-таки была, то почему составители в издательстве "Карелия" в 1993 году сделали такую странную подборку из всего народного наследия финнов?
Данный сборник, на мой вкус, проиллюстрирован гораздо менее выразительно, чем сказки Топелиуса – заставки/концовки к сказкам вполне приятные (если не ошибаюсь, это работы дочери Юфы), а вот на полностраничных иллюстрациях лица просто пугающие. Кстати, мне все время кажется, что буквы "сползают" с обложки – так странно расположена надпись, неужели так было в старом издании? В общем, если вы или ваши дети не являетесь ярыми поклонниками творчества Юфы, не коллекционируете фольклор народов мира в исследовательских целях, а просто любите интересные увлекательные сказки, то "Волшебный короб" можно спокойно пропустить – совершенно необязательная книга с избитыми, вторичными сюжетами в довольно монотонном оформлении на дорогой меловке. Да, приятная тисненая обложка – но ведь книги обычно покупают для чтения, а не из-за обложек. Хорошего сборника братьев Гримм и русских народных сказок будет вполне достаточно для общего развития в качестве достойной альтернативы. Особым гурманам подойдут итальянские или славянские сказки, переизданные недавно "Речью" – вот уж где фольклорные редкости.
Впереди у меня еще скандинавские сказки от "Речи" – посмотрим, исправит ли хотя бы это издание довольно унылое впечатление от северного фольклора, сложившееся после Топелиуса и финского сборника. Есть еще вариант, что дело не в самом фольклоре, а в серьезно урезанных и искаженных переводах и своеобразной, мало чем объяснимой подборке произведений – но сравнить пока не с чем, на рынке особого выбора нет.
Книга, безусловно, красива и приятна. Издание вышло нарядным. На мой вкус, не стоило только добавлять тонировку "треугольниками" по краям страниц – лишняя рябь образовалась. Корректура чистая.
Прочла вчера половину книги, дойдя наконец до "Звездоглазки" (я предварительно ознакомилась с этой сказкой Топелиуса в интернете, перед покупкой книги). И каково же было мое изумление, когда я поняла, что в пересказе Любарской сказка ПОЛНОСТЬЮ переиначена. Там совсем другое развитие...
Прочла вчера половину книги, дойдя наконец до "Звездоглазки" (я предварительно ознакомилась с этой сказкой Топелиуса в интернете, перед покупкой книги). И каково же было мое изумление, когда я поняла, что в пересказе Любарской сказка ПОЛНОСТЬЮ переиначена. Там совсем другое развитие сюжета, другая концовка, совсем другая мораль (а мораль в сказках Топелиуса, как и у Андерсена, христианская, нравится нам это или нет!). В переводе Н. Беляковой (его можно найти в интернете) приемная мать до приезда мужа отдает Звездоглазку злой суеверной соседке, и та увозит дитя "туда, откуда ее взяли" – т.е. оставляет ее в снежном сугробе в горах Лапландии. Далее финал у Сказки открытый: отец, вернувшись домой и узнав о кознях соседки, сажает соседку в сани и отправляется на поиски девочки. Однако они никого в горах не находят, замечая только лыжный след рядом с местом, где была оставлена девочка. Т.е. дальнейшая судьба девочки неизвестна, автор только выражает надежду, что "она обрела свой новый дом; хочется надеяться, что ей там живётся лучше, что она принесла счастье этому дому и по-прежнему видит то, чего не видят остальные". И далее – внимание! – у сказки с христианской моралью возмездие настигает преступников: злую соседку в горах разрывают волки, а приемную семью, не сумевшую сберечь Звездоглазку, постигают всяческие несчастья (волки съедают в хлеву всех овец, отец говорит, что это только начало бед). Какова мораль у пересказа Любарской? Соседку прогнали восвояси, а Звездоглазку привели из погреба в дом и зажили лучше прежнего... Реалистичный финал? Не-а. Да даже если отбросить христианскую мораль, какой жизненный урок преподносит такой выхолощенный пересказ? Тебя хотели сжить со свету "любящие родственнички", практически в подвале на цепи держали, но ты постарайся их простить и понять и живи с ними дальше, как ни в чем не бывало?! А глупая мачеха вмиг поумнела после беседы с мужем? Не верю (с) Любопытно, что имя Звездоглазка в оригинале девочке дает не соседка, а пастор в шутку при крещении. Пастор – и языческое имя! Тем самым автор подчеркивает, что все люди, независимо от происхождения, – дети Божии, даже те, кто не похож на других.
Надо ли говорить, что во всех сказках события происходят не новогодней ночью, а под Рождество? И что там фигурируют не учителя и врачи, а пасторы? Вот сказка про Сампо-Лопаренка в переводе М. Яснова:
"Надобно знать, что мальчик еще не был окрещен, потому что ни единого пастора о ту пору на двадцать миль в округе не было.
— В будущем году поедем к пастору и окрестим мальчонку, — говаривал то и дело лопарь.
Однако на будущий год обязательно что-нибудь да мешало. Поездку откладывали, а Сампо как был, так и остался некрещеным. А в те времена верили, что у троллей есть власть над некрещеными детьми.
(...)
— Не знать мне покоя на душе, покуда мальчонку не окрестят, — говаривала мама-лопарка. Волки могут схватить его там в горах. Он может угодить под копыта златорогого оленя, того, что принадлежит самому Хииси, и тогда… Боже, смилуйся над бедняжкой, если он к тому времени останется некрещеным".
По сюжету Сампо с оленем спасаются от Горного короля в доме пастора, который успевает окрестить Сампо. "С этим ребенком тебе ничего не сделать! Сампо-Лопаренок не принадлежит тебе, он принадлежит Богу".
Финал сказки: "Сказывают, будто лапландцы с той поры не откладывают больше из года в год крещение своих детей. Ведь кому захочется видеть, как Горный король пожирает малышей?!"
Считаю, что потенциальный покупатель имеет право знать об особенностях перевода данного сборника, сделавших пересказ Любарской (сам по себе вполне профессиональный) довольно далеким от авторского замысла. Я бы назвала данное издание памятником ушедшей эпохе, образчиком советского переводного книгоиздания со всеми его плюсами и существенными минусами. Буду ждать качественного издания Топелиуса в точном переводе.
Очаровательная книга. Принимать по 1-2 главе на ночь при стрессах и плохом настроении в качестве антидепрессанта :)
Добротное, ладное, бесшумное (не скрипит! книги из российских типографий часто скрипят из-за небрежной склейки), качественное издание - какими обычно и бывают латвийские книги. У меня красная обложка - нравится, что можно выбрать. Формат аналогичен изданию рассказов Тэффи. Вроде бы книги вполне традиционной сегодня "ширины", но за счет небольшого уменьшения...
Добротное, ладное, бесшумное (не скрипит! книги из российских типографий часто скрипят из-за небрежной склейки), качественное издание - какими обычно и бывают латвийские книги. У меня красная обложка - нравится, что можно выбрать. Формат аналогичен изданию рассказов Тэффи. Вроде бы книги вполне традиционной сегодня "ширины", но за счет небольшого уменьшения "роста" выглядят уютнее и гармоничнее, нет ощущения громоздкости, какой страдают некоторые серии "Нигмы" и не только. Очень нравится верстка - нет гигантских полей, какие сейчас модно делать для искусственного раздувания объема издания и накручивания цены. Нет ничего "слишком" - все в меру, по-английски сдержанно, спокойно и с мягким юмором. Обратила внимание, что у книги 4 - четыре! только вдумайтесь - корректора. У Тэффи - три. В "Русалочьих сказках" Толстого - три. Вообще это поразительно, я впервые встречаю так чисто выверенные художественные книги - и такое большое количество корректоров у одного издания. Когда другие издательства свои усеянные опечатками "корректуры в одно лицо" оправдывают экономией, кризисом или чем-то еще, так и хочется сказать: но ведь другим же удается сохранять качество при аналогичной цене! Может, не в кризисе дело, а в отношении к своей работе... В общем, "Нигма", пожалуйста, не опускайте планку, хочу и дальше получать такое же удовольствие от чтения, а не работать внештатным корректором. Буду ждать продолжения этой серии уютных, чуть уменьшенных по формату книг - хотелось бы небольшую библиотечку доброго нестареющего классического юмора. Из пожеланий - указывайте даты жизни авторов хотя бы в аннотации (в книге, не в Лабиринте, естественно), в идеале - небольшие справки о жизни и творчестве писателей. Книги адресованы "среднему школьному возрасту" - эти читатели еще не в курсе биографий авторов, а без этого исторический контекст произведений повисает в воздухе. Если кто-то не успел прочесть в юности - читайте и получайте удовольствие, взрослыми глазами замечаешь то, что упускаешь подростком. За остротами и комизмом вдруг видишь тихую грусть автора от несовершенства этого мира - и одновременно ловишь себя на мысли о том, что ничто не изменилось под луною. Все те же моды, те же нравы...
PS. Не поняла, почему один из рецензентов сетует на несовпадение породы собаки с видением художницы. Я не собаковод и в породах мало разбираюсь, но нигде в книге не нашла точного указания на "жесткошерстность" или "гладкошерстность" Монморанси. "Посмотреть на Монморанси, так он просто ангел во плоти, по каким-то причинам, оставшимся тайной для человечества, принявший образ маленького фокстерьера" - цитата из книги, более точных описаний вроде нет. Возможно, в каких-то кинофильмах фигурировала определенная порода? Или это особенности перевода (здесь перевод Линецкой и Донского, существует еще перевод Салье), упустившего из оригинала какие-то подробности? В общем, мне показалось, что художница вполне аккуратно следовала русскому тексту, никакой отсебятины не привнося. Не хотелось бы, чтобы из-за недоразумения или недопонимания рецензентом потенциальные читатели прошли мимо этой симпатичной книги.
По последним сообщениям издательства (из комментариев в соцсетях): "В допечатке мы очень сильно поправили перевод".
На странице книги в Лабиринте указано - "2-е издание, переработанное". Год выпуска - 2017.
Знаменательное, конечно, событие. Во-первых, тем, что переиздание вышло под шумок, не привлекая внимания достопочтенной публики. Во-вторых... тем, что оно все-таки вышло. Надеюсь, всем понятно, что рецензии читательской аудитории имеют вес и силу? Что в наш век...
На странице книги в Лабиринте указано - "2-е издание, переработанное". Год выпуска - 2017.
Знаменательное, конечно, событие. Во-первых, тем, что переиздание вышло под шумок, не привлекая внимания достопочтенной публики. Во-вторых... тем, что оно все-таки вышло. Надеюсь, всем понятно, что рецензии читательской аудитории имеют вес и силу? Что в наш век всеобщего вопиющего непрофессионализма подчас только голос покупателя может заставить производителя исправить откровенную халтуру? Так что анализируйте, пишите, критикуйте - открывайте глаза редакторам на их ляпы. Вы поднимаете профессиональную планку издателям и помогаете книжному рынку становится цивилизованнее. Сегодня, к сожалению, читатель воспитывает издателя, а не наоборот. Кто не поймет, что читателя на мякине уже не проведешь - тот покинет это поле. Ничего личного, просто бизнес.
Перед новыми покупателями этой книги будет стоять нетривиальная задача - постараться не заполучить 1-е издание (то, которое "непереработанное"). Обращайте внимание на год выхода. Если кто-то уже стал обладателем 2-го издания - прошу выложить сканы наиболее обсуждаемых здесь страниц. Лучше всего целиком сказку "Джек - победитель великанов". Очень хочется увидеть, что именно там переработали и во что. Так сказать, ознакомиться с продуктом этой переработки. Фото Лабиринта, видимо, сняты со старого издания, т.к. все ошибки наличествуют.
Что делать нам, обладателям 1-го издания, не представляю. Держать его дома - только место на полке занимать, читать эту макулатуру невозможно, передарить по принципу "дай вам боже, что нам негоже" просто совесть не позволит. Предложит ли издательство или Лабиринт какой-то вариант урегулирования этой печальной ситуации? Думаю, что купивших неудачное издание было не так уж много - своевременные рецензии свое дело сделали (1-й тираж был 3100 экземпляров, видимо, большую его часть изъяли из продажи). Давайте уже обменяем через Лабиринт всем желающим распроданный 1-й тираж - ну сколько там наберется, пара сотен книжек? - на деньги или на равноценную замену (любую книгу по желанию покупателя из аналогичной серии) - и вопрос будет закрыт, а репутация издательства восстановлена.
Нынче у издателей-переиздателей не модно ссылаться на авторов-создателей продукта. Вот и в этих наборах, на которые я возлагала такие большие надежды, нет никакой информации о творчестве Веры Павловой. Указано, что "художник", но никакой минимальной биографической справки любопытствующий читатель не найдет - обложка набора девственно-чиста внутри. Не указано даже, к какой книге были созданы художником эти иллюстрации. При этом сама "Речь" издала минимум еще две книги,...
К полиграфии не придерешься, спасибо сотрудникам "Речи", отвечающим за работу над иллюстрациями. Кочергин в оригиналах - это праздник. На обороте цитата из сказки, относящаяся к иллюстрации. Открытки не пронумерованы, поэтому для желающих разложить их по порядку придется перечитать текст произведения. Внутри обложка набора темно-синяя, поэтому краткий текст вынесен на один из клапанов. Текст вы можете прочесть в описании на странице товара в Лабиринте, больше там нет ни слова....
Честно? Я устала от непрофессионализма редакторов большинства издательств. Видимо, сказываются усилия чиновников от образования по методичному разрушению образовательной системы в стране. Редактор в книгоиздании нынче - это "купи-продай" (купи права, продай тираж), всё! Утрачены традиции работы с текстом, с книгой как с источником знаний, вещью в себе. Спасибо, что сделали красиво - но для людей, выросших на советских книгах зачастую без картинок, содержание-таки важнее. "Речь", наймите на редакторскую должность не менеджеров по продажам, а образованных людей, умеющих думать и работать с текстом.
(2-я часть отзыва, окончание)
Попытаюсь объяснить, почему именно этот сборник уникален.
При всем богатстве итальянской сказочной традиции выделить собственно народную форму, сказку-первооснову довольно трудно. Дело в том, что, как писал Джанни Родари, вплоть до середины ХХ века "в Италии не было своих братьев Гримм" (в остальной Европе и в России собирание национального фольклора началось в XVIII-XIX веках). Лишь в 1956 году вышел сборник итальянского писателя и журналиста Итало...
Попытаюсь объяснить, почему именно этот сборник уникален.
При всем богатстве итальянской сказочной традиции выделить собственно народную форму, сказку-первооснову довольно трудно. Дело в том, что, как писал Джанни Родари, вплоть до середины ХХ века "в Италии не было своих братьев Гримм" (в остальной Европе и в России собирание национального фольклора началось в XVIII-XIX веках). Лишь в 1956 году вышел сборник итальянского писателя и журналиста Итало Кальвино Fiabe Italiane ("Итальянские сказки"), включавший 200 сказок (по числу сказок братьев Гримм). Составитель собрал их не на основе записей устных рассказов народных сказителей, а при помощи систематизации письменных, литературных источников. До сегодняшнего дня многие сказки из этого сборника на русский язык не переведены. Впервые же перевод 39 сказок из книги Кальвино был сделан в Советском Союзе в 1959 году, и в 1960 году вышла вот эта, переизданная сейчас "Речью", книга "Три апельсина". В 1972 году в издательстве "Детская литература" вышел еще один сборник, "В моих краях", где были представлены переводы еще нескольких сказок из сборника Кальвино. В 1991 вышел еще один сборник – "Итальянские сказки", который должен был систематизировать все имеющиеся на тот момент переводы итальянских сказок, но не сделал этого (некоторые сказки выпали). В общем, по сей день в России, к сожалению, нет полного перевода всех собранных в Италии сказок. Именно поэтому вот этот старенький сборник "Три апельсина" представляет особую ценность. Будем надеяться, что рано или поздно в России будет предпринят перевод всего свода итальянской народной сказки. Я сожалею, что в книге "Речи" никак не разъяснена ценность данного издания, весь долгий и трудный путь итальянской сказки в мировую литературу в целом и в Россию - в частности. Быть может, кто-то из читателей, влюбившись в детстве в итальянские сказки и узнав из предисловия, что большая часть корпуса итальянских народных сказок еще не переведена на русский язык и неизвестна русскому читателю, посвятил бы свою профессиональную жизнь этой грандиозной и важной задаче. Но сегодняшние издательства, как все чаще убеждаешься, в лучшем случае ставят задачу не просвещать, а развлекать (про худший вы догадаетесь сами). Максимально урезая свои затраты, главным источником информации для вдумчивого читателя они сделали не книги, а интернет. Поэтому надежда только на родителей, которые вынуждены проделывать эту разъяснительную, просветительскую работу с детьми вместо редакторов.
Тем не менее, при всех недоработках и недочетах этого издания, я считаю его необходимой покупкой для всех, кто любит народную сказку. С учетом редкости публикаций итальянского фольклора в нашей стране "Три апельсина" даже более ценное переиздание, чем "Волшебный сундучок" (о немецких сказках русский читатель еще с XIX века имеет представление по сборнику братьев Гримм, немецкие сказки давно вошли в кровь и плоть нашей литературы – вспомните пушкинскую "Сказку о рыбаке и рыбке"). Так что после прочтения "Трех апельсинов" вам будет о чем поговорить с детьми, поискать в этом сборнике мифологические и исторические корни, найти на карте, в каких городах и регионах Италии разворачиваются сказочные сюжеты, проследить, как эти сказки повлияли на мировое искусство. В "яблочко" этот сборник попадет в тех семьях, где дети-школьники изучают европейскую литературу и историю. Надеюсь, когда-нибудь мы увидим достойное полное издание итальянского сказочного фольклора – а для интересующихся взрослых могу посоветовать "Сказку сказок" Джамбаттисты Базиле ("Пентамерон", 1634-1636). Это самый ранний в Европе сборник народных сказок, объясняющий происхождение самых известных ныне сказочных сюжетов. Только ни в коем случае не давайте его детям! Чтение исключительно для взрослых! Для детей достаточно "Трех апельсинов" :)
PS. Хочу дополнить отзыв о работе художника в этой книге. Прикрепляю фото страницы первого издания (1605 год) "Дон Кихота" Сервантеса - посмотрите на оформление инициала (буквы, с которой начинается абзац). Думаю, теперь понятно, насколько мастерски Шишмарева стилизовала под старину оформление инициалов в "Трех апельсинах".
(1-я часть отзыва)
Рецензию на эту книгу хочу начать с благодарности корректору Е. Васильевой – она идеально справилась с корректурой данного издания. Читать легко и приятно, глаз ни за что не цепляется, нет ни одной пропущенной запятой, не говоря уже об опечатках. Жаль, что с "Волшебным сундучком" всё вышло иначе. Надеюсь, что редакция, во-первых, поблагодарит сотрудника за работу над итальянским сборником, а во-вторых, подумает, почему тот же самый корректор не справился с другим...
Рецензию на эту книгу хочу начать с благодарности корректору Е. Васильевой – она идеально справилась с корректурой данного издания. Читать легко и приятно, глаз ни за что не цепляется, нет ни одной пропущенной запятой, не говоря уже об опечатках. Жаль, что с "Волшебным сундучком" всё вышло иначе. Надеюсь, что редакция, во-первых, поблагодарит сотрудника за работу над итальянским сборником, а во-вторых, подумает, почему тот же самый корректор не справился с другим изданием. Нет ли здесь организационных причин, не зависящих от самого сотрудника: нехватка времени, спешка со сдачей в типографию и т.п. Мне как читателю хотелось бы получать удовольствие от чтения, а не хвататься за пистолет... простите, за карандаш. Как бы то ни было, покупатель "Трех апельсинов" может быть уверен: детям давать книгу можно без опасений. Что касается перевода и пересказа, то язык изложения блестящий, живой, стилизован под жанр новеллы (тут и там мелькает улыбка Бокаччо :)), читается как увлекательное художественное произведение. Я не устаю восхищаться мастерством советской переводческой школы – переиздания тех лет сегодня воспринимаются как живая вода на фоне заполонившей книжный рынок мертвечины и литературных выкидышей.
Спасибо Алонсо Кихано за выложенные иллюстрации к переизданию 1969 года. Мне тоже больше понравились именно они, чем версия 1960 года. В целом иллюстрации Шишмарёвой органично смотрятся в книге, они, на мой взгляд, более характерные, динамичные и живые, чем графика Власова для "Волшебного сундучка". В них есть динамика, эмоция и национальный характер. Шишмарёва лиричнее и драматичнее, изображенные ею сцены эмоционально насыщены. К сожалению, в обоих сборниках нет никакого рассказа о художнике (спасибо, что в "Трех апельсинах" указано, с какой книги сделано переиздание – в немецком сборнике даже этой пометки нет). А ведь Татьяна Шишмарёва была женой художника Василия Власова. Точнее, первой женой – они разошлись, как она сама поясняла, чтобы не мешать друг другу в творчестве. В интернете можно найти интересные воспоминания Шишмарёвой о коллегах-художниках, о советском детском книгоиздании и мастерах, работавших в "Детгизе". Некоторые ее наблюдения сегодня звучат особенно злободневно: "И вот появились слухи о том, что в Детском отделе Госиздата есть такой замечательный художник Владимир Васильевич Лебедев, который не только дает работу, но и учит ее делать. Про этого художника ходили легенды. Говорили, что он создал в издательстве удивительную творческую атмосферу, что с молодежью там возятся, учат, подбирают ей работу. Это совсем не то, что частные издательства, где царит вкус хозяина". Вообще много тогдашних обстоятельств удивительно напоминают сегодняшнее время...
Сожалею и о том, что к данному изданию не сделано никакого предисловия. Наверное, его не было и в изданиях 60-х годов. Но сейчас оно тем более необходимо – во-первых, как некий итог 56-летней жизни данного сборника, во-вторых, оно бы помогло читателю лучше понять итальянскую сказочную традицию, ее своеобразие. Как справедливо заметили рецензенты, итальянские сказки необычны, они отличаются от привычной формы народной сказки других стран. Здесь часто непредсказуемые сюжеты, более сложная композиция, более разнообразные темы. Есть и кочующие сюжеты, но очень много оригинальных, удивляющих своей новизной. Дело в том, что литературная и народная сказка в Италии, в отличие от других стран, формируются параллельно, сюжеты народных сказок рано проникают в литературу и обрабатываются писателями. Многие из сказок сборника "Три апельсина" напоминают скорее новеллы, чем народную сказку – в них есть отголоски Бокаччо и комедии дель арте. Отсюда и близость сюжетов к дальнейшей литературной традиции: так, сказка "Три апельсина" лежит в основе пьесы-сказки Карло Гоцци "Любовь к трем апельсинам" (1760), по которой в 1919 году Прокофьев написал оперу. Некоторые итальянские сказки имеют мифологическую основу ("Маттео и Мариучча" напоминают сюжет мифа об Орфее и Эвридике "наоборот") или историческую (сказки-легенды о Лоренцо Медичи и его шуте Гонелле).
У меня вопрос: вот эта рамочка с силуэтами на обложке - она целиком авторства Рэкхема или кто-то в издательстве ему помогал?
Не знаете, что почитать?